Случилось так, что я, оставив любимый город, работу, друзей и подруг, переехала к любви всей своей жизни в один из регионов (к слову, не пожалела о своем решении ни разу, но история не об этом). 

Человек я достаточно закрытый, находить новых друзей я просто не умею, да и на тот момент мне не хотелось ни видеть, ни слышать никого, кроме любимого человека, который, кстати, и сам не слишком общителен, так что жили мы друг другом и надышаться не могли. 

Как водится, спустя некоторое время, друг другом мы все же надышались, и мне стало явно не хватать знаменитой женской дружбы: возможности походить по магазинам с подружкой, выпить винишка, обсудить тональный крем, вспомнить бывших и всякого прочего, но в моем окружении не было ни одной девушки. Так получилось, что немногие друзья моего мужа, ставшие и моими друзьями, категорически не хотели заводить отношения, работала я в сугубо мужском коллективе, где на 20 парней я была единственной девушкой (представьте мои мучения на 23 февраля), да даже тренер мой тоже был мужчиной, так что маялась я без женского общения. 

И вот однажды решила я посетить одно мероприятие. Длительность его составляла неделю, проходило оно за тридевять земель в глухом, но невероятно живописном месте. Ретрит, короче. Полетела я туда одна, уверенная в том, что компанию себе из остальных участников я очень вряд ли найду, так как совершенно не помню, как люди знакомятся и, тем более, начинают дружить. Однако я ошиблась: буквально с первого дня ретрита я удивительно легко сдружилась с одной девицей, назовём ее Ларисой, так как имя это, среди женских, наименее мною любимо. Нам было очень весело вместе и, хотя ретрит не располагает к этому, мы неуместно ржали во время практик, вместе возмущались вегетарианским меню (ненавижу гречу!), вместе курили за забором, прячась от нашего коуча, и чувствовали себя школьницами-хулиганками. 

Лариса была немного странной, конечно, очень много расспрашивала меня о личной жизни, не распространяясь особо о себе, часто просилась поспать вместе со мной (я принимала за шутку), очень часто прикасалась ко мне, трогала мои волосы, но я отмахивалась от всех этих звоночков, думая, что к тридцати пяти годам у всех людей есть свои странности, а тактильность - вообще не самое худшее качество. Да блин, я просто была очень рада тому, что у меня появилась подруга! Неделя прошла великолепно, дальше я возвращалась домой, а Лариса отправлялась во второй этап ретрита, еще на одну неделю и в еще бОльшую глушь. Расставались мы с ней разве что не со слезами, обменялись телефонами и договорились встретиться сразу после ее возвращения. В день сборов Лариса попросила у меня носки и футболку, так как ей не хватало тех вещей, что она взяла с собой. Щедро отсыпав ей 6 пар носков из тогда еще существующего в России H&M и выдав футболку, я сообщила, что футболка горячо мною любима и подлежит возврату, а носки пусть забирает, не жалко. 

Собственно, мой ретрит завершился, вернулась я домой и зажила своей привычной жизнью. Спустя 10 дней вернулась Лариса и тут же вытащила меня в кино. При встрече она выдала мне одну пару моих носков, аргументируя тем, что она без сумки и таскать все вещи сразу ей неудобно. Я посмеялась и забрала носки. А следующим утром проснулась с распухшим, красным, непрерывно чешущимся глазом и какой-то острой формой конъюнктивита, как позже сообщила мне врач-офтальмолог. Следующие 2 недели я страдала, капала в глаза каждые 30 минут то одни, то другие капли, меняла наволочки после каждого сна, вытирала лицо одноразовыми полотенцами и сидела дома, похожая на жертву домашнего насилия - глаз бесконечно слезился, опух и заплыл. Однако все проходит, и это прошло. Свои восторги по поводу окончившегося конъюнктивита я бурно выразила Ларисе и в тот же вечер встретилась с ней, вручившей мне вторую пару моих носков. Пребывая в великолепном настроении, я выдала все пришедшие на ум смешные и не очень шутки о фетишистах, фут-фетишистах, любителях чужих носков… А ночью, потянувшись обнять любимого, почувствовала адскую боль в шейном отделе позвоночника. Уж не знаю, что там случилось, но боль была такая, что мешала дышать. Сцепив зубы и проклиная всех влюбленных, добралась я до аптечки, ругаясь страшным матом, намазала шею фенистилом, выпила обезбол и уснула. 

На утро лучше мне не стало, на следующее утро тоже, и так еще одну неделю я провалялась в кровати, ожидая хоть какого-то улучшения, которое, надо сказать наступило. Испытывая разве что не оргазм от возможности осторожно крутить головой, я ответила на сообщения Ларисы жизнерадостными посланием о том, что я, пожалуй, еще поживу, особенно, если вечером мы встретимся за бутылочкой вина. Собственно, вечер, вино, Лариса и третья пара носков. И опять боль, вернувшаяся утром. В этот раз я решила не терпеть и не ждать улучшения неделю, а поступить радикально, срочно отправившись на массаж. Ждать я не хотела, поэтому искала самую ближайшую запись, честно, готова была на стену лезть от боли, поэтому спустя 30 минут я уже осторожно, стараясь лишний раз не вертеть головой, заходила в затрапезный спа-салон. Вышедшая мне навстречу необъятная женщина восточной внешности проводила меня в кабинет массажа, щедро обмазала непонятным маслом и добросовестно мяла мою несчастную тушку полтора часа. Надо сказать, что помогло, шея болеть перестала, я козлом скакала домой, не обращая внимания на странный зуд, который вскоре заявил о себе в полную силу. Все тело покрылось мелкими прыщами, которые невыносимо чесались, мокли, подсыхали, стягивая кожу и не оставляя никакой возможности быть спокойной и не чесать их снова. Сидя у дерматолога на следующий день, я жаловалась на спа-салон, черную полосу в жизни, несертифицированные средства, используемые массажистами и жизненную несправедливость. 

Спустя неделю капельниц, вонючих гормональных мазей и антибиотиков все прошло. Как вы догадываетесь, встретилась я с Ларисой в тот же самый день, залила вином негативные впечатления, получила обратно четвертную пару своих носков, а с утра проснулась с конъюктивитом. Снова. Дальше была гнойная ангина, потом ковид, а потом кошмарная финансовая яма, в которую угодили мы с любимым, хотя такого с нами не происходит - мы оба работаем (несмотря на мои непрекращающиеся болячки, я работала, пусть и удаленно), всегда планируем бюджет и все свои, так называемые, «нищие периоды» безошибочно предсказываем заранее, как и готовимся к ним. Тогда же, одна за другой, последовали несколько ситуаций, в которых мы встревали на достаточно серьезные для нас суммы и каждый раз лезли в заначку, пока не истрепали ее до конца. Весь этот непрекращающийся мрак длился уже несколько месяцев, с Ларисой мы почти перестали встречаться - ни сил, ни настроения для посиделок с подружкой, о которых я еще недавно мечтала, у меня просто не было. 

И вот в один прекрасный день отправилась я на рынок, желая недорого закупиться рыбой для ужина. А рынок в нашем городе, как, наверное, и во многих, до сих пор является местом постоянной тусовки цыган…

Здесь я должна сделать вольное отступление. Была у меня прабабушка Лиза, заставшая еще царя и революцию, редкая долгожительница и удивительный человек, сохранившая жизнерадостность, ясный ум и подвижность до конца жизни, до ста полных лет. Так вот, баба Лиза очень любила цыган - почему, я уж не знаю, но, живя в портовом городе, являющимся перевалочным пунктом для путешествующих на кораблях цыган, она постоянно с ними общалась, звала их в гости целыми семьями, оставляла их у себя ночевать, кормила, отдавала им какую-то одежду, вещи и прочее. Надо сказать, цыгане ни разу не обидели бабу Лизу, относились к ней с огромным уважением и любовью, никогда ничего не просили и даже не брали денег, которые бабуля пару раз предлагала. Ночевали, ели, убирали за собой, благодарили и уходили, каждый раз обещая ей редкое здоровье и счастье. Так и получилось. Цыгане тому причина или нет, но баба Лиза прожила счастливую, долгую жизнь, увидела внуков и правнуков и умерла, дожив до ста лет, во сне, в доме, полном искренне любящих ее родственников. Эта байка про цыган стала одной из любимых наших историй, вспоминаемой на каждом семейном застолье, а цыган в нашей семье никто не боится, не брезгует и всегда одаривает посильными суммами. Да и неприятных историй, связанных с цыганами, которыми богат каждый житель нашей страны, переживший 90-е, в нашей семье нет.

Возвращаюсь к истории. Как вы помните, пошла я на рынок за рыбой. На подходе к рынку ко мне подскочила молодая цыганка, попросившая денег за погадать. От гадания я отказалась, а денег, сколько смогла, дала, после чего купила пару пирожков ее детям в местной пирожковой. Тогда цыганка внимательно посмотрела на меня и серьезно сказала, чтобы я гнала чужую женщину из своей жизни, пока (цитирую) «не случилось большой беды после маленьких бед». В моей жизни не было чужих женщин. О Ларисе я даже и не подумала в тот момент - ну разве она чужая, мы уже несколько месяцев достаточно тесно общаемся, хоть и не регулярно, в последнее время. Но цыганка настаивала на том, что есть чужая женщина, потом сказала «новая женщина», а потом сказала, что я все время болею после ее появления, потому что она мне всегда что-то дает. И тут я, измученная бесконечными мелкими, но изматывающими неприятностями, уставшая, задерганная, полностью поверила цыганке и, сложив два и два, поняла, что все мои проблемы начались с возвращения Ларисы со второй части ретрита, вспомнила эти дурацкие носки, которые она выдавала мне строго по одной паре в каждую нашу встречу, после которой меня валила с ног очередная болячка. Я кивнула цыганке, давая понять, что мне все ясно, и в этот момент к нам подбежал ее ребенок, вцепившийся в мамину юбку и забормотавший что-то на их языке. Желая продолжить разговор, я дала мальчику тогда еще существующий в нашей стране Кит-Кат, купленный, чтобы себя порадовать, малыш обрадовался, схватил шоколадку и убежал, а цыганка, видимо, окончательно расположившись ко мне, достала из кармана мятую церковную свечку и отправила в церковь, наказав ничего у «новой женщины» больше не брать, в дом ее не пускать и вообще никаких контактов с ней не поддерживать, а все, что она мне дала, сжечь к хренам собачьим и под дым от горящего не попадать ни при каких обстоятельствах. 

Никогда не задавалась вопросом религиозной принадлежности цыган, кстати. Не знаю, христиане они или нет, но свечку взяла машинально, сразу и, поблагодарив, отправилась за рыбой. Вечером снова объявилась Лариса, с которой мы пару недель не контактировали в силу моей крайней усталости от всего происходящего. Она сказала, что щас занесет мне футболку мою любимую, которая так и оставалась у нее все это время. Я, конечно, футболку эту очень люблю, до сих пор с тоской о ней вспоминаю, но на тот момент мной овладел совершенно иррациональный суеверный страх. Отпинавшись от встречи с Ларисой, я еле дождалась с работы любимого. Тут стоит заметить, что он у меня очень агрессивно настроен по отношению к религии, суевериям и прочему, поэтому мне стоило титанических трудов убедить его в том, что нам реально надо прямо сейчас прыгать в машину и ехать за город с пакетом носков, чтобы их сжечь. Крутя всеми двадцатью пальцами у обоих висков, грязно ругаясь и плюясь в мой адрес, любовь всей моей жизни все же сел за руль, отвез меня за город, развел костер в одноразовом мангале  и с выражением крайнего неодобрения на лице смотрел, как я кидаю в костер носок за носком, подливая розжига и отпрыгивая от дыма. Носки были сожжены. А на обратном пути у машины сел аккумулятор, и домой мы вернулись поздно ночью на эвакуаторе, деньги на который пришлось занять у мамы. 

Самовнушение ли тому причина или что-то другое, с этого момента все наши дела стали налаживаться. Мы выровнялись финансово, я прекратила бесконечно болеть, не отвечала Ларисе, которая прорывалась в мою жизнь с упорством, достойным лучшего применения. Однажды она даже встретила меня на выходе с работы, улыбаясь и тряся той самой любимой мною футболкой. Я шарахнулась от нее, помня о длительном кошмаре, и очень тупо сделала вид, что ее не заметила. Лариса стала бесконечно писать и звонить, пару раз приходила домой, но я не открывала дверь, делая вид, что меня нет. Потом все же написала ей, что общение наше вынуждена прекратить, свалив все на любимого, типа он нелогично против без объяснения причин, футболку, сказала, она может оставить себе на память, после чего заблокировала ее везде, где только возможно, оставшись очень собой довольной.

И после этого начался какой-то кошмар, не иначе. Лариса была везде: ждала меня у подъезда, на выходе с работы, звонила с разных номеров, писала в разных мессенджерах, я просто не успевала ее блокировать. Это был настоящий сталкинг, и я бы даже написала заявление в полицию, если бы она не начала мне сниться. Стоило уснуть, как я видела ее, она смеялась, говорила: «тебя не будет», просто гаденько улыбалась и скалила зубы. Моя кукуха начинала плавно отлетать, и я совсем растерялась, старалась объяснить себе, что это все излишняя моя впечатлительность, что я все себе придумала, не бывает сглазов, порч и ведьм, их насылающих через чужие носки и футболки, но каждый мой сон с Ларисой в главной роли опровергал логику.  Надо сказать, что за все это время, несмотря на все ее старания, я не сказала ей ни слова, не дала к себе притронуться, всячески уворачиваясь от ее попыток прикоснуться ко мне, и вообще, в итоге, приобрела привычку дожидаться кого-нибудь из жильцов прежде, чем выйти из подъезда, и просила проводить меня кого-нибудь из коллег, уходя с работы, перемещалась строго на такси. Как-то раз, одеваясь, я нащупала в кармане ту самую свечку, отданную мне цыганкой. Подумав, что хуже все равно не будет, я, неверующая, упросила любимого отвезти меня в церковь. Свечку поставила за собственное здравие, предварительно подробно расспросив прихожанку, где здесь, собственно, свечки за здравие ставить (еще перепутать не хватало), изо всех сил молясь про себя о прекращении этого ужаса. 

Возвращалась домой я одна и, можете себе представить, стала жертвой ограбления! Какой-то неадекват каким-то неведомым способом проник в наш дом комфорт-класса, пройдя мимо бдительной консьержки, которая и курьеров-то не всегда пропускает, и, встретив меня в стареньком пуховике, решив, видимо, что я способна его озолотить, разбил мне лицо. После чего обшарил карманы, забрал мой айфон (не заметив, кстати, тысячу рублей наличкой) и собрался продолжить избиение, но мне неожиданно повезло - вышел сосед с собакой,  напугал этого интернационального преступника до ужаса, до того, что он бросил мой телефон под ноги (разбив при этом экран) и свалил в закат бегом по лестнице. Заявление я написала, побои сняла, но этого парня так и не нашли. 

Это было последней неприятностью, случившейся со мной. Лариса отстала, больше я ее не видела, ничего о ней не знаю и знать не хочу. Сейчас, по прошествии нескольких лет, все случившееся кажется чередой дурацких событий, случившихся независимо друг от друга, но я все равно не могу перестать думать о том, что было бы, возьми я тогда у нее свою футболку. 

И еще, неужели свечка за здравие решила мои проблемы? Неужели это все-таки возможно? 

Исходили ли действительно эти проблемы от Ларисы? Неужели порча все-таки существует? 

А в женскую дружбу я с тех пор не верю и от женщин, честно говоря, шарахаюсь.