Именно так мы, дети младшего школьного возраста нашего поселка, прозвали автомобиль, на котором везли гроб с покойником на кладбище. Мы не знали слова «катафалк». Да и катафалком эту машину назвать было сложно.
* * *
Стоит рассказать, как вообще проходил процесс похорон в нашем поселке (а возможно, и во многих других маленьких населенных пунктах).
В день похорон гроб с покойником обязательно привозили из морга к дому, часов так в 13. Либо, если гроб ночью стоял в квартире, то к данному времени покойника выносили на улицу. Возле подъезда ставили две табуретки, на них гроб. Проходила церемония прощания покойника со своим домом. Численность населения нашего поселка была не так уж велика, все друг друга мало-мальски знали, поэтому на похороны обычно собиралось достаточно народа. А мы, дети, как раз в обеденное время возвращались из школы домой, поэтому если «повезет» проходить мимо того дома, где сегодня похороны, то можно наблюдать всю эту картину. Умирали люди в поселке не очень часто, но с регулярной периодичностью то там, то сям мелькала эта самая «гробовая машина». Подъезжала она одновременно с доставкой покойника к подъезду, стояла там все время, а потом собственно везла усопшего на погост.
Теперь слово о ней, «гробовой машине». Это был обычный грузовик, вроде бы ГАЗ-52 (я не очень сильна в моделях, но вроде 52). У машины откидывались борта и на кузов расстилалось огромное красное полотно. Большой кусок материи красного цвета, по виду точно такой же, из которой делалась обивка на гроб. В «изголовье» кузова ставилось надгробие.
Затем, к 14 часам, гроб ставили в середину кузова «гробовой машины», вокруг гроба раскладывали еловые лапы. Это был тоже обязательный атрибут. Гроб еще не закрывался крышкой, но вот сама крышка где была, этого я не помню...
И «гробовая машина» медленно, очень медленно ехала на кладбище. За ней пешком шли люди и следовали другие машины. Так же бывало, что в похоронной процессии присутствовал пеший оркестр. Но где-то к середине 90-х годов оркестр стал уже редкостью, а затем и вовсе канул в Лету.
У нас, детей, вызывала какой-то необъяснимый страх именно эта «гробовая машина», ее вид. Бросалась в глаза она издали, именно из-за этого расстеленного на кузове красного полотна.
* * *
Случилось это в уже далеком 1997 году. Я тогда училась в 10 классе. Была зима. В понедельник моя подруга и одноклассница Настя не пришла в школу. После уроков я решила к ней заглянуть. Она открыла мне дверь, и первое что мне бросилось в глаза — её крашеные волосы.
— Решила поэкспериментировать с внешностью? Почему в школу сегодня не пошла? — забрасывала я ее вопросами.
Настя была на удивление какой-то неразговорчивой, хотя обычно у нее рот не закрывался. Она все молчала и выглядела подавленной. Наконец, мне удалось ее растормошить. Далее рассказываю от ее лица.
* * *
В субботу вечером я со своим парнем Лешей сходила на дискотеку, в дом культуры. Повеселились, потанцевали, немного выпили. После, часов в 11 вечера, когда дискотека закончилась, мы решили немного погулять по улицам. Хотелось дождаться, чтобы родители уже точно легли спать и не заметили, что я пила. Мы гуляли, болтали о том, о сем. Людей в этот час на улице практически не было, да и опять же зима, ветрено, небольшой снег. Ветер постепенно усиливался и начиналась метель.
Мы с Лешей забрели аж на окраину поселка. Шли прямо по автомобильной дороге. С одной стороны жилые дома, а с другой — поселковая река, которая зимой, понятное дело, была подо льдом. Дорога эта не освещена фонарями. А впереди и сзади — лес. Дорога как бы полукругом замыкает поселок.
И вот мы идем с Лешей, разговариваем... И вдруг слышим — шум машины, не очень громкий такой, но явственный. Решили пропустить, идем-то ведь по трассе. К обочине подвинулись и обернулись...
А она — вот, в нескольких метрах от нас сзади. «Гробовая машина». С откинутыми бортами и расстеленным красным полотном на кузове.
По моей спине прошел холодок.
«Гробовая машина» медленно ехала за нами.
— Леш, чего она едет-то?
— Откуда же я знаю? — ответил парень.
Я испугалась, если честно. Это все было как-то странно. На часах двенадцатый час ночи. Что делать в это время на улице «гробовой машине» при «полном параде»? В это время, понятное дело, не хоронят никого, куда ей ехать-то? Да еще и так медленно, как она обычно везет покойника?
Тут меня осенило:
— Может, она хочет, чтобы мы ее пропустили? То бишь не хочет нас обгонять?
— Ну давай остановимся, — сказал Леша.
Мы встали у обочины, ожидая, что машина проедет мимо. Но «гробовая машина» остановилась... Она не ехала дальше!
Тут я испугалась по-настоящему.
— Леш, мне страшно! — я вцепилась в парня.
Мы просто стояли и тупо смотрели на машину.
Мой парень молчал. Наконец, сказал:
— Пойдем.
Мы двинулись и... машина тоже поехала.
— Стой, — сказал мне Леша, остановившись и уставившись на машину.
Машина тоже замерла, как и мы.
— Козел, он прикалывается, видимо, — Леша выругался в адрес водителя.
— Леш, пойдем быстрее! Мне как-то не по себе.
Мы зашагали быстрым шагом, «гробовая машина» тоже прибавила скорость.
Во мне нарастал страх с каждой секундой все больше. Я уже боялась оборачиваться, видеть эту «гробовую машину»... Вроде бы обычный автомобиль, с куском красной тряпки на кузове, но поздним вечером, в темноте, когда вокруг ни души... А машина едет за тобой, останавливается, когда ты стоишь и вновь движется, когда ты идешь... Словно преследует тебя...
Это жутко!
— Давай перейдем дорогу и зайдем во дворы домов, — сказал мне Леша.
— Я боюсь, — ответила я.
— Пошли, — резко сказал парень. — Или ты хочешь так всю ночь здесь шагать? И дойти до леса?
Он тянул меня за руку. А я... Что-то в этот миг я почувствовала, нутром что ли... Я выдернула свою руку из его руки, и осталась стоять у обочины в тот момент, когда он стал переходить дорогу по направлению к домам.
«Гробовая машина» сей же миг рванула с места, сбила моего парня и уже на обычной скорости умчалась вдаль по дороге. Я упала от неожиданности в сугроб и едва удержалась, чтобы не скатиться вниз по обрыву, в русло реки. А полотно с кузова машины... Был сильный ветер, разыгралась метель, материю сорвало ветром с машины. Как будто в каком-то кино, этот огромный кусок красной тряпки улетел куда-то в лес.
Я поднялась. Ноги были как ватные. Меня всю трясло от ужаса. Я подбежала к Леше. Он лежал на дороге и говорил, что очень больно, болят ноги. Я побежала к близстоящим домам, забежала в первый попавшийся подъезд, позвонила в квартиру. Вызвали «скорую». Лешу отвезли в больницу, у него оказался перелом обеих ног.
* * *
Я выслушала рассказ подруги, но не поверила ей. Сначала подумала, что она решила меня разыграть. Выдумала байку, страшную историю. Что, возможно, Леша поскользнулся (тем более был выпивший) и сломал ноги. Или что им это все привиделось... Но опять же, групповая галлюцинация... Как-то не шибко такое возможно. Я выдвигала разные версии. Наконец предположила, что да, «гробовая машина» действительно была. Но таким образом развлекался водитель за рулем. Может, хотел попугать их. Или если еще более реально — был пьян, невменяем, раз сбил Лешку.
— Ты не понимаешь... Сидишь здесь, рассуждаешь, — ответила Настя. — А я... Да, я покрасила волосы. Потому что я после этого вечера наверняка поседею. Я посмотрела на кабину «гробовой машины» в тот момент, когда она рванула с места и сбила моего парня. За рулем не было никого. Кабина была пустой.
А потом... Потом пришла мать Насти с работы, и с нею пришел следователь.
То, что я услышала, не поддавалось никаким объяснениям. «Гробовая машина», со слов следователя, стояла уже несколько дней в гараже, она не выезжала никуда, так как похорон в эти дни не было. Двери гаража занесены снегом, которого намело за выходные достаточно. Водитель тоже не работал, а в субботу вечером находился дома, что подтвердило несколько людей. «Гробовая машина» в поселке одна, другой нет.
Настя клялась и божилась, что она ничего не выдумала и рассказала все так, как есть. Подтвердил ее рассказ и Алексей в больнице. Зачем им было врать?..
* * *
Убедилась в правдивости их истории я весной, в марте, когда с братом каталась на лыжах, в лесу за поселком.
— Смотри, Камилла, тут, по ходу, пионерский лагерь, — хохотнул брат и показал лыжной палкой в сторону деревьев.