Лес поредел и за деревьями открылось что-то огромное. Холм. Его крутые бока поросли соснами с яркой, почти красной корой, а вершина была лысой, как темя монаха. Лизу поразила царившая у подножья тишина: здесь не пели птицы, не стрекотали кузнечики и только сосны шелестели, но как-то совсем тихо, точно из-за тяжелой завесы. Воздух дрожал и очертания холма немного расплывались. Лиза вспомнила...
В детском саду у нас, дошколят, был собственный фольклор. Кроме банальных страшилок в нём фигурировали и заклинания, предназначенные для различных целей. Большей частью полезные и безопасные — например, имелся стишок, помогающий найти потерянные игрушки или считалочка, чтобы время летело быстрее (использовалась во время дневного сна). Но были и опасные проклятья — которые все знали, но при этом,...
Вовка всегда был странным парнем, не то чтобы ненормальным — просто другим. Профессорский сынок, рыхлый и неуклюжий — именно таким я представлял Пьера Безухова. Он жил в престижной институтской сталинке, у папы была черная Волга и катер на лодочной станции. В первом классе мы с ним из селитры, серы и активированного угля синтезировали порох. В четвертом — сделали, руководствуясь журналом Юный...
Однажды из Ярославля в одну из деревень ехал молодой парень, звали его Денис. Было у него какое-то дело — то ли навещал дальнюю родственницу, то ли получил нехитрую подработку: баню кому-нибудь починить или сарай построить. Было раннее утро, над полями висел туман, как огромное призрачное море. В машине играло радио — какая-то попса, парень старался вести неспешно и внимательно, красота...
«Это они» Есть приложение Sleep as Android для улучшения своего сна и слежкой за фазами, длительностью и т.д. Одна женщина выложила на реддит одну из записей своего сна, на которой слышны какие-то странные щелчки, а потом чей-то голос, говоривший с ней. Я использую приложение Sleep as Android, чтобы улучшить свой сон. Одна из его функций — запись ночных звуков: храп, кашель, разговоры во сне,...
Моя тётка была аферисткой, и всему, что она знала, она научилась у своего собственного отца. Пусть дед никогда и не проворачивал больших схем, зато на жизнь ему всегда хватало, и его ни разу не замели, чем он очень гордился. Не высовывайся — тебя и не поймают, вот каким принципом он, скорее всего, руководствовался. Мама же в семейное дело не включилась — вместо этого она увлеклась религией и...
Никогда не замечал, чтобы на этой станции кто-нибудь сходил. Сколько раз, проезжая здесь, я видел абсолютно пустой перрон, аккуратный свежевыкрашенный вокзал, дома, утопающие в зелени, и никакого намека на жителей. И, главное, никто этому не удивлялся. Я тоже. Поезд открывал на пару минут двери, затем, коротко свистнув, трогался. И опять ни одного любопытствующего — почему даже в летний зной...
Однажды летом, когда мне было четыре или пять, я ходила в один странноватый детский сад. Тогда мне казалось, что такие игры — норма у всех, потому что это был мой первый детсад, и до него я не общалась с ровесниками, так как воспитывалась исключительно дома. То, что я оттуда вспоминаю, при попытке анализа меня немного озадачивает. Во-первых, у нас было что-то типа невидимого, но вездесущего...
— Ты чё тормозишь, убогий? С покупочками определился, денежку отдал, сдачу простил, и — топай себе. Или я не права? Слышь, Нинуль, когда я была неправа? Мужеподобная продавщица, монументально возвышающаяся над прилавком, полуобернулась назад, ожидая поддержки коллеги. Массивная фигура, грубые черты лица, совершенно неподходящее им жидковолосое карэ — и запах свежего перегара. Вторая продавщица...
В наушниках звучала песня-автограф группы «Вершина Ша»: «...Может ли жить душа, Подло и зло греша, Злу себя разреша, Верность и честь круша?..» Дебильная композиция. И группа тоже дебильная. Я выключил плеер, вытащил наушники из ушей и прислушался. До железной дороги оставалось метров двести. Обычно она издалека выдавала себя перестуком колёс и гудками электричек, но сейчас никаких подобных...