Уезжали второпях. Тайка бросила в рюкзак коробку с гуашью и альбом, а кисточку забыла. Дома остался Плюшка, любимый оранжевый медведь, подаренный папой на десятый день рождения, и книга про единорогов, которую Тайка только собиралась прочесть. А самое обидное – новый велосипед. Почти такой же, как мамин, только чуть меньше.

Тайка так ждала возможности покататься в городском парке вместе с родителями. Не на детском трехколесном и не на багажнике у папы, а со всеми наравне, как взрослая. А потом устроили бы пикник у фонтана, с бутербродами и мороженым, как прошлым летом. Но с утра пришел толстый человек в костюме, долго говорил на кухне с родителями. Тайка затаилась за дверью и по испуганным маминым вздохам сразу поняла, что речь идет о том, что тревожило семью уже несколько месяцев – о «ходе следствия». В «следствии» папа был главным свидетелем, Тайка знала об этом из подслушанных разговоров.

Но на этот раз разговорами не кончилось. Толстый человек вместе с папой вышел из квартиры, а мама больно схватила Тайку за локоть и велела одеваться. Тайка чуть не расплакалась, но мама не обратила внимания, быстро собирая вещи в хозяйственную сумку.

В машине было душно. Тайке сразу захотелось пить, но воды никто с собой не взял.

– Потерпи, – тихо сказала мама.

– Всего пару часов ехать, – добавил толстяк за рулем. – Обещаю, тебе там понравится.

Папа неподвижно сидел на переднем сиденье и молчал, уставившись в одну точку. Тайке показалось на секунду, что это не папа вовсе, а какой-то незнакомый человек, и она вздрогнула. С тех пор, как началось это «следствие», ей часто такое представлялось. Как будто кто-то заменил ее родителей на чужих – сердитых, неразговорчивых. Никаких больше совместных велосипедных прогулок, пикников в парке, походов в кино. Ни в гости сходить, ни погулять во дворе. Ей даже пятый класс окончить не позволили, забрали из школы на два месяца раньше.

Толстяк за рулем ободряюще улыбнулся девочке в зеркало заднего вида, но Тайка отвела глаза. Потом свернулась на сиденье, подобрав ноги. За стеклом проносились одинаковые многоэтажки. Обшивку автомобиля кто-то заляпал жирными пятнами, а под сиденьем перекатывались пустые пластиковые бутылки.

Где-то на середине пути Тайка задремала. Проснулась от тряски – машина неслась по ухабам, поднятая колесами дорожная пыль не давала рассмотреть пейзаж за окном.

– Почти приехали! – сообщил водитель. – Поживете тут пару недель, отдохнете на свежем воздухе. Слышишь, Таисия? На лето сюда приезжает много детей, найдешь с кем поиграть. Все будет хорошо.

Тайка поджала губы. Ей не нравилось, когда ее называли полным именем. Папа по-прежнему молчал, а мама засыпала толстого человека вопросами о доме и о том, где брать продукты.

– Магазин есть, правда, маленький. А еще я раза два в неделю буду приезжать и проверять, как у вас дела. Привезу из города все, что потребуется, – заверил ее водитель. – Не переживайте так, это просто меры предосторожности. Можно сказать, моя личная инициатива для вашего спокойствия. После суда вернетесь домой, и все будет как раньше.

Машина остановилась. Толстяк вышел первым и открыл двери пассажирам. Тайка увидела облезлый штакетник, за которым беспорядочно разрослись колючие кусты. Они тыкали ветками в темные окна, как будто хотели пробраться в бревенчатый, потемневший от времени дом.

Из салона Тайка выпрыгнула сразу в высокую, по колено, осоку и ойкнула. Из-под ног резво выскочил зеленый кузнечик, едва не задев ее по лицу.

– Трава некошеная, – посетовал толстяк, проминая себе дорогу к калитке. – Некому за домом ухаживать. А я сюда не приезжаю почти, сами понимаете. Некогда.

Воздух в доме стоял удушливый. Пахло сыростью и старыми вещами. Тайка едва не споткнулась о высокий порог на входе, потому что закружилась голова.

– Можно открыть окно? – спросила она, забираясь прямо в обуви на широкий подоконник. Толстяк одобрительно кивнул. Потом вручил родителям ключи.

– Печку топить навряд ли понадобится, по прогнозам будет жара. Но если вдруг захотите, не забудьте про задвижки в дымоходе, их нужно открыть и не закрывать, пока не потухнет. Ну, разберетесь. Дрова в сарае должны быть, это на заднем дворе. Так, что еще. Посуду найдете в шкафу, холодильник рабочий, надо просто в розетку включить. В доме две кровати, одна в комнате, другая в мансарде. Там спать прохладнее, только комары могут донимать…

Тайка наконец-то справилась с заевшей задвижкой и распахнула оконные створки. Летние запахи хлынули внутрь, обдали медовым теплом и стрекотанием насекомых. Тайка вдохнула и прикрыла глаза – после затхлости нежилого дома воздух снаружи показался сладким.

Толстый человек торопливо попрощался с родителями. Потом помахал девочке и вышел. Когда шум уезжающей машины затих, папу как будто включили. Он улыбнулся и, что-то насвистывая, поднял со скамьи на кухне железные ведра. Оглянулся на Тайку и спросил:

– Ты вроде пить хотела? Пойдешь за водой?

– А куда? – Тайка проворно соскочила с подоконника. Давящее чувство тревоги растворилось в предвкушении. Жаль, конечно, что велосипеды остались дома, но, кто знает, вдруг здесь найдутся другие интересные занятия? Она никогда не бывала в настоящей деревне.

– Во дворе есть колодец, – сказал папа, толкая ногой дверь. Пустые ведра гремели у него в руках, как колокола. – Ты ведь раньше не видела колодцев?

– Только на картинке, – подтвердила Тайка.

Колодец выглядел частью дома – те же темные бревна с проседью высушенного солнцем мха. Тайка подбежала первой и заглянула в него. Из темного нутра потянуло прохладой и плесенью, как от реки. Ржавая цепь тянулась вниз, терялась в глубине. Вода колыхалась, отблески света мерцали на поверхности, пока их не заслонила чья-то тень. Тайка инстинктивно отшатнулась и уперлась спиной в отца.

– Ну-ка, отойди. – Папа поставил ведра на землю и взялся за ворот. Цепь со скрежетом наматывалась на бревно, в колодце забулькало и зашумело. Тайка снова заглянула внутрь.

Ведро медленно ползло наверх, вода из него то и дело выплескивалась, а на дне перекатывалось что-то темное. Тайка присмотрелась и взвизгнула от неожиданности.

В ведре лежала голова. Шевелились, как змеи, волосы, уставились в небо круглые побелевшие глаза.

–Ты чего? – Папа достал ведро, осмотрел, выплеснул содержимое на землю. По траве разметались длинные нити водорослей и облепленное тиной гнилое яблоко. – Колодцем давно не пользовались. Мусор нападал, ерунда. Сейчас все достанем, и будет чисто.

Сердце у Тайки подпрыгнуло к горлу, и во рту, без того пересохшем, сделалось кисло.

– Я лучше маме помогу, ладно? – пробормотала она и попятилась к крыльцу. Гнилое яблоко пялилось на нее двумя выпуклыми наростами белой плесени.

– Как хочешь, – согласился папа и снова запустил ведро в колодец. Тайка услышала, как оно билось о бревна изнутри, а потом с громким плеском упало в воду.

В дом она не вернулась, вместо этого прошлась по одичавшему огороду. Через дыру в заборе виднелся соседний участок, весь заросший крапивой – похоже, им тоже давно никто не пользовался. Тайка осмотрела старую теплицу и склад дырявых тазов у сарая, а потом выглянула за калитку.

У обочины сидели трое детей, мальчик и две девочки. Мальчик показался Тайке ровесником, старшей девочке на вид было лет пятнадцать, а младшей – от силы пять. Небрежно одетые, чем-то неуловимо друг на друга похожие, они играли в карты и пили колу из бутылки. Заметив незнакомку, дети притихли и уставились на нее.

– Ты кто? – с подозрением спросила старшая девчонка. Спортивки у нее были драные, сквозь дыры виднелись грязные коленки.

– Я Тая, – ответила Тайка неуверенно и на всякий случай добавила: – Я здесь ненадолго, недели на две. Мы… отдыхаем на свежем воздухе.

– Городские, что ли? – Девочка криво улыбнулась. – Дом у мента снимаете? Нашли за что платить. Там, наверное, все плесенью поросло.

Тайка неопределенно повела плечами и хотела спрятаться обратно за калитку, но мальчик поднялся с земли и протянул руку для приветствия:

– А меня Тема зовут. Пойдешь с нами на омут купаться?

Старшая девчонка смерила Тайку презрительным взглядом и хмыкнула:

– Не пойдет она с тобой. Посмотри на нее, сразу понятно, что только в ванне плескаться привыкла. Неженка.

Тайка возмутилась, выступила вперед и пожала протянутую руку.

– Никакая я не неженка! – с вызовом сказала она. – Может, и пойду, все равно делать нечего. А у вас есть что-нибудь попить?

Дети переглянулись. Младшая девочка протянула ей бутылку с газировкой. Тайка схватила и жадно отхлебнула. Кола оказалась теплой, пузырьки давно выветрились, но пить хотелось так сильно, что ей было все равно.

– Ну что, пойдешь с нами? – спросил Тема.

Тайка с неохотой оторвалась от колы, вытерла рот ладонью и кивнула:

– Только маме скажу, что иду гулять, ладно?

Старшая девчонка снова фыркнула, сложила колоду карт и сунула в карман.

Тайка забежала в дом, но маму не нашла. Папа во дворе все еще возился с колодцем – на земле росла кучка тины и гнилых листьев, а поверх серел отполированный водой птичий череп. Тайка вздрогнула и отвела глаза.

– Похоже, воду отсюда брать не получится, – расстроенно сказал папа. – Мусора больше, чем я думал. Может, соседи разрешат нам попользоваться их колодцем?

– Я как раз разговаривала с соседскими детьми. – Тайка, старалась не смотреть на птичий череп. – Могу спросить. Разрешишь с ними погулять?

– Давай, только рядом с домом. – Папа выплеснул очередное ведро с тиной на землю. – Далеко не отходи, поняла?

– Хорошо! – Тайка развернулась и побежала обратно к калитке. Она боялась, что дети не дождутся ее и уйдут, но они все еще были там. Девчонка в драных спортивках заплетала растрепавшуюся косу младшей, а Тема широко улыбнулся:

– Все-таки пойдешь? Круто!

Пока они шли вдоль обочины, он представил Тайке своих сестер. Старшую звали Полина, младшую – Анечка.

– Мы тоже в городе живем, только маленьком. Тут недалеко, всего полчаса на автобусе. А сюда нас мама к бабушке привозит летом. Может, ты теперь тоже будешь каждый год приезжать?

Тайка неуверенно пожала плечами и улыбнулась. Захотелось рассказать, почему они здесь – про «ход следствия», и что папа в нем свидетель, – но она сдержалась. Вряд ли эти разговоры понравились бы родителям и тому толстяку, который их сюда привез.

– Не приедут они снова, – сказала Полина, – как Егоровы. Тут городским скукота, ни магазинов, ни спортивных клубов. Не умеют они в деревне отдыхать.

– А я тебе заброшенную мельницу на омуте покажу, – пообещал Тема Тайке, игнорируя сестру. – Там внутри всякие странные штуки, круглые камни с дырками…

– Это жернова, дурак, – перебила Полина. – Ими зерно в муку мололи.

– А еще колесо у мельницы, громадное! – Мальчишка широко развел руки. – Прямо в воде стоит. Оно раньше крутилось, а теперь нет. А еще…

– Про мельника расскажи! – посоветовала Полина и недобро прищурилась. – Чтоб она струсила и точно передумала с нами идти.

– Да ну, – стушевался мальчишка, – зачем?

– А что там про мельника? – не удержалась Тайка. Ей нестерпимо захотелось доказать этой Полине, что она хоть и городская, но вовсе не трусиха.

Анечка споткнулась и захныкала.

– Растяпа, – беззлобно сказал Тема. – Вечно падает на ровном месте.

Дети остановились. Полина села на корточки и стала уговаривать младшую сестру не реветь. Тема уставился под ноги, пнул камушек на дороге.

– Так что там с мельником? – еще раз спросила Тайка.

– Говорят, много лет назад мельник заключил сделку с водяным. Водяной исполнил его тайное желание, а вот мельник расплатиться не успел, потому что его на свадьбе в пьяной драке зарезали.

– А чем он должен был расплатиться?

Тема не успел ответить, в разговор вклинилась Полина:

– Ясное дело, человеческой душой! Потом все, кто хотел на мельнице работать, умирали. Кто утонул, кого жерновами придавило, а последний вообще сам повесился. Так мельницу и забросили, уже лет пятьдесят пустая стоит. Водяной мстит за то, что остался без платы. Но говорят, он не всех без разбора убивает. Только тех, у кого есть секрет, тайное желание, как у того мельника.

– Но вы-то не боитесь водяного. Ходите туда купаться, – осторожно сказала Тайка. – И на мельницу лазили.

– А у нас нет никаких секретов! – улыбнулся Тема. – Мы все друг другу рассказываем, между собой договорились. Даже Анечка.

– Круто, – кивнула Тайка с напускным равнодушием, хотя в животе зашевелилась тревога. – Тогда бояться нечего. У меня тоже никаких тайных желаний нет.

– А еще говорят, – Полина понизила голос, – что водяной иногда вылезает из омута и бродит по деревне. Ему нужно воду из омута с собой взять, тогда его сила не пропадет. Может в колодце жертву подстерегать или в кустах. Идешь такой ночью по улице, а на тебя – бу! – монстр с ведром! – Она резко повернулась к Тайке и нависла над ней с растопыренными пальцами.

Тайка против воли вздрогнула и отстранилась.

– Так, ну хорош! – Тема вклинился между девочками. – Чушь это все, понятно? Бабьи сказки, вот.

За последним деревенским огородом начиналась длинная вереница заброшенных коровников. Тайка опасливо покосилась на дурно пахнущую тьму выбитых окон, когда дети шли мимо них через поле. За перелеском виднелся речной берег, а потом Тайка увидела мельницу.

Коренастый и широкий сруб нависал над плотиной, как старый зверь на водопое. Зеленая вода из притока с шумом переливалась через каменную насыпь. Попадала в омут, пенилась и ускорялась, а потом разочарованно замедлялась у огромного и неподвижного колеса.

Дети остановились у края омута. Тайка не удержалась, потрогала пальцем воду – оказалась холодная.

– Там под плотиной самая глубина! – похвастался Тема. – Яма огромная! Я два раза почти до самого дна нырял. Там жуть как холодно и темно.

– Не достанешь ты до настоящего дна, оно там двойное, – пренебрежительно сказала Полина. – Сначала ил с торфом, а потом каменное, из которого ключи бьют.

Она стянула с себя драные штаны и футболку, оставшись в выцветшем синем купальнике. Велела Анечке сидеть на берегу, а сама с разбегу прыгнула в омут. Тайка зажмурилась, ожидая дождя из брызг, но его не случилось – вода мягко расступилась, обняла девочку и сомкнулась над головой. Тайка встревоженно ахнула.

– Не переживай, у нас с Полькой разряд по плаванию! – сказал Тема, стаскивая шорты. – В школе ходим на секцию. А здесь обычно по очереди купаемся, чтобы кто-то с Аней на берегу посидел. Она пока плавать не умеет. Но, если хочешь, иди сейчас, а я потом, когда Полина вылезет.

Тайка покачала головой, не сводя глаз с омута. Тень от заброшенной мельницы колебалась на воде, делала зеленую мутную воду почти черной. И когда Полина шумно вынырнула, хватая ртом воздух, граница зыбкой черноты лизнула ее плечо. Тайке стало неуютно.

– Пойдешь? – снова спросил Тема, в нетерпении подпрыгивая на месте.

– Ты иди, я за Аней посмотрю. – Тайка взяла за руку младшую девочку. – В воду пока не хочется, да и купальника с собой нет.

– А я попробую еще раз до дна достать. – Тема широкими шагами зашел в воду, потом громко ухнул и поплыл.

Анечка отняла ладошку и пошла вдоль берега собирать одуванчики. Тайке очень хотелось посмотреть, как Тема будет нырять, но выпускать малышку из виду она не решилась.

– А я видела русалочку, – доверительно сказала Анечка, протягивая Тайке рассыпающийся букет одуванчиков. Стебельки были совсем короткими.

– Как в мультике? – Тайка попыталась поддержать разговор. – С красными волосами и в купальнике из ракушек?

– Не, – Анечка повернулась, продолжая ронять собранные одуванчики, и показала пальцем в сторону мельницы, – она была зелененькая вся. Вон там сидела.

– Круто! – притворно восхитилась Тайка. – А я ни разу не видела.

– А ты в воду посмотрись. – Анечка широко улыбнулась, а потом захихикала. Совсем не как пятилетний ребенок, а хитро, по-взрослому. – Тогда у нее будет твое лицо.

Тайка от неожиданности выронила одуванчики.

– Эй, там, на берегу! – Полина шла по мелководью. – А Тема где?

– Он купаться пошел. – Тайка растерянно оглянулась, потом снова посмотрела на Анечку: – Что ты сказала про мое лицо? Это шутка такая?

– Ну вот, ты все рассыпала, теперь мне снова собирать, – недовольно протянула Анечка, проигнорировав вопрос.

– Серьезно, где Темка? – Полина подняла с травы одежду и огляделась.

– Говорю же, он… – Тайка посмотрела на омут и умолкла.

Водяная гладь колыхалась, как ртуть, и казалась непроницаемой – ни всплеска, ни пузырька.

– Тема! – позвала Тайка и нерешительно зашагала к воде.

– Тема! – заорала сердито Полина, оттолкнула Тайку и снова вошла в омут. – Тема, придурок, где ты?

Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая шелестом падающей с плотины воды. А потом раздался сдавленный смех. Тайка почувствовала, как покрывается гусиной кожей. Захотелось убежать, но ноги словно приросли к месту.

– А, вот ты где! – с плохо скрываемым облегчением выдохнула Полина и показала мельнице кулак. – Ну-ка вернись, гаденыш! Я все бабушке расскажу!

Тайка нашла взглядом мальчика – он сидел на вершине водяного колеса и смеялся. А сообразив, что его обнаружили, выпрямился и помахал рукой с зажатыми в пальцах кувшинками. Водяные лилии на длинных тонких стеблях беспомощно болтались в воздухе.

А потом Тайка увидела кого-то еще. Он сидел под колесом, по самый подбородок в воде, и почти сливался с зеленой чернотой. Похожие на тину волосы колыхались, выпуклые желтые глаза не моргая смотрели на Тему, а потом уставились на Тайку.

Тайка закрыла руками лицо. Сердце запрыгало в груди, будто резиновый мяч. Это просто мусор, уговаривала она себя. Как гнилое яблоко в колодце.

Девочка заставила себя отнять ладони от лица и посмотреть на омут. Тема плыл к берегу, загребая одной рукой – в другой держал над водой кувшинки. Существо под колесом не двигалось, по-прежнему смотрело на Тайку. А потом подмигнуло, приподнялось и оскалилось в улыбке.

Тайка закричала.

Полине и Теме удалось успокоить ее только у заброшенных коровников.

– Все ты со своими сказками про водяного! – сердито сказал Тема сестре.

– А я говорила, что она неженка! – Полина задрала подбородок. Анечка захныкала и попросилась на ручки, но сестра только крепче стиснула ее ладонь в своей. – Пошли домой уже, мелкая устала, а я есть хочу.

– Идите, а я сначала городскую провожу.

– Зачем? – искренне удивилась Полина.

– Заблудится еще! – с напускным пренебрежением ответил Тема.

Полина фыркнула, но возражать не стала. На развилке дети разошлись. Сестры зашагали в одну сторону, Тема с Тайкой в другую.

– Ну ты как? – Тема участливо заглянул ей в лицо. – Сильно испугалась? Прости, пожалуйста. Зато кувшинки есть, смотри, какие красивые. Правда, завяли уже… Но это ничего, я завтра тебе новых нарву, хочешь?

Тайка замотала головой. Поникшие цветы она прижимала к себе, как спасательный круг.

– Мне эти нравятся, – сказала она тихо. – Спасибо.

– А мне нравишься ты, – застенчиво сказал Тема и улыбнулся. – После обеда гулять пойдешь?

– Не знаю. Наверное, мама уже сердится, что меня долго нет. Сегодня не отпустит.

– Тогда завтра? – спросил Тема с надеждой. – Я утром зайду. Соберу на омуте кувшинки для тебя и сразу приду, ладно?

– Ладно.

Тайка огляделась. На мгновение ее накрыла паника. Из какого дома она сегодня вышла, где мама с папой? Место казалось совершенно незнакомым, бревенчатые дома и заборы – одинаковыми. Словно почувствовав эту растерянность, Тема взял Тайку за руку и подвел к калитке. На прощание он чмокнул ее в щеку. Тайка замерла, а мальчик развернулся и быстро побежал по улице.

Сердитые родители сидели на ступеньках крыльца, а при виде Тайки подскочили.

– Ты это нарочно сделала, чтобы нас позлить? – ледяным тоном спросил папа. – Ты вообще понимаешь, почему мы здесь? Думаешь, если следователь такой добрый и разрешил пожить в своем доме, ты можешь делать тут все, что захочется?

Тайка попятилась:

– Я же предупредила, что пошла гулять! Ты разрешил!

– Шла бы тогда и гуляла! – сердито отозвался папа. – Дверь было портить зачем? Теперь будешь отмывать! Тряпку в руки, и вперед.

– Ты про что? – жалобно спросила Тайка. Вместо ответа родители отошли в сторону, и она увидела рисунок.

На облупленной входной двери кто-то изобразил большую кувшинку. Рисовал явно ребенок – схематично, неровными штрихами. И это точно была ее, Тайкина, гуашь – на днях она случайно капнула в зеленую краску синей, и получился цвет морской волны. Такой же, как у стебля нарисованного на двери цветка.

– Это не я, – жалобно сказала Тайка. – Меня дома не было, я же гуляла! С Темой, Полиной и Анечкой. Пап, я же тебе про них рассказала!

Родители переглянулись. Мама тяжело вздохнула, папа нахмурился еще больше:

– Бери ведро, тряпку и начинай мыть. А потом помоги маме с обедом.

– Вы не верите? Я все время была с ребятами, честно! Вот Тема завтра утром придет и подтвердит!

Папа поджал губы и скрылся в доме.

– Милая, ты ведь знаешь, как папа относится к вранью, – примирительно сказала мама. – Просто извинись и смой рисунок.

– Но я ничего не делала! – возмутилась Тайка. – Краски из рюкзака даже не доставала и кисточку с собой не взяла…

– Опять врешь, – покачала головой мама. – Ну что с тобой делать!

От обиды у Тайки навернулись слезы и перехватило дыхание. Но она послушно взяла тряпку и окунула в ведро с водой.

Гуашь размазывалась по двери, разбавленная краска затекала в трещины и капала на крыльцо. Тайка вся перемазалась, лицо щипало от слез, а вода в ведре стала грязно-коричневой. Когда руки устали настолько, что заломило в плечах, девочка бросила тряпку и села.

Кувшинки, подаренные Темой, потемнели и сморщились. Тайка взяла их в руки – стебли распадались в пальцах липкой зеленой жижей – и от злости снова расплакалась. А потом подошла к колодцу и бросила туда увядшие цветы.

Вернувшись на крыльцо, она нашла свою гуашь. По затылку побежали мурашки. Коробочка с красками лежала на перилах, а сверху – самодельная кисточка из прутика и птичьих перьев.

К вечеру Тайка выбросила из головы все пугающее и думала только о новых друзьях. При мысли о Теме теплело в груди, отступал страх. Тайка помогла маме почистить картошку и сварить суп, прибрать в доме и постелить разномастные простыни на кровати с железными изголовьями. Остаток дня пролетел незаметно, спать девочку уложили на веранде. Прислушиваясь к монотонным голосам родителей на кухне – опять обсуждали «ход следствия» и папино выступление в суде, – Тайка задремала, но потом проснулась, как от толчка, и села на кровати.

Под окном кто-то ходил. Сначала Тайка решила, что это папа вышел проветриться перед сном, но родители продолжали говорить за стеной. Слишком тихо, чтобы разобрать слова, но достаточно, чтобы понять – оба по-прежнему в доме.

Едва дыша, Тайка сползла с кровати на пол. Чужак под окном тоже замер, как будто понял, что его услышали, и затаился.

Сердце колотилось как бешеное. Тайка прикусила губу. Несколько секунд было тихо, потом раздался стук в стену. Тайка подпрыгнула, не сдержала всхлип и обхватила себя руками.

– Впустишь меня, доченька? – негромко спросил незнакомец голосом папы. – Я хочу извиниться. Зря я на тебя накричал.

У Тайки застучали зубы.

– Ну соврала, ничего страшного, – продолжал шептать кто-то снаружи. – Подумаешь, дверь разрисовала и не призналась. Я не должен был на тебя сердиться, вранье – такая ерунда. Впусти папу, открой дверь. А потом пойдем с тобой гулять вместе, как раньше.

– Ты не папа, – одними губами сказала Тайка. – Папа никогда не врет и мне не разрешает.

Под окном забулькало, потом затрещало, будто кто-то водил ногтями по бревнам, и ненадолго затихло. Тайка выждала, на ватных ногах перебралась с веранды в сени.

Голос под окном зазвучал снова. На этот раз он принадлежал Теме.

– Тайка, открой! – попросил он. – Пойдем прямо сейчас на мельницу за кувшинками? Новых нарвем.

Тайка замерла, посмотрела на вход. Дверь была не заперта – железный крючок качался вдоль косяка.

– Нет, – всхлипнула девочка. – Я не знаю, кто ты, уходи, оставь меня в покое…

Снова настала тишина. Тайка судорожно выдохнула, бросилась к входной двери и набросила крючок на петлю. Пальцы мелко дрожали. Голос опять заговорил – теперь он был незнакомый и грубый, мужской.

– Открывай! – потребовал он. – Где твой отец? Стукач должен свое получить. А вас с матерью не трону, отпущу, если впустишь. Слышишь? Открывай, а то дверь выбью!

Тайка не смогла больше сдерживать сковывающий сознание ужас и закричала. Перед глазами все закружилось. Где-то в доме заволновались мама и папа, громко затопали к сеням.

– Зря артачишься, милая, – прозвучало за дверью напоследок. – Все равно ко мне придешь, все равно моя будешь…

Очнувшись в кровати, она долго не решалась открыть глаза. Рядом звучали сердитые голоса родителей. «Опять из-за меня ссорятся, – подумала Тайка, и от этой мысли грудь стиснуло тяжестью. – Наверное, потому, что я кричала ночью. Все равно не поверят, опять решат, что вру».

– Это точно он, я со спины узнал, – произнес папа. – Машина его. А в ней еще трое амбалов сидели.

– А вдруг тебе показалось? Мало ли похожих машин. – У мамы дрожал голос.

– Говорю тебе, это он! У продавщицы в магазине спросил, не было ли вчера в деревне приезжих, пары с дочкой десяти лет.

– И зачем я позволила притащить нас сюда? В городе мы бы в полицию сразу побежали, а сейчас что? Все ты виноват, со своей честностью! Не мог отказаться от этих показаний, хотя бы ради нас?

– Не мог.

– Что теперь делать? Ты позвонил следователю?

– Позвонил. Едет.

– Да за эти два часа нас убьют и закопают! – Мамин голос сорвался.

– Хватит истерить! – прикрикнул папа. – Буди ребенка, и уходите через огород.

Тайка рывком села в кровати. Мама подскочила к ней, трясущейся рукой погладила по голове.

– Таечка, ты проснулась? Вставай скорей, милая. Надо уходить. Похоже, нас нашли.

– Кто нас нашел? – спросила Тайка шепотом. Вспомнился ночной кошмар с разными голосами, и по спине пополз липкий холод. – Кто, мам? Почему, что мы сделали?

– Это плохие люди. – Мама поджала губы, натягивая на девочку джинсы, как на маленькую. Тайка отодвинулась, сама подтянула джинсы и надела кроссовки, наблюдая, как мама мечется по веранде.

– Ничего с собой не бери, – сказал папа. – Некогда. Давай быстрее, им наверняка уже показали дом.

– А ты? Ты что, с нами не пойдешь?

Папин ответ заглушил визг тормозов под окнами. Хлопнули разом автомобильные двери, кто-то громко заколотил по забору. Мама зажала руками рот, всхлипнула, потом вытолкала Тайку на крыльцо:

– Беги быстрее и спрячься!

Тайка замотала головой. Кто-то снаружи бил ногой в запертую калитку – жалобно скрипели петли, стонал сухой штакетник.

– Мы тебя потом найдем, – зашептала мама, – найдем, поняла? Скоро приедет полиция, все будет хорошо. Просто спрячься пока, не высовывайся. Беги же, ну, кому сказала!

Калитка поддалась, с грохотом сорвалась на землю. Тайка сломя голову бросилась бежать. Нырнула через дыру в заборе на соседский участок, пронеслась, не чувствуя ожогов, через заросли крапивы. Ворота оказались заперты изнутри. Девочка открыла щеколду, толкнула одну створку и выглянула наружу. У дома, где остались родители, стоял черный внедорожник. Водитель сидел с открытой дверью, курил, глядя на выбитую калитку. Завидев Тайку, он прищурился, сплюнул на землю и вышел из машины:

– Эй, девочка! Ты здесь живешь? Подойди-ка!

Тайка сжалась от страха. Потом выскочила и припустила по улице со всех ног.

Она бежала, пока легкие не начали гореть огнем, а ноги не налились свинцовой тяжестью. Нестерпимо хотелось пить. При мысли о родителях, оставшихся в доме с плохими людьми, Тайка всхлипнула и едва не заревела в голос. Что делать, где спрятаться? Нужно найти Тему, решила она. Он поможет, спрячет, а его бабушка позвонит куда-нибудь, чтобы полиция скорее приехала на помощь маме и папе.

Но Тайка не знала, где они живут. Оглядевшись, она увидела заброшенные коровники, а впереди – узкий приток реки, тянущийся к мельничьему омуту.

Вчера Тема пообещал принести новые кувшинки. Может, он прямо сейчас их собирает? Тайка сжала ладони в кулаки и снова побежала.

Омут колыхался мутно-зеленым пятном, как живой. Тайка только сейчас поняла, что не видит ни лягушек, ни птиц, ни насекомых. Ничего живого, кроме танцующих на мелководье водорослей и кувшинок в тени зыбкого отражения старой мельницы. Тайка плюхнулась на колени у самого берега, зачерпнула ладонями холодной воды и плеснула себе в разгоряченное лицо. Не удержавшись, набрала еще пригоршню и жадно выпила. У воды был привкус рыбы и плесени.

Дрожащее рябью отражение вдруг потемнело и подмигнуло одним глазом. Тайка испуганно подалась назад, села на землю и не сразу поняла, что за спиной кто-то есть. А обернувшись, увидела Анечку. Девочка мяла в руках одуванчики и хитро улыбалась:

– Привет! Как хорошо, что ты пришла!

– Где Тема с Полиной? – спросила Тайка, озираясь по сторонам. – Тебя одну не оставили бы. Скажи, где они?

Анечка хихикнула и указала пухлым пальцем на водяное колесо. Тайка замерла. Колесо заскрипело и пришло в движение. Вода под ним забурлила, вспенилась.

– Пойдешь к нему? – спросила Анечка.

– Куда?

– К Теме! Вот же он, там, смотри!

Внутри колеса Тайка увидела скрюченную и неподвижную фигурку. Вода лилась с одежды и волос, глаза на посиневшем лице безжизненно пялились в пустоту. Холодея, Тайка поползла назад, уперлась руками и ногами в землю, как будто хотела оттолкнуть от себя омут. Чувство неизбежного и непоправимого заполнило легкие, как вода, стало нечем дышать.

Чуть поодаль всплыл букет кувшинок. Длинные стебли змеились в разные стороны, а потом ушли в глубину, затянутые течением от вновь повернувшегося колеса.

– Мне не понравилось его желание. А твое нравится. – Голос Анечки изменился. Она как будто прибавила в росте, низко склонилась над Тайкой, скаля огромный, полный мелких и острых зубов рот. Один ее глаз съехал на щеку, второй закатился под веко. Потом искаженные черты расплылись и сползлись заново, копируя Тайкино лицо, как в зеркале. – Думаю, мне понравится ездить на велосипеде с родителями и есть мороженое у фонтана.

Тайка замычала – парализованные ужасом связки свело судорогой. Глаза второй Тайки сверкнули желтизной, руки сомкнулись на горле девочки и потащили к воде. Тайка брыкалась, била ногами землю, тщетно пыталась кричать.

– Я сразу поняла, что ты мне подходишь, – сказала другая Тайка, желтоглазая. – Пахнешь правильно. Краски у тебя красивые. Понравился мой рисунок на двери? Да ты не бойся, я спасу твоих маму и папу, никто их не тронет. Я исполню твое желание.

Колесо все быстрее вращалось, шум с плотины нарастал, как будто течение притока ускорилось. Тайка наконец закричала – голос вернулся, когда затылка коснулась холодная вода. Но крик заглушил рев автомобильного двигателя, грохот выстрелов и полицейская сирена.

На другом берегу омута черный внедорожник на полном ходу врезался в мельницу. Черный сруб затрещал. Раздался громкий хлопок, а за ним – рвущий воздух взрыв. Водяное колесо рухнуло плашмя, сверху посыпались горящие обломки. Омут зашипел, потом застонал, дно утробно завыло, и в нарастающем хаосе Тайку поглотила чернота.

Сине-красные блики от проблесковых маячков бегали наперегонки по штакетнику. На крыльце сидел человек в форме и заполнял бумаги, а на заднем сиденье полицейской машины скрючилась Тайка. Она крепко прижимала к груди пластиковую бутылку с водой и не пошевелилась, когда к ней подскочила запыхавшаяся Полина, волоча за руку Анечку.

– Ты видела Тему?

– Нет.

– Мельница сгорела, омут от взрыва из берегов вышел. Бабушка сказала, поднялось второе дно, теперь там болото будет. – Полина нервно сглотнула. – А Темы с утра дома нет. И все эти выстрелы, полиция… Я им сказала, что у меня брат пропал, а им наплевать.

– Они должны дело закрыть. Мой папа важный свидетель.

– А как же Тема? Вдруг с ним что-нибудь случилось?

Тайка равнодушно пожала плечами. Полину перекосило от злости:

– Все из-за вас! Какого черта вы вообще сюда приперлись?

Тайка посмотрела на нее в упор:

– Мы уже уезжаем, не переживай. И больше не вернемся.

– Скатертью дорога! – сплюнула под ноги Полина, потянула за руку сестренку и зашагала прочь. Тайка проводила их равнодушным взглядом. Анечка снова споткнулась и разревелась, а Полина выругалась, подняла ее на руки и ускорила шаг.

– Скатертью дорога, — повторила тихо Тайка и посмотрела на бутылку, которую крепко сжимала в руках. Вода в ней была мутно-зеленая, на дне колыхалась илистая взвесь.

В машину сел папа, придерживая перебинтованную руку. Мама снаружи продолжала говорить с толстяком. У хозяина дома лицо было красное, он то и дело вытирал лоб рукавом синей рубашки. Тайка наморщила нос, как будто на расстоянии учуяла запах пота.

– Что-нибудь хочешь, малыш? – спросил папа. – Есть, пить? Я принесу.

– Хочу домой, – ответила Тайка.

– Скоро поедем. А это что у тебя? Вода? Она же грязная, выброси. Давай я чистой наберу.

– Не надо. – Тайка крепче прижала к себе бутылку. – Она мне нужна.

– Как бы не пришлось к психологу с тобой идти, – вздохнул папа. – Прости меня, Тая. Такое не повторится, обещаю. Тебе больше нечего бояться.

Он наклонился, поцеловал Тайку в макушку, а потом снова выпрямился, перехватывая здоровой рукой раненое предплечье. В зеркало заднего вида поймал взгляд улыбнувшейся дочери. Хотел улыбнуться в ответ, но вместо этого вздрогнул и зажмурился.

На мгновение ему показалось, что темные глаза Тайки в отражении полыхнули желтым огнем.