I Мой достопочтенный дядюшка Бернард Херцог, летописец истории нашего края, в своем высоком шапокляке и седом парике, опираясь на посох с железным наконечником, спускался однажды вечером по тропинке из Луперсберга, приветствуя каждый пейзаж восхищенным восклицанием. Возраст не смог охладить его любовь к науке; в свои шестьдесят лет он все еще продолжал писать свою «Историю эльзасских древностей»...
Девятая выдержка из записей Френсиса Перселла, священника из Драмкула Джим Саливан слыл одним из самых порядочных, честных ребят во всех наших семи церковных приходах, и, кроме того, он был прекрасным певцом и превосходным танцором, — во всех отношениях приятный юноша; но однажды с ним приключилось несчастье: он женился по любви и, разумеется, навсегда утратил покой. Нелл Горман, так звали его...
I Был четвертый час. Матовые чечевицы засияли на улицах, борясь с разноцветными огнями бесчисленных окон, а вверху еще умирал яркий зимний день, и его лучи золотили и румянили покрытые морозными цветами стекла городской крыши. Казалось, там, над головами, в темной паутине алюминиевой сети, загорались миллионы драгоценных камней, то горячих, как рубин, то ярких и острых, как изумруды, то тусклых и...
I Поздним вечером, около полуночи, сидели у потухающего камелька пятеро старых друзей и рассказывали друг другу истории. Многие думают, что в теперешнее время этого больше не случается. Бывало изредка в начале прошлого столетия, стало учащаться к середине, потому во времена Тургенева, казалось — постоянно где-нибудь да собираются старые друзья у камелька и рассказывают истории; а теперь,...
Луна управляет такими, как он. В ее лицемерном свете они бросают быстрые взгляды на таких, как я. Мы похожи — одинокие юноши, украдкой ловящие взгляды друг друга. Но это мнимое сходство, я лицемерю еще больше луны. Пользуюсь их жаждой, пользуюсь их страхом. Они хотят меня и боятся. Боятся не только брезгливого осуждения, они боятся стать жертвой того, кого уже прозвали Mask Master. Юноша...
— Иди-ка на деку да погляди, Чернявый! — заорал Джепсон, устремляясь к полупалубе1. — Кэп говорит, будто рядом подлодка прошла: море вокруг помутнело и вспенилось! Подчиняясь восторженным интонациям Джепсона, я проследовал за ним. Он был прав: привычная океанская лазурь подёрнулась грязноватыми мутными пятнами, и время от времени её гладь нарушали крупные пузыри, дабы через мгновенье с громким...
Красный брендовый грузовик разрывал мрак ночи яркими фарами. Дарко вел по заснеженной узкой дороге тягач с грузом елочных украшений. Легкие снежинки кружась оседали на стекле и моментально таяли. Завтра новый год. У Дарко было хорошее настроение. Сегодня на праздники приехала в гости дочь. Он не видел ее уже полгода. Дочь работала за границей и поэтому редко навещала отца. А тут на целых десять...
I Трайян только что вернулся с большого собрания Зурбаганской ложи всемирного теософического союза. Блестящее выступление Трайяна против Ордовы, сильнейшего оратора ложи, его могучий дар убеждения, основанного на точных данных современного материализма, его отточенная ирония и невероятная память, бросающая в связи с общим, стройным, как пламя свечи в безветрии, мировоззрением, – тысячи...
— Ну все, доехали, — облегченно выдыхает мама, когда дикая зелень за окнами сменяется редкими деревянными домиками. — А что ты волновалась-то, я же дорогу знаю, сто раз ездил, — хмыкает папа. Юрка высовывает голову наружу, стараясь ничего не упустить. Ветер ерошит волосы, запахи цветов и сена щекочут ноздри. Машина подпрыгивает на неровной дороге, и перед глазами все дергается, проносясь кадрами...
Его Бог умер. Закричал — страшно, отчаянно. И умер. Задолго до смерти Бог забыл его. Любовь, гнев, ужас, прикосновения к изнанке сердца — ничем подобным не выдавало себя Божество. Ни с неба, ни из ментальных недр не звучал властный голос, проговаривающий заповеди и постановления. Он к этому молчанию привык. Жил автономно. Однако атеистом не был, ведь знал, что его Бог существует где-то в...