Всё началось с того, что около двух месяцев назад я сидел на лекции и от скуки разгадывал кроссворды на телефоне в приложении "Собери или умри" - думаю, многие его знают. Там надо из букв, данных в случайном порядке, выстраивать слова. Всё шло нормально (даже странно уточнять это, когда речь идёт о таком простецком занятии, но, видимо, чего-то в этой жизни я не понимаю), пока мне не попалось одно максимально странное словцо. 14 букв, представленных следующими: и, м, л, т, л, к, к, и, у, е, н, т, т, х, а. Сам кроссворд при этом почему-то ужался до одной строчки. А самое главное, я совершенно никак не мог сообразить, в какую вменяемую последовательность можно было превратить этот набор символов? Конечно же, я полез в интернет.    

 Пробежавшись глазами по первым строкам услужливо высыпавших на экран ссылок, я пополнил личный словарный запас несколькими любопытными, но явно не подходившими к моей задаче терминами, отсеял ряд заведомо не соответствовавших критериям вариантов, рискнул открыть в новой вкладке "Ответы МЭЙЛ.ру", где "Оракул" с "искусственным интеллектом" умудрились устроить матерный рэп-баттл (к сожалению, лишённый нужных мне буквенных конструкций), и, в конце концов, ухватился взглядом за один результат, текст ссылки которого, кажется, дословно воспроизводил запрос, введённый мной в поисковую строку. Недолго думая, я перешёл на сайт, и мой телефон завис. Прошло около минуты, после чего экран предъявил мне белую пустую страницу с единственным небольшим изображением в центре, которое я не успел рассмотреть, потому что уже через мгновение устройство по-английски выключилось, оставив меня в стремительно мрачневшем удивлении.

 Поторапливаемый недобрым предчувствием, я принялся нервозно жать на кнопку включения, а как только увидел, что телефон начал подавать признаки жизни, то сразу отложил его в сторону экраном вниз, в надежде, что когда через пять минут посмотрю на него снова, мы оба будем готовы сделать вид, что ничего не произошло. На удивление, так и вышло. Всё работало как надо, не тормозило и не глючило. Я открыл браузер, и даже ещё раз пролистал вниз страницу результатов, желая увидеть ссылку, по которой только что перешёл, но она пропала. Это обстоятельство вновь пробудило во мне тревогу, но я решил, что антивирус на моём телефоне установлен как раз для того, чтобы при отсутствии видимых проблем я мог не беспокоиться.

 Зато по прошествии некоторого времени случилось нечто такое, на что не обратить внимания было просто нельзя. В тот день я ехал на метро домой с учёбы и, как всегда, бездумно ковырялся в интернете. В какой-то момент я обновил страницу браузера и с неудовольствием отметил, что в мои отношения с информационным потоком грубо вмешались: надпись на экране нахально требовала немедленно доказать ей, что я человек. До той самой минуты я не сталкивался с подобным явлением уже довольно долго, и, хоть испытал чувство раздражения, но всё же не смог проигнорировать тот факт, что действующие на нервы формулировки с последней нашей встречи претерпели некоторые изменения: "Мы зарегистрировали мёртвый трафик, исходящий из Вашей сети. С помощью этой страницы мы сможем определить, что вы ещё живы. Чтобы продолжить, пожалуйста, выберите те квадраты, на которых изображены существа, смотрящие прямо на Вас". "Да уж, специфический юмор" - подумал я, и устремил взгляд на предложенные картинки. Их было, как и полагается, двенадцать штук, и на каждой были представлены сфотографированные крупным планом люди и животные, смотревшие либо в камеру, либо куда-то мимо неё. Мужчины, женщины, маленькие дети, кошки, собаки. Все снимки были сделаны на улице или в общественном транспорте, и некоторые из наличествовавших на них людей в момент запечатления явно не подозревали, что на них нацелили объектив. Молодая девушка на одной из фотографий увлечённо смотрела в окно маршрутки, пока кто-то, сидевший спереди, быстро щёлкнул её на телефон, так, что половина кадра оказалась занята верхним краем его сидения. Преклонных лет дядечку с другого снимка оператор поймал в тот момент, когда тот, видимо, чихал, прикрывшись рукой. Плачущая пожилая женщина на заснеженной улице была снята исподтишка, сбоку.. Маленький мальчик, запечатлённый на фоне ледяной горки, смотрел в камеру с испугом и недоумением. Из следующего квадрата на меня единственным глазом, выглядывавшим из сплошного кровавого месива, пялился, скалясь половиной зубов, облезлый кот, находившийся, судя по фону, в каком-то подвале. Следующим шло изображение собаки, стоявшей, как мне показалось, на задних лапах, возле края стола, но не опиравшейся на него верхними конечностями, вообще отсутствовавшими в кадре, так, будто ей и без того было вполне удобно. В добавок к этому животина ещё и умудрялась подмигивать. Нажимать на картинки показалось мне не лучшей идеей, так что я просто открыл другую вкладку браузера и повторил запрос там.

 Надежды не оправдались - меня встретила такая же капча. Перезагрузка телефона тоже не оказала эффекта. Можно было, конечно, ничего не предпринимать, а на следующий день просто отнести телефон в сервис, но интернет зависимость во мне переборола сомнения. Я выделил требуемые картинки и нажал на кнопку подтверждения.

 "Вы нашли не всех. Попробуйте ещё раз."

 На экране возникли те же изображения, что и ранее. Я присмотрелся к ним внимательнее, пытаясь понять, чего не заметил. Варианты ответа выглядели вполне однозначными, никаких скрытых деталей не просматривалось. Значит, всё должно было быть верно.. Я повторил свой выбор, однако, результат остался неизменным. Я в раздражении откинулся на спинку сидения.  

 И тут всё моё тело охватил сковывающий страх. Я испытал чувство, будто часть стены вагона за моей спиной вдруг пропала, и я оказался на волоске от того, чтобы просто провалиться назад, в щель между рельсами и перроном, от которого в ту секунду медленно начинал трогаться поезд. Я поспешно обернулся и среди скопившихся на платформе людей увидел женщину в бордовом пуховике, неотрывно сверлившую глазами моё окно, будто желая просочиться своим до ненормального  внимательным и не выражавшим никаких эмоций взглядом сквозь стекло. В руке она держала авоську, из которой, как мне в последний момент успело почудиться, выглянула державшаяся на тонкой шее человеческая голова, тут и там покрытая клоками волос и имевшая форму кривого, намалёванного детской рукой шара. 

 Я отвернулся и зажмурил глаза, стремясь прогнать наваждение, а когда снова окинул взглядом вагон, то увидел, что слева, в трёх сидениях от меня, примостился странный мужик с протезами обеих ног и без левой руки, одетый в тёмную рубашку, потёртые джинсы и широкополую шляпу. Его лицо было ужасно бледным и сморщенным, как будто вся кожа на нём стремилась всосаться в условный центр, расположенный между носом и верхней губой. Из-за этого физиономия типа пугающе ужалась: брови, напоминавшие двух чёрных мохнатых гусениц, стали почти параллельны друг другу и сползли вниз, посиневшие губы оказались сдавлены сбежавшимися ко рту щеками, нос по высоте почти сравнялся с обступившими его буграми кожи. Лишь неестественно широко распахнутые на фоне остального лица глаза выбивались из общей картины, производя впечатление искусственных, наклеенных поверх заместо настоящих, потерявшихся в глубине складок. И эти "новые" глаза, почти сходившиеся один к другому слёзным мясцом под углом в тридцать градусов, не моргая уставились на меня. Взгляд их был настолько мучителен и сосредоточен, что, казалось, одно волевое усилие их обладателя и изуродовало остальную часть физиономии.

 На ближайшей станции я вывалился из давившего клаустрофобией вагона в человеческий океан Тимирязевской и, не оглядываясь, поспешил к выходу. Единственным моим желанием в тот момент было покинуть метро, даже если это означало бы необходимость добираться до дома в два раза дольше обычного. Оказавшись наконец на улице, я уже было выдохнул с облегчением, но тут же заметил неподвижно стоявшего на противоположной стороне улицы парня, который уставился на меня. Он имел рост под два метра, но при этом был облачён в плащ, будто доставшийся ему в наследство от старшего брата-тролля. Рукава одежды свешивались ниже колен чудика, но гораздо хуже было то, что из правой манжеты высовывались две худенькие синеватые ручки, оканчивавшиеся на уровне середины голени. 

 В автобусе я ехал, стараясь смотреть только на спинку переднего сидения. Но как я не пытался мысленно переключиться на что-нибудь нейтральное, мне всё равно казалось, что я ощущаю чужие взгляды, ползавшие по мне, подобно огромным насекомым. Они мерещились мне то сбоку, за окном, то сзади, в глубине салона, то сверху, где находились сложенные на багажной полке сумки и рюкзаки. Один раз я в своём тревожном ожидании забылся и машинально достал из кармана телефон. Открывшаяся первым делом страница с капчей сразу же обновилась, и выдала новую вариацию сообщения:

 "Вы по-прежнему нашли не всех. Рядом есть существа, которые смотрят прямо на Вас. Пожалуйста, будьте внимательнее." 

 Добравшись до дома почти бегом, я дрожащими руками выудил из недр рюкзака ключ и около двух минут ковырялся им в замке. В конце концов я влетел в квартиру и тут же запер дверь. Меня разбирал нервный смех. Что произошло? Или, вернее сказать, были ли связаны вещи, увиденные мной в течение предшествующих описываемому моменту двух часов в единое событие? Ведь по отдельности ни одно из них не выглядело слишком ненормально: какой-то вирус или глюк в интернете, не в меру разыгравшееся после напряжённого дня воображение, двое случайно встретившихся мне инвалидов, больных или просто странных людей. Я, как человек, выросший в Подмосковье, хорошо знал, какой отрицательный контраст, касающийся разного рода маргиналов, присутствует в Столице, так что частота подобных контактов также не была для меня особо удивительна.

 Потерявшись среди рациональных соображений и параноидальных мыслей, я решил, что будет гораздо проще анализировать случившееся, когда его образы в моей памяти хотя бы слегка притупятся, и воображение перестанет фанатично их совершенствовать. Я снял куртку, умылся, выглянул в окно, где, конечно, не было ничего необычного, прошёл к себе в комнату и завалился на диван, раскинув руки. Так я пролежал минут десять, пока почти полностью не успокоился. Тогда я снова взялся за телефон и открыл гугл. Логика говорила мне, что теперь, в привычной обстановке, я смогу детально и без спешки изучить проблему, а беспокойное подсознание подсказывало, что у меня дома невидимым врагам будет нечем меня пугать. 

 "На Вас всё ещё смотрят. Попробуйте снова."

 Что и требовалось доказать. Ни от каких уличных жутиков работа моего устройства не зависела, да и не могло такого быть. Значит, нужно было просто отложить телефон в сторону, чтоб как-нибудь случайно не усугубить ситуацию, а завтра - отнести его в сервис. В ту секунду, когда я пришёл к такому решению, в комнату ворвался очередной холодный порыв ветра. Желая избавиться от сквозняка, я поднялся с кровати и прикрыл дверь. Ещё стоя возле неё, я почувствовал, как мне опять стало дурно, потому что увидел, что страница на лежавшем возле подушки телефоне обновилась, и на экране возник привычный набор результатов. За закрытой дверью, в коридоре, что-то тихо зашуршало, будто пакет, потревоженный движением воздуха. Затем наступила ненадёжная тишина. Некоторое время я сжимал побелевшими пальцами ручку, а затем повернул защёлку и вернулся к дивану. Осторожно подняв смартфон, я оглядел его со всех сторон, закрыл злосчастную вкладку, повторил запрос в новой, несколько раз нажал на кнопку включения. Всё работало совершенно нормально, капча со странным требованием не возвращалась. Конечно, было невероятно глупо считать, будто одна из причин проблемы скрывалась в коридоре моей квартиры, но всё же мне было не по себе, поэтому минуло не менее получаса, прежде чем я решился выйти из комнаты и осмотреть другие части жилища, которые, как и следовало ожидать, оказались совершенно чисты.

 Правда, я заметил одну деталь, почему-то вызвавшую у меня одновременно и новую волну тревоги, и прилив нездорового веселья. К счастью, она относилась не к физическому миру, а вновь - к моему телефону. Дело касалось строк, рекомендовавшихся браузером при вводе запроса. Я был совершенно уверен, что никогда не гуглил вещи, наподобие таких: "Как объяснить родственникам, что им нельзя приходить на мою могилу?", "Чей голос говорит с моим сыном во сне вместо меня?", "Как вспомнить лица людей, которых знал при жизни?", "Почему мне кажется, что в гробу ползают пауки?" и так далее, однако треклятое устройство считало иначе. Всё это выглядело и до жути неправильно, и до смешного абсурдно. Мне даже стало любопытно, что же за такой новый и необычный вирус я поймал, однако, когда на следующий день я явился по указанному в объявлении о ремонте телефонов адресу, стоявший за стойкой худосочный бородач с уныло-раздражённым вздохом сообщил мне, что моя ситуация "ему не знакома и не понятна". Он явно решил, что его разыгрывают. В тщетной попытке переубедить мастера, я было начал описывать ему подробности своих недавних злоключений, но быстро осознал, что рисковал нарваться на конфликт. Пришлось уйти ни с чем.   

 Конечно, я посетил ещё несколько сервисов, увы, с тем же результатом. Я пробовал "чинить" телефон своими силами, чистил кэш, устанавливал антивирусы,  сменил сим карту и, в конце концов, сбросил на всякий случай аппарат до заводских настроек. Меня терзала мысль, что некие злоумышленники могли иметь доступ к моему устройству, хотя на протяжении тех нескольких дней, в которые я всем этим занимался, телефон не выказывал никаких подозрительных признаков. Это обстоятельство, в совокупности с предпринятыми усилиями, здорово усыпило мою бдительность, и я почти перестал ждать подвоха. Впрочем, форма, в которой он меня в итоге настиг, в любом случае сделала бы его крайне неожиданным.

В тот день была пятница, я смог "закрыть" один из наиболее неприятных своих институтских "хвостов", по поводу чего решил угостить себя пиццей. Дело было несложное: короткий поиск сайта, несколько кликов, оформление заказа - и вот, осталось только дождаться курьера. В приятном предвкушении я успел провести минут сорок из шестидесяти, обычно отводившихся на доставку, когда мне на телефон пришло короткое смс: "До Вас добрались. Откройте дверь и примите свой заказ". Я знал, что ребята, услугами которых я пользовался, часто доставляют раньше указанного времени, поэтому некоторое опережение графика не подстегнуло моё недоверие. Единственное обстоятельство, заставившее меня немного замешкаться, прежде чем я повернул ключ в замочной скважине, заключалось в уведомлении о прибытии курьера: насколько я мог припомнить, тот всегда звонил или стучал в квартиру сам.. 

 Щёлкнула дверная ручка, в нос ударил давно въевшийся в лестничную клетку сигаретный запах. Дверь тамбура оказалась распахнута, и моему взору предстал весь этаж до поворота, за которым скрывался карман с лифтами. В подъезде было пусто и тихо. Я уже подумал, что курьер, наверное, ошибся адресом, или в доставке что-то напутали, и потянул ручку на себя, намереваясь вернуться в квартиру, но тут в моё сознание гвоздём вонзился детский крик. Привычная уверенность внутри меня болезненно сжалась и змеёй ускользнула в неизвестном направлении. Я замер на пороге, весь обратившись в слух, боясь сделать движение и будучи не в состоянии сообразить, где укрылся источник моего внезапного волнения. Слышимость в нашем доме очень хорошая, и я давно привык к разного рода шумам, долетающим из ближайших квартир. Кроме того, мне было известно, что в одной из них жила молодая семья с маленькими детьми. В первый миг я подумал, что резкий звук, вогнавший меня в растерянность, ознаменовывал появление вышеупомянутых жильцов на нижнем лестничном пролёте, однако кроме зовущего плача тишину не тревожили ни стук ботинок, ни шуршание одежды, ни качение коляски. С инстинктивной неприязнью я отметил, что становившийся всё более требовательным крик раздавался очень близко ко мне. Слишком близко, чтобы быть ничего не значившим порождением чужой, безразличной жизни.

 Кажется, я почти сразу понял, в чём дело, но какой-то внутренний рычаг короткое время удерживал меня от осознания собственной догадки. В конце концов он не выдержал, и я медленно опустил взгляд вниз, на пол тамбура. У самой его внешней двери в тени лежал неприметный чёрный целлофановый пакет такого объёма, что в нём без запаса мог бы поместиться средних размеров школьный пенал. И из этого мешка бескомпромиссно прорывался агрессивно-жалобный младенческий вопль. Я ещё пытался торговаться с собственным слухом, силясь упросить его не крушить своей принципиальностью наше общее чувство реальности, но в ту секунду зрение уверенно доложило, что издевательски умастившаяся на полу странная штука явно пришла в движение. Под плёнкой шевелилось что-то несимметричное, нервно ощупывавшее пространство, будто в стремлении получить представление об ограничивавшей его форме. 

 Одним движением я развернулся и запрыгнул обратно в квартиру, захлопнув за собой дверь. Мне хотелось кричать от навалившихся на меня паники и чувства утраты понимания происходящего. Последнее настолько дезориентировало меня, что я не мог представить, что делать. Обычный набор инструкций на любой жизненный случай оказался скрыт за иррациональной тенью естественного страха.

 Не знаю, что бы я предпринял дальше, если бы в неопределённый момент в дверь настойчиво не постучали. Этот резкий звук вернул меня в действительность, и я нашёл в себе силы, чтобы подняться на переполнившиеся мелкими иголочками ноги и на удивление твёрдым голосом спросить: "Кто там?". "Доставку вызывали?" - смущённо откликнулись снаружи. Я осторожно приоткрыл дверь и увидел стоявшего на входе в тамбур бледного молодого парня, у ног которого, на том самом месте, где некоторое время назад лежал пакет с пугающим содержимым, теперь буднично пристроился фирменный жёлтый рюкзак. В лихо забитых татуировками руках курьер держал обычную коробку пиццы, которую протягивал мне. "Это моё?" - тупо спросил я. "А? Да, да, конечно.." - засуетился визитёр, делая неловкий шаг ко мне на встречу и тут же немного отшаркивая назад - "Ваше, только Вы не указали, что изменили способ оплаты. Не подумайте только, что я против, просто начальство может.. А знаете, всё нормально, ничего больше не надо, спасибо Вам" - и он, сунув мне коробку, поспешно схватил свою сумку, неестественно низко при этом нагнувшись, и, не оборачиваясь, поспешил к лифтам. "Постойте!" - огорошено запротестовал я - "А как же оплата!". "Уже забрал" - глухим подъездным эхом отозвался курьер, безостановочно сворачивая за угол. Спустя несколько секунд я услышал пиликание прибывшего лифта, а ещё через мгновение до меня вновь долетел детский плач, почти сразу отрезанный лязгом закрывавшихся металлических дверей. 

 Запершись в квартире, я несколько раз проверил замок, после чего с источавшей характерный запах коробкой на руках отправился на кухню. Есть содержимое я, конечно, не собирался, но мне очень хотелось его осмотреть. Не знаю, что именно я опасался увидеть: ядовитую змею, бомбу, части человеческих тел или просто нечто неведомое, но ощущение скрытой угрозы в те минуты не оставляло меня. В действительности тара оказалась заполнена самым очевидным образом - пиццей. Она была уже разрезана на куски, и я осторожно подковырнул один из них ножом. Затем, осмелев, переложил его на отдельную тарелку и перевернул. Потыкал остриём, рассек на две части.. Всё было в порядке. По крайней мере, на первый взгляд. Конечно, нельзя было исключать вероятности отравления или иных, ещё более неожиданных подвохов, но самые очевидные риски были исключены. Это означало, что я, по крайней мере, мог позволить себе немного подумать.

 Первая ясная мысль ворвалась в поток смутных переживаний почти сразу: а что здесь, собственно, рассуждать? Нужно звонить в полицию! Я ведь видел чёрный пакет с ребёнком внутри, который забрал с собой какой-то ненормальный мужик, явно не имевший никаких оснований этого делать, особенно, учитывая его странное поведение. Какие могут быть у адекватного человека, ставшего свидетелем подобному, варианты действий, кроме немедленного обращения в правоохранительные органы? Конечно, в озвученной цепочке событий были свои странности, например, явно имевший слишком малые размеры даже для самого недоношенного младенца мешок, а также то обстоятельство, что похититель, если его можно было так назвать, являлся обычным курьером, развозившим пиццу. Насколько ничтожен был шанс того, что он и вправду оказался умалишённым извращенцем, решившим, будто случайный заказчик еды вздумал расплатиться с ним "живым товаром"? И откуда этот "товар" взялся у моей двери? Его подбросили, чтобы подставить меня перед доставщиком? Или просто, чтобы напугать нас обоих ради интернет-пранка? И всё же, несмотря на все изложенные рассуждения, звонок в 112 выглядел наиболее правильным выходом. Думаю, я бы пошёл по этому пути, не теряя времени, но в тот миг меня поразила ещё одна догадка. 

 Я вдруг вспомнил о событиях приблизительно двухнедельный на описываемый момент давности, когда загадочные хакеры (или кто бы они ни были) уже едва не сумели  довести меня до панической атаки. Тогда я не испытывал сомнений, что столкнулся с некими психологическими террористами, для достижения своих дурацких целей прибегающими к весьма изощрённым методам. Правда, в тот раз у меня не имелось никаких способов связать случившееся с реальными людьми, годившимися на роль таких вот больных ублюдков, за исключением, возможно, двух или трёх подозрительных прохожих, с каждым из которых я пересёкся лишь на один миг, и даже не мог уверенно описать их внешность. Теперь же у меня появилась конкретная зацепка - доставщик пиццы! Если он или кто-то из его конторы неким непостижимым образом был связан с издевательствами надо мной, то я располагал прекрасной возможностью хотя бы попытаться идентифицировать их, что называется, по горячим следам.

 Не долго думая, я взял в руки телефон, открыл в браузере страницу для отслеживания своего заказа, статус которого был торжественно обозначен как "доставлен" и скопировал указанный ниже номер. Опция "позвонить", длинные гудки. Через десять секунд на том конце трубку подняла девушка с приятным голосом, и между нами произошёл диалог примерно следующего содержания.

 - Алё, здравствуйте - произнёс я со всей доступной решимостью - у меня есть один вопрос по моему заказу.
 - Да-да, добрый вечер, уточните, пожалуйста, номер заказа.
 Я продиктовал цифры.
 - Николай, правильно?
 - Всё верно.
 - В статусе вашего заказа отмечено, что его уже доставили. Это так?
 - Да, это так.
 - Курьер вёл себя корректно?
 - Не совсем..
 - Он общался с Вами грубо или был пьян?
 - Нет, вроде бы нет, но.. 
 - У Вас есть претензии по содержимому заказа? - девушка задавала вопросы с такой поспешностью, что я не успевал сформулировать мысль.
 - Нет, тут такая ситуация произошла, послушайте. Дело в том, что прямо перед приходом вашего курьера мне под дверь принесли одну вещь, и..
 - Её принёс не наш человек? - уже в открытую перебила моя собеседница.
 - Да нет же.. Что? Ладно, простите, я не уточнил, проблема очень специфическая, на вряд ли у вас такое бывало раньше. Дайте мне минуту, пожалуйста.
 - Слушаю - сдалась девушка.
 - За несколько минут до того, как мне принесли заказ, кто-то написал мне на телефон, что я должен выходить, потому что..
 - Это Вам пришло с того номера, по которому вы сейчас звоните?
 - Не знаю, я не обратил внимания..
 - Вы же находитесь по адресу *****?
 - Да, я здесь, а какое это имеет значение? И почему вы всё время меня перебиваете?
 - Я не перебиваю, а задаю уточняющие вопросы, чтобы мы смогли лучше отреагировать на Вашу проблему - на том конце пальцы быстро забарабанили по клавишам.
 - Хорошо. Кто-то, не знаю, может - от вас, а может - и нет, но кто-то положил мне под дверь какой-то странный свёрток, вроде, там даже что-то шевелилось, может, какое-то животное.
 - Ага - произнесла девушка с ноткой удивления. Эта эмоция в её голосе порадовала меня, наконец-то мне удалось добиться внимания к своим словам..
 - И ваш курьер забрал эту штуку вместо оплаты, понимаете? Просто положил её себе в рюкзак и сбежал.
 - Он не отдал Вам пиццу?
 - Отдал. Вы меня вообще слушаете?
 - Почему Вы решили, что в свёртке было именно животное? - тон этого вопроса сотрудницы мне уже совсем не понравился. Особенно выраженный акцент на последнем слове.
 - Говорю же, оно шевелилось и издавало звуки. Вас вообще не волнует, что доставщик просто забрал его, а мою карту не принял?
 - А у Вас была выбрана оплата картой?
 - Ну, да - со вздохом произнёс я, решив играть по формальным правилам собеседницы, которую, казалось, ничем нельзя было сбить с толку. В конце концов, может, стоило просто позволить ей двигать наш диалог по намеченным инструкциям, а не городить собственный сумбурный огород?
 - У Вас включен свет в коридоре?
 - Чего-о?
 - Ну, - терпеливо протянула девушка после короткой паузы - может быть, у Вас в коридоре было слишком темно, и курьер что-то перепутал?
 - Во-первых, там было всё прекрасно видно, а во-вторых, что это могло бы объяснить?
 - Ладно - как-то нарочито рассмеялась сотрудница - наш разговор зашёл в тупик. Мы не понимаем друг друга.
 - Да, потому что вы не хотите выслушать меня. Вы вообще не знаете, о чём идёт речь. Я уже сказал, что ситуация крайне нестандартная, если вы не можете с этим справиться, пожалуйста, переключите меня на кого-нибудь другого.
 - Зачем же? - девушка ткнула меня самой что ни на есть хамской интонацией - Я и так всё поняла. - заявила она так, будто десять секунд назад не утверждала обратного - Вы что-то напутали со способом оплаты, ничего страшного, бывает, у меня знаете сколько таких? Старичье полоумное, малолетки безмозглые, и у каждого своя дурь в башке!
 - Что.. - задохнулся я от возмущения, чувствуя, как голова вновь начинает идти кругом - Да какого чёрта вы мне дерзите?! Ваш чокнутый курьер вздумал шутить со мной идиотские шутки, а сейчас я вместо помощи должен выслушивать какую-то тупую хабалку?! 
 - Вы уверены, - вернулась собеседница к псевдовежливой манере разговора - что чокнутый здесь - наш сотрудник? Вы хотите получить назад то, что лежало у Вашей двери, в этом дело? 
 - Нет, оно мне совершенно никуда не упёрлось! Дайте мне вашего старшего, и я поговорю с ним и про вашего работника, и про вас лично.
 - Странный Вы человек. Что Вас не устроило? Вам всё доставили в лучшем виде. Если Вы будете возмущаться, то я позвоню Володе, он совсем недалеко. Вы сейчас у окна стоите? Он вернёт Вам то, что взял. Сможете посмотреть, что там, идёт? Только учтите, что после этого придётся выбирать другой способ оплаты, Вы же понимаете, что он должен быть эквивалентным?

 Я повесил трубку. Затем открыл телефонное приложение и набрал 112. И тут где-то поблизости, допускаю, что прямо в моём дворе, резко и беспричинно завыла полицейская сирена. Мне тут же вспомнились слова девушки, интересовавшейся, не стоял ли я в момент нашей беседы у окна, и странным образом угадавшей. Я поспешно задёрнул шторы и покинул кухню. Подстёгиваемый импульсивными действиями внутренний инфантильно-параноидальный голос нашёптывал мне, что звонить в полицию с моего пугающе дуревшего телефона было не самой лучшей затеей. Мой измученный извращёнными испытаниями рассудок полнился сомнениями. Туда ли я вообще попаду? Что я буду делать, если беседа с дежурным примет такой же странный оборот, как недавний диалог с доставкой? В конце концов, не явятся ли "бравые правоохранители" ко мне на порог вместе с Володей и его странным "подарком"? Глупости, конечно, но в те минуты мимолётно выбрасываемые сознанием образы влияли на принимавшиеся мной решения куда сильнее рациональных соображений.

 Я вновь вспомнил свою борьбу с браузерной капчей, но уже не в контексте попыток докопаться до истины, а в порядке поиска любого пути ухода от проблемы. Ведь в тот раз всё так или иначе закончилось относительно мирно? Я просто ничего не делал, плыл по течению, да и всё. Значит и теперь можно было опробовать тот же вариант. Выключить телефон, ещё разок проверить, заперта ли дверь, а потом просто спрятаться под одеяло в спальне, и придаться давно забытому, пронзительному, но по-детски несерьёзному страху, который рано или поздно будет обязан схлынуть с первыми лучами солнца. 

 Ночь закончилась без происшествий. А субботним утром я отправился в полицию и изложил там всю свою историю. Дабы избежать риска быть принятым за сумасшедшего, я упомянул только о том, что мне под дверь подбросили нечто, отдалённо напоминавшее ребёнка, а потом доставщик пиццы его забрал. Не мог я не сказать и о том, что некие связанные с произошедшим странности преследовали мой телефон. В отделении я промыкался весь день, и в итоге ушёл абсолютно ни с чем. Ну, то есть, поначалу я этого не знал: моё заявление пообещали проверить, а телефон изъяли для проверки. Однако, уже спустя сутки устройство вернули, и больше никаких новостей о ходе разбирательств, если такие вообще были, мне не поступало. Впрочем, развития ситуации долго ждать мне не пришлось. 

Прошло, наверное, около месяца. Ранним утром, когда я в сонно-раздражённом автобусе ехал на первую пару, телефон в кармане моих джинсов разразился короткой вибрацией. Лезть за ним и выяснять, что на сей раз мне рекламируют: скидки на абонемент в спортзал, в котором я в последний раз был два года назад, или будто проникающие из параллельной реальности предложения стоматологических услуг для миллиардеров - как-то не хотелось, поэтому я проигнорировал уведомление. Но через пять минут езды устройство снова беспокойно зажужжало. Вновь небольшой интервал - и опять настойчивая вибрация. Вознамерившись узнать, кому же там так неймётся, я извлёк телефон из кармана и ввёл заковыристый пароль. Раздвинув верхнюю шторку, я узрел под сообщением о погоде три очень странных смс, каждое из которых состояло из одного-двух слов: "Очень холодно", "Чуть теплее" и "Холоднее". Кликнув по ним, я с удивлением обнаружил, что все три пришли от разных абонентов. Пока я пытался сообразить, что всё это означало, поступило новое сообщение: "Ещё холоднее!". Тут мой транспорт подъехал к нужной мне остановке, и я зашагал в сторону института, продолжая периодически посматривать на экран. Уже когда я был у самых дверей учебного заведения, телефон снова ожил: "Чуть теплее". У меня уже не было времени размышлять, и я решил, что если придёт хоть одно новое уведомление, то мне придётся отключить в настройках вибрацию, дабы странный спам не мешал мне во время учёбы. Однако, с того момента и до самого конца учебного дня навязчивые свидетельства температурных колебаний меня не беспокоили.

 Погода в тот день была на редкость солнечная, и я решил после пар не лезть сразу в переполненный людьми транспорт, а немного пройтись пешком, слушая музыку в наушниках. Отдалившись от вуза примерно на полкилометра, я заметил, как мелодия на секунду смолкла, а затем вернулась к прежней громкости, что обычно означало получение нового уведомления. В верхней части дисплея красовалось сообщение уже знакомого рода: "Теплее". Я остановился, интуитивно осмотрелся и вдруг начал что-то понимать. Прямо перед приходом последнего смс я двигался в сторону, противоположную той, в которую ехал мой утренний автобус, за исключением единственного сделанного им крюка. Это могло значить, что уведомления капали на мой смартфон в зависимости от его местонахождения, а слова "холодно", "теплее" и тому подобные были призваны известить меня об изменении расстояния между мной и каким-либо объектом, как в детской игре "Холодно-Горячо". Чтобы проверить свою догадку, я направился туда же, куда шёл до описываемого момента, и, преодолев ещё метров 150-200, оказался вознаграждён очередным поощрением: "Ещё теплее". 

 Разумеется, я чувствовал, что за этой игрой мог скрываться некий нехороший умысел, однако прямой угрозы не ощущал. Стоял ясный день, вокруг сновали прохожие, и трудно было вообразить, чтобы посреди такой атмосферы таилась серьёзная опасность. Я решил немного подыграть неизвестному выдумщику, а в случае появления малейших тревожных звоночков сразу развернуться на 180 градусов. С таким намерением я продолжил следовать исправно приходившим на телефон подсказкам. Кажется, ещё около километра я прошёл пешком, а затем сел на автобус, который сначала приближал меня к неведомой цели, а затем стал отдаляться. Тогда я покинул его и, после пересечения парка, заскочил в следующий транспорт. Затем последовали три остановки, переход улицы, снова автобус.. Я заметил, что когда перемещался на своих двоих, уведомления возникали чаще. В случае с автобусами мой маршрут корректировался лишь при преодолении значительно большего расстояния. Всего один раз я попытался воспользоваться метро, но тогда сообщения и вовсе почти перестали приходить, из-за чего я сразу начал путаться и был вынужден вернуться на поверхность.

 В общей сложности путь занял у меня около трёх с половиной часов. По истечении этого времени я оказался перед большим пустырём на окраине новомосковского округа. Позади меня раскинулся старый тихий зелёный район обшарпанных девятиэтажек, а впереди наметилось широкое, усеянное мусором, островками уже начавшей пробиваться растительности и в случайном порядке разлёгшимися тут и там бетонными плитами поле. На нём кое-где робко встали, будто стесняясь своей бесполезности, полуразваленные недострои и заброшенные здания. Солнце, уже начавшее клониться к горизонту, напоследок заботливо скользило лучами по этому забытому людьми углу. Я даже приблизительно не мог предположить, зачем неизвестные Сусанины из мира мобильной связи притащили меня туда. Становилось ясно, что настигшая мой телефон спам-атака не имела никакого отношения к попытке оригинальной рекламы чего-либо (ну, может только хоррор квеста, но даже это казалось мне крайне маловероятным), равно как и к пранку или социальному эксперименту. Теоретическая возможность такого, конечно, существовала, но что-то подсказывало мне, что для осуществления подобных мероприятий их организаторы выбрали бы более людное место. 

 Разумеется, я бы и не подумал идти вглубь пустыря и обшаривать каждую его заброшку или куст в поисках приключений, ибо мне вовсе не хотелось попасть под ментовскую облаву на доверчивых любителей следовать непонятным указаниям с незнакомых номеров, ведущим, возможно, прямо к заблаговременно приготовленным точкам провокаций. Тем не менее, я уже прошёл не меньше ста метров с момента получения последней подсказки, гласившей: "ОЧЕНЬ ГОРЯЧО", и мне было обидно прекращать путь перед очередным "достижением". Наверное, для стороннего слушателя это прозвучит странно, но моя зависимая и падкая до лёгких удовольствий душонка уже успела к тому моменту подсесть на дофаминовую иглу постоянных поощрений, хоть они и поступали в виде односложных смс. Я будто проходил уровни в компьютерной игре и, несмотря на все риски, иррационально хотел завершить очередной из них. Поэтому я ещё раз обернулся назад, в сторону близкого и безопасного жилого массива, после чего стал медленными, одиночными шагами двигаться вперёд. 

 Преодолев около пятнадцати метров, я остановился и вновь уставился на экран смартфона. Может, проклятой штуковине требовалось некоторое время, чтобы уточнить моё местоположение перед тем, как выдать комментарий? Ничего, однако, не происходило. Я неподвижно стоял с телефоном в руке и ждал, позволяя прохладному апрельскому ветру, задувавшему мне в лицо, отвлекать мои ощущения от издевательски безразлично тёкших минут. И в ту секунду мой слух уловил лёгкий, едва пробивавшийся сквозь шум в ушах гул, будто исходивший из дальнего конца длинного туннеля. Я поднял голову, осмотрелся и почувствовал, что звук шёл откуда-то спереди и слева. Уже не обращая внимания на телефон, я прошёл примерно на двадцать метров по направлению к казавшемуся источнику, и наконец увидел его. По самой кромке сгрудившегося у края пустыря леса проходила узенькая автомобильная дорога, едва видневшаяся за кустами и вытянувшаяся, подобно затаившейся змее, на невысокой земляной насыпи. Там, среди только начавшей обрастать зелёной маскировкой растительности, в земле, я заметил немного выступавшую под прямым углом к насыпи трубу, будто наблюдавшую за мной из укрытия своим чёрным зевом, диаметр которого был достаточен, чтобы внутрь, хоть и согнувшись в три погибели, мог бы протиснуться взрослый человек. Гул завершился, а я продолжал неподвижно стоять на месте, разглядывая находку. 

 В течение жизни я неоднократно сталкивался с подобного вида штуками, являющимися, очевидно, обычной составляющей каких-то подземных коммуникаций, однако о точном их назначении ни разу не задумывался. Моя рука ощутила лёгкую вибрацию, и я, взглянув на покрывшийся неизвестно откуда ветром принесённой пылью дисплей, прочитал очередное послание: "ГОРИТ! ПОЧТИ НАШЁЛ". Это смс будто вывело меня из забытья, в котором я находился к тому моменту, наверное, часа два. Без прежней осторожности, почти игнорируя опасность наступить на битое стекло или шприц, я стал поспешно пробираться назад - к верным и надёжным асфальтированным дорожкам, знакомо петлявшим среди наполненных людьми многоэтажек. Покинув пустырь, я, не оборачиваясь, заторопился домой - путь предстоял неблизкий, а бороздить охваченный теменью город мне в тот раз очень не хотелось. Уведомления на смартфоне я отключил, однако, уже достигнув квартиры, удостоверился, что во время всей моей поездки сообщения продолжали исправно приходить, информируя, хоть и по-прежнему довольно сухо, но в то же время будто с некоторой появившейся досадой, что "цель" моих поисков всё больше отдалялась: "ОЧЕНЬ ГОРЯЧО", "ЧУТЬ ХОЛОДНЕЕ", "КУДА ТЫ? РАЗВЕ СТАЛО СЛИШКОМ ЖАРКО?", "НЕ БОЙСЯ. ТАМ ЕЩЁ НИКТО НЕ СГОРЕЛ", "ХОЛОДНЕЕ", "ПРОХЛАДНО", "Холодно", "Холоднее", "Очень холодно". Последние обновления я прочёл даже с некоторым облегчением.
Передвижения в пределах моей однушки ожидаемо не воспринимались зловредным вирусом (или что это было) как значимые изменения локации, а потому смс прекратили появляться. До того самого момента, пока я не собрался ложиться спать. 

 Тревоги и впечатления прошедшего вечера взволновали и утомили меня, и я вознамерился перед наступлением следующего рабочего дня во что бы то ни стало получить хоть какую-то эмоциональную компенсацию, поэтому когда я окончательно решился закрыть ютуб и отойти на боковую, часы с немым укором показывали 2:02 ночи. Я и сам удивляюсь такому совпадению, но именно в тот момент, когда я хотел выключить экран, в верхней его части ненавязчиво и непоколебимо выскочило новое уведомление, гласившее: "Чуть теплее". Сначала я просто ничего не понял. Потом испытал удивление, сменившееся раздражением, плавно перетёкшим в безразличие. Мне на телефон писали всякую чушь, и с этим, видимо, ничего было не поделать. По крайней мере, на описываемый момент. После завершения сессии я смог бы позволить себе, пожалуй, избавиться от устройства и заменить его на другое, или хотя бы начать думать в эту сторону. Пока же смартфон был крайне необходим мне в институте, особенно учитывая то обстоятельство, что я - гуманитарий, учащийся на технической специальности и очень нуждающийся в наличии рядом хранилища ответов на все вопросы, включая и самые элементарные. Наскоро оформив в голове такой простой расклад, я ткнул на кнопку питания и отложил телефон в сторону, а сам повернулся на спину, дабы придаться двухминутному медитативному разглядыванию потолка. 

 Потолок издевательски осклабился слабым отражённым светом. Это означало, что телефон включился. Некоторое время я лежал неподвижно, стараясь придать этому обстоятельству надлежащий по малозначимости смысл. Продержался я, правда, недолго, ибо вскоре темнота моей комнаты оказалась нарушена снова. А через несколько минут - опять. Резко сев и развернувшись, я схватил телефон и уставился на экран. Две свежих смс: "Теплее" и "Ещё теплее". До меня наконец начало доходить. Я очень не желал вникать в суть происходящего, но внутренний голос подсказывал мне, что дверь нужно срочно проверить, а окна, по возможности, - закрыть занавесками. Я сделал и то, и другое, после чего, вернувшись в спальню, опять взялся за свой Редми. Очередная смс "родилась" у меня на глазах: "ТЕПЛО". Неизвестный собеседник переключился на капс, из чего можно было сделать вывод, что расстояние между мной и чем-то (или кем-то) сократилось до неприятно малых величин. 

 В безнадёжной лихорадочности я стал выбирать место в квартире, которое стоило занять на время надвигавшегося кризиса. Можно было, конечно, закрыться в ванной, это давало иллюзию большей безопасности, однако с практической точки зрения вряд ли имело смысл, ведь там я оказался бы в полном неведении относительно того, что должно было твориться на территории остальной квартиры. Находиться в коридоре мне было невыносимо тревожно, а в спальне на меня почему-то накатывал жуткий жар, будто под кроватью открылся вход в преисподнюю. Ещё один источник гложущих сомнений скрывался за вопросом, стоило выключить в квартире свет, или оставить его зажжённым? С одной стороны, мне очень не хотелось, чтобы свидетельства моего бодрствования навели кого бы то ни было на соблазн поиграть со мной в какую-нибудь из извращённо-психологических игр, с общим настроем которых я к тому моменту уже успел познакомиться, с другой, меня не прельщала перспектива формирования у моих невидимых врагов иллюзии полной свободы действий. Так ни с чем не определившись, я просто уселся на кухне и стал ждать. 

 Время тянулось невыносимо медленно, и мои приступы паранойи сменялись волнами сомнений. Чего я вообще ждал, жертвуя ночным отдыхом перед очередным рабочим днём? Того, что кто-то вломился бы ко мне в квартиру? Но у меня ведь установлена железная дверь, а жил и живу я на четвёртом этаже. Наверное, даже бригаде спецназа пришлось бы некоторое время повозиться, прежде чем они бы добрались до меня. С чего я вообще взял, что должно было произойти нечто необычное? Являются ли странные спам-атаки надёжным аргументом в пользу этого? Какой умысел стоял за ними и мог ли он сочетаться с желанием причинить мне реальный вред? Если да, то не нужно ли было позвонить в полицию, а если нет, то не стоило ли идти спать? Последний вариант, правда, не рассматривался мной в серьёз. 

 Как долго я ни терзался этими размышлениями, но в итоге случилось то, чего, наверное, не могло не случиться. Мой телефон, молчавший на тот момент уже около пятнадцати минут, вдруг впал в настоящую истерику, разразившись жужжанием и начав будто в каком-то приступе ездить по столу. В такт с его конвульсиями меня вдруг тоже настигло подобие психической судороги, и я отдёрнул руку, уже протянутую к устройству, словно оно внезапно превратилось в мерзкое насекомое. Лишь когда проклятая техника пришла в себя и замерла в одном положении, я осмелился дотронуться до неё. Судя по поведению смартфона, на него должно было прийти как минимум два десятка сообщений, но, к моему удивлению, смс на экране отображалось только одно: "ТЕБЯ НАШЛИ. ВЫХОДИ".

 Мгновенно впитав глазами текст уведомления, я принялся нервно осматриваться, стремясь удостовериться, что моя крепость осталась такой же неприступной, как и двумя минутами ранее. Я подошёл к окну и, аккуратно сдвинув штору, запутался взглядом в ветвях прильнувшего к дому дерева, частично скрывавших ту часть двора, где жильцы оставляли машины. Там ничего необычного не обнаружилось. Затем я высунулся в коридор и наткнулся на запертую входную дверь, с безразличной надёжностью перекрывавшую связь квартиры с любыми проявлениями внешнего мира. И вот за этой преградой, дарившей мне нелепо оправданную давно утерянным чувством реальности иллюзию безопасности в обмен на полную слепоту относительно творящегося за её пределами, что-то щёлкнуло. Не как переключатель света или сухая ветка, а как-то иначе. Если бы из нескончаемого потока дружного стрекотания сверчков в объятом душной летней ночью поле выдернули один мельчайший кусочек звука, слагающий с неотрывно примыкающими к нему последующими общую мелодию, и нарастили бы его громкость в несколько раз, вышло бы нечто похожее на тот шум, который я уловил в описываемый момент в своём тамбуре.

 Звук раздался прямо у двери, а затем наступила тишина. Прошло ещё около минуты, и шум возник снова, прострекотав, если слух меня не подвёл, куда-то в дальнюю часть тамбура. У меня создалось впечатление, будто звук перемещался не только в горизонтальной плоскости, но и в вертикальной, словно его источник по мере движения медленно поднимался к потолку. Спустя несколько дополнительных секунд тревожного ожидания, загадочный стрёкот сместился влево и будто пополз по стене, вновь приближаясь ко входу в моё жилище. Его путешествия рождали в моём воображении ассоциации с током, текущим по извилисто спутанным проводам и периодически потрескивающим в попытке выбраться наружу через встречаемые повреждения. Прильнув к двери, неизвестный посетитель ещё один раз "подал голос" и замолк. Звуковой вакуум мгновенно захватил пространство, наполнив мою голову гулким сердечным стуком, будто отражавшимся от внутренней стенки затылка и угрожавшим продавить изнутри барабанные перепонки. 

 Я нервно сглотнул, стремясь избавиться от почти болезненного ощущения, и в следующее мгновение уловил новый звук. Это был первый раз, когда я смог расслышать какую-либо активность непонятного нечто за дверью помимо его электро-насекомого щёлканья. Едва различимый шум, похожий на тот, который достигается манипуляциями с листом старой сухой бумаги, вроде аккуратного и малоамплитудного его сгибания и распрямления, сопровождал перемещение источника звука, медленно спускавшегося вниз - к основанию двери. Остановившись у самого порога, гость щёлкнул ещё один единственный раз. А в следующий миг весь металлический пласт, будто переняв от него разряд, разразился страшным и громким стрёкотом. Казалось, к двери приложили высокое напряжение, и она принялась осыпаться невидимыми искрами. Я по-прежнему стоял в тёмном коридоре и прибывал в абсолютном неведении относительно происходившего. Проще всего было представить, что меня настигли слуховые галлюцинации, поскольку помимо неестественного, чудовищного шума ничто не нарушало нарочито неизменный образ окружения.

 Насилие над вратами в мою обитель продолжалось не меньше минуты. Затем всё стихло, если не считать уже упомянутого тихого шелеста, продолжавшего плавно перемещаться между боковыми стенами и моей дверью. Что мог представлять из себя его источник? Составляющую часть непонятного электрошокового устройства, которое неизвестные пытались применить, чтобы тем или иным способом устранить преграду, мешавшую им попасть в квартиру? Или крылья целого роя огромных ненормальных сверчков, заполонивших тамбур? Первая версия казалась более реалистичной и пугающей, вторая - ярче вставала у меня перед глазами. Этот высасывающий силы рассудка диссонанс всё больше склонял меня к тому, чтобы подкрасться к дверному глазку и выглянуть наружу. Думаю, я бы попытался это сделать, но в тот самый момент мне послышалось лёгкое шуршание и человеческие голоса, исходившие из-за стенки. "Соседи проснулись" - запоздало понял я, когда резиновое шлёпанье тапок, родившееся из тишины чужой прихожей, стало неумолимо нарастать, приближаясь одновременно и ко мне, и к тому, что таилось в межквартирном пространстве. 

 На мгновение я испугался, что сейчас услышу звук открывающейся двери и, через несколько секунд, страшные крики, вызванные жестоким смертоубийством. К счастью, ничего подобного не последовало. Скрипнули половицы, чавкнула домашняя обувь, обозначился заспанный женский голос, проговоривший: "Ничего не пойму.. Ушли, что ли?". Затем тапочки развернулись и легко протопали вглубь жилища. Уже на грани слышимости я вновь смог различить голоса: вопросительно-недовольный мужской и умиротворяющие-пространный женский. После этого всё, наконец, закончилось. Дом погрузился в былое крепкое (или казавшееся?) спокойствие, мимолётно уступавшее только редким уличным звукам.

 Осмелев, я тоже подошёл к двери и выглянул в тамбур. Он был закрыт, тёмен и, насколько можно было рассмотреть - лишён живого присутствия. Вдоль его узких стен расположились уже никому не нужные приспособления: пара старых удочек, одна - с оторванной леской, старое ржавое ведро с загадочной вмятиной на боку, сломанные лыжи, трёхколёсный велосипед, обделённый вниманием соседских детей, какой-то чёрный пыльный мешок, у любого должный интуитивно ассоциироваться с картошкой. Я собирался лишь окинуть помещение быстрым взглядом, но вместо этого замер, напряжённо изучая погружённые в почти непроницаемый мрак детали. Меня по неведомой причине ввёл в заворожённое состояние привычный, в общем-то, вид тамбура. Неодушевлённый хлам, заполнявший его, обрёл в моём воображении субъектность, сосредоточившуюся в насмешливом ожидании. Вещи, годами жившие в своём пыльном и тихом мире, ограниченном двадцатью четырьмя кубическими метрами и всегда услужливо открывавшемся поспешно преодолевавшим его людям, но умело прятавшему тёкшую в нём жизнь от суетливых повседневных взглядов, наконец, смогли увидеть что-то, не предназначенное для человеческих глаз. Нечто настолько важное, что встреча с ним смогла бы оправдать их одинокое и забытое существование. Может быть, это ощущение возникло у меня от того, что конфигурация заполнявших тамбур предметов словно несколько переменилась, будто их только что вытащили наружу, а затем вернули назад в попытке сымитировать былой порядок. Я был совершенно уверен, что стоило мне только приоткрыть дверь, и я бы сразу узнал, чем жаждала удивить меня темнота. Правда, терять свою хрупкую неосведомлённость мне совсем не хотелось, поэтому я решил, раз уж, как казалось, острый этап кризиса миновал, отложить прояснение обстановки до утра. А там, при твёрдом и полноправном дневном свете, - теплилась во мне робкая надежда - и выяснять окажется нечего.

 Чаяния не оправдались. Торопливый, но не потерявший остатков сдержанности стук, потревоживший дверь моего жилища примерно в семь часов утра, окончательно дал понять мне, съёжившемуся под одеялом, что опередивший его на минуту железный грохот и непонимающая ругань в тамбуре не были параноидальным плодом моего расшатанного бессонной ночью сознания. Я обречённо потащился к выходу, пытаясь унять иррациональный страх прокручиванием в голове утратившей субъективную значимость мысли о том, какое впечатление произведут мои красные глаза, трясущиеся руки и покрытое высохшей испариной лицо на соседей. Я начал было открывать дверь, но её тут же подпёрли рукой с внешней стороны. В образовавшуюся щель частично протиснулся растерянный, но явно очень недовольный сосед. "Молодой человек, ну что у вас тут как-то всё.. Людям же ходить надо, тамбур не ваш собственный" - начал он с укором, но тут же прервался, увидев, какое искреннее изумление меня настигло. Я действительно ожидал почти чего угодно, но только не того, что предстало моим глазам. Позади моего посетителя, между его ног, виднелась часть стоявшей на полу между нашими дверьми крупной прямоугольной конструкции, составленной из множества тонких железных прутьев и достигавшей в высоту не меньше метра. Я, пребывая в крайнем недоумении, толкнул дверь вперёд, и сосед слегка попятился, позволив мне лучше рассмотреть расположившееся у порога нечто, хоть оно и не дало мне освободить проём до конца. Это была клетка, наподобие той, в которой держат хомячков или попугаев, довольно обыкновенная, если не считать того, что находилась она в жутком состоянии: металл решётки тут и там покрылся ржавыми пятнами, местами - вовсе почернел, а нижняя корытообразная часть - деревянная - начала гнить и обросла грибком. Внутри находился полноценный мини-вольер с устланным грязной соломой полом, вырезанным из жестяной банки блюдцем с какой-то непонятной жижей на дне и.. железной Трубой. Длинной, многократно изогнутой во всех трёх измерениях, протянутой от одной боковой стенки до противоположной и привязанной к прутьям потолка несколькими верёвочками.

 "Это ваше?" - снова подал чуть охрипший голос сосед и, кашлянув, добавил - "Вам принесли?". "Мне" - проговорил я, хотя, конечно, у меня не могло быть никакой уверенности в этом ответе. Я избрал его только потому, что он приближал нас к окончанию диалога. "Ну так заберите своё к себе!" - оживился мой собеседник, возвращаясь к уверенному тону - "Если вас наши вещи раздражают, могли бы сказать, придумали бы что-нибудь.. Наверное. А самому захламлять - не вариант, тем более оно у вас, видите, как - из квартиры не выйдешь!" - тут он схватил ручку своей двери и несколько театрально поводил её туда-обратно, показывая, что клетка не даёт ей открыться, будто это было не очевидно. Я с трудом оторвал взгляд от клетки и молча посмотрел на соседа, от чего он слегка смутился, или, во всяком случае, испытал некоторое удивление. "Извините" - тихо сказал я и, ухватив клетку за подобие ручки, представленное загнутым в виде крюка прутиком на верхней стенке решётки, утянул находку к себе.

 Конечно, назвать сие находкой было некоторым искажением, ибо это именно оно, если так можно выразиться, "нашло" меня, а вовсе не наоборот. Разумеется, я не собирался оставлять странный и уродливый подарок у себя дома на сколь-нибудь продолжительное время, а рассчитывал избавиться от него в кратчайшие сроки. Для этого нужно было только дождаться, пока соседи по тамбуру не ушли бы на работу, а там, без лишних вопросов и внимания, - просто вынести клетку на мусорку и отправить её в бак с неперерабатываемыми отходами. Даже думать о том, какую цель преследовал тот, кто мне её оставил - не хотелось. Может это было какое-то сообщение, означающее нечто вроде: "Ты у нас в ловушке и никуда не денешься", или просто случайный элемент, призванный сбить меня с толку. Казалось странным рассуждать о сути конкретных действий моих невидимых противников, покуда неясными оставались их мотивы. Тем не менее, соседи, вопреки своему обычному распорядку, как назло не желали покидать жилище, а вместо этого о чём-то едва слышно переговаривались. Я поймал себя на мысли о том, что не хотел бы разбирательств по поводу произошедшего с полицией. Хотя, пожалуй, рассуждая логически, мне самому стоило бы их инициировать. Так же, как я и уже успел сделать не столь давно, даже учитывая, что тогда это не принесло никакой пользы. 

 Однако, несмотря на рациональные доводы, я больше не хотел ни к кому обращаться за помощью. И в первую очередь - к сотрудникам силовых структур. Всё из-за гложившего меня изнутри чувства, что я где-то поступил в корне нехорошо. Будто нарушил какое-то правило, необходимость соблюдения которого очевидна всем вокруг, но - не мне. Словно я вытворил нечто настолько из ряда вон выходящее, что попытка попросить поддержки в решении проблемы встретила бы у окружающих только осуждение и непонимание. 

 Немного подумав, я пришёл к выводу, что на роль такого постыдного и непоправимого косяка моё подсознание прочило вчерашнее решение поддаться зову странных уведомлений, засыпавших мой телефон. Нет, конечно в этом не было ничего противозаконного, но.. Имелось что-то необъяснимое для любого нормального человека. Что, разве у меня не было других дел? В конце концов, даже если я действительно располагал многими часами свободного времени, неужели не стоило потратить их на какие-нибудь нормальные, людские вещи: отдых, сон, встречу с друзьями? Почему я стал следовать неизвестно чьим инструкциям? С чего они вообще начали поступать мне? Я попытался представить, как буду пересказывать эту историю в полиции, и перед моим внутренним взором мгновенно возникла картина, изображавшая людей в форме, сначала внимательно и недоверчиво слушавших меня, а потом переглядывавшихся в некоем внезапном озарении, не понятном до конца ни им, ни мне, но не предвещавшим для меня ничего хорошего. "Этот парень споткнулся там, где не должен был, он - единственное в стаде больное, может быть, заразное животное. Мы не можем возиться с ним, иначе запах его недуга навлечёт на всю нашу человеческую группу большую беду" - вот о чем они должны были подумать. Ощущение, что всё будет именно так, будто я коснулся чего-то настолько фундаментально грязного и отвратительного всему человеческому существу, что сам стал непригоден для полноценных контактов с себе подобными, наполнило ненормальным хладнокровием мою душу.

 Я подумал, что пока время всё равно некуда было девать, было бы неплохо подвергнуть "сюрприз", найденный мной под дверью квартиры, хотя бы минимальному осмотру. В каждом из предыдущих эпизодов моего столкновения с необъяснимым мелкие детали неизменно играли свою роль, значит, так могло быть и теперь. Я вооружился маленьким фонариком, необходимом для осуществления исследований в снабжённом единственной тусклой лампочкой коридоре (тащить клетку на кухню выглядело не самой приятной идеей), и стал внимательно изучать временное новое имущество, заставляя бледный лучик переползать из одного угла в другой. Как назло, фонарь почти сразу начал сдавать. Я не пользовался им и не следил за его состоянием уже несколько лет, и неудивительно, что в нужный момент он оказался фактически не готов к работе. Я уже успел подумать, что с минуты на минуту он вовсе выключится, и с досадой отложил его в сторону, после чего опустился на корточки и стал всматриваться в поросшее мерзкой чёрной растительностью днище клетки с близкого расстояния. На секунду мне померещилось, будто там, среди этого гниения, что-то шевелилось.. Не дёрнулось резко и одномоментно, а именно едва заметно и беспрерывно колебалось возле положения равновесия. Отпрянув, я снова бросил взгляд на фонарь и не поверил своим глазам. Пятно излучавшегося им света, теперь расположившегося на двери, чрезвычайно усилилось в яркости по сравнению с тем, что было минуту назад.

 Поражённый догадкой, я снова взял фонарь в руки и устремил луч на дно клетки. Всего на несколько секунд облепивший его грибок предстал моим глазам хорошо различимой тёмно-бурой массой, при контакте со светом сразу напрягшейся и покрывшейся микроскопическими воронками. А затем свет померк опять, поглощённый этой мерзостью. Только тогда я понял, почему лампочка в коридоре стала казаться мне значительно тусклее обычного, да и пробивавшийся из комнаты солнечный свет будто остановился за стеклом двери, отделявшей меня от соседнего помещения, словно не в силах пройти дальше (или не желая проходить). Всё дело заключалось в самой клетке, а вернее, заполнившей её гадости, которая была не просто пассивно невосприимчива к свету, а прямо антагонистична ему. 

 Вооружившись пластиковым совком, выглядевшим, надо сказать, слишком несерьёзным орудием в вопросе борьбы со хтонью неизвестного происхождения, я просунул его сквозь не мной проделанный в торцевой стороне клетки путём раздвигания прутьев неширокий зазор, и немного покарябал массу, покрывавшую дно. Мне показалось, что она слегка раздалась при этом в стороны, избегая активного воздействия, а затем словно прильнула к моему орудию со всех сторон, стремясь охватить его. Впрочем, от меня почти не потребовалось прикладывать физических усилий, чтобы извлечь совок из субстанции, а затем резко вонзить его обратно и добраться до дна. Я немного поковырял в одном и том же месте, а потом вновь задействовал фонарик. К моему удивлению, выяснилось, что деревянная поверхность, располагавшаяся под гадкой тёмной порослью, пребывала в нормальном состоянии и была почти чистой. То есть, накрывший её "грибок" не был никак связан с гниением и, казалось, даже наоборот, способствовал предохранению древесной поверхности от разрушающих процессов..

 Я стал работать активнее и скоро смог освободить от загадочного "грибка" приблизительно пятую часть днища клетки, включая один из его углов. К моему значительному удивлению, открывшаяся поверхность явно содержала фрагмент какого-то рисунка или узора, вырезанного в древесине острым предметом. Две почти прямые линии, тянувшиеся вдоль боковых стенок сооружения, к концу странным образом закруглялись, а затем шли на сближение и образовывали у самого края конструкции небольшой прямоугольник, самая ближняя к углу короткая сторона которого изображалась волнистым пунктиром. В недоумении я поднял совок, стремясь получше рассмотреть картину, но тёмная дрянь стремительно затянулась, вновь спрятав от меня ключ к вероятной разгадке. Решив, впрочем, что нехитрую форму узора мне удалось запомнить достаточно хорошо, я перенёс свои усилия в другую часть клетки, но на сей раз принялся "раскапывать" не один угол, а примыкавшую к меньше стороне клетки область на всём её протяжении. Саму клетку я при этом развернул на 180 градусов. Спустя десять минут усилий я смог вновь пожать плоды, улицезрев уже треть дна. 

 Надо сказать, всё время, пока я занимался этим пренеприятным делом, во мне беспрерывно росло очень нехорошее предчувствие. И чем дальше я продвигался, тем более явным оно становилось. Передо мной оказалась часть большого неровного прямоугольника с закруглёнными краями, который немного не достигая границы корыта трансформировался в два коротких отростка, расходившихся под острым углом. Их окончания тоже были отмечены прерывистой волной. Не переводя дух и не тратя времени на внимательное изучение, я пересел к противоположному концу клетки и стал копать от себя к центру. Сначала мне показался приплюснутый овал, затем - тонкая длинная полоса, и наконец - широкая грудная клетка и расходившийся в стороны плечевой пояс. К тому моменту у меня не осталось сомнений. На дне клетки были выведены очертания человеческого без рук и ног. Причём, как я мгновенно уверился, рисунок этот располагался там с единственной конкретной целью - указать, каким образом должно было помещаться в этой жуткой таре изувеченное тело.

 Я тут же вскочил и подбежал к окну. Утренняя улица была совершенно спокойна. Я подошёл к входной двери и прислушался. В подъезде уже слышались переговоры рабочих, занимавшихся покраской, эхом разносились торопливые шаги по лестнице, лязгнули двери лифта. Казалось, всё было, как и всегда. Мои соседи однозначно должны были уже уйти на работу, а значит, наступало время утилизации "подарка". Несколько минут я пытался заставить себя повернуть ключ в замочной скважине, но потом всё таки не выдержал и вернулся на кухню. Не смотря ни на что, мне было бы гораздо спокойнее, если бы я взглянул на экран телефона. Нужно было по крайней мере удостовериться, не выдумали ли мои ночные гости какого-нибудь нового не в меру оригинального фокуса, который мог бы стать поводом для беспокойства в тот самый момент. Версия о том, что они свою очередную миссию выполнили, и раунд окончен, казалась неправдоподобно благополучной.

"Вы пропустили обе попытки встретить Водящего. Вам нужно выполнить штрафное задание. Перезапустите телефон и ознакомьтесь с условиями." Должен признать, то обстоятельство, что новое задание предполагалось в виртуальном формате, несколько облегчило моё беспокойство. Во всяком случае, штурмовать мою квартиру повторно пока что никто не собирался. Я выключил устройство, снова включил его, разблокировал, и вместо рабочего стола тут же уткнулся в экран очередного испытания. Несколько белых строк на чёрном фоне. "Сейчас Вам будут предоставлены для рассмотрения два изображения. В течение 45 секунд Вам необходимо найти все их отличия, и выбрать цифру, обозначающую число различающихся деталей. В том случае, если Ваш ответ будет правильным, Вам будет дана возможность самостоятельно выбрать изменение, которое коснётся Вашей жизни или окружения. Если Вы не справитесь с заданием, изменения произойдут автоматически без Вашего участия. На ознакомление с настоящими правилами и подготовку даётся минута. По истечении этого времени игра начнётся. Если Вы готовы начать раньше, нажмите на экран". 

 Почему-то я нервно стукнул пальцем по дисплею ровно в тот момент, когда достиг окончания последней строчки. Наверное, мне очень не терпелось покончить со всем этим. Изображение сменилось, теперь экран оказался поделён на две части, представлявшие собой на первый взгляд совершенно одинаковые картинки в мультяшном стиле. На каждой из них была изображена девочка-подросток, сидевшая на диване, очевидно, в гостиной, перед телевизором. Диван был покрыт бурого цвета пледом. Справа от него располагалась тумбочка, на которой стояло блюдце с несколькими фруктовыми косточками, чуть дальше - большой стол, заставленный какими-то коробками. Над ним на боковой стене висели большие старинные часы, по которым ходила единственная длинная стрелка, своим видом напоминавшая загнутое лезвие или огромный коготь. Стрелка замерла прямо над странным символом, заменявшем на циферблате обозначение, расположившееся ровно по центру между семью и девятью. Приглядевшись внимательнее, я смог рассмотреть, что на месте восьмёрки был нарисован дверной проём с распахнутой дверью. В нескольких метрах левее дивана можно было увидеть край чёрного коврика и задники аккуратно стоявших на нём двух пар ботинок. 

 Позади девушки, увлечённо уставившейся в экран телевизора, находилось открытое окно, выходившее, как я подумал, на задний двор частного дома. Из него можно было увидеть покрытое розоватой дымкой облаков небо, уплывавшее за горизонт закатное солнце, небольшое скопление деревьев, огороженных вдалеке забором, и облокотившегося на ствол одного из них человека, расслабленно пристроившегося в тени и смотревшего на дом. На подоконнике примостились ваза с цветами и маленькая дамская сумочка, лежали голубой ободок для волос и связка ключей. 

 Первое отличие между картинками я отыскал почти сразу: на второй из них девушка переменилась в лице, будто её что-то напугало, и поставила на диван обе ноги, прижав колени к груди руками. При этом её взгляд оставался устремлённым в телевизор, очевидно и бывший источником страха. Далее я заметил, что стрелка на циферблате часов сделала ещё один маленький шажочек вниз, полностью закрыв собой своеобразную девятичасовую отметку. Картина за окном, казалось, почти не претерпела изменений, за исключением того, что куда-то пропал силуэт стоявшего среди деревьев человека..

 Ярко-жёлтые цифры от одного до девяти, выстроившиеся горизонтальной шеренгой в самом низу экрана, с каждой секундой всё более призывно мигали, торопя меня выбрать одну из них. Я чувствовал, что отведённое время истекает, но вовсе не был уверен в правильности своего ответа. Сколько там было отличий? Всего три? Как-то нереалистично. Я стал всё более отчаянно шарить глазами по изображениям и по чистой случайности посмотрел именно туда, куда было нужно. На подоконник. На второй картинке с него пропала связка ключей. Это наблюдение заставило меня внимательнее приглядеться к району окна, и тогда я заметил ещё кое-что: занавески. На втором изображении они уже не висели спокойно, а стали развиваться, видимо, от порыва ветра. Трясущимися руками я поудобнее перехватил телефон, чтобы точно не промазать, и кликнул на цифру пять. 

 "Ответ неверный" - мгновенно отозвалась игра "Правильный ответ - 6. Список отличий: 

1. Поза девушки на диване 
2. Человекообразное за окном
3. Часы (стрелка переместилась вниз)
4. Ключи на подоконнике
5. Занавески 
6. Дверь в дом (на втором изображении - открыта, можно понять по сквозняку, дующему на занавески, пропавшим ключам и гостю)

 Под этим списком было повторно представлено второе изображение, на котором жёлтыми стрелками оказались указаны, так сказать, первичные изменения, то есть, представляющие собой часть ответа сами по себе, а красными - те, которые имели двойное значение: являвшиеся одновременно и самостоятельными отличиями, и подсказкой касаемо одного дополнительного. По крайней мере, я так понял.  

 Экран проигравшего повисел ещё некоторое время, а затем ему на смену пришёл другой: он был поделён на шесть квадратиков, в каждом из которых находился какой-нибудь объект: изрезанный диагональными линиями круг, часы, роща деревьев, человек, многоэтажный дом, могильная плита без рисунка. Сверху красовалась надпись: "Выберите аспект Вашей жизни или окружения, в котором произойдут изменения". Я стал судорожно соображать. Кажется, я дал неверный ответ в последней игре, так с чего мне снова дали инициативу? Может, это какая-то ошибка, или тут зарыт подвох? Я подумал, что как бы то ни было, лучшим решением представлялось хотя бы попытаться повлиять на ход событий. В то же время, ни один из вариантов не выглядел безопасным. Например, что мог обозначать круг? Колесо? Разрезанный торт? Часы со следующего изображения могли быть отсылкой к тем картинкам, которые я разглядывал минутой ранее. И, по понятным причинам, это вызывало во мне самые неприятные ассоциации. Роща располагалась прямо за моим домом, я почти каждый раз проходил через неё, когда возвращался с учёбы.. Оставшиеся претенденты на мистическую модернизацию были и того хуже - дом, до этого момента бывший хоть и относительной, но всё же моей крепостью, намалёванный нарочито обезличенным человек, под которым мог подразумеваться я сам, надгробие..  

 Я нервно кликнул по первой картинке - со странным кругом. Телефон никак не отреагировал, а ещё через полминуты по экрану забегал не подчинявшийся мне жёлтый курсор. Он повертелся туда сюда, а затем остановился на квадратике, в котором помещалась многоэтажка. И после коротких "раздумий" выбрал его. Как я и опасался, моё мнение никто не собирался учитывать. Странно сказать, но в тот момент это принесло мне мимолётное облегчение - можно ведь было просто позволить всему идти своим чередом, как и раньше. И не мучаться с непонятными инфернальными загадками хотя бы некоторое время. Телефон, кстати, почти сразу пришёл в своё псевдонормальное состояние. 

 С выносом клетки я в итоге протянул до вечера, и в течение всего дня из дома не выходил, решив, что посещение ВУЗа в тогдашнем моём положении было не самой приоритетной задачей. Около пяти часов я всё же собрался с силами. Операция, кстати, прошла без каких-либо сюрпризов. Я бы и не подумал, что избавление от дьявольского подарка могло быть таким простым делом, до тех пор, пока собственноручно не отправил его в мусорный бак. Разумеется, я очень боязливо прошмыгнул туда и обратно по подъезду, то и дело озираясь в недобром предчувствии новых сюрпризов. В итоге, правда, ничего особенного я не заметил. В тот день в моей душе поселилась робкая надежда на то, что всё обойдётся. 

 Это спасительное ощущение усиливалось в течение всей последующей недели, прошедшей относительно нормально, если не считать то и дело поднимавшей голову паранойи. Парадоксально, но, думаю, если бы я не испытывал такого страха и не вглядывался бы в каждую тень и куст, то гораздо скорее заметил бы недобрые звоночки. Ведь в состоянии повышенной тревожности я уделял внимание только себе и своему непосредственному окружению, что в значительной степени суживало кругозор.

На самом деле, ползучие изменения коснулись вовсе не меня, и именно такого развития событий можно было ожидать исходя из предыдущей "игры". Проблемы постигли ту самую многоэтажку, в которой я проживал больше двух лет. Надо сказать, что на протяжении всего этого времени меня преследовала одна и та же закономерность. Всякий раз, когда я выходил к первой паре, то, стоя в ожидании лифта, слышал звуки жуткой ругани из-за ближайшей соседской двери. Там селилась семья с двумя детьми младшего школьного возраста, и в 7:50 утра они вместе с мамой, которая возила их на учёбу, уже обувались на пороге. Я уж не знаю, с какими такими сложностями были сопряжены эти нехитрые приготовления, но крики и мат, которые до меня долетали, иногда даже немного пугали меня. Помню, как я неоднократно радовался, что мой лифт приходил раньше, чем проблемная семейка появлялась на лестничной клетке.. 

 Начиная с описанного выше момента я заметил, что этот шум пропал. Нет, конечно, я обратил на это внимание не в первое же утро, которое оказалось лишено приглушённых истеричных криков соседки. Просто в какой-то момент я понял, что не ощущаю некоего удовлетворения, заходя в лифт один. Пропажа раздражающего фактора не вызвала во мне ни малейшей радости, а вот исчезновение мимолётного удовольствия.. Я не стал сразу задумываться о том, куда "пропали" неприятные жильцы, неосознанно объяснил всё тем, что они, должно быть, уехали куда-то, или кто-нибудь из них заболел.

 Но через некоторое время я понял, что уже давно не видел ранее часто сидевшего у подъезда пожилого мужчины, пожалуй, единственного обитателя дома, с которым я всегда торопился дружелюбно поздороваться первым и даже вступал в короткие диалоги. Едва отметив странное обстоятельство, я решил, что он, наверняка, тоже либо заболел, либо.. Что ещё могло с ним случиться? Неясная тревога по этому поводу пробудила во мне другую, более серьёзную и конкретную. Я принялся приглядываться к соседям, и вскоре уловил новую деталь: их стало меньше. Я знаю, это прозвучит странно, но я стал ощущать себя будто жившим в доме, готовившемся на снос. Дети не шумели во дворе, никто не включал громкую музыку у себя в квартире, количество машин на парковке за домом уменьшилось будто в три раза, лифт приезжал почти всегда без задержек, и мне не приходилось больше делить его с попутчиками. При этом мои непосредственные соседи по тамбуру остались на месте. Именно этот факт некоторое время успокаивал меня, но затем обманывать себя стало невозможно. Пошарив в памяти, я пришёл к выводу, что значительное число людей, если они действительно куда-то делись, исчезло не постепенно, один жилец - за другим, а одномоментно. Такое явление, очевидно, нельзя было отнести к разряду нормальных.

Один раз случилась почти удача. Лифт, в котором я ехал, остановился на пятом этаже. В него вошла пожилая женщина, которая сразу улыбнулась мне, приветливо и по-доброму, но словно слегка смущённо или даже испуганно. Почему-то эти её эмоции расположили меня к ней. Я поздоровался, а затем спросил в лоб:

- Кстати, Вы не заметили, что из дома как будто все разъехались?
- В каком смысле? - неожиданно подозрительным тоном поинтересовалась женщина. 
- Ну, людей как будто стало меньше.. Разве не так?
- Ой, на самом деле.. Я и сама удивляюсь. Причём как-то резко. С моего этажа я, вон, даже Марковну не вижу, хотя она раньше то и дело ко мне заходила. Я про неё спрашивать пыталась, некоторые говорят, она им рассказывала, якобы собирается поехать навестить своего брата в Рязань. Я про это ничего не слышала, думаю, она бы мне всяко сказала. А дочка мне говорит, чего ты мама, не беспокойся, куда могут сразу все подеваться..
- А на пятом этаже ваша знакомая - единственная, кто пропала?
- Да нет же, говорю, у меня соседей никого не видно. Там ещё живут молодые люди вот.. родители, у них одна дочка маленькая, два годика, и ещё одного ребёночка они ждут как раз, жена, Лиза, беременная там.. И мужчина в боковой есть, вон, в 34-ой, тоже исчез куда-то. Но он-то мог загулять куда-то, всё время друзей на попойки приглашал, иногда ночами не спала из-за него. Этот хоть бы и не возвращался, но за остальных даже боязно как-то. И главное ведь, спросить не у кого. 
- Ага, у меня похожая ситуация, соседи куда-то уехали, тоже с детьми, да ещё мужчина один, Дмитрий Евгеньевич, может, знаете его?
- Как же, знаю, конечно, мы с ним часто разговариваем, хороший такой.. А что он, тоже не появляется? Вы с ним с одного этажа? Он мне в последнее время жаловался, что нога болит и тяжело из квартиры выходить. 
- А, вот оно как? Нет, он на другом этаже, не со мной.. А знаете, из какой он квартиры?
- Щас, кажется.. Из двадцать первой, во, точно. Думаете сходить к нему? 
- Да может и зайду, после института. 
- А.. - моя собеседница вдруг понизила голос и подалась ко мне - Знаете, что я заметила? Съехали куда-то все семьи с детьми и все те, кто жил по одиночке. По крайней мере, из тех, кого я знала. 
- Хм.. Наблюдение интересное.. Но понимания не добавляет. А вы с дочкой же живёте?
- Да нет, не живу. Она же у меня уже взрослая, приехала погостить на недельку, завтра уже уезжает. - тут по губам женщины проскользнула почти сразу исчезнувшая беспокойная улыбка. 
- А, ну тогда.. Знаете, что? Я ведь тоже один живу. Со мной, к счастью, ещё ничего не случилось! - я криво улыбнулся, как будто пошутил. 

 Женщина ответила мне тем же мы и разошлись, как мне показалось, оба не зная, что и думать. Я  был уверен, что диалог растревожил нас обоих выше прежнего. Только по пути к остановке я вдруг сообразил, что мне нужно было спросить ещё и номер квартиры женщины.. Впрочем, узнать адрес Дмитрия Евгеньевича уже было неплохо.

 Мой вечерний визит ничего не дал. Дверь мне несмотря на настойчивые звонки никто не открыл. Трезвонил я, кстати, так упорно, что на это обратила внимание старушка из одной из соседних квартир. Она выглянула на лестничную площадку и поинтересовалась, "кого мне надо". Я ответил, и она, немного смягчившись, поставила меня в известность, что Дмитрию Евгеньевич уехал в пансионат для прохождения двухнедельного курса лечения. Это противоречило имевшейся у меня информации, но вместо того, чтобы выражать недоверие, я спросил, проживает ли бабушка у себя в квартире одна или с кем-то. Она растерялась и, видимо от этого, откровенно ответила, что с ней обретается её сестра. Этот факт уже гораздо лучше соответствовал тому, что мне было известно о происходившем в доме. Те, кто жили без детей и не в одиночку - никуда не пропадали. 

 На следующий день, возвращаясь домой после учёбы, на выходе из подъезда я лицом к лицу столкнулся с женщиной, внешность которой сразу привлекла моё внимание. Я замер на пороге, не в силах сдвинуться с места, а она бросила на меня испепеляющий взгляд. В руках у женщины был чемодан, за ней подъехало такси. Лишь когда машина с нею скрылась за углом здания, я сообразил, кого она напомнила мне: она была копией моей вчерашней собеседницы из лифта, только моложе её лет на двадцать пять. "Это её дочь" - запоздало подумал я, и поспешно вбежал в подъезд. Не будучи ещё уверенным, что именно стоит делать, я поднялся на пятый этаж и принялся звонить в двери. Тридцать первая. Тридцать вторая. Третья.. И везде в ответ - тишина. Возле тридцать третьей я задержался - мне показалось, что именно за ней должна была находиться интересовавшая меня жительница. Две минуты подряд с небольшими интервалами я атаковал несчастную кнопку, а затем просто прислонился лбом к холодному металлу. Могли ли женщина просто уйти из дома? Разумеется. Но прямо перед отъездом дочери, даже не попрощавшись с ней?

 И тут я услышал.. звонок. Тот же самый звук, который раздавался несколькими секундами раньше, когда я трезвонил в дверь. Я быстро убрал пальцы от кнопки, но трель не прекратилась. Прислушавшись, я понял, что она исходила изнутри квартиры. Судя по тому, насколько глухим был звук - из дальней её части. Звонок пропел один раз, другой, третий. А затем его источник, что бы он из себя не представлял, стал менять своё положение. Он начал приближаться. Я метнулся к лифту и принялся жать кнопку вызова. Звонок, тем временем, стал настолько громким, что я мог слышать его уже из другой части лестничной клетки. Решив, в конце концов, что лифт будет ехать слишком долго, я кинулся бежать вниз по лестнице. Когда я прокатывался между третьим и вторым этажами, то услышал, как на пятом открылась дверь. А всё оставшееся время, пока я находился в подъезде, стояла тишина. 

 В подъезд я вернулся вместе с двумя парнями, тащившими с собой обеденный стол. Они были несколько удивлены, когда я влез вместе с ними в лифт, но говорить ничего не стали. Добравшись до квартиры, я включил компьютер и приступил к поискам. За всё прошедшее время я не удосужился поинтересоваться фамилией Дмитрия Евгеньевича, но тех данных, которые у меня имелись, уже могло хватить. И спустя полтора часа мои старания принесли результаты. Я был почти уверен, что отыскал страницу сына интересовавшего меня мужчины. После некоторых колебаний я написал ему, представился соседом Дмитрия Евгеньевича и рассказал, что тот, вопреки обыкновению, уже на протяжении нескольких дней не появлялся на улице, хотя раньше делал это регулярно. Сказать, что ответ меня огорошил - ничего не сказать. Сын пропавшего заявил, что его отец умер. Буквально на днях. От сердечного приступа. Я попытался выразить сомнения, объяснить причины своей тревоги более подробно, упомянул о том, что мне говорили другие жильцы. Тогда мой собеседник попросту заблокировал меня, как будто счёл шутником или городским сумасшедшим. Как ни крути, картина в целом вырисовывалась интересная: о "причинах" пропажи людей были осведомлены многие из их окружения, но каждый знал свою версию. Я, однако, не собирался так просто сдаваться и нашёл профиль мужчины в одном из мессенджеров, где был указан его номер телефона. Я позвонил, и у нас произошёл уже более развёрнутый диалог, в ходе которого, правда, мне не удалось узнать ничего нового. Единственное примечательное обстоятельство, которое я, увы, заметил не сразу, проявило себя в момент, когда мой собеседник усталым голосом проговорил: "Похоронили мы его вчера только.." - и добавил в конце какое-то невнятное слово или короткое выражение. На этом моё расследование упёрлось в тупик.   

 Я начал сворачивать множественные вкладки, возникшие во время поисков, и вдруг заметил среди результатов на странице одного из запросов видео из ВКонтакте. На превью можно было улицезреть только смазанный кусок какой-то грязной ткани, белой с голубыми полосками, но название выглядело интригующе: "Дмитрий Евгеньевич упал". Кликнув по ссылке, я попал на сразу запустившийся ролик. Как ни странно, на нём действительно был Дмитрий Евгеньевич, тот самый, которого я искал. Грязный, обросший, в замызганной тельняшке со следами пота и кровавыми пятнами, он сидел на фоне тёмной мрачной металлической стены. Единственный свет, присутствовавший в кадре, исходил из его телефона. 

 "Меня зовут Дмитрий Евгеньевич Порогов, и я хочу попросить о помощи.." - проговорил он сбивчиво, с трудом, но упорным тоном - "Я искал свою кошку, пошёл на пустырь в пятнадцатом районе и провалился в.. колодец, трубу или что-то такое. Здесь рядом красное недостроенное здание. Я пытался звонить, писать смс, в социальные сети.. Ничего не проходит, никакие сообщения не доходят, по телефону оператор говорит: "Вы умерли", или что-то такое, бред полный.. Но я так думаю, что если просижу тут ещё день, то, наверное, и правда умру. Я запишу это видео и попытаюсь его открыть в интернет, если связь появится, может, оно и получится.. Я бросал телефон вверх, чтоб поймать связь, но это не помогло, да и я боюсь его разбить. Надеюсь, так будут хоть какие-то шансы. Прошу, если вы сейчас меня слышите, кто бы вы ни были, не звоните в полицию.. И не берите с собой никого, приходите сами, только возьмите лестницу. Мне 78 лет, я не хочу, чтобы люди видели меня в таком.. состоянии. Просто принесите лестницу, и я обязательно выберусь отсюда. Я очень надеюсь на вашу помощь, кто бы вы ни были". 

 На протяжении всего ролика я был уверен, что Дмитрий Евгеньевич держал телефон в правой руке, но на последнем кадре он сделал движение, будто стараясь утереть плечом то ли пот, то ли слёзы с лица, одновременно с этим камера немного отъехала назад, и я увидел, что правая рука у него отсутствовала под самый корень. Ни рваной раны, ни крови - ничего. Просто глухая короткая культя. Вкупе с тем обстоятельством, что к телефону мужчина был повёрнут правым боком, это позволяло заключить, что камеру за него держал кто-то другой..

 Я обновил страницу - видео пропало. Я перешёл в профиль, с которого оно было опубликовано, но он оказался принадлежащим интернет-магазину, торгующему клетками для домашних животных. Только тогда в моей голове вновь всплыли те слова, которые проронил сын Дмитрия Евгеньевича после утверждения о том, что вчера он похоронил своего отца. Я почти уверен, что он добавил: "в трубе".

Следующий день встретил меня новыми сюрпризами. Во-первых, я заметил, что в лифте кто-то зажигалкой обжог кнопку пятого этажа. Во-вторых, на первом этаже вдоль стены выстроилось почтительное количество разных домашних вещей: от ночного столика до старенького ноутбука, и от двух больших диванных подушек до микроволновки. Были там и книги, и множество детских игрушек и обуви, и картонные коробки, и бельевой тазик.. Я и раньше наблюдал здесь подобную картину, когда соседи выставляли напоказ старые и ненужные вещи, дабы ими мог воспользоваться нуждающийся. Правда, в подавляющем большинстве случаев это были книги, единичные элементы одежды или сломанные куклы и машинки, то есть такой скарб, в непотребность которого бывшим хозяевам легко было поверить. Теперь же всё выглядело так, будто кто-то удумал податься в монахи или покончить жизнь самоубийством, и избавлялся буквально ото всего внутреннего убранства своего жилища, которое в принципе был в состоянии вытащить на всеобщее обозрение.

 Приглядевшись внимательнее, я увидел, что этот некто не только выбросил вещи на произвол судьбы, но и предварительно надругался почти над каждой из них своим, странно-извращённым способом. Абсолютно у всех игрушек, изображавших существ с четырьмя конечностями, эти самые конечности либо были отсечены под корень, либо слегка надрезаны в "суставах". Некоторые куклы лишились глаз, на месте которых красовались аккуратно проделанные сквозные туннели. Кое-где в эти отверстия были вставлены идеально подходившие по диаметру ржавые железные трубки. Пара изувеченных таким образом игрушек оказалась сшита затылок к затылку. Заглянув в глаза одной, можно было увидеть мир глазами другой.. По крайней мере, так я понял смысл сего аспекта больного творчества неизвестного. 

 На днище бельевого тазика обнаружился тонкий слой тёмно-бурого вещества, источавшего отвратительнейший запах, который я затрудняюсь сравнить с чем-либо знакомым. Из обеих подушек была извлечена добрая треть пуха, заменённого собачьей (судя по аромату) шерстью, разного цвета и размера птичьими перьями и.. человеческими волосами. Внутрь микроволновки оказалась всунута жестяная миска с лежавшими в ней отрезанными кукольными руками и ногами. Одной из самых неприятных деталей для меня стало то обстоятельство, что из клавиатуры ноутбука оказались выдернуты все кнопки, за исключением тех, что отвечали за печать символов: "т", "м", "е", "х", "к", "а", "и" "л", "у" и "н". Почему-то я сразу вспомнил, что именно из них требовалось составить слово в приложении кроссвордов, с попытки найти которое в интернете и начались все мои проблемы. В первой попавшейся книге, открытой мной наугад, оказались вымараны все упомянутые знаки, а также - изуродованы изображения, содержавшие людей. Правда, руки и ноги тут остались целыми, а всё внимание оказалась уделено лицам, перерисованным под мышиные или кротовьи морды. 

 Выдвинув верхний ящик ночного столика, я тут же с омерзением отшатнулся: дерево внутри оказалось заражено тем же самым грибком, который я видел на дне клетки, притащенной к моей двери неизвестным некоторое время назад. Моим первым порывом было незамедлительно раздобыть жидкость для розжига и спалить всё испоганенное имущество, но, к счастью, я быстро понял, насколько неправильно это должно было бы выглядеть: люди недавно пропали неизвестно куда, а теперь какой-то странный тип, их сосед по подъезду, сжигает их вещи, подозрительным образом покинувшие квартиры владельцев.

 Когда спустя несколько часов я вернулся в подъезд, то увидел, что часть вещей пропала. Исчезли микроволновка и обе подушки. Я едва успел задаться вопросом об их судьбе, как в подъезд вошла женщина в грязной одежде, с опухшим лицом и целлофановым мешком в руках. Она неприязненно зыркнула на меня глазами и, подойдя к выстроившимся вдоль стены вещам, стала наполнять свою тару изуродованными детскими игрушками. "Не берите.." - сказал я - "Эти игрушки заразные, их местный ненормальный подкладывает. Тут на всех вещах отрава". "Это ты откуда знаешь?" - грубым хриплым голосом недовольно спросила женщина. "У нас уже заболели соседи с третьего этажа.. Все руки и лица в язвах. В полицию звонили, но они пока ничего не сделали". Маргинальша смерила меня недоверчивым взглядом, но затем положила пакет на пол и поспешно вышла из подъезда. Со всей этой гадостью явно надо было что-то предпринимать. Что именно, я не знал, поэтому сделал первое, что пришло мне в голову. Вытащил из рюкзака тетрадь, вырвал листок, написал на нём ручкой "ЗАРАЗА" и положил сверху на столик. Не очень внятная мера, но лучше, чем совсем ничего.. 

 Вернувшись домой, я слазил в шкаф и отыскал там старое одеяло, имевшее весьма непритягательный вид. Мне подумалось, что если прикрыть им всё "добро", выставленное снизу, а табличку с предупреждением поместить поверх, но то соблазна разбирать всю эту дрянь у народа станет чуть меньше. А там можно будет выработать лучший план действий..

 Я покинул квартиру, вызвал лифт, вошёл внутрь и нажал кнопку. Лифт тронулся, а я запрокинул голову назад и устало прикрыл глаза, пытаясь хотя бы на минуту забыть о событиях, ставших в последние месяцы неотъемлемой частью моей жизни. Уже на протяжении некоторого времени я периодически поступал так, и успел привыкнуть, что за те минуты, которые требовались лифту для достижения нужного этажа, мой мозг почти полностью отключался, так что представавший моим глазам по окончании поездки подъезд не вызывал во мне мрачных мыслей о младенцах в мешках, ночных посетителях с клетками для транспортировки человеческих "самоваров" и растворившихся в воздухе соседях. Но в этот раз всё вышло иначе. Потому что лифт явно остановился раньше, чем должен был. 

 Я открыл глаза и подобрал свисавший край одеяла. Двери лифта не открывались. Я перевёл взгляд на боковую стенку, где находился экранчик, на котором отображался номер текущего этажа, и у меня перехватило дыхание. Цифра пять. Пустой, мёртвый этаж, почти не существующий. Вдруг двери лязгнули и стали разъезжаться в стороны. Я инстинктивно поднял вверх руки с одеялом, желая накрыться им и стать невидимым для того, что находилось снаружи. Спасаясь от неодолимого страха, я полностью перегородил себе обзор. Извне доносилось тяжёлое, неровное дыхание. Лифт полностью открылся, и в него кто-то зашёл. Я услышал неверную грузную поступь и весь сжался, боясь даже моргать. Двери снова сошлись. Лифт тронулся. И тут моё одеяло кто-то резко дёрнул вниз.

 Я вскрикнул, и человек, сорвавший с меня маску, кажется, тоже с криком, отшатнулся в сторону. Напротив меня к дверям лифта привалился полный мужчина лет тридцати пяти, чьё бледное лицо перекосилось от безотчётного ужаса. "Парень, ты? Ты?.." - он не мог закончить фразу, осматривая меня с головы до ног и панически вращая при этом глазами, будто в попытке отыскать подвох - "С тобой всё нормально?". Тут лифт, наконец, достиг первого этажа, двери открылись, и мой невольный собеседник вывалился назад, тут же прижавшись спиной к почтовым ящикам. Я вышел за ним и сделал два шага в бок, по направлению к выходу из подъезда. 

 "Со мной всё нормально.." - сказал я - "А с вами что случилось? Вы не на пятом этаже живёте?". Признаюсь, когда я задавал последний вопрос, у меня внутри на секунду проснулась смутная надежда на то, что сейчас хотя бы часть произошедшего объяснится. "Нет, я не здесь живу. Там, в 34-ой, один мужик должен жить, а там.. как бы это" - тут мой собеседник крепко зажмурился, потом широко распахнул глаза, будто вспомнил что-то чудовищное, и стал жадно втягивать ртом воздух, словно задыхаясь. "Вы знакомый его, родственник? Друг?" - я не сдавался. "Нет, нет! Я ходил узнать насчёт займа, я от МФО. А ты знаешь, что?" - на завершающем слоге мужчина нервно сглотнул. Я ждал, что он продолжит, но он молчал, испуганно глядя на меня. У меня начало складываться ощущение, что он с радостью выбежал бы на улицу, но боялся сближаться со мной. А я стоял в проходе. 

 "Знаю что?" - уточнил я. У меня была мысль, что речь могла идти о моём возможном знакомстве с должником, но не хотел раскрывать свою осведомлённость. "Знаешь, ЧТО в 34-ой квартире?!" - выпалил допрашиваемый мной человек, подаваясь вперёд. "Не знаю, сам ходил туда недавно, не открывают.." - растерялся я от неожиданного напора визави. "Там, сука, пиздец.." - ответил он, впервые задержав взгляд на моём лице - "Я туда звонил минут пять, наверное, никто не откликался. Тогда я прикрикнул на них, что дверь вынесу, если не откроют. И тут началось. Сначала, слышу звук - как будто кто-то стучит по полу деревяшками. И звук идёт к двери. Потом что-то начало шкрябать возле дверной ручки с той стороны. Вроде как - пытаются повернуть шпингалет, но не по нормальному, а если бы старались зацепить его дощечками или типа того. Ещё минуты три это продолжалось. Потом дверь всё таки открылась. Я сразу взялся за ручку, потянул на себя, чтобы поскорее посмотреть на этого умника, а там.. Человек без одежды, без рук и без ног. К культям - прикручены деревяшки в форме протезов, только с ненатурально мелкими ладонями и ступнями, как у куклы. Я сначала обалдел, стал спрашивать, мол, мужик, что с тобой случилось-то? А он не отвечает. Я вообще не уверен, что он был на это способен, у него лицо было какое-то изуродованное, вытянутое, как у крота или крысы. Не знаю, что с ним произошло, но не думаю, что после такого человек может ещё разговаривать. Потом вдруг смотрю - а у него к этим "рукам" и "ногам" тьма тьмущая ниток или лесок привязана, и все тянутся в разные стороны, в потолок уходят, в стены, куда-то в дальнюю часть квартиры - на кухню, кажется. И за них там кто-то тянет. Умело так, как в кукольном театре. Он начал шевелиться, руками водить по воздуху, потом сделал шаг ко мне. Тут уж я не выдержал, рванул к лифту. Хорошо, что ты приехал быстро..".

 Завершив последнюю фразу, собеседник с надеждой посмотрел на меня, ожидая, что я освобожу для него проход. "И что нам теперь делать?" - спросил я, вглядываясь в его лицо. "НАМ?!" - воскликнул мужчина - "Парень, ты пойми меня правильно, мне тут ничего не надо больше, я не знаю, какие у вас дела, я просто увидел.. что-то, но это меня не может касаться! Не должно..". "Как это не касается?" - я неосознанно попытался изобразить оторопь, но в действительности понял собеседника гораздо лучше, чем стремился показать - "Вы даже не считаете нужным позвонить в полицию?! Там человека изуродовали, держат взаперти и издеваются над ним какие-то маньяки или бандиты, вы ведь сами это видели!". "Ну уж нет," - с внезапным нажимом проговорил мужчина - "ЭТОГО я точно не видел.  Может, видел что-то другое, но с таким в полицию не ходят, парень, и ты сам это знаешь. А то уже давно позвонил бы без меня. Я здесь - проездом, и за тебя пачкаться не собираюсь. Тебе охота - влезай". С этими словами он решительно двинулся вперёд, и мне пришлось уступить ему. До тех пор, пока не хлопнула внешняя дверь, я молча стоял на месте. А затем, не имея уже ни малейших моральных сил приближаться к вещам из "освободившихся" квартир, поехал к себе. 

 Тамошняя обстановка, однако, не принесла мне облегчения. Было ясно, что лимит ожидания истёк: наступило время действовать. Моя предшествовавшая пассивность если и не усугубила ход событий, то, во всяком случае, никак не предотвратила их переход в терминальную стадию, а именно, погружение окружавшей меня жизни в чудовищный кошмар, который я мог бы и не заметить, если бы не случайный человек, пришедший выбивать долги из одного из жильцов дома чётко в нужное время. Правда, с конкретной последовательностью действий возникли проблемы. Можно сколько угодно обучать кого-либо игре в шахматы, объясняя ему, что слон ходит по диагонали, а конь - буквой "Г", но если с доски пропадут все поля, а фигуры противника до единой окажутся заменены непонятными камушками, человек впадёт в ступор, и полученные знания ему не помогут. Если выйти из-за стола в такой ситуации - не вариант, то логичнее всего предположить, что правила игры, возможно, не очень и изменились, а преобразования коснулись только обёртки.. Не могли же действия моих невидимых мучителей не подчиняться совершенно никакой логике?!

 Если подумать логически, каждая из их игр, за исключением второй, требовала только одного: следования правилам. В первом случае количество попыток было не ограничено, а за несоблюдение условий не предусматривалось наказания, в третьем - число попыток тоже не лимитировалось, но выдавался конкретный промежуток времени, за которым, в случае отхода от правил, следовали санкции в виде появления неведомого преследователя, встречи с которым, впрочем, мне позволили избежать, введя за это в ещё одну, "мини", игру, в рамках которой мне уже предоставили лишь один шанс и почти не дали времени. Иными словами, с каждым разом условия становились жёстче, а штрафы - дороже. Нетрудно было понять, что следующий раунд игры имел все шансы стать для меня последним. А это означало, что нужно было действовать на опережение.

Вероятно, мой план покажется кому-то не слишком разумным, но ничего лучше мне в голову не пришло. Для того, чтобы приблизиться к пониманию ситуации, нужно было так или иначе проникнуть в одну из занятых чудовищами квартир и осмотреть её. Наиболее отчаянный из рассмотренных мной вариантов предполагал использование бензопилы и, может быть, коктейлей Молотова - на отходе, но на столь радикальное мероприятие у меня духу всё же не хватило. Вместо этого я решил задействовать квадрокоптер. Ради его покупки я выгреб большую часть накопленных средств, и тем же вечером современнейшее средство дистанционного наблюдения оказалось в моих руках. Несколько часов к ряду я тренировался "летать" по жилищу, проходя через повороты и минуя разного рода препятствия.

 В качестве цели я избрал ту самую 34-ую квартиру, о которой мне уже пришлось услышать ряд не самых приятных вещей. Некоторое время я фантазировал на тему того, как бы аккуратно открыть нужное окно, но затем, набравшись смелости, просто вышел на улицу, подобрал несколько булыжников и со второй попытки разбил стекло. На дворе к тому моменту уже стояла глухая ночь, так что я надеялся, что никто не обратит внимания на мою деятельность. Убедившись, что акт мелкого хулиганства остался незамеченным, или, во всяком случае, тот, кто его заметил, не подал виду, я вернулся к себе и с балкона запустил коптер. 

 Спускаясь, я сквозь весьма неплохую камеру пронаблюдал грязную, обшарпанную стену здания, тянувшуюся вдоль неё ржавую трубу, несколько чужих окон,  занавешенных или, напротив, открытых чужому взору. В квартире на девятом этаже на кухне сидели женщина и, видимо, её сын - молодой парень. Они непринуждённо разговаривали и выглядели при этом такими нормальными, обыденными, спокойными.. Вдруг мне пришла в голову мысль о том, насколько я был далёк от них в ту секунду. Меня не волновали привычные человеческие проблемы, я уже не помнил, когда в последний раз созванивался с родителями. Казалось, я наблюдал за этими людьми из бесконечно отделённого от них мира, жуткого и неправильного. Пялился через свою камеру почти так же, как некоторое время назад инфернальные монстры разглядывали меня самого из собственного измерения. Окно восьмого этажа было завешено, на подоконнике у седьмого мирно спал кот, на уровне шестого я через стекло увидел двоих детей, игравших, сидя на полу. Я уже успел спуститься ниже, когда меня вдруг прошиб холодный пот. Дети?! Я был совершенно уверен, что все семьи с детьми из подъезда исчезли.

Я немного поднял коптер, и заваливающееся, дрожащее изображение снова возникло на экране. Моему взгляду открылась кухня, на полу которой действительно сидели две девочки, одетых в платья: одна - в розовое, другая - в голубое. Они расположились лицом друг к другу и боком ко мне. Мне сразу бросились в глаза их неестественно вытянутые профили без чётко выделявшихся носа или губ. Продолговатые, чуть заострённые к концу мордочки, как у крыс. Между ними, сантиметрах в двадцати от каждой, лежала мужская голова с гноящимися ранами вместо глаз. Кажется, я не увидел даже обрубка шеи, только ровную линия от подбородка до затылка. Голова переваливалась с боку на бок, а лицо на ней корчило гримасы. Девочки поочерёдно клали голове в рот какие-то кусочки. Потом одна из них повернулась ко мне. Один из её глаз превратился в узкую, едва заметную щёлочку, а второй увеличился раза в три и заплыл кровью так, что не было видно даже зрачка. Она медленно открыла рот, и я увидел длинные, тонкие, острые грязно-жёлтые зубы. 

 У меня вдруг возникло ощущение, будто я смотрел фильм ужасов, но с высокой степенью реализма и большим количеством разнообразных эффектов. Обстановка слишком стремительно подстраивалась под то, чтобы напугать меня. Вряд ли ведь эти твари сидели у окна постоянно, не так ли? Само их появление здесь было просто частью игры с моим участием, в которой мне необходимо было проявлять самообладание. Я просто продолжил спускаться, а затем, оказавшись на уровне пятой квартиры, влетел в разбитое окно. 

 Тут на кухне ничего не происходило. Темнота, беспорядок, осколки на полу, несколько пивных банок у приветливо открытой двери в коридор. Я аккуратно влетел в неё и покрутился, осматриваясь. Свет был всюду выключен. Ни чудовищ, ни частей тел, ни крови. Отворены ванная, туалет, спальня. Территорию явно предоставили мне для осмотра. Заинтригованное, адреналиновое волнение начало спадать, а на смену ему выполз другой, во всём отличный вид страха - отчаянная безнадёга. Неужели у меня совсем не было свободы действий между раундами игры? Настолько, что чудища даже не желали сближаться со мной по моей инициативе. 

 Я пролетел в комнату. Незаправленная кровать, пустая коробка от пиццы, несколько разбросанных пар носков и.. работающий телевизор. Очень маленький, повешенный напротив кровати. На ярко светившемся в окружающем мраке экране крупным планом показывали лицо мальчика лет одиннадцати - тринадцати, который очень жизнерадостно, но, увы, совершенно беззвучно, о чём-то вещал. Периодически он замолкал и, как мне показалось, вслушивался в слова кого-то за кадром. Физиономия паренька не переставала светиться от счастья, будто ему не терпелось чем-то похвастаться перед окружающими. В конце конов, видимо, ему дали добро, и он сразу схватил себя за нос и резко дёрнул вверх. Нос перевернулся вверх тормашками, как переключившийся тумблер. Без крови и заметного сопротивления. Глаза подростка тоже перевернулись, словно автоматически, приняв вертикальное положение, глазные яблоки всосались куда-то внутрь головы. Ресницы, волосы и брови также втянулись под кожу. Потом свет в окружавшей его комнате погас, экран телевизора потемнел и будто выключился. 

 Затем дрон вдруг перестал подчиняться мне, потерял равновесие и зашатался туда-сюда, а спустя несколько секунд упал на пол. Потом опять поднялся, очевидно, подхваченный чьей-то рукой. На экране на секунду возникло смазанное изображение овала, отдалённо напоминавшего лицо, а затем картинка закрутилась и завертелась так, что ничего в кадре было уже не разобрать. Неизвестный, видимо, осматривал вещь, оказавшуюся у него в руках. Наконец он "наигрался" с коптером и куда-то понёс его. Сначала дрон покинул пределы комнаты, затем продвинулся в сторону кухни, потом рванулся назад и оказался, кажется в ванной.. Я с волнением наблюдал за дёргавшимся изображением. В какой-то момент коптер погрузился в кромешную темноту, где я совершенно ничего не мог рассмотреть, но продолжал при этом перемещаться. У меня на секунду мелькнула мысль, что он, наверное, очутился в трубе. 

 "Слепое путешествие" продолжалось несколько минут, а затем изображение с дрона снова стало относительно ярким и чётким. Это произошло столь внезапно, что я сначала даже не придал должного значения содержанию той картинки, которая возникла передо мной. Это снова была квартира, я видел кусок коридора и приоткрытой двери, занимавшие, однако, меньшую часть кадра. Основной обзор был перекрыт нависшими со всех сторон краями рукавов курток и пальто, торчавшими снизу бортиками картонных коробок.. Странно, но в первую очередь я узнал именно их, и только затем уже сообразил, что дрон находился в моей квартире и снимал мой собственный коридор и вход в мою комнату, выглядывая из шкафа. 

 На меня вдруг навалилось чувство обречённости. Я как будто превысил лимит на страх, и он закончился, иссяк, улетучившись в форточку. Может, моя нервная система достигла крайнего переутомления, а может, мой организм наконец понял, что бояться не имело смысла. Ведь то, с чем я столкнулся, было очень трудно отнести к одной из тех естественных опасностей, для купирования которых изначально и возникло самое древнее и сильное чувство. Не тигр, не змея и не лесной пожар. Оно не было ограничено ни территорией, ни какой-либо другой мерой. Я боялся, пока оно ломилось ко мне в дверь, но теперь оно проникло в моё жилище вопреки всем известным мне законам физики. Вылезло из шкафа, как существо из детских страшилок. "Ну, пусть выходит, раз ему ничто не мешает" - подумал я, продолжая смотреть на экран. Но дрон больше не шевелился. В кадре вообще больше ничего не менялось. Картинка замерла, и мне начало казаться, будто коптер сломался, и съёмка остановилась. Настолько мне было тяжело поверить, что всё снова закончилось.

 Тем не менее, минуты тянулись, а дрон лежал неподвижно. Я медленно поднялся, подошёл к двери в коридор и отворил её полностью. Шкаф был распахнут, но со своего места я не мог видеть, что скрывалось в его глубине. Аккуратно подойдя поближе, я сначала дотянулся до дверцы и закрыл её. Никакой реакции не последовало. Тогда я опять открыл шкаф, и, набрав воздуха в грудь, резко сдвинул в сторону заполонившие его одежды, большая часть из которых висела там без всякой реально надобности, и потому почти никогда не меняла своего положения. За этим барахлом не оказалось ни монстров, ни ловушек, ни очередных посланий. Только дыра около 25-30 сантиметров диаметром, наличествовавшая как в задней стенке самого шкафа, так и в стене дома за ней. И из неё торчал мой дрон.

 Я протянул дрожащую руку и извлёк его на свет. Размер отверстия не позволил бы этого, если бы у коптера кто-то предварительно не отломал все четыре "конечности" с пропеллерами. Остался один только корпус с камерой и возбуждённо мигавшей красной лампочкой, свидетельствовавшей о низком заряде. Я заглянул в освободившийся проход в стене, но ничего не смог разглядеть. Использование фонарика тоже не принесло особой пользы, как выяснилось, прямо у "выхода" в мою квартиру туннель делал крутой поворот, за которым могло скрываться всё, что угодно. Тогда до меня наконец начало доходить, в чём состоял смысл первой "игры", где нужно было искать направленные на меня взгляды. По всей видимости, отверстие в шкафу существовало ещё с того момента. И через него уже кто-то наблюдал за моим жилищем. 

 Правда, я не мог понять, существовала ли в нашем доме некая сеть коммуникаций физически, или каждое подобное отверстие, коих, как я мог быть к тому моменту уверен, наличествовало минимум два, в моей квартире и в 34-ой, являлось своеобразным порталом, ведшим в иное, пещероподобное измерение, по узким проходам которого перемещались отвратительные существа непонятной природы. Раньше вся видимая опасность исходила извне дома, а с недавнего времени переместилась в него непосредственно, исходя из чего можно было предположить, что зловредное воздействие распространялось постепенно и набирало всё большие обороты. Вскоре я обнаружил ещё одно подтверждение этой гипотезе, но прежде нужно упомянуть о другой детали. 

 Несмотря на острое чувство неприязни, я принял решение повторно пересмотреть видео, записанное моим коптером. Для этой цели я подключил искалеченное устройство к компьютеру и скопировал запись туда. Я надеялся, что на большом экране, располагая возможностью останавливать и замедлять видео, я смогу найти на нём что-нибудь полезное, разглядеть новые детали.. Увы, меня ждал крайне неприятный сюрприз. Ни одна потусторонняя сущность из увиденных мной за полчаса до описываемого момента в ролике не отображалась. В окне на шестом этаже не было никаких крысоподобных детей и человеческих голов, в 34-ой квартире телевизор показывал лишь мёртвый экран, наконец, после того, как дрон оказался захвачен неизвестным существом, в кадре не появлялось никаких лиц. Изображение крутилось из стороны в сторону, снимая стены, пол и потолок, но только не держателя камеры. Но самое паршивое заключалось в том, что на видео отсутствовал.. я сам. 

 Торчавший из шкафа коптер записал, как словно от сквозняка отворилась дверь моей комнаты, а через две минуты некая неведомая сила подхватила его, и он почти сразу выключился. С полчаса я просидел на месте совершенно опустошённый, а потом просто лёг спать. 

 Утром я отправился в ВУЗ, но там меня ни с того ни с сего разобрал жуткий кашель. Приступ начался почти мгновенно после того, как я прошёл через турникет, и подошедший охранник настойчиво предложил проводить меня в медпункт. Там меня осмотрели и предписали немедленно обратиться в поликлинику по месту прикрепления, а затем выдворили из заведения. Сразу после этого мой кашель как рукой сняло. Я попытался зайти в магазин, куда меня упорно не хотели пропускать автоматические двери, а когда всё же попал внутрь, то купить ничего не смог, ибо моя карта внезапно размагнитилась. В забегаловке южной кухни, в которую я было сунулся следом за магазином, одновременно с моим приходом начался незапланированный перерыв, растянувшийся на добрые сорок минут. Я почёл за лучшее уйти, когда стал ловить на себе недовольные взгляды других посетителей, будто почувствовавших, что именно я являлся причиной их долгого и безрезультатного ожидания. 

 Приехав к дому, я обнаружил, что некоторые из соседских окон пропали, а на их месте в стенах образовались уже знакомые туннелеподобные отверстия приблизительно того же диаметра, что и в моей квартире, ведущие в непроглядную темноту. В момент, когда эта картина предстала мне, мимо прошествовал случайный прохожий, и я обратил его внимание на произошедшие изменения. Он внимательно посмотрел на причину моего волнения, а потом совершенно спокойно пробурчал что-то о том, что "не хочет лезть не в своё дело", да и вообще "чужая душа - потёмки, как чёрная труба", ну, или как-то так. 

 Поднявшись к себе, я снова оглядел дыру в шкафу. Мне показалось, будто она стала немного больше. Почему-то я не сомневался, что выросла она самостоятельно, и никакая жуткая тварь не разрывала её нарочно. Подавшись ближе, я даже поймал себя на ощущении, будто стенки туннеля едва заметно перемещались, словно дыша..

 Я позвонил родителям, чего не делал уже очень давно. К моему облегчению, мама сняла трубку, но тут же принялась с энтузиазмом расспрашивать меня о моей поездке в Индию, которой, естественно, никогда не было, и интересоваться, не изменил ли я своим планам остаться в этой южной стране. Я попытался узнать, с чего вдруг она решила, что я покинул родные края, но мама вдруг со смехом заявила, что связь невыносимо плоха, и повесила трубку, пообещав пообщаться в другой раз. Аналогичная ситуация имело место со звонком отцу, с той лишь разницей, что он считал, будто я улетел учиться в Бельгию. Мой друг детства и вовсе заявил, что я, якобы, разбился в автокатастрофе два года назад, и отключился. Староста из институтской группы выразил мне соболезнования в связи с проблемами со здоровьем и выразил надежду, впрочем, без особых эмоций, что мы ещё увидимся. От отчаяния я даже попытался обратиться в скорую помощь, но мой вызов нигде не приняли. "Ваша фамилия как? … Нет, с такими проблемами не помогаем, извините..". 

 Прошло ещё несколько дней. Еды мне пока хватало, хотя, если говорить начистоту, я почти полностью потерял аппетит. Ел я очень редко, но несмотря на это, моё физическое состояние несколько улучшилось. Правда, у меня от яркого дневного света стали болеть глаза, и я постепенно перешёл в режим ночного бодрствования. Каждый вечер я замерял диаметр разраставшегося отверстия в шкафу, и с нетерпением ждал, когда неизвестные снова выйдут со мной на связь. Это сулило хоть и непредсказуемый, но всё же - выход из сложившейся ситуации. И вот, наконец, момент настал. 

 На этот раз они не стали гонять меня неизвестно куда, а сразу пошли на сближение сами. Уже двадцать минут мой телефон разрывается от стремительно "разогревающихся" уведомлений. "Прохладно", "чуть теплее", "скоро станет хорошо". Я знаю, откуда их ждать. Из туннеля исходит тёплый воздух. Я уверен, что не буду сопротивляться им. Я не хочу, чтобы они лишили меня конечностей, как тех, наверняка недостаточно покорных людей. Зачем мне бороться с ними за свою жизнь, если у меня её и так уже давным-давно нет?

 В последнее время я часто смотрю на ночное небо. Оно очень красиво, но с каждым разом пугает меня всё больше, будто приближаясь. Кажется, что я должен спрятаться от него вглубь земли, туда, вниз. Там наступит спокойствие и исторгнувший меня мир не сможет навредить мне. Даже если вы заядлый романтик, и можете вспомнить и описать тысячу вариаций ночного неба, от бездонного, усеянного звёздами, до скрытного и угрожающего, прячущегося за гробовыми тучами, вам всё равно не представить без моей помощи того, какое вижу я прямо сейчас. Потому что моё небо - последнее. Я больше никогда не увижу его. Но я буду удобен и сфотографирую его для вас. А потом пойду готовиться. Я пока не знаю, как именно, но не сомневаюсь, что мне пора.