ВНИМАНИЕ: в силу особенностей данной истории она не может пройти через грамматическую правку, из неё не могут быть исключены ненормативная лексика и жаргонизмы, так как в этом случае будет утеряна художественная целостность текста. Вы предупреждены.

Я выключу всё освещение.
И солнце, и светодиоды.
Ведь есть у меня увлечение
На долгие-долгие годы.

Навеки запрусь в своей комнате,
Окно заложу кирпичами.
А вы обо мне и не вспомните.
Каким я был в самом начале?

Закроюсь за крепкими дверцами
С бесчисленным множеством скважин.
И сможет собрать всю коллекцию
Лишь тот, кто действительно важен.

Окурок ударился о стену и разлетелся на множество искр, будто крошечный, красивый, но такой вредный фейерверк. Через мгновение стало совсем темно – как и всегда было в этом маленьком здании. Никто точно не знал, для чего оно нужно. Располагался этот удлинённый «домик» посреди небольшого поля, где иногда гуляли коровы, а местные жители собирали землянику. Чтобы попасть внутрь, нужно было подняться по порожкам, так как дверь почему-то была чуть не у самой крыши. Примерно через 50 метров начинался длиннющий дачный посёлок – мы лишь раз прошли до самого его конца с друзьями. На самом вытоптанном участке поля в землю были вбиты довольно толстые палки-брёвна – наше футбольное поле. Играли мы там часто, чуть ли не каждый раз сбивая перекладину с этих импровизированных ворот.

А это здание мало кого волновало. Наверное, потому, что внутри некуда было вкрутить лампочку и превратить эту комнатку в отличное место для посиделок. Без дополнительного освещения видимость была почти нулевая, даже при полностью открытой двери. Почему так получалось – было загадкой. Свет будто терялся, проваливался в какую-то невидимую дыру, когда переступал через порог. Никаких намёков на окна и ни единой щели – максимально тёмное место на нашей улице. Да, само собой, если посветить фонариком, то можно, пусть и совсем смутно, увидеть совершенно обычную комнатку, без мебели, небрежно покрашенную одинаковой краской со всех сторон. В одном углу стоял какой-то квадратный ящик, уже порядком разбитый, с торчащим из него рычагом. Разумеется, никакого эффекта при его использовании не было.

С самого детства, как только кто-то срубил замок с и без того слабенькой двери, я любил приходить в это здание и просто сидеть там, порой несколько часов подряд. Когда поссорюсь с друзьями или родителями, когда от скуки не знаю, куда себя деть… Без друзей особых развлечений не было – антенна на крыше дома ловила всего три канала, да и те с сильными помехами. Приставок не было, и уж тем более компьютера. Книжки до жути утомляли, так как родители заставляли читать, читать и читать. Так сказать, для общего развития. Поэтому я просто приходил сюда, вспоминал один из немногих крутых фильмов, которые удавалось посмотреть, и фантазировал. Ставил себя на место главного героя, бандитов, монстров, и вообще кого только можно было вспомнить.

Все знали, где меня искать – и друзья, и родители. И, что странно – никто никогда не вмешивался в мои одиночные посиделки. Единственный вид вторжения в мой тёмный мир – распахнутая дверь и фраза «Антох, ты тут?». Действительно, как так? Я жил в месте, наполненном алкоголиками и наркоманами, использованные шприцы валялись прямо у входа в подъезд, и чуть ли не создавали тропинку до очередного «укромного» местечка. Но только не здесь. Допустим, нет освещения. Допустим, даже несколько фонарей не могли создать комфортные условия – как я уже говорил, свет словно втягивался в невидимую яму. Что это – особенности строения и окраски комнаты? Или что-то мистическое? Тогда было плевать, а потом просто привыклось. Но хорошо. Нет яркого освещения. Разве это не идеальные условия для наркоманов? Уж если они занимались своими делами прямо за гаражами, где их мог увидеть любой проходящий мимо, то здесь даже свет фонаря, направленный в комнату далеко не всегда смог бы выдать их присутствие. Об этом можно было гадать. А точнее, фантазировать, долго и взахлёб, пока не откроется дверь и кто-то не произнесёт: «Антох, ты тут? Выходи, пойдём в сифака играть»

Я взрослел, фантазии о супергеройских приключениях сменялись подростковыми проблемами, в том числе и любовными. Уже с 14 лет я жёстко и без шансов на облегчение влюбился в девочку, которая, как назло, и жила рядом, и училась со мной в одной школе. Большинством моих фанатзий стали великие планирования романтических встреч, подарков, слов, стихов… бесконечные объятия, поцелуи и просто сказочный мир только для нас двоих.

На самом деле, это место стало ещё более уютным. Я настолько привык к этому внутреннему спокойствию, что просто не мог подумать о неприятностях, которые в теории могли бы настигнуть меня здесь. Теперь, иногда даже отказываясь от прогулок с друзьями куда-нибудь в город или на речку, я часами сидел там с телефончиком в руках, и общался в любимой аське. И фантазировал, конечно. Куда же без этого. А ещё я курил. Да все уже курили, я даже начал чуть ли не позже всех. Зато точно наверстал – сидя в этой комнате, я мог выкурить целую пачку, а то и две. Люди явно считали меня странным, но либо просто привыкли, либо не говорили мне об этом из вежливости. Друзья точно не парились по этому поводу. Когда очередной окурок вспыхнул прекрасным, пусть и тусклым, оранжевым цветком на стене, мне пришло сообщение: «Ты в здании?» «Ага» - ответил я. «100 рублей есть? Возьми на заправке сухарей, две полторашки «Жигулей» и приходи в сад.»

Что ж, пора выбираться из своего не тайного, но укромного местечка, наполненного табачным дымом и моими фантазиями. Я сидел на корточках, уперев спину в стену – ноги жутко затекли, и ещё пару минут мои ковыляния выглядели довольно забавно. На заправке, как и в любом магазине, никогда не спрашивали возраст и паспорт – просто продавали всё, что угодно, даже водку. Вместе с пивом я прихватил ещё и пару пачек сигарет. И даже не для себя – ведь с 99% вероятностью, при приближении к компании друзей, я бы услышал фразу «сиги есть»?

Ну, так и случилось. Я сразу бросил одну из пачек «Жорика» на трубу, на который мы обычно сидели во время подобных попоек. Там уже аккуратно лежали несколько бутылок пива, батон, и пакет с пока что неизвестным содержимым. Длинная труба проходила через весь сад, примерно в её центре мы разложили свои богатства и бахнули первый тост – за нас, само собой. Никаких стаканов, всё прямо из бутылки, по кругу. Пара хрустов сухариков, выкуренная сигарета – и пора продолжать. А чего время тянуть? Уже скоро стемнеет, а домой неплохо бы прийти в адекватном состоянии. Тост за тостом, и вот мы уже вопим во всё горло «Чёрно-белые сны» или, вкладывая всё своё вокальное мастерство, с закрытыми глазами тянем «Бесконечный стук шагов».

«Мальчик, девочка. Девочка, мальчик. Дальше делать что? Делать что дальше?» - Вытягиваю на максимуме своих возможностей, и, глядя в сторону, заканчиваю припев – «Бесполезная любовь…»

А там, в стороне, в самом конце сада, та самая девочка, о который и был припев. Она, со своими подругами, отошла подальше от малолетних неадекватных алкашей, то истерически визжащих, то тихонько поющих, обнявшись. Нет, они прекрасно понимали, что никто из нас их не обидит, просто компания пьяных подростков, несущих чушь и не очень адекватно себя ведущих – это не очень хорошая компания.

Неприятное это дело – влюблённость. Во время опьянения так и хочется заорать «Катя! Я тебя люблю!» Но как-то вот держишься. Пытаешься отвлечься на разговоры с друзьями – иногда даже получается. Какой-нибудь жаркий спор или внезапное осознание чего-то великого, невероятная теория, о которой почему-то до сих пор не додумалось человечество. Ну, или гениальные выходки некоторых личностей. Как в этот раз. Сад граничил со стоянкой автомобилей, огороженной со всех сторон высоким, но вполне преодолимым забором. И эта самая труба, на которой мы обычно проводили время, находилась в паре метров от границы.

— Пацаны, постойте на шухере. – Прошептал Кирилл и полез через забор.

— Ты дебил? Там же охранник! – Стали наперебой отговаривать его мы.

— Не ссыте. – Прокряхтел Кирилл и спрыгнул на другую сторону.

Непонятно только было, на каком ещё шухере нам стоять? С нашей стороны всё тихо и спокойно – это просто старый сад, здесь находиться не запрещено, и никто отсюда не побежит за Кириллом. Кто-то тоже залез на забор и заглянул… а через пару секунд принял из рук Кирилла большой огнетушитель.

— Долбоёбы, блять… - Зашипели остальные и стали пытаться уговорить их вернуть огнетушитель на место.

Но разве так можно? Если пацан почувствовал крутость – он уже не отступит, что бы ни случилось. Даже если охранник будет стрелять, даже если милиция оцепит территорию… пьяный и смелый пацан будет лежать в траве, прижимая украденное к груди.

В нашем случае, всё обошлось куда спокойнее. И даже весело. Никто ни за кем не погнался, и вообще – вряд ли заметили. Огнетушитель был полностью использован друг на друга и на девчонок, которые с визгами убегали от главных злодеев ситуации. И так уже вышло, что даже я повеселился, напрочь забыв, кем для меня является Катя. Вечер же и так прекрасен. Я пьян, вдоволь напелся любимых песен, охрип, набегался от струи огнетушителя… и теперь просто упал на траву и глубоко дышу, глядя на тихо шуршащие ветки деревьев. В голове столько мыслей, столько идей, которые я унесу в своё логово и обязательно как следует переварю. Но это потом. Когда протрезвею. А пока – прекрасная погода, пива ещё много, а где-то рядом весело смеётся Катя…

Как обычно, вернуться домой в адекватном состоянии не получилось. И уже как бы плевать – так сказал алкоголь моему мозгу. Время – далеко за полночь, родители уже не первый раз звонят и требуют идти домой. Они-то догадываются. Путь довольно близкий – выйти из сада, и вот уже почти всё. Самочувствие уже неважное – я так и не научился пить. Или это просто таков мой организм. Лицо хмурое, дыхание громкое, а пространство удаляется куда-то в сторону, из-за чего я злюсь ещё больше. Вокруг-то красота – кузнечики и, может, какие-то другие насекомые заливаются пением, в оставшихся после вчерашнего дождя лужицах блестят фонари, где-то в кустах шуршит ёжик. Да, это точно он, я знаю, как они звучат. И больше – никого. Шаркающие шаги отражаются эхом на другом конце улицы… И так не хочется идти домой. В фантазиях – возврат на пару часов назад, отмена этой дурацкой затеи с огнетушителем и разговор с Катей. Хотя бы просто «как дела, чего сегодня видела, может, фильм какой посмотрела?..» Но это завтра, всё завтра. В своём тёмном царстве я воспроизведу этот момент так, чтобы потом точно не ошибиться.

Дверь подъезда с грохотом ударилась в стену, и тут же где-то рядом раздался громкий шорох. Я остановился и попытался насторожиться. Алкоголь не позволял мне это сделать, поэтому я просто заглянул туда, откуда доносились звуки. Этим местом оказался порог моей двери. Точно так же, как и я, сидя на корточках и уперев спину в стену, тихонько всхлипывала девушка.

— Ну ёпт, Диан, ты чего? – Сразу узнал я её.

Диана – Наверное, самая странная девушка из моего окружения. То она колотит парней какими-то железными трубами, то убегает от любого повышения голоса. То рыдает и бежит домой, слегка поранив пальчик, то сама безжалостно режет руки ножом, даже не пытаясь сделать это хоть чуть-чуть аккуратно. Вот и сейчас – рядом с её левой рукой уже скопилась лужица крови.

— Диана, блин, ты чего творишь? – Пытаюсь я её поднять, но девушка вырывается и грубо шлёт меня куда подальше.

— Руку хоть покажи. – Прошу я, отпустив её.

Диана подняла левую руку. Ну, хоть не вены.

— Ну и нахрена?

Диана, вместо ответа надавила на раны, чтобы кровь выступила сильнее, и стала резко размахивать рукой, разбрызгивая жидкость вокруг.

— Блять, ты ебанулась, что ли? – Вытираю я с лица несколько капелек.

Больше не пытаясь наладить с ней контакт, я, ворча разные ругательства, открываю дверь и захожу домой. С одной стороны, мне плевать – на её руках вряд ли осталось место без шрамов. Она делает это регулярно, порой забрызгивая кровью школьные парты и скамейки на улицах. А с другой… почему она пришла именно к моей двери? Смотрю в глазок – сидит и вроде как всхлипывает. Пойти и попытаться узнать, что случилось? Грубо я как-то с ней… Долбанное бухло. Стыдно же теперь. У девушки явно проблемы, а я ей «ебанулась». Нет, так не пойдёт. Снова открываю дверь.

— Диан, - Тихо и спокойно говорю я, - может, тебе вынести чего? Бинтов там, или йода.

— Отъебись. – Получаю я грубый ответ.

— Ну Диан, блин. Что случилось-то?

— Отъебись, я сказала! – На этот раз слишком громко ответила девушка.

— Да тише ты. – Зашипел я. – Спят уже все.

— Ну и пусть спят, пидорасы! – Закричала Диана, особенно усилив громкость на последнем слове, и выбежала из подъезда. Я зажмурился, ожидая, что кто-то из соседей сейчас выйдет, или мои же родители прибегут разбираться. Но дело лишь ограничилось маминым «Антош, что там у вас?».

А что там у нас? Загадка покруче того, куда исчезает свет в том здании. Иногда удивляешься – как она вообще продолжает ходить в школу, гулять с подругами и вообще жить в целом нормальной жизнью? Статус в её аське сменился на «всё заебало». Наверное, я, в первую очередь. Сейчас вот возьму и напишу ей «ты мне нравишься». Пусть хоть немного офигеет и отвлечётся от своих психов. А ещё погулять предложу. А ещё… а ещё бы Катя об этом не узнала. Да уж, чего это я. «Спокойной ночи» - пишу я обеим девушкам, и прямо в уличной одежде прыгаю в кровать.

В школу я не пошёл. Причин было две – не хочу, и надо было подумать о вчерашних событиях. Очередная пьянка и приключение – это ладно. Это нормально. Катю, конечно, не порадовал, но когда я её радовал? Только сверлил взглядом и перекидывался парой фраз. Иногда мне казалось, что я смирился с тем, что наши отношения начнутся (точнее, уже нчались) и закончатся в глубокой старости только внутри моего логова. Но знаете, этот вариант был не так плох, на самом деле.

В этом месте моя фантазия работала на полную. Мы проводили полноценные свидания, путешествовали по разным странам, рассматривая во всех подробностях достопримечательности, о существовании которых я и знать-то не мог. Несмотря на отсутствие рядом настоящей Кати, во всём этом был один огромный плюс – я совершенно не волновался. Мой голос не дрожал, руки не тряслись и не потели, а речи были выстроены грамотно и были ей приятны. Каждый раз, выходя из здания, я думал – а что, если у нас получится? Здесь, в реальности. Смогу лия осуществить хотя бы сотую часть процента из всего, что себе представлял. Нет. Не смог бы. И от этого становилось грустно, и от этого хотелось вообще больше никогда не выходить. Поэтому любая причина, любая свободная минута – и я бегу домой. Да, наверное, это здание стало мне домом, пусть и вторым, не основным. Хотя меня никогда не покидала уверенность, что оно таким станет.

Щелчок зажигалки и треск тлеющей сигареты. Дверь закрыта, и больше я не переживаю о том, что сегодня вечером скажут родители, узнав, что я прогулял школу. Хотя мне кажется, что меня однажды просто перестанут искать. И, спросив: «А где сегодня Антон?», получат очевидный ответ – «У себя там, в здании, где же ещё».

Лет через 40 я представляю себя бородатым отшельником, живущим на сбережения, который почти не вылезает отсюда, только изредка выбегает в ближайший магазин. Молча хватает то, что нужно, швыряет деньги на кассу и убегает. Лишь бы только никто остановил со своими дурацкими расспросами.

Диана… лужица крови возле двери в квартиру ещё даже не до конца засохла, когда я выходил. Интересно, что подумают родители, когда тоже это увидят? Или, может, уборщица успеет всё отмыть до их выхода? Впрочем, не это было главной проблемой, да и вообще проблемой не было. Волновало меня то, что даже здесь, в тёмном здании, моя фантазия не могла справиться с её поступками. Что она делает, зачем, какие у неё планы? Да, я несколько раз пытался понять, почему на уроке она брызжет кровью на всех присутствующих, почему учителя на это почти не реагируют и почему уже через минуту после этого события, она как ни в чём ни бывало смотрит в учебник или пишет в тетради. Самый лучший ответ, который удавалось от неё получить – «потому». Но обычно, всё же, было как вчера. Правда, не со мной.

Вот я и пришёл к главному вопросу. Какого хрена она делала ночью у моей двери? Моя фантазия просто не имеет доступа к её логике и мотивации. Я курю уже третью сигарету, хмурюсь, но ничего – просто пустота.

— Диана, послушай. – Закрываю я глаза и пытаюсь представить её рядом с собой.

Тишина. Даже в мозге – тишина.

— Давай попробуем познакомиться получше. Чем ты увлекаешься? – Продолжаю я спрашивать. — Какую музыку любишь? Не болит ли рука после вчерашнего? А, кстати, зачем ты вчера приходила?

Да какого хрена. Вообразил себе сверхспособности. Что она, услышит сейчас мой голос и начнёт спокойненько отвечать?

— Диан, ну ответь. – Не унимаюсь я. – Ответь, пожалуйста.

Не знаю, почему я верил во всё это. Наверное, я насмотрелся каких-то фильмов или передач, где таким образом люди находят у себя необычные способности. Ну… а вот почему бы и нет?

Ну, нет – так нет. Швыряю окурок сильнее, чем обычно, и фейерверк на этот раз ярче и объёмнее.

— Кать, смотри, это ещё самая дешёвая петарда. – Показываю я пальцем в небо.

— Самая? – Удивляется она. – А сколько ты их накупил?

— Ну так… - Усмехаюсь я и показываю ей пакет.

— Ты дурак? – Мило толкает она меня в плечо. – На такую чушь деньги потратил.

— Какую чушь, ты смотри! – Весело возмутился я и достал из пакета коробочку.

Фитиль сгорел, как только мы отошли в сторону. Хлопок – и в небо поднимается разноцветная спираль, рассыпающая искры во все стороны. Пора бы уже остановиться, но она будто устремилась в космос.

— Ладно, это красиво. – Неохотно соглашается Катя.

— Ты подожди. – Киваю я в небо. – Это ещё не всё.

Взрыва не слышно, но ярчайшая вспышка озаряет всю улицу, словно молния. Я мимолётно смотрю на Катю и вижу на её лице восторг. Яркое пятно в небе растёт, превращаясь в подобие тучки, из которой начинают сыпаться разноцветные горящие хлопья. Катя, наверное, ждёт, что они сразу погаснут, но вот они уже приближаются к земле.

— Не бойся. – Тихо говорю я, и аккуратно ловлю рукой одну из горящих «снежинок».

Катя недоверчиво смотрит на мою руку, но повторяет.

— Холодный огонь, специальное химическое соединение. – Тихо шепчу я ей на ухо, боясь спугнуть радостное удивление с её лица.

Звонит телефон. Катя от неожиданности роняет снежинку и пытается поймать другую. А я пытаюсь понять, какой нахрен телефон может здесь быть? Твою ж мать. Забыл выключить звук, когда заходил в здание. Фантазия растворяется на моменте, когда Катя радостно показывает мне сразу несколько искрящихся снежинок на своих ладонях.

— Сука! – Вслух кричу я.

Неизвестный номер. Из школы, видимо.

— Алло.

— Антон? – Спрашивает знакомый голос.

— Да, а ты… - медленно отвечаю я, - Диана?

— Ага. Ты чё хотел-то от меня?

— Когда? – По спине пробежал холодок.

— Ну вчера, когда доебался до меня в подъезде.

— Я доебался? – Моему возмущению не было предела. – Да ты... ты там…

Всё, слова закончились, вместе с надеждой на существование сверхспособностей.

— Так чё надо-то?

— Узнать хотел, что случилось. – Сухо ответил я.

— Да ничё не случилось, с чего ты взял вообще?

— У меня под дверью лужа твоей крови, ты орала на весь подъезд и посылала меня нахер. – Максимально быстро проговорил я. – Это типа ничего? Нормально типа?

— Ну да. – Голос её прозвучал удивлённо. – Что именно тебе не понравилось?

Я опустил руку с телефоном и округлил глаза. Ну и что теперь? Продолжать разгадывать её поведение или просто сказать «отъебись», как она мне вчера?

— Слушай, не хочешь погулять? – Какого-то хрена именно это сказал я, когда вернул телефон к уху.

— Можно. – Спокойно ответила Диана.

«Ну охренеть.» - Подумал я, но вслух сказал:

— Давай прям щас?

— Давай. Выходи.

— Я не дома, подожди… - Начал я, но Диана прервала меня.

— Да я знаю, ты в здании своём, выходи давай.

Я подскочил к двери и посмотрел на улицу. Диана стояла неподалёку, закуривая, и будто куда-то торопясь. Может, в школу? Что вообще происходит? Девушка, ни в какую не идущая на контакт с любым из окружающих людей, сама звонит мне и легко соглашается на прогулку. С одной стороны, сама напрашивается, а с другой – будто делает одолжение.

— Ну это… привет, что ли? – Говорю я, медленно подходя к ней. Мееееедленно, а то вдруг что, вдруг опять кровью забрызгает.

— Привет. – Отвечает она, даже не глядя на меня. Тлеющая сигарета важнее, чем моё присутствие.

И вот честно – желание общаться постепенно отпадает. Ты пытаешься наладить контакт, подобрать слова, как-то взглядом показать, что не злишься и не относишься к человеку с отвращением… а она, она просто «привет», внимательно глядя, сколько ещё осталось тлеть сигарете, будто этим и ограничено время нашего общения.

— Как рука? – Ну гениальный же вопрос, правда? В этом весь я, только фантазировать умею. А на деле – «как рука».

— Нормально. – Смотрит она исподлобья. – Из-за этого звал, что ли?

— Да какой я звал, ты же сама позвонила!

— Ну всё? Погуляли? – Вздыхает она и закатывает глаза.

— Ну подожди. – Успокаиваюсь я. – Зачем ты вчера приходила в подъезд? Почему плакала?

— А что, запрещено подходить? – Сухо ответила Диана. – И плакать, может, запрещено?

— Нет, ну… должна же быть причина?

— Ну допустим. И что?

Нет, ну это просто невозможно. Да в конце концов, какая мне разница, что творится у неё в башке? Что она сейчас скажет? Парень бросил? Отверг? Родители угнетают? Ладно бы, если это первый раз. Но нет, она просто вот такая, просто отбитая девушка, которой на всё и на всех насрать.

— Куда гулять-то пойдём? – Спросил я, глядя, как она бросает окурок и достаёт новую сигарету. Хм… а мы в чём-то похожи.

— В школу. – Усмехнулась Диана и чиркнула зажигалкой.

Ну ничего себе. Она и смеяться умеет, оказывается. Как бы преодолеть желание пошутить? Щас же ляпну чушь, и опять этот взгляд исподлобья, закатывание глаз и беззвучное, но такое отчётливое «ты что, совсем идиот?»

— А уроки ты сделала? – Ну пиздеееец. Гений. Я даже зажмурился и отвернулся.

— Ага.

Ну, хорошо, что я отвернулся. На её лице сейчас, наверное, разочарование, потому что она общается с самым тупым человеком в мире. Быстренько взглянул на неё. Идёт, смотрит под ноги, хмурится. Задумалась о чём-то?

— Так мы правда в школу идём? – Нарушаю я молчание.

— Дурак, что ли? – Отвечает девушка, но без злобы, вроде даже слегка приподняв уголки губ.

Ладно. Просто пойдём. Без лишних (точнее, совсем) слов. Я ведь позвал погулять, а не поговорить. Вот и пожалуйста. Выйдя из глухих зарослей кустов, на нас сразу набросился шум города. Рычали моторы, музыка играла из проезжающих мимо автомобилей, проезжающих не просто мимо, а будто специально по лужам, после прошедшего ночью дождя. Брызги почти доставали до нас, и Диана с ненавистью смотрела вслед уезжающим. Ну вот точно – она их запомнила, и при случае раздолбает их машину битой, прокусит себе язык или губу и плюнет кровью в лицо водителю, выбежавшему на разборки с беспредельщицей. Это сработает лучше перцового баллончика, без сомнений.

Я несколько раз поворачивался к ней, с желанием что-то сказать, но всегда останавливался. Её лицо выглядело спокойным, и мои слова точно заставили бы её нахмуриться. Может, в нашем случае, молчание – это лучшее общение?

— Ничего вчера не случилось. – Неожиданно заговорила Диана.

Я повернулся к ней. Ну точно – нахмурилась. Не любит она разговоры, что поделать.

— У меня просто всегда так. – Тем временем продолжала она. – Просто вот хочется делать то, что я делаю. Не могу это нормально объяснить.

Что делать? Уточнять? Спрашивать? Молчать?

— Я же прекрасно понимаю, что я ебанутая. Ага, ты правильно вчера сказал. И вот эти порезы, – Она закатала рукав, показав руку, полностью покрытую старыми и не очень рубцами, - это не потому, что я кайфую с этого. Наоборот, мне стрёмно. Стрёмно, но остановиться я не могу.

— А врачи? – Спросил я максимально осторожно, понимая, что этот вопрос может её обидеть.

— А чё врачи. – Невозмутимо ответила она. – Выписали кучу всякой херни. Нейролептики всякие. Ещё какую-то хрень.

— Ну ты пьёшь всё это?

— Не, нихуя. – Ухмыльнулась Диана. – Ты почитай побочки, охуеешь. Да я умственно отсталой стать могу, если буду жрать всё это.

— Ну вряд ли прям отсталой. – Возразил я. – Может быть, мышление слегка притупится, но тебе станет легче…

— Не надо мне слегка. Я книгу пишу.

— Книгу? – Я на секунду остановился. – Нифига себе. А жанр какой?

— Любовная хрень. – Поморщилась Диана.

— Почему хрень? – Спросил я, заметив недовольство на её лице.

— Потому что… ну кому оно надо?

— Ну многим, наверное…

— Пишу эту херню и ничего с собой поделать не могу. – Покачала головой Диана. – Нравится.

— Ну так это же круто. – Попытался я её приободрить. – Я вон ничего не умею, как и большинство других.

— Да терпеть я не могу эту любовь-хуёвь. – Рявкнула Диана. – Я ж говорю, я ебанутая. Ненавижу, а всё равно пишу. Потому что не пропадать же мыслям зря.

Ненавидит, значит. Ага, слышали, знаем. Когда там появляется ненависть к любви? Когда кто-то отвергает. Ну вот, всё понятно. Понятно, но что дальше? Мучить её вопросами не получится – пошлёт нахер и всё. Поддержать… а как? А надо ли? А может, и не отвергал её никто, и она правда просто ебанутая.

— Сука, приду домой, палец себе отрежу. – Ухмыльнулась и покачала головой Диана.

— Нахрена? – Вытаращился я на неё, понимая, что она-то может, вполне может.

— Потому что рассказала тебе. Знаешь, как стыдно теперь?

— Неееет, стыдно будет, когда ты дашь мне её почитать. – Попытался отшутиться я.

— Ебанулся чтоль? – Почти прорычала Диана, но на её лице не было злости. Я, насколько умел читать лица людей, определил там заинтересованность. А значит, нужно давить.

— Ну а что? Разве интересно писать только для себя?

— Вот тут ты прав, нихуя не интересно. – Неожиданно согласилась Диана.

— Ну так это… когда закончишь?

— К старости, может. – Улыбнулась девушка.

— Улыбнулась! – За каким-то хреном вскрикнул я.

И что это был за дебилизм? Я снова отвернулся и стиснул зубы, в ожидания смачного удара по голове или хотя бы плечу.

— Да ты вообще. – Вместо драки, по-доброму ответила Диана. – Секреты мои узнаёшь, улыбаться заставляешь… кто ты такой вообще? Что там у тебя в здании? Аппарат для управления чужим сознанием?

По спине снова пробежал холодок. И тут же возникла новая идея. Хотелось сию же секунду бежать обратно, закрыться и сделать наконец первый шаг. Или хотя бы попытаться. Но бросить вот так Диану… не, не могу.

— А какие секреты-то? Только про книгу?

— Ну вообще. – Замялась Диана. – Про себя рассказала всякое.

— Всякое, что и так все видят, да?

— Ну бля, причину. Причину рассказала. – Диана снова начала злиться.

— Нуууу, так не интересно. – Расстроенно протянул я. – Всего-то пара мелких секретиков. Даже не рассказала, чем увлекаешься, какую музыку любишь, фильмы…

— Футбол люблю, пишу книгу вот, рок, фантастику и боевики. – Протаратолила Диана. – Доволен теперь?

— Не, ну… да…

— Боюсь бабочек, ненавижу пельмени, не умею готовить, люблю пиццу, кстати, пойдём пожрём пиццу?

Тише-тише, Диана, куда ты так. Я половину слов не смогу разобрать, если ты так продолжишь. Вот эту фразу я хотел начать говорить в слух, но куда уж там…

— Ни разу не целовалась, ни разу не было парня, а знаешь почему, а потому что я хочу, чтобы меня сначала связали, бросили на кровать, и только потом целовали, а как такое предложить, ебанутой же посчитают, хотя чего это я, я ведь и есть ебанутая.

И тут Диана засмеялась. По-настоящему так, искренне. Волосы полностью закрыли её лицо, когда она согнулась от смеха, и я ждал, почему-то я ждал, когда уже она их уберёт. И она убрала. И продолжила заливаться смехом. А я… смотрел.

— Сука, кто ты такой? – Восторженно посмотрела она мне в глаза. – Что и как ты щас сделал?

— Я? – Только и смог я переспросить.

— Ну не я же, блять! Кто ты? – Толкнула она меня в бок. Мило так толкнула. Не так, как обычно била парней. – Признавайся. Ты ведь не человек?

— Да вроде человек… - Моя улыбка выглядела куда менее реалистично.

— Охуенный ты человек. – Сказала она и отвернулась. Застеснялась? Или что? Или это вообще был сарказм?

— Ты тоже классная. – Ответил я, но вряд ли она поверила моим словам.

Диана ускорила шаг. Я повторил за ней, но девушка резко остановилась и, не оборачиваясь, сказала:

— Всё. Я нагулялась. До завтра.

— Ладно… до завтра.

В смысле «до завтра»? Это почему? Это зачем? Я поднимаю руку, чтобы спросить, но она уже слишком далеко. Я, конечно, был рад такому повороту событий, но продолжать не планировал. Ладно, надо срочно бежать в логово. Пробовать, экспериментировать.

О-оу – звук сообщения в аське. Читаю:

«Жаль, что ты на пиццу не согласился.»

Блин, Диана, ну куда ты так быстро тараторила. Так и знал, что половину не расслышал.

«Блин, я не услышал про пиццу, правда». – Честно отвечаю я.

«Завтра тогда.»

Точка. Не знак вопроса, а точка. Типа она так решила. Завтра пицца и всё тут. Ну… посмотрим.

Дверь закрывается, зажигалка снова щёлкает, сигарета трещит. Кажется, при вдохе стали появляться какие-то хрипы. Надо бросать, что ли. Или хотя бы курить как все, а не три пачки в день.

— Катя, привет. – Повторяю я те же действия, что и перед звонком Дианы. – Ты ведь знаешь, что нравишься мне. Очень. Ну а вообще, я влюблён. Давно уже. Знаешь ведь, да? Ответь. Дай знак.

Я говорю всё это, а у самого на лице выражение в стиле – «ты дебил, что ли, совсем?».

— Может, сегодня сходим куда-нибудь? В кино? Или… или просто посидим где-нибудь, поговорим…

На этот раз окурок полетел как-то криво и брызнул лишь тонкой струйкой блеклых искорок.

— Блин, бракованная походу. – Расстроенно говорю я, продолжая незавершённую фантазию.

— Дорогая небось? – Сверлит меня взглядом Катя.

— Ды не, не очень. – Неумело скрываю я ложь.

— Сколько? Рублей 300?

— 450. – Отвечаю я, и виновато смотрю вниз.

— 450? – Восклицает Катя. – Да вы бы с друзьями могли дня два бухать на эти деньги!

Да, могли бы. Такая вот ты, Катя из моих фантазий. Добрая, заботливая и всегда идёшь навстречу моим прихотям. Никогда не обидишься, если я уйду бухать посреди свидания, а после – радостно встретишь. Пьяного, грязного, вонючего. Странно, что я почти не знаю, какая ты на самом деле. Хотя на 99% уверен, что такая же. Я понимаю, что погружаюсь сюда, в этот тёмный мир, слишком сильно. Но не могу остановиться. Более того – я не хочу. Только прийти домой, посидеть часок за компом, поесть до поспать. Ну, и в школу сходить. Кроме этого – если только бухать позовут. Ну, или вон Дианка нагрянет.

А я всё равно верю, что не просто так она пришла. Не совпадение это. Ну слишком фантастически это выглядит. Поэтому… почему бы не продолжать эксперимент? Всё равно никто не видит этот позор.

— Кать, моё предложение в силе. Ответь мне в аське, что ли.

И сразу же достаю телефон. Катя не в сети. Блин. Либо я совсем, либо ничего страшного. Но моё сердце колотится как-то слишком быстро, надеясь, что вот прямо сейчас она зайдёт в аську. Тук-тук-тук. Едва слышен звук, оповещающий о том, что кто-то появился в сети. Я же вижу, что это не она, но сердце всё равно замирает. Да уж, так мне до состояния Дианы недалеко. Поверю щас в эту чушь… и буду тут телепатией заниматься целыми днями. Надоело сидеть на корточках, плюхаюсь прямо на грязный пол. А он как бы и не грязный. Свечу фонариком – никаких окурков, пыли, натоптанной грязи с улицы. И кто здесь всё убирает? Или что, мои сигареты летят туда же, куда и свет? И что, всегда так было?

— Ладно, ещё одну. – Вздыхает Катя. – Остальные на потом.

Я радостно вонзаю ракету в землю и поджигаю фитиль. Свист, взрыв, вспышка – и на небе красуется гигантское трещащее сердечко, вспыхивая то ярко-красным, то розовым цветом. Улыбаюсь и смотрю на Катю. Ей нравится. Ей ведь всё здесь нравится…

Уроки уже закончились. Надо бы сходить домой, перекусить. А там… а там видно будет, куда пойду. Вдруг, ну вот вдруг всё-таки с Катей в кино?

Дома ждал невкусный суп и какие-то мерзкие покупные котлеты. Вот почему я не услышал про пиццу? Почему? Глотаю это всё, минимально прожёвывая. Суп и котлеты. Кто составлял меню, хотелось бы узнать. Ладно. В кино-то точно что-то повкуснее возьмём. Или не в кино, всё равно возьмём. Смотрю в телефон. Катя онлайн. Ну и чего ты молчишь? Давай уже, не стесняйся.

«Привет». – Нет-нет, это я не выдержал, я написал.

«Прив» - Сразу же отвечает она. Ну? Ну чего ты? Где наша ментальная связь?

«Чем занята сегодня?»

«Скучанием»

«По кому-то конкретному или просто?»

«Просто. Делать нефиг вообще»

Так, блин. Секундочку. Дайте время моим пальцам перестать трястись, будто клубок мелких змей. Щас бы закурить, но дома нельзя. Пойду, прогуляюсь кое-куда.

Дверь, зажигалка, вдох.

«Не хочешь в кино сходить?» – Блиииииииин. Блин. Зачем? Ну не работает же эта хрень гаражная, зачем так нервы свои портить?

«С тобой?»

«Ну да»

«Можно»

Да офигеть! Можно! И я в любое время мог так сделать? И как дурак тянул? Серьёзно? Так, теперь обойдёмся без фантазий. Можно ведь. Можно!

— Привет! – Машу я Кате рукой, когда она подходит к кинотеатру.

— Привет. – Отвечает она. Ни улыбки, ни радости. Просто «привет».

И что делать дальше? Что говорить? Комплименты? А как она отреагирует? Молча иди на сеанс?

— Ну как, нравится? – Спросил я уже на середине показа.

— Скучно очень. – Грустно отвечает Катя. – Спать уже хочу.

— Может, в другое место пойдём?

— А куда? – Катя наконец-то заинтересованно на меня посмотрела.

— Ну… а ты куда хочешь?

— Домой. – Усмехнулась Катя, то ли давая мне понять, что моя компания ей не интересна, то ли просто пошутила.

— Ну… я хотя бы тебя провожу? – Не успел я придумать, что ей предложить.

— Ну блин, Антон. – Нахмурилась Катя. – Хоть бы просто в парк предложил сходить, или посидеть где-нибудь.

— А, блин, давай посидим! – Оживился я, но выглядело это максимально по-дурацки. – Тут вот кафе есть…

Катя c взволнованным видом размешивала чай. Почти всё время я молчал, я просто не знал, что сказать, сгорая от стыда и уже пожалев о том, что пригласил её сегодня. Но этот её встревоженный вид дал хоть какой-то повод что-то сказать.

— Кать, у тебя всё нормально? – Робко спросил я.

— Да так. – Остановила она вращение ложки. – Страшно немного, а так, всё нормально.

— А страшно почему?

— Боюсь, что парень нас увидит.

— Парень? – Громче, чем хотелось бы, спросил я.

— Ну да. – Удивлённо посмотрела на меня Катя. – Мы же с Ваней уже год встречаемся. Ты не знал, что ли?

— С Ваней? – Переспросил я. – Это с каким? Который Гордеев?

— Ну да.

— Так блин… а чего ты тогда согласилась со мной пойти?

— Ну ты вроде хороший парень, а Ваня… ну, изменился, в общем.

— А почему я вообще не знал? Как? Ты ведь всё время с подругами тусуешься!

— Да какой всё время, ты чего? – Взгляд сменился с удивлённого на подозрительный.

— Да блин… - Ёрзал на стуле я. – Как ни приду в сад или ещё куда, ты всё время там. Вот помнишь, только что ведь, когда с огнетушителем?

— Ну помню, да. Тогда с подругами была.

— Ну блин! – Снова этот «блин». Сколько же возмущения в моём голосе. – Почему я вообще ни разу тебя с парнем не видел?

— Ну откуда я знаю? – Катя слегка улыбнулась. – Не следишь за мной, значит.

— Ага, ещё бы я следил. Я нормальный пока, вроде.

— Вот именно. Нормальный. – Катя неожиданно взяла меня за руку. – И тут вдруг взял и пригласил. Ну как я могла отказать?

— Ты… ты же в курсе, что ты давно мне нравишься? – Кое-как выговорил я.

— Ну да. – Катя, кажется, смутилась. – Ты вроде и не скрываешь.

— Ну так-то да. – Нервно улыбнулся я. – Ну… признался вот.

— И ты мне нравишься. – Снова взяла ложечку Катя и, усмехнувшись, продолжила, - Правда, не так уж давно.

— Да это понятно...

— Ничего тебе не понятно. – Внезапно перебила Катя. – Знал бы ты, как Ваня со мной обращается. И как я, наблюдая за тобой, всё время жалею, что связалась с этим мудаком.

— Прости, что не признался раньше. – Склонил я голову.

— Да что уж теперь. Сама виновата. Раньше надо было разглядеть… - Катя задумалась на несколько секунд. – Тебя.

— Расстанешься с ним?

— Попробую. Но боюсь, что потом он ни мне, ни тебе не даст нормально жить.

— Что-нибудь придумаем… - Уверенно закивал я, хотя, само собой, уверенности не было никакой.

— Лучше не лезь. – Катя снова коснулась моей руки. – Я уж как-нибудь сама попробую.

— Нет, я буду лезть. – Уверенно сказал я. – Прямо сейчас пойду и полезу. Тебя проводить?

— Эй, не смей! – Прикрикнула Катя. – Не лезь, прошу тебя. Лучше ты не сделаешь. Эти вопросы надо по-другому решать.

— У меня есть один способ. Поверь. Я не подведу. – Стоял я на своём.

Под постоянные отговорки, я довёл Катю до подъезда. В моих мыслях было только одно, и я даже не удосужился как следует с ней попрощаться. Просто «до завтра» и бегом. Бегом туда, куда же ещё.

На этот раз я выкурил несколько сигарет, прежде, чем перешёл к действиям.

— Иван Гордеев. – Начал я, закрыв глаза. – С сегодняшнего дня ты больше не хочешь и не будешь встречаться с Катей. Ты отстанешь от неё навсегда, и не будешь портить ей жизнь.

Я глубоко вздохнул. Если всё сработает, то вот оно – счастье. Конечно, я всё никак не мог понять – а работает ли эта хрень. Диана – просто совпадение, Катя – а чего я время тянул? Может, давно бы уже всё стало ясно.

— Представляешь, - говорю я Кате, держа её за руку, – мы с тобой сегодня в кино ходили. И в кафе сидели.

— Это как же ты решился? – Смеётся девушка, прижимаясь ко мне.

— Не знаю. – Пожал я плечами. – Просто решился тебе написать.

— А раньше-то чего?

— Боялся, само собой. Мы ведь здесь… нам хорошо, разве не так?

— Ну и что? Здесь всё не по-настоящему. Разве там не лучше?

— Пока… пока ещё нет. – Мечтательно посмотрел я в небо.

— Ну если пока нет. – Хитро посмотрела на меня Катя. – Тогда иди ко мне.

Очередной поцелуй, растянувшийся на целую вечность, сжатую в несколько минут нахождения здесь, в этом до удивительно странном и до ужаса прекрасном месте.

Сегодня надо бы сходить в школу. Посмотреть, что там и как. Сходить в буфет, купить пару школьных пицц. Они классные. Блин, точно! Диана… хоть бы она передумала, хоть бы послала куда подальше.

«Ну как ты там» - Приходит сообщение от Кати.

«Нормально, а ты?»

«Да я-то чего. Ты вчера ничего не натворил хоть?»

«Не знаю…» - А ведь правда. Не знаю. Что будет сегодня? Бросит ли её Ваня, уйдёт к другой или все мои надежды на сверхспособности исчезнут?

«Блин, ну ты вообще. Переживать же буду. Рассказывай всё»

«Да нечего пока рассказывать. Потом видно будет» - Мне даже не приходится врать.

Смайлик, бьющийся головой о стену. Я улыбнулся – ничего, Кать, терпи. Скоро всё закончится. Точнее, закончится всё плохое, и начнётся только хорошее. Не зря же я тренировался всё это время. Теперь-то уж точно не зря.

Первые два урока и просто смотрел в окно. Считал голубей, вздыхал, высматривал знакомых среди прохожих. Как же всё-таки это хреново, когда ничего не понятно. И вроде контакт налажен, и вроде все шансы, а вроде и нет их, если моя мистика не работает.

«ну че, пойдём пиццу жрать?» - Тьфу ты, блин. Диана. Ну чего ты, ну зачем ты…

«Щас, что ли?»

«Ну да, а че такого. Я уже жду.»

— Антооооохаааа! – Раздаётся крик с улицы.

Весь класс, включая учителя, уставился на меня.

— Можно выйти? – Неуверенно поднял я руку. – Там дело серьёзное.

— Иди. – Кивнул учитель, строго глядя на меня поверх очков.

Я молча собрал вещи, закинул их в пакет, и быстро зашагал к выходу, ощущая на себе недобрый взгляд учителя.

— Ты чего такая весёлая? – Сходу спросил я, едва выйдя на улицу.

Её лицо обычно было залито злобной гримасой и скрыто копной неухоженных волос. Сейчас – волосы были аккуратно убраны, а на лице сияла улыбка. Наверное, я слишком уж засмотрелся, потому что когда я приблизился она резко нахмурилась и грубо сказала:

— Нормальная я.

Нормальная – это когда без улыбки, получается. Это когда злая и хмурая, когда в жизни сплошное говно. Когда пиздишь палкой человека, назвавшего тебя дурой, потому что ты очередной раз залила кровью пол. Вот это нормально для нашей Дианки, да? Дурак я. Спугнул ненормальность с её лица. А она ведь ей куда больше идёт.

— Так я и не говорю, что не нормальная. – Теперь улыбался я. – Весёлая ты, разве это плохо?

— А чё веселиться? Чё-то хорошее может случилось?

— Ну не знаю. Как дела? Как вчерашний день провела?

— Как обычно.

Ну вот, начинается. Надо по-быстрому сбегать в свой нечеловеческое логово, сказать пару слов. А то мне от пиццы никакого удовольствия не будет с такой компанией.

— Ты это… прости, что я вчера про пиццу не услышал. Я бы не отказался, честное слово. – Пытался я хоть как-то разрядить обстановку.

— Похуй. – Последовал грубый ответ. – Днём раньше, днём позже, ничего не изменится.

Да вот не скажи. Согласился бы вчера – мог бы провести с тобой весь день, не сходить в здание, не поговорить с Катей…

— Ну да. – Всё же подтвердил я её слова. – Но всё равно… неприятно было, наверное.

— А мне блять часто приятно бывает? – На этот раз грубый вопрос.

— Так откуда ж я знаю. До вчерашнего дня я и не общался с тобой почти.

— Мог бы и догадаться, не дебил, вроде.

— Ну… - Начал я, и вместо продолжения глубоко вздохнул.

Ты ведь можешь, Диана, можешь. Можешь быть такой, чтобы приятности случались чаще. Даже без нейролептиков иногда получается…

— Заказывай. – Диана плюхнулась на стул и положила руки на стол.

Левая ладонь, была замотана толстым слоем бинтов. Я только сейчас это заметил и незамедлительно спросил:

— А с рукой-то что?

— С этой? – Подняла она забинтованную руку. – Так я же сказала, что палец отрежу.

Моё лицо вытянулось, глаза округлились, а голос превратился в какой-то идиотский бас:

— Ты дура, что ли? – С ужасом смотрел я на руку.

— Бля, а ты что думал? Что я пиздаболка какая-то? – Строго посмотрела на меня Диана. – Вот так, значит, обо мне думаешь, да? Дура, ебанутая, пиздаболка? Так?

— Да блять, зачем? – Ещё более грубо рявкнул я. – Ладно ещё руки царапать, но это же в будущем жить помешает!

— А есть ли оно у меня, будущее это?

— А почему нет?

— Да я блять скорее убью кого-нибудь и в тюрьму сяду, чем какое-то там будущее. Или однажды порежу вены и в психушку попаду лет на 20. Или сдохну. Какое у меня будущее? Ты о чём?

— А вот за это, - показал я на забинтованную руку, - не боишься в психушку попасть?

— Не боюсь.

— Почему?

— Потому что травма. Мало ли что. Придумаю, не ссы. Скажу, что ты пиццу нарезал и случайно мне палец отхуярил.

— Пиздец ты… - Сел я напротив неё, сложил руки на столе и отвернулся.

— Да шучу я.

— Ага, спасибо. – Ещё сильнее повернул я голову.

— Не, я в смысле вообще. На месте мой палец, смотри.

Диана быстро размотала бинты, швырнула их в меня и засмеялась. И громко так засмеялась, не стесняясь того, что мы как бы не на улице находимся. Блин. Мне тоже стало смешно. Знаете, как это бывает – когда один начинает смеяться в серьёзной или страшной ситуации, постепенно за ним начинают и остальные. Вот так было и у меня. И думаю, что если бы здесь сейчас собрались все мои знакомые – ржали бы всей толпой.

И снова эта радость на её лице. Такая невозможная, фантастическая, словно огромный болид, озаряющий небо в тот момент, когда совсем этого не ждёшь. И такая же редкая, увы. Хотя, может, теперь это будет случаться чаще… главное, чтобы для этого не нужен был я.

Я, всё ещё отсмеиваясь заказал пиццу. Сначала для себя, а потом спросил, какую хочет Диана.

— Да любую. – Отмахнулась она, не переставая улыбаться.

Да что ж такое. Мне ведь и понравиться может.

Диана не врала – она явно любила пиццу. Я остановил руку на полупути ко рту, наблюдая, как она уплетает. Запихивает в рот сразу побольше, надувает щёки, как хомяк, облизывает пальцы… Блииииииин. Вы только посмотрите на эти пальчики. Несмотря на то, что её руки от запястий до плеч были покрыты шрамами, ладони и пальцы были совсем нетронуты. И сейчас, сосредоточив взгляд на них, я даже как-то неохотно признал… какие же миленькие у неё пальчики! Такие мааааленькие, миниатюрные, будто не её собственные. Будто она украла их у кого-то поменьше, чтобы спрятать рубцы и кровь.

А лицо? Кто-нибудь вообще рассматривал её лицо с такого расстояния? Тоненькие губки, измазанные пиццей, малюсенький носик, и большие глаза. Прекрасные, ярко-голубые, большие глаза, нужно уточнить. А ещё ямка на щеке. Почему-то только одна, на правой. Может, она просто так улыбается – делая упор на правую сторону? Ну давай, улыбнись ещё раз, давай же… Что сказать, что сделать для этого? Не хочу спугнуть то, что есть уже сейчас. Идеалов, знаете ли, не бывает, хотя вот же он, так близко, только бы улыбнулся ещё разок.

Я ведь уже предполагал, что для нас лучшее общение – это молчание. Может, действительно это так? Мне стоит просто подождать, не перебивать её настроние…

— Давай ещё по одной. – Ещё раз облизнула пальцы Диана.

— А… давай, да. – Я только сейчас понял, что всё ещё не откусил от того кусочка, когда засмотрелся на Диану.

— Ты чё, ещё не съел? – Вот она, улыбка!

Да, всё верно – улыбка с упором на правую сторону. Маленькая ямочка, слегка вздёрнувшийся в сторону носик… и это взгляд. Он будто говорил «да ты мой маленький, да ты бедненький, иди ко мне, я тебя обниму».

И я опять застыл. Просто взял и провалился туда. Как это обычно говорят – в бездонные озёра её глаз. Что она сделает дальше? Нахмурится и пошлёт куда подальше или правда прыгнет в объятия?

— Могу помочь. – Кивнула она в сторону моей пиццы.

— Да она остыла уже, наверное… хочешь новую? – Мне всё-таки пришлось выплывать из этого моря.

— Давай. – Кивнула Диана и расслабилась на стуле.

— Любую?

— Ага.

Только не безразличие, пожалуйста. Не надо. Давай научимся говорить? Сами, без помощи моего волшебства. Ну давай же?

— Пасиб. – И это всё, что сказала Диана, когда ей принесли новую пиццу.

Что ж, продолжим погружение. Продолжим…

— Ты чё не жрёшь-то? – Ещё шире улыбнулась Диана. – Боишься, что мне и этого не хватит?

— Да я ем, я медленно просто. – Откусил я кусочек.

— Ну смотри. – Прищурила она правый глаз.

Чего смотреть? Куда смотреть? Побыстрее есть свою пиццу, чтобы она потом не отняла у меня остатки? Или смотреть на неё? Ну вот как только что, как я люблю.

Тьфу ты. Люблю. Нормальная такая фразочка в голове проскочила. Как. Я. Люблю. Ну нравится мне, да, чего я, отрицать буду, что ли? Ну вот не видел я раньше Диану, просто не видел. А теперь рассмотрел. Нравится, очень. Но не люблю же! Слышь, мозг. Ты там это… аккуратнее, ага?

— Гулять пойдёшь? – Едва доев второй кусочек, спросила Диана.

— А это… - указал я на пиццу. Ну вот не ожидал я, что так быстро придётся расставаться с её личиком и пальчиками.

— А ты думал, я всё сожру? Я чё, жируха какая?

— Да нет, ты просто с таким аппетитом ела.

— Ну вот наелась. А ты? – С укором посмотрела она на мою почти нетронутую пиццу.

— А я… я в школе уже две съел. Не особо есть хочу.

— Тогда гулять?

Да что ж такое. Сколько там до конца уроков? Мне ведь потом к Кате надо. Или хотя бы в здание. Зависит от ситуации. Вот же Диана. Вот же ты… и кто вчера говорил, что я не человек? Что я что-то там сделал? А? А теперь сама такое же творишь? Где там твоё волшебное логово? Покажешь? Туда сегодня приведёшь? А знаешь, что? Я не против! Гулять – так гулять!

Диана шла впереди, мелкими шаркающими шажочками. Блин, какая же она вся миниатюрная. Какой у неё рост? 150? Почему хоть раньше я не обращал внимания? Она ведь так сильно его к себе привлекала. Не только моё, конечно, но всё же. Как можно просто пройти мимо? Выругаться, оскорбить, плюнуть в её сторону - типа фрик же, чего с такой связываться, да? Один вон фрик, именуемый Иваном, издевается над Катей. А Катя кто? Катя – добро и забота в чистом в виде. А он с ней вот так? Дианка хоть била тех, кто её оскорблял. Хоть за какое-то дело. А не просто так, «по любви».

— Щас же сентябрь. – Заговорила Диана, замедлив шаг.

— Ну и что?

— Бабочек много летает. А я их боюсь. Будешь защищать?

— А как?

— Ну вот увижу я бабочку, закричу… а ты закрой меня своим телом, прыгни на зверюгу и раздави. Сможешь так?

— Ну да…

— Точно? И не жалко тебе бабочек убивать?

— Ну… ты знаешь… - Решил я порассуждать. – Всё зависит от ситуации. Я считаю, что если насекомое или животное доставляет проблемы, то от него нужно избавляться. Ну типа… вот есть дикие всякие мыши, крысы. Пока они на улице, на природе, далеко от людей – то пусть живут, они же даже милые. Но если они лезут к тебе домой, их нужно убивать, без всяких сожалений.

— Но бабочки пока ни разу не лезли в мой дом.

— Они лезут в твою психику, пугают тебя. А это стресс, а стресс влечёт за собой проблемы со здоровьем.

— Ну а если бы я собак боялась? Ты бы тоже каждую встречную ради меня убивал?

— Ну это… - Я замялся. – Зависит от того, есть ли на ней намордник, поводок, бродячая ли она, отреагируют ли службы всякие, если подать заявление. Там же законы должны быть какие-то, жестокое обращение с животными там, ещё что-то…

— Да лааадно, расслабься. – Диана наконец-то повернулась ко мне. – Нам повезло, что я не боюсь собак. Всего лишь бабочек.

И Диана указала куда-то пальцем. Очень далеко, метрах в 30, мелькало белое пятно. Бабочка, очевидно.

— И что… мне идти? – Удивлённо посмотрел я на Диану.

— Сам же сказал, что будешь убивать! – Надула она губки.

Ну офигеть. Она ещё и так умеет. Я ведь так признаю её самой милой девушкой из всех существующих в мире.

— Ааааааа! Бабочка! – Закричала Диана. – Давай, иди, обещал же!

Я сделал пару неуверенных шагов в сторону белого пятна. Бабочка не собиралась улетать – перелетала с одного цветка на другой, никуда не торопясь. Ещё раз обернулся – Диана стоит и смотрит. Ускорил шаг…

— Да стой ты! – Она опять заливается смехом.

— Да блин, ты определись уже. – Расстроенно промычал я, поворачивая назад.

— Ты чё, влюбился, что ли? – Посмотрела на меня Диана, когда я приблизился.

Ну же, продолжай… скажи ещё что-нибудь, не заставляй меня отвечать на этот вопрос. И не смотри, не смотри на меня этими своими глазами! Не надо! Я ведь щас это самое… я ведь тоже ебанутым стану. Только попробуй, только попробуй щас улыбнуться! Не смей!

Диана засмеялась. Да это же ещё хуже! Теперь её лицо украшали две симметричные ямочки, а глазки мило прищурились и смотрели в сторону. Только попробуй щас посмотреть на меня. Только попробуй!

И она посмотрела, как по заказу. Всё, точно – сердце больше не бьётся. Оно ждёт момента, когда я уже сорвусь и схвачу эту миниатюрную девочку, скручу в объятиях и начну целовать-целовать-целовать… И либо я сейчас умру, либо сделаю это. Эй, сердце, ты готово умереть? Я – нет. Может, договоримся по-хорошему, пока не натворили дел? Молчит, сволочь. Ни с места. Давай-давай, я терплю, соглашайся на сделку. Эй, здание, не могло бы ты сделать мне прямой массаж сердца, раз уж такое смогло сотворить?

Диана отворачивается. Не-не-не, нельзя! Сердце, сука, ты победило! Но знай, я отомщу! Буду обжираться пиццами с Дианой, пока не наберу килограмм сто, и вот тогда ты пожалеешь!

Хватаю. Хватаю её. Как я там планировал? Скрутить в объятиях? Ну нет, тут ещё тренировки нужны. Просто прижимаю её к себе, неуклюже, неправильно, неудобно. И молчу. Молчу, как дебил. И она молчит. Не бьёт, не оскорбляет. Сердце, блин, постыдись. Я выполнил твои требования, так давай и ты потише. Куда ты так колотишься? «не выполнил» - отвечает голос в голове. Это ты, сердце? Ты охуело, что ли? Что не так? Вот же она, и даже не сопротивляется! А… точно… поцелуй…

Пытаюсь посмотреть ей в глаза. Поворачиваю голову… а они уже здесь! Две огромных слезящихся планеты. И мои. Мои невзрачные космические корабли, которые летят туда, на эту прекрасную поверхность, чтобы погрузиться на дно океанов и никогда больше не всплывать.

— Подожди. – Отворачивается Диана. – Не здесь. Люди увидят.

Резко отпускаю её. Что, сердце, понравилось? Понравилось??? А если Катя увидела? Да кто угодно! Катя может узнать!

— Пойдём ко мне. – Неожиданно предложила Диана. – Я тебе книгу покажу.

Не имею никакого права отказываться. Я всё это начал. Я. Своим этим телепатическим посланием из этого… а я теперь и не знаю, как его называть. Здание? Нет, это что-то большее, что-то страшное и опасное.

А Дианка-то… Дианка стесняется! Эй, сердце, ты видишь это? Видишь эту улыбочку? Она совсееееем не та, за которой мы уже наблюдали. Смотри, насколько глубже стали ямочки!

Ну вот, опять обогнала. Опять смотреть ей вслед. Ну не догонять же и хватать за руку? Правда? Или нет? С чего это я сомневаюсь? Где она там живёт? Где-то рядом со мной. Если так, то идти недолго. Как-нибудь продержусь без её глаз, протяну. Без поцелуя этого. Оно ведь как… когда долго чего-то ждёшь, вдвойне приятнее в итоге получается.

Лучшее общение – это молчание? Не, нифига, Диана всё-таки умеет по-другому. Надо будет в следующий раз, в здании, потренировать речи всякие. Ну такие, простые. Чтобы она не хмурилась.

Ха, нормально. Как-то мы быстро перешли от свиданий с Катей к поцелую с Дианой. Здание, у меня к тебе серьёзный разговор. Ты там прикалываешься надо мной, что ли? Что там у Кати-то? Достал телефон, посмотрел. Да ничего. Никаких сообщений.

Дверь в подъезд открылась с оглушительным скрипом, заглушив чей-то крик «эй!» издалека. Может, это мне? Да вряд ли. Показалось, может. Дверь громко скрипела - я даже поморщился. Ну ничего, привыкну. Да какого хрена? Что за мысли-то опять? Привыкну? С чего бы это? Да тьфу ты. Признай уже. Избавь Катю от этого мудака, и беги к Диане. Беги со всех ног, не вздумай потерять такое чудо.

Молча зашли в подъезд, молча зашли в квартиру.

— Ну… - Я очень не хотел начинать, но что поделать. – Книгу, да?

— Нееее, давай сначала продолжим начатое. – Уверенно ответила Диана.

— В смысле… это… – Ну вот теперь и я стеснялся.

— Ага. – Кивнула Диана и бросила на кровать несколько мотков верёвки.

— А это зачем? – Удивился я, но быстро стал вспоминать её вчерашние слова.

— Забыл? – Нахмурилась Диана. – Я же говорила, что ебанутая. А раз уж ты начал, то я думала, что ты не против.

— Нет-нет, не против, правда! – Сразу же уверил её я и начал неуклюже разматывать верёвку.

Диана завела руки за спину и отвернулась. Кое-как завязал узелок у неё на запястьях.

— Ну ты что. – Засмеялась Диана и легко освободила руки. – Кто так связывает-то? Давай покажу.

Не дожидаясь моего согласия, она взяла мои руки и затянула верёвку так, что никаких шансов освободиться мне не виделось.

— Понял?

— Ага.

Повторяем. Кажется, у меня получилось.

— Теперь локти. – Потребовала Диана.

— А как? Прям сводить? Вместе?

— Ну да.

— Не больно? – Аккуратно я прижал локти Дианы друг к другу.

— Не. Я ж гибкая. – Уверенно ответила она.

Что ж, ладно, локти теперь тоже крепко связаны. Бляяяяя. Что я делаю? Пока Диана не видит, качаю головой и закатываю глаза. Это же пиздец, ну правда. Сердце, прикажи мне остановиться, что ли…

— Теперь запястья привяжи к пояснице, чтобы я руки от жопы не могла оторвать.

Вот же ты милая извращенка. Что дальше-то придумаешь? Что ещё связать?

— Теперь ноги.

А, ну точно, чего это я. Сделано.

— Выше колен ещё не забудь.

Да блиииин. Ну хватит уже, верёвка закончилась же. А, ну да. Она как раз приготовила столько, сколько надо. А с чего это она приготовила? Зачем? Знала, чем всё закончится? Или так, на всякий случай всегда хранит…

Звонит телефон. Неизвестный номер. Сбрасываю.

— Кто? – Спрашивает Диана.

— Фиг знает. Номер неизвестный.

Ещё звонок. Снова отклоняю.

СМС – «слышь мудак выходи я знаю где ты»

Так, а это ещё что за херня?

«Выходи или я щас Катьке ноги переломаю»

Твою, сука, мать. Ваня. Мне пиздец.

— Слушай, Диан... – Начинаю я.

— Чё, передумал? Слишком ебануто? – Голос её снова злой, а лицо хмурое.

— Нет! – Воскликнул я и показал телефон. – Срочно нужно выйти. На чуть-чуть, правда.

— Ага, конечно. – Глаза Дианы заблестели.

— Нет, блин, я серьёзно! - Я старался её убедить и успокоить. – Давай пока развяжу, и как только закончу, сразу приду, я обещаю. Обещаю. Я быстро.

— Если быстро, то и не развязывай. Чё зря время терять потом. Давай, иди, я жду.

— А вдруг придётся задержаться?

— Так всё-таки придётся. – Невесело усмехнулась Диана. – Ну ничего. Родители придут и развяжут. Не первый раз уже. Я же ебанутая, не забывай.

— Диан… ну правда…

— Да пиздуй уже.

Она не смотрит мне в глаза. Не пускает на свою планету. Видишь, сердце, что ты натворило? Я ведь не смогу сейчас вернутся. Не смогу. Или приду весь побитый. За что ты так с ней? А?

— Сучара, охуел совсем? – Схватил меня за горло Ваня, как только я вышел из подъезда.

Я захрипел. Нет, я не пытался что-то сказать, просто так само получилось.

Удар в живот. Ещё один.

— На колени, пидор. Проси прощения.

Я подчинился. А что мне оставалось делать? В драке я ничто и никто. Так – кустик крапивы в глазах разъярённого ребёнка с палкой в руках.

— Прости, прости, пожалуйста. – Начал я, когда смог нормально дышать. – Прости, прости… только Катю не трогай, пожалуйста.

— Нахуй мне эта шлюха не нужна! – Заорал во всю глотку Ваня. – Не подойду я больше к ней, измены я не прощаю!

— Спасибо… и прости меня, пожалуйста. – Продолжал я извиняться.

— Пидорас! – Снова вопль на всю улицу и удар живот ногой.

Я отскакиваю в сторону. Боль жуткая, но, кажется, пока ничего смертельного. Судорожно пытаюсь нащупать какое-нибудь оружие. Удар. Ещё больнее, но я ещё могу двигаться, ничего страшного. Нащупываю длинную железку – наверное, одну из тех, которой Диана била обидчиков. Слышу шаги и тяжёлое дыхание. Разворачиваюсь на спину и, вложив всю силу бью Ваню в бок. Очередной вопль, на этот раз от боли. Я хоть и слабак, но бью сильнее, чем Диана. От её удара максимум синяк, а от моего, надеюсь, ребро сломается.

Ваня корчится от боли. Это мой шанс. Добить его или убежать. Зря он растягивал удовольствие, пиная меня, будто я игрушка. Зря. Я ведь могу просто одним взмахом отправить его в реанимацию или ещё куда подальше. Я могу.

Но какого-то хрена я бросаю железку и бегу. Бегу будто маленькое дитя к своей маме. Только в роли мамы – здание. Оно приютит, защитит, не даст в обиду. Возьмёт злого Ваню за ухо и отведёт к родителям…

Дверь, щелчок зажигалки, несколько нервных вдохов. Он ведь знает, где я, он придёт. Забиваюсь в дальний угол. Какой же я трус. Ну ударь ты его ещё пару раз, по ноге, несильно, чтоб знал, как связываться с Антохой. А потом отдышись и возвращайся к Диане, ты ведь обещал.

— Вылезай, сука! – А вот и он. Бежит, пыхтит. Не сломалось рёбрышко, видимо, не хватило силушки.

Не вылезу я. И ты не зайдёшь. Никто сюда не заходил, ни разу, кроме меня. Это мой дом, моя часть пространства, мой кусочек вселенной. Никто не посмеет, даже свет боится. Щёлкаю зажигалкой, киваю – тусклое, едва заметное пламя.

Шаги по лестнице. Тяжёлые – видимо, ему всё-таки больно. Видишь, как получилось? Бил меня как хотел, издевался, а теперь кому больнее? А? Страдай там, сволочь.

Дверь распахнулась. Свет его фонарика слишком слаб, чтобы найти меня здесь. Да и не надо мне прятаться, ведь он не сможет войти. Здание не пустит чужого, и меня в обиду не даст.

— Вижу суку. – Еле дышит Ваня, направляя свет вроде как мимо меня. – Вижу. Думал, спрячешься здесь? Настолько ты тупой? И какого хуя Катька к тебе ушла. Пидорас.

Восстанавливает дыхание. И что ты мне сделаешь? Будешь стоять здесь, пока кто-то из нас не сдохнет?

— Выходи. – Манит он меня фонариком. – Выходи, тварь, всё равно ведь достану.

— Не достанешь. – Уверенно говорю я. Может, и зря. Может, он меня и не видел до сих пор.

— Ах ты сука! – Вопит Ваня и влетает в здание.

Твою мать! Как? Почему?

— Здание! – Кричу я, получая очередной удар. – Пусть он сдохнет, пусть исчезнет!

И тут наступила тишина. Я задержал дыхание, всего на несколько секунд, но убедился – его больше нет. Он исчез, он действительно исчез. Включил свой, более мощный, фонарь, позволяющий хоть немного рассмотреть поверхности. Пусто. Ни только что брошенного окурка, ни Вани.

Теперь я не мог сомневаться в силе этого места. И точно знал, что оно моё, и только моё. Это будто струна, проходящая через всю вселенную, и я нашёл её маленький кусочек. Но стоит мне слегка её коснуться – вселенная вибрирует и меняет всё. А так как этот музыкальный инструмент принадлежит мне, то и играет он только мои мелодии. Честно, мне было плевать, куда делся Ваня. Умер он или переместился в другой мир – неважно, я был уверен в своей правоте и безнаказанности.

Я сидел, курил, бросал окурки себе под ноги и наблюдал, как они исчезают. Так ведь всегда было, да? Никто не приходил сюда подмести пол, как я думал когда-то. Всё гораздо сложнее. Хотя нет, наоборот, всё проще. На что ещё способно это здание? Как я смогу изменить мир, сидя здесь, словно в кабинете властелина галактики. Да какой галактики. Вселенной. Всего существующего. С чего начать? Отменить войны? Банально. Удалить из мира зло – глупо. Как создать идеальный мир? Вряд ли это нужно делать прямо сейчас. Нужен план, нужны знания. Может ли здание дать мне информацию?

Очередная сигарета, на этот раз недокуренная, летит в стену. Может, эти вспышки рождают новые галактики? Я, простое ничтожество с планеты Земля, могу творить такое? Могу. А почему нет?

— Здание, создай новую галактику, в паре миллиардов световых лет отсюда. – Произношу я и беру новую сигарету. Больше в пачке нет. Несколько глубоких затяжек и самый сильный бросок в стену за всю историю этого здания. Полыхнуло классно. Без сомнений, эта галактика будет такой же красивой.

Гордо распахиваю дверь и выхожу из здания. Кое-где ещё стречкочат кузнечики, надеясь успеть сделать свои дела до холодов. Пахнет костром, а небо – чистое и звёздное. И все эти звёзды – мои, если я захочу. Только вот зачем они мне? Разве что, подарить их Диане?

Тело пронзила какая-то жуткая смесь боли и страха. Сколько я здесь просидел? Пять часов? Сколько? Когда успело стемнеть? Пи-здец. Как я мог забыть про Диану?

Бегу со всех ног к её дому. Вернулись ли уже родители? Ждёт ли она меня? Почему я не попросил здание телепортировать меня к ней? Или перемотать время? А на это оно способно?

Поздно экспериментировать, вот её дверь. Осторожно открываю – тишина. Прислушиваюсь. Родителей явно ещё нет.

— Диан? – Шепчу я, подкрадываясь к комнате.

Потом шепчу громче, а потом уже заглядываю в комнату.

Диана лежит на полу, всё так же связанная, только лицо всё в крови.

— Диан блять! – Кричу я и бросаюсь к ней.

И хрен знает, что делать, как проверить пульс, я ведь не умею, да и руки дрожат как никогда раньше. Бью её по щекам, а по моим уже бегут слёзы. Замечаю на стене кровавое пятно, смотрю внимательнее на её лоб. Она просто билась лбом в стену. Наплевав на боль и жизнь, убивала себя, просто потому, что я не пришёл. Как долго она это делала? Сколько боли пережила? Ебанутая, ебанутая Диана. Сможешь ли ты меня простить?

Я знаю, что делать. Хватаю девушку на руки – она же такая миниатюрная и лёгкая. И бегом. Мне плевать, как смотрят люди на пацана, несущего на руках связанную девушку с окровавленным лицом. Плевать, кто там вызывает милицию или ещё что посерьёзнее. Я всё равно всё исправлю гораздо раньше. Я перестрою… нет, мы вместе с Дианой перестроем этот мир так, что в нём не будет мразей, вроде Ивана, а такие, как Катя, будут всегда счастливы.

На этот раз без сигарет. Едва переступив порог, я кладу Диану на пол и кричу:

— Здание! Верни Диану! Пусть она будет жива и здорова!

Я даже не прошу, я требую. Мой фонарик всё ещё выхватывает труп из темноты.

— Ну чего ты ждёшь? – Злюсь я. – Помоги! Верни Диану! Верни всё, как было!

Дверь захлопнулась, и свет фонарика совсем исчез. Что не так? Что я не так сказал? Сука, ты выполняла всё, что я просил до этого, так почему сейчас всё не так? Где Диана? Я ползаю по полу, но не могу нащупать её. Более того – не могу найти стену.

— Какого хуя ты творишь? – Кричу я. – Верни…

Так, стоп. Нужно сосредоточиться. Правильно выразить мысли.

— Здание, пожалуйста. – Начал я максимально спокойно и вдумчиво. – Верни меня в ту точку времени и пространства, где я был 7 часов назад. А также, верни туда же Диану, в том же состоянии, в каком она была на тот момент.

Тишина. Какая-то неестественная, невозможная тишина, я не слышу собственных вдохов, будто и не дышу вовсе. Будто мои дыхательные мышцы сокращаются вхолостую. Зажигалка – даже не щёлкает, не говоря уже об огне.

— Здание, ты… - Начинаю я, и понимаю, что моего голос больше не существует.

Мне оставалось только думать. О том, как много я провёл времени в этом месте, даже не догадываясь о его возможностях. О том, как резко оно изменило меня, когда я начал пытаться использовать его больше, чем для простых фантазий. Ну серьёзно – как за один день я смог отвернуться от девушки мечты и влюбиться в другую, совсем не похожую на ту самую, казалось бы. Много чего казалось.

Сначала казалось, что это место защищает меня от обид – простых детских обид, когда хочется обнять свою любимую игрушку и отвернуться к стене. Потом казалось, что это место стало настолько родным и МОИМ, что никто не смеет туда заходить только чтобы не тревожить меня. Затем началось взросление и осознание некоторых странностей. Вот этих, со светом. Просто всё это происходило постепенно, поэтому и казалось чем-то обыденным и просто слегка удивительным. Как я там говорил? Это особенности строения? Да, может быть. Почему нет? Мало ли в мире иллюзий.

Я не знаю, как фантазируют и мечтают другие люди. Я, как и все в мире, наверное, задавался вопросом: а почему я – это именно я? Почему я не могу знать, видеть, думать мозгом другого человека, хоть на минутку. Может, остальные люди и не чувствую вкус губ девушки, когда представляют поцелуй, не обжигаются горячим чаем или внезапно взорвавшейся петардой, да в конце концов – не проживают целую жизнь со своей фантазией.

Или… или это фантазия жила со мной? А теперь, когда я оказался ей не нужен, когда изменился сам и изменил ей, она поняла, что теперь я буду меньше времени проводить здесь. И заперла меня, или выбросила. Куда-то.

Интересно, жива ли Диана? Была ли она, существовала? Можно ли что-то сделать, чтобы вырваться отсюда и хоть одним глазком взглянуть на реальный мир? И понять, похож ли он вообще на то, что я видел?

Я думал об этом, кажется, долгие годы. В темноте, без дыхания и голоса, лишь с твёрдой поверхностью под ногами. На некой платформе, которая ждёт своего часа, ждёт, когда на неё спустят свой мирок, в котором буду править я. Именно в это я верил.

А потом, когда мысли стали редкими гостями в моём мозге, я увидел крошечную белую точку, которая медленно, крайне медленно, но приближалась. Каждый день я пытался считать секунды, хотя уже и забыл, сколько они длятся. Но я знал, что с каждым новым числом эта точка, а потом пятно, а потом даже нечто большее – становится ближе.

И в момент, когда это число было отсчитано уже сотый раз, потому что я не знаю больше цифр, это яркое пятно приблизилось ко мне и я услышал скрип открываемой двери. Той самой двери, единственной, внешний вид которой я до сих пор помнил. На пороге появилась девочка, совсем ещё маленькая, точно как я, когда первый раз открыл эту дверь.

— Здравствуй, домик. – Не выговаривая некоторых букв, заговорила она и перешагнула порог. – Можно я здесь поиграю?

— Можно. – Беззвучно отвечаю я.

— Ты ведь не обидишь меня, правда? – Девочка явно была чем-то испугана. Наверное, поругалась с родителями и убежала из дома. Прямо как я первый раз.

— Не обижу, ни в коем случае.

— А почему тут так темно? Можешь включить свет?

— Я попробую. – Ответил я, и тут же увидел перед собой помещение. Такое знакомое, но такое необычно светлое. Всё те же небрежно окрашенные стены. Оказывается, это ярко-зелёный цвет. И тот же старый разбитый ящик, с торчащим из него рычагом.

Невероятно. Неужели я всё это время мог просто попросить включить свет?

— А как тебя зовут? – Спросила девочка, заметно повеселев.

— Антон. – Интересно, слышит ли она меня. Или может, чувствует?

— А я Диана. – Протянула руку девочка. – Будем дружить?

— Будем, обязательно будем. – Попытался крикнуть я, и впервые за долгие годы почувствовал слезу на своей щеке.