Комната самоубийств. Вот как называли комнату 733 — как будто мне больше не о чем было волноваться в мой первый день, когда я стала первокурсником.

Нас поселили в комнату 734, которая, как оказалось, не была одной из этих новеньких хороших комнат в южном общежитии. Нет, нам посчастливилось жить в старом крыле здания на 7ом этаже. Хотя я не была в таком уж плохом настроении, ведь по крайней мере они удовлетворили мой запрос на то, чтобы меня поселили с моей лучшей подругой.

Мы с Лидией потратили практически все утро на заселение в комнату. К тому моменту, как к нам пришла наша куратор, я развешивала плакаты, а Лидия читала.

«Привет, девчонки, я — Бет!» — прощебетала энергичная блондинка, как только зашла в нашу комнату, — «Я буду вашим куратором в этом году».

«Привет», — кивнула ей я.

«Ничего себе, вы, девчонки, такие шустрые», — сказала она, оценив наши заправленные кровати и развешанную одежду.

Бет подняла рисунок Ктулху, который Лидия сделала этим летом. Она покрутила его в руках, изучая.

«Это тот кракен из Пиратов Карибского Моря?»

Лидия взглянула на нее из-за своей книги.

«Ну, о чем это я?» — продолжила куратор, — «Я знаю, что наше крыло не такое новое, как южное, но поверьте мне, за ним — много истории. Этому зданию почти 60 лет».

«Да, я заметила», — сказала я, оглядываясь, — «Комнаты очень маленькие».

«Ну, люди были поменьше ростом в 50-х», — пожала плечами Бет.

«Действительно», — сказала Лидия безучастно.

«Ага, действительно». Бет поджала губы и просто продолжила стоять там, пока комната наполнялась неловким молчанием.

«Ну», — сказала я, — «комната на углу рядом с нами — 733, да? Она выглядит куда больше, чем наша. Кто-нибудь живет там, или может быть…»

«Ой, вы не хотите жить там», — прервала Бет. — «Там случилось несколько самоубийств. Один повесился, второй спрыгнул, если я правильно помню. Там никто не живет. В любом случае, я хотела бы вам напомнить, что этот этаж полностью женский, и парням здесь нельзя быть после 11».

Прежде чем мы смогли что-либо ответить ей, Бет хлопнула в ладоши, бросив: «Ну, приятно познакомиться», — и быстро покинула комнату.

Лидия бросила свою книгу на кровать и уставилась в коридор в замешательстве. «Ненавижу ее».

«Нет, ну ты слышала, что она выдала?»

«Я буду звать ее Тупица-Бет».

«Лидия, серьезно. Самоубийства?»

«Ой, Бекка, расслабься. В каждом колледже случались самоубийства».

«Ага, но в одной и той же комнате?»

Лидия вздохнула. «Да кому не пофиг? Это не наша комната».

«Ага, наверное». Я повернулась и посмотрела на маленькое окно в нашей комнате. «Ты можешь представить себе, что кто-то может вылезти из этого маленького окошка и прыгнуть? Ты будешь жить еще по крайней мере пять секунд, прежде чем упадешь на землю».

«Да, блин, Бекка, можешь перестать?» Лидия взглянула на окно и заметно вздрогнула. «Ты же знаешь, что я ненавижу высоту, и просто из-за разговоров об этой хрени у меня уже подымается давление».

«Мы всегда можем переехать в комнату самоубийств», — подразнила ее я, — «В ней окна на каждой стене».

«Пошла ты».

«Хорошо, хорошо. Но серьезно, только представь. Потребуется очень большая выдержка, чтобы выпасть из этого крошечного окна».

«Ага, ну, помнишь ведь, люди раньше были куда меньше ростом», — промычала Лидия, отодвигая свою кровать подальше от окна.

Поскольку Лидия была общительным и дружелюбным человеком, мы обзавелись друзьями со скоростью света. Мы ходили на много тусовок в первые несколько недель, на одной из которых Лидия неизбежно познакомилась с парнем. Я знаю ее с тех пор, как мы носили подгузники, так что я полностью предвидела, что у нее появится кто-то к концу сентября. Его звали Майк, и в нем не было ничего особенного, просто какой-то обычный идиот, преданный братству.

Примерно после месяца жизни в кампусе весь трепет новизны начал улетучиваться. Мы с Лидией втянулись и начали больше учиться по выходным, чем выпивать. Промежуточные экзамены были через пару недель, и я решила поддерживать высокий средний балл на протяжении всего первого курса.

Однажды ночью в начале октября меня разбудил громкий резкий звук. Я села в кровати и прислушалась. Лидия тоже проснулась и слушала.

БАХ

Какого черта? — беззвучно сказала она мне.

Не было ничего необычного в шуме в коридоре, так как другие жители могли возвращаться в свои комнаты в любое время дня и ночи. Но этот звук точно шел из соседней комнаты на углу.

СКРИП

«Это…»

«Ага», — прошептала Лидия. «Это окно в соседней комнате».

По просьбе Лидии мы всегда держали наше окно закрытым. Однако невозможно было перепутать звук открывающегося и закрывающегося через одинаковые промежутки времени окна комнаты 733 с чем-то другим.

БАХ

«Кто там внутри?»

Лидия пожала плечами.

«Кто-то издевается над нами? Это типа посвящение?»

Лидия подняла одну бровь. «Посвящение к чему?»

«Я не знаю. К колледжу? Может быть так они стебутся над новичками?»

СКРИП (оно открылось)

«Кто стебется над новичками?»

Я пожала плечами.

БАХ (оно закрылось)

«Бекка, я люблю тебя, но это звучит нереально глупо».

Я бросила в нее подушкой. «Хорошо, кто бы это ни был, иди скажи им, чтобы они, блять, перестали».

«Я?! Чтобы меня выкинули из окна?».

СКРИП

«Нет, я не пойду!»

«Я учусь в художественном. А ты в политологии. ТЫ иди заставь их подчиниться закону».

«Да ну нафиг».

«Тогда позвони Тупице-Бет. Разве не с этой хренью она должна разбираться?»

БАХ

«Я не буду ей звонить. Не надо на меня направлять это зло».

«Прекрасно», — громко прошептала Лидия, — «Тогда нам ничего не остается, кроме как забить на это».

«У меня первая пара в 7:30!» — прошептала я.

СКРИП

«Тогда сделай что-нибудь!»

«А-а-х!» — я выбралась из кровати и потопала к двери, резко открыла ее и вышла в коридор, чтобы подойти к комнате 733, на которой было написано просто «Склад».

«Люди пытаются спать, пожалуйста, блин, прекратите», — сказала я, но ответа не последовало.

БАХ

«Чувак, серьезно…» — вздохнула я.

Я сделала шаг назад от двери и сразу же заметила проблему. Комната 733 была закрыта на висячий замок снаружи. Я поспешила к своей комнате.

«Что случилось?» — спросила Лидия.

«Я не собираюсь подходить к этой сраной комнате. Она закрыта снаружи. Я не понимаю, как кто-то смог пробраться в нее».

«То есть, ты говоришь, что это страшное привидение?» — засмеялась она.

«Нет, я говорю, что какая-то странная хрень происходит внутри комнаты, которую все между собой называют «комната самоубийств».

Лидия засмеялась и отвернулась на кровати, пытаясь вернуться ко сну. «Тебе нужно было учиться в театральном».

Мы больше не слышали этого окна из соседней комнаты той ночью, но следующим утром снаружи можно было ясно увидеть, что оба окна в комнате на углу были широко раскрыты.

Я смотрела на окна комнаты 733 всю неделю, но они так и оставались открытыми. Однажды ночью мне показалось, что я слышу шум из соседней комнаты, как будто маленькие стеклянные шарики падают на пол и катятся по полу. Но так как Лидия не проснулась от этого шума, я ничего ей и не сказала.

Однажды днем я была одна в нашей комнате, правя записи на моем ноуте. На мне были наушники, но музыка не была слишком громкой, чтобы заглушить стук в дверь.

«Заходите», — сказала я, даже не отрываясь от экрана.

Через несколько секунд я опять услышала стук. Я выдернула наушники из ушей и закрыла крышку ноутбука.

Я оглянулась, — «Заходи…»

Какого хрена? Дверь в коридор была настежь открыта. Я оставила ее незакрытой специально, так как Ян (студент старшего курса, с которым я встречалась) должен был зайти. Я опять услышала стук позади меня и буквально выпрыгнула из кресла.

Этот звук шел из другой стороны комнаты — из двери шкафа. Этот шкаф был у стены, граничащей с соседней комнатой.

«Лидия, это, блин, вообще не смешно».

Тишина.

«Лидия, клянусь богом, я ударю тебя в лицо».

Тишина. Я подошла к шкафу и схватила ручку.

«Лидия, ну ты, блин, и…»

«Блин, кто?»

Ее голос шел из дверного проема — позади меня. Я отпустила ручку дверцы и отступила на шаг назад, широко раскрыв глаза. Лидия бросила свои вещи на кровать и повернулась ко мне, скрестив руки на груди.

«Ну и кто я, по-твоему?»

«Я… я думала, ты прячешься в шкафу», — сказала я, запинаясь.

«Что? С чего это?»

«Потому что кто-то стучал в дверь».

«Боже, Бекка». Лидия потерла свой лоб, подошла к шкафу и открыла дверь. В нем не было ничего кроме вещей и коробок. Она вскинула руку, как бы спрашивая: «А теперь что?»

«Я клянусь…»

«Бекка, здесь никого нет».

«Я уверена, что слышала».

Мы смотрели друг на друга, пока не пришел Ян, нарушив наше неловкое молчание.

Он сразу же почувствовал напряжение в комнате. «Привет, девчонки… Какие новости?»

Я посмотрела на свою соседку враждебно. «Какая-то странная хрень творится в той комнате по соседству. Но это не новость».

«В какой комнате? 735? Или в пустой?»

«В пустой комнате», — подчеркнула Лидия.

«733. Ага, не удивлен. Это же комната самоубийств».

«Верно, мы слышали о случаях смерти», — я села на кровать.

«Ага, это херово. Три самоубийства в одной комнате».

«Три?» — Лидия подняла бровь. «Нам сказали, что два».

«Ну, сначала пара людей в 70-х, а потом какой-то парень около десяти лет назад. Он выпрыгнул из окна».

Мы с Лидией содрогнулись. Мы обе боимся высоты, несмотря на то, что она — гораздо сильнее. Смерть от падения была самым худшим, о чем я только могла подумать.

«Я признаюсь, что три самоубийства в одной и той же комнате — это просто тревожит», — сказала Лидия извиняющимся тоном.

«Ага, я слышал, что в этой комнате что-то есть», — сказал Ян.

«Что?»

«Никто не знает, но каждый год у кого-то появляется новая теория, обычно ближе к Хэллоуину что-то публикуют в университетской газете. Что бы там ни было в этой комнате, оно — не дружелюбное».

«Ну, так кто-нибудь убивал себя в соседних комнатах? Например, в этой?»

«Не-а, только в 733. Честно говоря, я удивился, что в этом году открыли северное крыло».

«Говорят, что в этом году самое большое количество первокурсников за последние двадцать лет», — сказала я рассеяно.

«Ага, я тоже слышал об этом. Знаете, вы можете попросить другую комнату». Ян сел на кровать рядом со мной, и я облокотилась о его плечо.

«Ага, но тогда нас расселят», — вмешалась Лидия. «Мы с Беккой — лучшие друзья уже 15 лет. Мы не можем жить с другими людьми».

«Так нам придется просто жить здесь, рядом с Сатаной?» — я опять посмотрела на дверь шкафа.

Лидия пожала плечами. «По крайней мере, нам будет, что рассказать после выпуска».

«Это не те истории, которыми бы я хотела делиться».

Несколько дней спустя Лидия начала верить в мою историю со шкафом. Я проснулась посреди ночи от звука чьего-то шепота. Я посмотрела на Лидию, которая уже уставилась на меня, широко раскрыв глаза. Она медленно поднесла палец к своим губами.

Я внимательно слушала, пытаясь различить, что говорит голос, и откуда он идет, но я не могла расслышать ни единого слова. Я выбралась из постели и подошла на цыпочках к кровати Лидии. Шепот определенно был громче здесь, ведь ее стена прилегала к комнате 733. Я вслушивалась еще сильнее.

…никогда…не брали…с языка…дураков…

Какого черта? Лидия наклонилась и приложила ухо к стене. Шепот внезапно остановился, и я тоже прижалась ближе. Внезапно раздался громкий звук удара с другой стороны. Лидия сразу же отскочила и схватилась за ухо от боли.

Кто-то был там. Внезапно более злая, чем испуганная, я распахнула нашу дверь и направилась к предположительно пустому складу. Я громко постучала по двери, не думая о том, что могу кого-то разбудить в этот момент.

«Ты, блядь, издеваешься?!» — закричала я двери. «Эта херня больше не смешная. Выходи из этой сраной комнаты, урод».

Тишина. А потом ручка двери начала поворачиваться.

Я не знаю, чего я ожидала, но точно не этого. Я так отпрыгнула назад от этой двери, что натолкнулась на противоположную стену. Когда ручка провернулась до самого низа, что-то начало толкать ее с другой стороны. Дверь громко затрещала, но замок оставался висеть.

Я затаила дыхание, пока давление на дверь не ослабилось, и ручка не вернулась в свое нормальное положение.

Я заметила, что Лидия высунула голову из нашей комнаты. Она жестами спрашивала: «Что происходит?»

«Кто-то думает, что это забавно», — громко ответила ей я. Она затрясла головой и исчезла, юркнув обратно в комнату.

Я опустилась на пол и наклонила голову к ковру, пытаясь рассмотреть что-либо в щели между дверью и полом. Я впервые посмотрела внутрь угловой комнаты.

Комната 733 точно была кладовкой. Одна стена была загромождена стульями, а вторая — каркасами кроватей. Несколько гнилых матрасов были свалены под одним окном, и толстый слой пыли покрывал практически все в комнате. Окна были невероятно огромными, что было не так заметно, если смотреть на них снаружи здания. Они были как всегда открытыми, и было точно видно, как кто-то может легко выбрать из них на карниз снаружи.

Комната выглядела, как будто никто не пользовался ей несколько десятков лет, из-за чего меня бросило в дрожь.

Лунный свет, которого было достаточно, чтобы осветить комнату, внезапно исчез, и я увидела только кромешную тьму внутри. Я быстро заморгала, пытаясь привыкнуть к темноте и разглядеть хоть что-нибудь. Я сильно зажмурила их, и когда открыла, большой желтый глаз смотрел на меня в паре сантиметров от моего лица с другой стороны двери.

Я закричала и разбудила половину общежития.

Не было сомнений в том, что события набирали обороты. Следующим утром мы с Лидией отправили запрос на смену комнаты в Отдел обслуживания резидентов и надеялись на лучшее. Между тем мы договорились никогда не оставаться в нашей комнате в одиночку. Мы либо проводили там ночь вдвоем, либо вне этой комнаты. Мы начали ночевать у наших парней.

Я рассказала Яну все, что случилось, и он предложил, что мне, возможно, следует поговорить с Паранормальным Обществом. Колеблясь, я назначила встречу, и мы с Лидией встретились в маленьким чисто одетым пареньком, которого звали Крейг, и четырьмя его «коллегами» в следующий вторник.

Мы рассказали им все, что смогли вспомнить, каждый случай, не смотря на их небольшую незначимость. Крейг и четверо других членов Паранормального Общества тихо сели и делали пометки в блокнотах около получаса. Никто не заговорил, пока мы не закончили наш рассказ.

«Это все?» — спросил Крейг.

«Да…» — сказала я медленно.

«Вы не подождете в коридоре несколько минут, пока я не посоветуюсь с коллегами?»

«Конечно», — Лидия снисходительно улыбнулась и встала. «Все, что вам угодно».

Едва дверь за нами закрылась, Лидия фыркнула и закатила глаза. «Пойдем».

«Куда?» — спросила я.

«Ты серьезно?»

«Лидия, брось, нам нужна помощь. Я начинаю сходить с ума. Мы не оставались в нашей комнате ни на одну ночь с четверга, мы не можем просто махнуть рукой на это».

«Хорошо». Она вскинула руки вверх. «Пойдем послушаем, что они нам скажут, а потом наконец пойдем в Отдел обслуживания резидентов и проверим, как дела с нашим запросом».

Мы проторчали в коридоре еще минут 15, прежде чем Крейг вышел и попросил нас вернуться к ним и присесть.

С видом официальной церемонии встречи парламентеров Крейг прочистил свое горло и поставил свой диагноз.

«То, с чем вы столкнулись, дамы, — это очень злой призрак».

«Это твое профессиональное мнение, Крейг?» — спросила Лидия. Я бросила на ее взгляд.

«Д-да», — сказал он заикаясь. «Мстительный дух…»

«Дух?» — спросила я. Я очень сильно сомневалась, что это — то, с чем мы столкнулись.

«Да», — ответил один из не-Крейгов. «Это означает «призрак» для дилетантов».

«Боже мой», — простонала Лидия и потерла виски.

Приняв досаду Лидии за отчаяние, Крейг деловито начал свою речь.

«Не бойтесь, дамы, мы позаботимся о вас. Это правда, что призраки могут быть головной болью, если вы не знаете, как изгнать их, поэтому хорошо, что вы пришли к нам. Самоубийства почти всегда порождают злых духов, которым нужна месть».

«Месть кому?» — спросила я.

«Другим студентам. Возможно, над этим конкретным духом издевались, пока он не покончил с собой, и теперь он хочет причинять муки другим».

«Ах, послушай…»

«Мы можем позаботиться об этом для вас прямо сейчас, все что потребуется — это небольшой взнос в общество», — продолжил Крейг. «Мы честно даже не подозревали, что в этой комнате такая большая активность. Это очень увлекательно».

«Отлично, ну, спасибо за ваше время», — сказала Лидия, схватив меня за руку и подняв с моего кресла.

«Вы хотите организовать что-нибудь на этих выходных?» — спросил Крейг.

«Вот что я тебе скажу — мы позвоним вам».

Лидия вытащила меня из комнаты с очень уставшим видом, и мы больше не говорили до тех пор, пока не подошли к зданию администрации.

«Это просто трата времени», — сказала она.

«Послушай, я не спорю с тобой, но…»

«Бекка, ты же не всерьез купилась на это?»

«Ну, так ты не считаешь, что это… это…» — мне было сложно даже произнести это слово, оно звучало так глупо, — «…призрак?»

«Блин, да я не знаю, но и они тоже. Этот парень нихрена не разбирается в том, что он говорит».

Я натянула капюшон на свои глаза, когда мы подошли к очереди к стойке Отдела обслуживания резидентов.

«Позволь мне сформулировать это следующим образом», — продолжила Лидия. «Они играют в «Охотников за Призраками», а мы живем в сраном «Экзорцисте».

«Отлично», — вздохнула я. «Тогда что ты предлагаешь? Просто продолжать ночевать у Майка, а мне — у Яна, пока нас не расселят?»

«Я просто хочу положить этому конец», — Лидия скрестила руки и посмотрела вперед. Мы все хотели, чтобы это кончилось. Даже если жить рядом с этой сраной комнатой было не страшно, но точно уж чертовски сбивало с толку.

«Хорошо, ну, я думаю, что, наверное, мы в безопасности в дневное время, и если не проводить там ночи — все должно быть хорошо. В конце концов, наша комната только граничит с этим призраком, и скоро придет приказ о нашем переселении». Я посмотрела на часы. «Блин, уже почти 2».

«Черт, реально? Я пошла. Майка приняли в Сигму Хи, и сегодня у него посвящение».

«Ох, да, я и забыла, что он туда метил».

Девушка на стойке подозвала нас жестом. Я даже и не заметила, как мы оказались первыми в очереди.

«Дай мне знать, что они скажут», — сказала Лидия, выбегая из здания.

Девушка на стойке посмотрела на меня с подозрением, когда я подошла к ней.

«Привет, я…»

«Ты — девушка, которая пытается выехать из номера 734 в Рейли, не так ли?»

Она застала меня врасплох. «Ага, одна из них. Как ты узнала?»

«Извини, я нечаянно подслушала вас. Также я видела ваше дело на своем столе пару дней назад, и мне нужно спросить: почему вы точно хотите переселиться?»

Я устала. Я была измотана. У меня не было сил, чтобы выдумывать что-то.

«Потому что какая-то хрень творится в соседней комнате, и это пугает нас. Шум, шорохи, стук, однажды ночью я видела кого-то…»

«Ты видела кого-то?»

«Ага».

«В комнате 733?»

«Ага. Я посмотрела в щель под дверью. Там точно кто-то был.

Девушка сузила свои глаза на секунду, а потом кивнула без какой-либо причины.

«Хорошо, ваши комнаты еще не готовы, но я поставлю ваше дело на ближайшее рассмотрение. Но сейчас вам некуда деваться. Просто больше нет комнаты, куда вас можно заселить».

Я вздохнула. Я так и думала.

«Меня зовут Алиса», — продолжила она, — «и послушай, я на самом деле очень много разузнала о самоубийствах в Рейли, и я думаю, что смогу помочь вам. Ну, или, по крайней мере, рассказать свои догадки».

«Правда?» — спросила я, колеблясь.

«Так точно. Я живу в холле Тэйлор, комната 310. Я вернусь к себе в комнату к 4 часам сегодня».

«Спасибо. Мы только что вернулись от Паранормального Общества».

«Тьфу, ни слова больше», — Алиса закатила глаза.

«Ага, ну… я точно зайду к тебе в 4».

«Отлично», — сказала Алиса и улыбнулась.

Ранее я была в этом холле, а потом вот оказалась у нее. Я рассказала нашу историю второй раз за день, и Алиса не стеснялась прерывать меня вопросами, при этом они не нарушали ее мыслительный процесс.

Когда я закончила, она отклонилась на спинку стула и глубоко вздохнула.

«Я не могу поверить в это», — она покачала головой. «Я всегда слышала сплетни, но я действительно очень сомневалась, что хотя бы одна из них — правда».

«Я могу тебя заверить — все, что я рассказала — абсолютная правда».

«И как сейчас дела? Когда вы там находитесь?»

«Нас там не бывает по ночам, но днем мы слышим скрежет по стене, очень тихий шепот и иногда мы слышим, как открывается и закрывается окно. При свете долбанного дня. Однако каждый раз, когда я смотрю на окна 733 снаружи, они всегда открыты».

Алиса кивнула. «Хорошо, надо отметить, что я не думаю, что вы в опасности. Несмотря на то, как все это хреново, вы ребята — просто пострадавшие. Вам нужно держаться подальше от комнаты 733».

Я хмыкнула. «Ты шутишь? Я бы ни за что не пошла туда».

«Я знаю, что ты это знаешь. Но эта штука, чем бы она ни была, она, она — очень хитрая. Она манипулирует. Лжец. И она умнее вас».

«Я попытаюсь не обидеться на это».

«Тебе и не нужно».

«Как ты думаешь, что это?»

«Что-то очень старое и очень злое».

Я посмотрела на нее скептически, и потом мой взгляд начал скитаться по комнате. Я даже не заметила декор комнаты, но надо отметить, что Алиса интересовалась оккультизмом, и это было даже слабо сказано.

«Я не могу представить ситуации, которая бы вынудила меня зайти в эту комнату».

«Я знаю. Но тебе нужно быть готовой к тому, что однажды придет время, когда тебе придется решить, заходить ли в эту комнату. Потому что, с чем вы столкнулись? Оно уже убило пять человек».

«Пять? Я думала, только троих!»

«Ага, ну, не все так глубоко копали, как я. Смотри, в 1961 была Эллен Бернхам — она выпрыгнула из окна. Она была самой первой. Потом в 1968 был Тэд Коллинсворт — он выпрыгнул тоже. Марисса Григ в 1975 — она повесилась. Эрин Мерфи в 1979 — она выпрыгнула. И потом Эрик Дустен в 1992 — он повесился».

«Пять самоубийств. Как вселенная все еще позволяет людям жить там?»

«Ну, очевидно, они там не живут. Вот почему сейчас это кладовка».

«Ну а раньше?»

«Ну, каждые несколько лет, когда все, кто помнит об этих событиях, выпускаются, комнату сдают студентам. Это было до появления интернета, знаешь ли, и новички даже не догадывались. Но потом, после Эрика Дустена, им пришлось закрыть все северное крыло на седьмом этаже и построить больше комнат в южном».

«Ну, так и что оно хочет?»

Алиса пожала плечами. «Хаос. Смерть. Души. Кто знает? Никто ведь не знает, что оно такое».

«Хорошо, а что знаем мы?»

«Мы знаем, что это как-то связано с комнатой, хотя кажется, что у этого, чем бы они ни было, минимальное воздействие вне этой комнаты. Мы знаем, что все, кто умер там, были одни в момент самоубийства. И мы знаешь, что оно — хитрое. И это все, что мы знаем».

Этого было недостаточно. «Почему, ты думаешь, они делают это?» — спросила я тихо.

«Жертвы?»

Я кивнула.

«Все, что я знаю, — это сплетни о содержимом дела. Все самоубийцы были найдены с рисунками или записями того, что считалось «невероятным» в те времена. Она содержали ужасные, страшные вещи, из-за которых тебе физически станет плохо, если ты будешь читать это или просто увидишь, так говорят люди».

«И все эти люди, они рисовали? Они писали все это?»

«Ага. Что бы ни было в этой комнате, оно сводило их с ума».

«Это охренеть как пугает».

«Вы когда-нибудь думали позвать кого-нибудь освятить эту комнату?»

«Боже».

«Ну, вам будет сложновато до него достучаться, но может вам стоит пригласить какого-нибудь другого человека, приближенного к богу?»

«Нет, я имею ввиду, боже, ты говоришь об экзорцизме».

Алиса пожала плечами. «Может быть. В 70-х говорили, что все началось с игры с доской для спиритических сеансов в 1961, когда что-то пошло не так».

«На самом деле? Эту штуку же сделала компания по производству игрушек».

«Нет, в 60-х так было иначе. В любом случае, это просто слухи. Единственный человек в кампусе, кто знает наверняка, — это Том Моэн из Администрации. Я пыталась поговорить с ним прежде, но он избегает меня».

«Он был там в 1961?»

«Да. И он жил в Рейли».

«Нам нужно поговорить с ним. Мне нужно знать, какого черта происходит, или я не смогу до конца своих дней быть уравновешенным человеком».

«Думаю, мы можем попробовать выловить его внизу в кампусе».

«Мы можем пойти к нему завтра?»

«Мы можем попытаться».

Г-н Моэн не встретился с нами ни в тот день, ни на следующий. Мы пытались поймать его в обеденный перерыв и потом, когда он уходил с работы, но он постоянно увиливал от нас. Скоро стало предельно ясно, что этот старик активно избегает нас. Лидия и я редко виделись с тех пор, как решили ночевать в другом месте. Я возвращалась в нашу комнату дважды в день — один раз утром и один раз днем. Обычно в соседней комнате было тихо, но от этого мне не становилось лучше. Я всегда чувствовала что-то за другой стеной, что-то наблюдало за мной. Ощущалось, что это затишье перед бурей.

В четверг перед Хэллоуином я вернулась в комнату вечером, чтобы принять душ, раньше, чем обычно. Я встретилась с Лидией днем, и она сказала мне, что у нее лежит достаточно вещей у Майка, которых хватит до самого выпуска, так что я знала, что буду там одна.

Я в безопасности приняла в общей душевой крыла и потом вернулась в комнату, чтобы переодеться. Я должна была встретиться с Яном через полчаса, чтобы вместе пойти на тусовку, поэтому я хотела убраться оттуда так быстро, как это только возможно.

Поскольку тишина выводила меня из равновесия, я бросила свой айпод на док-станцию и включила AC/DC.

Я оделась и встала напротив зеркала, чтобы высушить волосы. Я наклонила голову и сушила волосы снизу-вверх, чтобы придать им хоть чуть-чуть объема. Когда я подняла голову и выключила фен, я сразу же заметила, как тихо было в комнате. Но это не все, что я успела заметить.

Я больше не была в своей комнате. Позади меня отражались пыльные каркасы кроватей и широко раскрытые окна комнаты 733. Я развернулась в панике, пытаясь убедиться, что я действительно стою в своей комнате. Повернувшись обратно к зеркалу, я увидела, что комната 733 все еще отражается там. Легкого движения сзади меня было достаточно для того, чтобы я побежала.

Я схватила свою сумку и телефон и рванула из комнаты, захлопнув дверь позади. Спускаясь вниз в лифте, я позвонила Алисе.

«Я больше не могу так», — сказала я, когда она взяла трубку. «Я больше не могу вернуться в эту комнату. Я никогда не вернусь».

«Что случилось?»

Я рассказала ей.

«Боже. Что ты будешь делать?» — спросила она.

«Мне нужно поговорить с кем-нибудь, кто в курсе того, что, черт побери, происходит. Том Моэн — это единственный человек, которого мы знаем, и кто был там в 1961?»

«Единственный, о ком я знаю. Можем быть мы попытаемся выловить его по пути на работу завтра утром? Мы просто зажмем его в углу и откажемся двигаться до тех пор, пока он что-нибудь нам не расскажет. Он приходит в 6:30, если судить по графику, который у меня есть. Хочешь встретиться со мной возле Старбакса в Атриуме?»

«Да, черт побери. У меня первый урок в 7:30, но я прогуляю его».

«Хорошо. Тогда увидимся».

Обычно я не очень люблю тусовки, но я рада, что согласилась пойти на одну из них этим вечером. Как только мы пришли туда, я попросила Яна принести мне что-нибудь выпить. Поскольку я не так часто пью, он очень удивился. Я кратко описала ему все, что случилось со мной, в надежде, что он не сочтет меня сумасшедшей.

Ян принес мне скотч с колой. Это был первый коктейль из многих за тот вечер.

Около полуночи я вышла покурить и проверила свой телефон. Я получила голосовое сообщение от Лидии, которое она отправила в 23:04.

«Привет, Бекка, послушай, я только что, ну, я только очень сильно поругалась с Майком. Он, ну, я думаю, что его друзья из братства решили, что в этом году на Хэллоуин все новички должны провести ночь в комнате самоубийств. В нашей комнате. Я просто, я не могу смириться с этим. Он знает, что случилось с нами, но все-таки согласился сделать это. Сейчас он пытается убедить меня, что Сигма Хи стоит за тем, что происходит в комнате 733, потому что они пытались создать заваруху на Хэллоуин. Я не могу…»

Я прервала сообщение и бросила телефон в сумку. Неудивительно, что Лидия разозлилась. Это не хорошо. Совсем не хорошо.

Я нашла Яна и попросила его отвести меня домой. Внезапно я ощутила себя очень напряженной, очень усталой и очень пьяной.

Когда будильник прозвенел в 6 утра, мне стоило больших усилий подняться с кровати. Я надела ту же самую одежду, в которой была этой ночью и потащилась через кампус в Атриум.

Алиса уже была там со стаканчиком черного кофе в руке.

«Я подумала, тебе понадобится это», — она засмеялась.

«Как ты узнала?»

«Твои сообщения».

«Я писала тебе этой ночью?»

«Ага, около часа ночи. Ты рассказала о Сигме Хи».

«О, боже, да». Я натянула солнечные очки ближе к носу и капюшон на глаза.

«Эти парни — идиоты. Помнишь, я говорила тебе, что оно — хитрое? Ну, а что если напугать вас было для того, чтобы сделать комнату 733 вызывающей интерес, понимаешь, чтобы другие люди захотели войти в нее. В эту комнату никто не заходил годами, можешь представить, какая голодная эта штука внутри?»

«Ты думаешь, они действительно в опасности?» — спросила я, сев на ступеньки здания администрации.

«Ага. На самом деле, единственная вещь, которая идет им на руку, — это то, что все жертвы самоубийств были одни в момент смерти».

«Ну, оно будет не таким сильным, если внутри будет несколько человек?»

«Теоретически. Мы бы узнали гораздо больше, если бы знали, что это такое. И мы не можем знать что это, не понимая, как оно там появилось. Поэтому нам нужен Моэн».

«В какое время он должен прийти сюда?»

«На самом деле двадцать минут назад», — хмуро сказала Алиса.

Прошло еще полчаса до того, как мы наконец не смирились, что г-н Моэн опять проскользнул мимо нас, как обычно. Мы пошли в администрацию, надеясь вновь попросить с ним встречу.

Женщина на стойке наградила нас холодным взглядом.

«Том не придет сегодня. Или в любой другой день. Он уволился вчера. Похоже, вы больше не сможете досаждать ему».

«Мы не досаждали ему», — сказала я. «Нам просто отчаянно нужно было поговорить с ним».

«Нам все еще нужно», — добавила Алиса.

«В любом случае вы не получите его личной информации от меня», — сказала она фальшиво и ушла.

«Ну и что мы будем, блин, теперь делать?» — спросила я Алису.

«Без Тома Моэна нам больше ничего не остается делать».

«Алиса, черт, я не могу вернуться в эту комнату».

«Ну, тогда я думаю, хорошо, что подписали приказ о вашем переселении».

«Это правда?»

«Ага. Я получила эту новость, когда проверяла рабочую почту этим утром. Ты переезжаешь в корпус Мортон, а Лидия — в Тинсли».

«Ох, слава богу».

«Я подумала, ты будешь рада услышать это. Я также убедила шефа никого не селить в 734».

«Слава сатане».

«Единственное — ты не сможешь переехать до понедельника».

«Я смогу продержаться эти выходные, учитывая, что конец всему этому уже на горизонте. Мне нужно рассказать Лидии».

Я открыла телефон, чтобы набрать Лидию, но заметила красную цифру «1» на иконке голосовой почты. Я нажала на воспроизведение. Это было продолжение сообщения, которое я получила вчерашней ночью.

«… даже больше смотреть на его сраное тупое лицо, так что я поеду домой сегодня. Не беспокойся за меня, все будет нормально. Я достаточно пьяна, чтобы заснуть, несмотря на херню, что творится у нас за стеной. Я так разозлена. Уж лучше бы я связалась с Тупицей-Бет, чем с Майклом-мои-родители-должно-быть-родственники-раз-я-такой-блять-отсталый-Бенсоном. Давай встретимся завтра. Люблю тебя!»

Сообщение кончилось.

«Черт побери».

Алиса посмотрела на меня вопросительно.

«Лидия провела ночь в нашей комнате».

Алиса поежилась.

«Она же в порядке, да?»

«Да, пока она не зайдет в 733».

«Она не сделает этого». Я подумала о постоянно распахнутых больших окнах комнаты на углу. Если не что-то другое, так одна лишь мысль о них будет держать Лидию подальше от этой чертовой комнаты.

«Хорошо. Ну, поскольку нам больше ничего не остается делать, не хочешь пойти посмотреть книги о теологии в библиотеке? На самом деле это единственное место, которое открыто сейчас».

«Конечно», — я пожала плечами. Следующий урок был только в 10.

Маленькой старой леди, которая сидела за библиотечной стойкой, уже было, наверное, лет 1000. Глаза г-жи Степли были маленькими и влажными, ее кожа выглядела, как будто таяла на ее черепе. Но она была любезной и достаточно компетентной, отправив нас в нужном направлении к книгам по демонологии, хоть и наградив нас любопытным взглядом.

Их было не очень много. Мы прочли все, что могли, но информация либо не относилось к нашей ситуации, либо была не на английском. Мы вернулись к ее стойке спустя полчаса.

«Ммм, а у вас есть что-нибудь по оккультизму?»

«Оккультизму? А…» — ее голос стих. «Да, есть. Вон там слева от справочного раздела».

«Спасибо. Извините, у меня такой отходняк, я вряд ли смогу воспользоваться десятичной системой Дьюи», — сказала я.

«Я не думаю, что мы ей нравимся», — прошептала Алиса, как только мы отошли от нее.

«Мы или тема, которой мы интересуемся?»

«Вероятно и то, и то».

Через час мы опять вернулись к стойке, вновь застряв в наших поисках. Было видно, что мы начинаем ее раздражать, так как ее глаза сузились в подозрении, когда мы подошли к ней.

«Ох, извините, вы не подскажете, где мы можем найти что-нибудь по спиритическим сеансам или…?»

«Послушайте, девочки». Г-жа Степли поднялась из-за своей стойки и посмотрела на нас поверх своих очков. «Я очень надеюсь, что это для учебы».

«Так и есть», — сказала я.

«Нет, не для учебы», — одновременно со мной выпалила Алиса. «Это для личного расследования».

«Расследования? Какого еще расследования?»

«Послушайте, мы не собираемся заниматься спиритическими сеансами или чем-нибудь…» — сказала я.

«Хорошо», — г-жа Степли разгладила складки на своих брюках и села обратно. «Потому что я не позволю этому повториться здесь».

«Повториться?» — зацепилась Алиса.

Старая женщина внезапно стала выглядеть неловко и начала суетиться, хватаясь за книги из стопки на своем столе.

«У нас, возможно, что-то есть по спиритическим сеансам…»

«Г-жа Степли, мы пытаемся узнать, что случилось в корпусе Рейли в 1961», — прервала ее Алиса.

«И то, что случилось здесь после».

«Ну, это не секрет, знаете ли. Студент покончил с собой в той комнате. Ужасно, но не тайна для университетского кампуса».

«Пять студентов», — поправила ее я.

«Но вы знаете об этом, не так ли?» — внезапно Алиса заговорила очень быстро. «Потому что выглядит, как будто вы вполне осведомлены в этом вопросе. Пожалуйста, расскажите нам, как это началось, тогда мы сможем покончить с этим».

«Покончить с этим?» — голос г-жи Степли становился тише, но более сосредоточенным. «Не будьте такой самонадеянной, юная леди. Вы не сможете покончить с этим. Люди всегда умирали в этой комнате, и они всегда будут. Этому нет конца, так что вам лучше держаться подальше от этого».

«Но может быть, если бы мы узнали, как все это началось…»

«Оно началось именно так, как вы думаете. Но все, кто столкнулся с этим, либо очень стары, либо очень мертвы. Просто держитесь подальше от этой комнаты. Сконцентрируйтесь на учебе».

Я наклонилась над ее столом. «Да, с удовольствием, но меня и мою подругу поселили в соседнюю комнату. Может быть вы можете забыть обо всех этих самоубийствах, но мы не можем. Оно, блин, нам не позволяет».

«Юная леди, я никогда не забуду», — голос г-жи Степли стал еще тише. «Моя подруга Эллен была самой первой, кого убили в этой комнате. Она была моей самой лучшей подругой, и не проходит и ночи, чтобы я не представляла, как она вытискивается из этого крошечного окна, становится на холодный карниз голыми ногами и спрыгивает с 7-го этажа того здания».

Алиса вздохнула. «Мне очень жаль. Я не знала».

«Да, но это старые раны, моя дорогая. Теперь, девочки, я советую вам попросить о переселении немедленно. Никто не должен жить на седьмом этаже этого здания. И это все, что я смогу вам сказать об этом».

Алиса вздохнула, но покорно кивнула головой. Мы больше ничего не узнаем здесь. Но, по крайней мере, это уже был прорыв — мы получили хоть какую-то информацию.

Алиса начала уходить, и я собралась идти за ней, но мои ноги не двигались. Что-то беспокоило меня — маленькое, но острое слово покоилось в истории г-жи Степли, слово, которое внезапно стало очень важным.

«Э, г-жа Степли», — окликнула я уставшую старую женщину за столом, — «почему вы говорите об окне 733, как о маленьком? Я видела те окна, и они были огромными, примерно 1,5 метра высотой».

«Дорогая моя, ты говоришь о комнате на углу, но это просто кладовка. Комната 733 — это соседняя к ней комната».

«Нет-нет», — я запиналась, — «это комната 734».

«Да, ну, сейчас да. Когда они построили дополнительные спальни в южном крыле, они поменяли все номера комнат».

О, боже мой. Внезапно я почувствовала жар и тошноту.

«Этот хитрый урод», — Алиса прошептала, стоя рядом со мной, ее кожа побледнела.

«Лидия».

Мы бросились через кампус с бешеной скоростью, свидетелями чего стали только несколько студентов с заспанными лицами по дороге на свои утренние занятия. Когда, наконец, стал виднеться Рейли, я запнулась на тротуаре, и моя кровь внезапно застыла в жилах. С нашей точки обзора было отчетливо видно, что окна комнаты на углу были закрыты — первый и единственный раз, когда я увидела их в таком состоянии. И окно нашей комнаты было открыто.

Мы вбежали в холл, прорвавшись сквозь нескольких новичков в уггах, попивающих латте, которые только вышли из лифта. Я нажала на 7 и смотрела, как двери закрываются медленней, чем когда-либо. Я прислонилась спиной к стене, пытаясь успокоить свое дыхание.

«Алиса, как, блядь, это случилось?»

«Я не знаю. Я, блядь, просто не знаю».

«Она провела там всю ночь, Алиса. В нашей комнате. Одна».

Алиса потрясла головой, но ничего не сказала.

Когда двери наконец открылись на 7-ом этаже, мы увидели тихий пустой коридор. Я побежала к нашей комнате с Алисой позади меня. Огибая угол, я попыталась открыть дверь, надеясь, что она не закрыта. И она не была.

Лидия оглянулась на меня. И на одну секунду жестокий проблеск надежды отразился на ее заплаканном лице.

Но было слишком поздно. Секундой позже она легко подалась вперед, и ее не стало.

Она кричала все время, что падала вниз.

Алиса побежала к карнизу, где только была Лидия, пока я стояла, не двигаясь. Она высунулась из окна и смотрела вниз, когда раздался другой крик с нижних этажей. Алиса прикрыла свой рот рукой и отошла от окна, слезы ужаса текли по ее белому как мел лицу.

Крики снаружи стали громче, когда больше людей увидело, что осталось от моей лучшей подруги на холодном асфальте. Я прислонилась к шкафу и сползла на пол. Смерть от падения. Лидия не хотела умереть так.

Я безучастно подняла один из рисунков, которые были разбросаны по всему полу. На рисунке была мать Лидии. Она была мертва. Я подняла второй рисунок. Это была няня Лидии. Она была мертва тоже. На полу были десятки рисунков, как эти, — Лидия рисовала всю ночь. Что касается вещей, которые были изображены на них, я не знаю. Лидия была талантливым художником, и мне хватило посмотреть лишь на пару из них, чтобы меня затошнило.

Алиса стояла в дверном проеме, что-то крича в коридор. Я не знаю, что она говорила, потому все, что я могла слышать в комнате, — это высокий виз. Внезапно из щели шкафа выскользнул лист бумаги и прилетел ко мне. Я подняла его и рассмотрела.

Этот рисунок был тоже сделан Лидией, но он не был похож на остальные. Он был нарисован ровно с того места, где сидела я. На рисунке дверь шкафа была приоткрытой, и что-то смотрело оттуда из темноты.

Я положила рисунок и посмотрела на шкаф. Дверь был приоткрыта точно как на рисунке. Я сощурила глаза в попытке рассмотреть, что было внутри. Когда я начала различать черты длинного лица, смотрящего на меня, Алиса подняла меня на ноги.

«Нам нужно убираться отсюда», — кажется, сказала она.

Я ни разу не вернулась в эту комнату. Мои родители перевезли мои вещи, и я провела остаток семестра в квартире вне кампуса. Я перевелась в колледж другого штата на мой весенний семестр и закончила учебу там.

Каждую ночь мне снится Лидия, которая вылезает из крошечного окна, карабкается по холодному карнизу, поднимается и понимает, что между ее телом и ужасающей бездной перед ней ничего нет. Я вижу, как она смотрит вниз через 7 этажей на черный асфальт и понимает, хотя не принимает, свою ужасную судьбу. Я вижу немой страх в ее знакомых чертах. Я слышу ее бешено колотящееся сердце, которое отчаянно пытается отстучать каждое биение жизни, что она должна была прожить, и знает, что у него на это есть всего несколько секунд.

Я вижу, как она оглядывается на меня. И я вижу, как она падает.

Прошло 9 лет с той ночи. И каждой осенью уже 9 лет я звоню в отдел обслуживания резидентов, чтобы узнать, какие комнаты открыты для новых студентов. Корпус Рейли всегда открыт. Седьмой этаж закрыт.

В этом году моя жизнь и работа закипели, и я позвонила гораздо позже, чем обычно. Меня сразу же повесили на ожидание.

«Отдел обслуживания резидентов», — наконец ответил мужской голос. «Вы спрашивали, есть ли свободные комнаты в Рейли?»

«Да, все верно».

«Мы полностью забиты, но для Рейли есть лист ожидания. Хотя похоже, вы позвонили в удачное время. Я не буду вам обещать, но возможно у нас получится вас заселить. Мы только что получили подтверждение этим утром».

«Подтверждение чего?» — сказала я медленно.

«Мы открываем седьмой этаж».