«Бежать! Нужно бежать! Они не должны меня поймать!» - Крутилось в голове Сергея, когда он перепрыгивал через препятствия скрываясь в переулке. Ноги постепенно становились ватными, дыхание сбивалось, но останавливаться нельзя. Они близко. Наконец-то передышка. Остановившись возле мусорного бака мужчина собирал мысли воедино и пытался восстановить дыхание. Из тёмного угла подворотни послышался...
- Митси мы не проедем там. – Джером пытался говорить спокойно, но чувствовал, что сорвется, вот-вот сорвется. Он узнавал приступ ярости по начинающим неметь кончикам пальцев и по неприятному теплу в груди. Тепло ассоциировалось у него с чертовым непогашенным окурком, по вине которого вполне мог вспыхнуть бушующий пожар. Он сжал пальцами руль, сжал так сильно, что посветлели ногти на руках. –...
Пригибаясь и отворачиваясь от хлещущего дождя, молодая женщина приятной внешности неспешно брела в гору к ветхому домишке на вершине невысокой скалы. А следом за ней, крепко держась за руку, плелась девочка лет пяти. Одеяние обеих путниц совсем не соответствовало промозглому предзимью гряды редких скалистых островков в Кантабрийском море. Вымокший до нитки сарафан облеплял сухощавое, несуразное...
Последние полчаса я смотрел в окно и занимался тем, чем, в принципе, и последние полгода – ненавидел. Ненавидел собак, с радостным лаем носящихся по асфальту, птиц, парящих в небе, а потом садящихся на деревья, и людей, да, отдельно – людей, спешащих куда-то по своим делами, сидящих на лавках, прогуливающихся, уставившись в гаджеты. Ненавидел всех вместе и каждого в отдельности. Несправедливо....
Эту историю нельзя считать прям мистической или ужасающей, она просто необъяснима Её рассказала мне моя бабушка, которая до сих пор вспоминает об этом случае Вообщем, случилось это давно, раньше 90х, тогда мой отец со своими друзьями и его мамой решили отправиться покататься на лыжах по лесу, лес был в Ясной Поляне, где жил сам Толстой. Добрались до места они быстро, покатались, а после попросили...
На улице темно. Холодно. Лишь фонарь не щадит себя, светит, и в лучах желтого сияния я вижу мелкий, едва различимый снег. Все верно, за спиной у меня остаются следы — серые пятна на белом ковре. А впереди мой дом — панелька на девять этажей, где в квартирах тоже темно. Уже очень поздно, и все давно легли спать, но на третьем этаже я вижу — горит. Наша люстра под потолком и гирлянды вдоль...
Здесь так тихо и спокойно. Здесь не слышно этих мерзких звуков. Здесь безопасно. Врачи, с добрыми лицами, приходят и заботятся обо мне. Лечат. От их лекарств мне становится хорошо, воспоминания перестают преследовать и пугать, и я весь день наслаждаюсь тишиной и покоем. Но ночью они, всё же, возвращаются. Воспоминания. Они начинают терзать меня в кошмарах, заставляют переживать весь ужас прошлого...
Однажды в порыве откровенности моя подруга Жанна показала мне фотографию. С нее на меня смотрела какая-то страшная женщина. Я спросила: - Это твоя родственница? Есть сходство. Жанна рассмеялась: - Нет. Это я. Что, не слишком похожа? Я недоверчиво покачала головой: - Ты, наверное, была очень больна? Рак? - He-а. Ну, слушай. Тебе уже ведь известно, что я не всегда была богатой и успешной. Мамочка и...
История печника. Далее от его лица. Работал в начале 80-х годов прошлого столетия в одном АТП города Днепропетровска. Был конец апреля. Находилось оно на левом берегу, в районе улицы Журналистов. Нас после смены развозил по домам специальный автобус. Но в ту ночь после смены я уснул и на него благополучно (а может, и не очень?) опоздал. Решил идти пешком домой. В принципе я жил на этом же берегу...
Глава I. Две пули По кровавой полосе на стене Моргравия поняла, что мужчине осталось жить недолго. Его рот подрагивал, будто у бормочущего проповедь священника, однако наружу не вылетало ничего вразумительного. Всего лишь последние вздохи. Ранее он утверждал, что его зовут Ошанти и что он знаком с Моргравией, однако для нее его лицо выглядело словно незнакомая страна. Она оглянулась на выход в...