Страшные истории
Основной раздел сайта со страшными историями всех категорий.
Настроить сортировку
{sort}
Домовладелец никогда не побеспокоит вас. Часть 4
© HowDoYaDo18 мин. Страшные истории Rulzzzzz 10-09-2020, 09:46 Указать источник! Принял из ТК: - - -
Часть 2
Часть 3
Мы переехали в этот дом вскоре после того, как мой сын съехался со своей девушкой. Он самый младший из трех и последним покинул гнездо, поэтому мы решили, что нам с Берни нужна квартира поменьше. Он не знал о том, что происходит в квартире и куда он отправляет свою дочь.
Это случилось через несколько лет после пожара и проблем с тварями. Но с ними мы заключили сделку, а соседи из сгоревших квартир стали просто ещё одной обыденностью, как остальные странности. Я правда думала, что она будет в безопасности.
Существо дернулось, и Пруденс внимательно посмотрела на обезображенную девочку в клетке. В ответ она оголила четыре ряда зубов и нежно зашипела.
— Но как ты это сделала?! — на этот раз я перебила её, чтобы заставить говорить быстрее, в неверии глядя на крысо-Лайлу. Мне нужно было получить ответы как можно быстрее. Я не хотела оставаться в этом сарае дольше, чем это было необходимо.
— Мне помог садовник, — дрожащим голосом ответила она.
— Какой ещё садовник? — я становилась все более нетерпеливой по мере того, как она снова и снова меня путала. Меньше всего мне нужно было ещё одно потенциальное злое существо.
— Я не упомянула его в записке, потому что его нет уже больше 20 лет. Не волнуйся, он тебя не потревожит. Сейчас он в прошлом…
Как раз тогда, когда пропала Лайла, совет дал разрешение на строительство новой многоэтажки рядом. Но до его строительства на месте этого дома был наш с соседним домом сад. Там работал садовник Дерек, его часто можно было видеть, когда он ухаживал за клумбами.
Дерек был одним из первых, кого я встретила, когда переехала.
Как я уже сказала, мне пришлось разбираться во всем самой, поэтому когда мойщик окон появился на балконе впервые, я, естественно, пошла открыть и предложить ему чашку чая.
Как только я нажала на балконную ручку, чтобы открыть, во входную дверь постучали. Я жестом показала мойщику, что вернусь через минуту, и пошла открывать.
Это был Дерек. Он остановил меня и сказал, что если я впущу того мужчину, то совершу крупную ошибку.
Я подумала, что он сошел с ума, я так ему и сказала, и после пары минут препирательств пошла снова ставить чайник и впускать мужчину. Тогда Дерек взял меня за руки и закричал посмотреть на человека за окном.
Когда я обернулась, человека там не было. Там стоял монстр. Он был высоким и невероятно худым, кожа до кости, только каким-то образом ещё тоньше костей, обтянутых серой кожей. Глаза у него были посажены настолько глубоко, что казалось, будто их нет вовсе, — просто зияющие дыры, чернее, чем ты можешь представить. Из его рта стекала слюна, текла по стеклу и падала на балконный пол.
Я открыла рот, чтобы закричать, но в эту минуту Дерек отпустил мои руки, и монстр исчез. На его месте стоял холеный дружелюбный мужчина, просивший дать ему попить, пока он моет окна.
Мне понадобилась пара минут, чтобы прийти в себя, но я знаю, что видела. Это был настоящий мойщик окон. С тех пор я больше ни разу нарочно не открывала и даже не пыталась открыть ему дверь.
В тот день Дерек не стал задерживаться. Он не сказал, кем на самом деле был мойщик окон или почему он приходил каждые несколько дней. Он вообще не объяснил ни одной из происходящих странностей. Однако, хоть Дерек и был их частью, он единственный был лучом света.
Он сказал, что всегда будет рядом, если понадобится. Присматривать за жильцами дома было для него такой же работой, как ухаживать за клумбами.
За все годы он появлялся несколько раз. Он стал нашим инструментом в заключении сделки с тварями. Когда наши соседи погибли в пожаре, он сделал для них специальный мемориал в саду, а когда появились коты, убедился, что в нем не растет ничего ядовитого. А ещё он остановил самозванку, когда та собиралась убить Берни у входной двери.
Всем жильцам он казался таким чудом. Всегда был рядом, чтобы помочь. Ненавязчиво дать совет или предложить нестандартное решение. Ему можно было доверять.
Но он изменился, когда они дали разрешение на строительство. Он знал, что на месте сада будет вырыт котлован, и все его труды пропадут зря. Со временем он стал угрюмым и горьким, но никто не обратил внимания. Особенно когда произошла моя трагедия.
Когда Лайла умерла, я была раздавлена. Дерек появился передо мной, когда я плакала на скамейке в саду. Он предложил помочь мне, использовать сад, чтобы вернуть её. Я огрызнулась. Сказала, что это его вина — его не было рядом с ней, когда это случилось, чтобы их остановить.
Он так тяжело работал над соглашением с тварями, провел с ними много времени. Лайла нарушила правило, и ему пришлось дать им совершить обещанное. Так он сказал. Он не мог их остановить. Но он хотел помочь все исправить.
Я понимала, почему он не вмешался. Но я не могла это принять. Я набросилась на него. Сейчас мне стыдно говорить об этом, но я дала ему пощечину и растоптала только что посаженную клумбу. Я была зла и скорбела.
Я быстро перегорела и упала на землю, рыдая. Дерек пытался успокоить меня, но мыслями он был в саду.
Он сказал, что сожалеет о моей потере, но мне не стоило топтать клумбу. Что он всегда был добр ко мне, и такой же мне стоит быть в ответ.
Я сорвалась и ответила, что это не имеет значения: через пару дней все равно здесь все сравняют с землей.
Мне стоило обратить внимание на то, как он дернулся, когда я сказала это. Он тоже сорвался.
Дерек стал говорить, что знает, что я зла, но на нем это вымещать не стоило. Если мне так сильно хочется вернуть Лайлу, он знает способ. Но он был опасен.
Я умоляла его. Все, что угодно. Я сделаю все.
Он сказал мне, что все просто. Нужно всего лишь зайти в лифт в часы ярости тварей и предложить им еду, повторяя фразу revertetur mortuis.
Дерек не давал гарантии, что они не начнут хрустеть моими костями ещё до того, как я скажу первое слово, но если у меня все получится, Лайла вернется.
Конечно, у меня получилось. Я не увидела ни одной твари, пока исполняла ритуал.
Сначала я подумала, что ничего не вышло. Она не появилась сразу же, но через несколько дней я увидела, как она бегает по квартире. В зубах у неё был кусок уха Деймона. Сначала я пыталась убить её, но уже когда я собиралась её прикончить, я увидела ту, кем она была на самом деле, в её глазах.
Я пыталась найти Дерека, но на тот момент строительные работы уже начались. Ни от сада, ни от Дерека не осталось и следа. С тех пор его никто не видел. Понимаешь, Кэт, ничто в этом доме не безопасно. Всегда нужно быть начеку.
С тех пор я так её и держу. Можешь считать меня сумасшедшей, но я не могу убить собственную внучку. Я не монстр.
Прю вздохнула и вывела меня из сарая, закрыв дверь за своим самым большим секретом.
Я была вымотанной. Нужно было переварить огромное количество информации, и в результате во мне появилась настоящая скорбь по Джейми. Любая надежда была перечеркнута. Я знаю, многие говорили мне забыть о нем, но я так не хотела верить, что его не вернуть.
Я больше не могла смотреть на Пруденс Хеммингс. Я попрощалась и ушла, угрюмо садясь в автобус до дома, в котором когда-то так хотела жить.
Домой я добралась ближе к вечеру. Выбор между лифтом и лестницей теперь не казался таким очевидным, но я остановилась на последней. После, я уверена, 11 пролетов, я наконец-то поднялась на 7 этаж к своей квартире.
Я лежала на матрасе на полу и оплакивала Джейми. Я всхлипывала так сильно, что у меня пересохло в горле, и на каждый вдох живот отзывался сильной болью. Со временем я уснула, так и не перестав плакать. Мои ум и тело просто сдались в борьбе с усталостью и вырубились.
Проснулась я поздно, около 10. Посидев в интернете, я поняла, что уже некоторое время сижу на обеденном столе, взявшись руками за голову.
Вся моя жизнь полетела под откос, и я это знала.
Я передумала много вещей, неизменно задаваясь вопросом, почему они происходят со мной. Поискала в соцсетях новости о Джорджии, но ничего не нашла. Джейми не был близок со своей семьей, но я знала, что вскоре его хватятся. Все новые мысли добавлялись к старым и метались в голове.
Я не могла справиться с этим в одиночку.
Я решила сделать что-то, на что раньше бы не пошла. Я спустилась и постучала в дверь 26 квартиры.
Открыла Терри. Её идеально уложенные волосы слегка распушились, под глазами легли глубокие мешки. От неё пахло вином.
— С тобой все в порядке, Кэт? — она выглядела обеспокоенной. Какая ирония: она выглядела настолько растрепанной, что я забыла, что сама пришла за помощью.
— Нет… прости… Я знаю, что мы толком не знакомы… Я… просто… — я едва могла говорить.
— Не волнуйся. Прю звонила мне. Я сожалею о твоем парне, жаль, что мы так и не встретились, — Терри смотрела меня с материнским выражением лица: теплым и понимающим. — Хочешь чаю? Или чего-то покрепче?
— Кофе был бы как нельзя кстати, — кротко ответила я, проходя в гостиную. У неё был очень мягкий диван, который напоминал мне диван в квартире у родителей до того, как все это началось.
Терри вышла из кухни, чуть не споткнувшись. С дивана я могла наблюдать кухонную поверхность и пустую бутылку вина, объяснявшую спотыкание.
Пока она кипятила воду, где-то внутри квартиры раздался страшный грохот. Я дернулась. Терри закашлялась в слабой попытке скрыть шум.
— Я на секундочку, — пробормотала она и вышла из гостиной в коридор, соединяющий спальни.
Я услышала ещё грохот, смех и неразборчивый крик. Через какое-то время все стихло, и Терри вернулась в гостиную.
— Прости. Ну, знаешь, дети… — объявила она, отмахиваясь от звуков. Я уже почти забыла об Элли и Эдди. Уже было поздно, и, судя по отстраненному лицу Терри, так начиналась каждая её ночь.
Я кивнула, не придумав, что ещё ответить. Я видела, что ей просто нужно было присесть. Она встала, чтобы заварить чай, и вскоре поставила на стол передо мной чашку чая и две печеньки. Я нормально не ела уже несколько дней, и мне очень нужен был сахар.
Оказалось, что мы с Терри неплохо ладим. Несмотря на разницу в возрасте, у нас были похожие вкусы в кино, музыке и еде. Мы где-то час проговорили о случайных нормальных вещах. Было хорошо сделать перерыв от безумия. Я привыкла к грохоту от близнецов. Даже пару раз посмеялась. За последние дни я уже и забыла о таких чувствах.
Но затишье длилось недолго. Следующий звук был гораздо громче предыдущего. Сразу после него в гостиною забежали два маленьких ребенка, тут же прыгая на руки к маме.
Я хотела что-то сказать, но осеклась. Эдди и Элли, одетые в пижамы, все ещё были теми милыми детьми, которых я видела в коридоре, но что-то изменилось. Их карие щенячьи глазки превратились в две дыры. Такие же, наверное, были у настоящего обличья мойщика окон, которое описала Прю. На месте же белых ногтей торчали длинные острые когти.
Я не успела в ужасе отшатнуться — Терри прижала их к себе и спросила, что стряслось. Они заливались плачем и зарывались лицами в плечи матери, пряча глаза-дыры. Несмотря на устрашающий внешний вид, они оставались просто двумя напуганными детьми.
— Мама, прости нас, пожалуйста, мы не хотели их впускать. Мы просто их дразнили…
— Тш-ш-ш, они идут! — зашипел Эдди таким же пронзительным голосом.
— Кто… что вы натворили? — спросила мертвенно бледная Терри.
Дети не успели ответить. Терри побледнела ещё больше, если такое вообще было возможно. Я подняла взгляд и увидела в комнате около 10 невероятно обыкновенных людей.
Их лица почти ничего не выражали: они не злились и не радовались. Они были одеты в непримечательные вещи. Я представила, как описываю их полицейскому художнику, который рисует портреты подозреваемых, и не смогла найти ни одной отличительной черты.
И поэтому мне потребовалось некоторое время, чтобы узнать её, хотя она с ненавистью смотрела на меня все это время.
Наталья.
Когда я увидела Наталью, то могла думать только о Джорджии. Я вспомнила, как на её лице плавилась кожа, запах горящих волос и какие звуки она издавала.
У меня не было времени считать, но их было больше, чем мне сперва показалось. Я догадалась, что это, наверное, и есть те 15 человек, о которых говорила Пруденс. Те, что зашли в дом, когда горели квартиры. И Наталья была одной из них.
Эдди и Элли держались за юбку Терри, дрожа от страха. Я очень хотела их защитить, но сама вздрагивала, встречаясь взглядом с дырами на месте глаз.
— Привет, Терри. Детки сказали, что ты можешь дать нам сахар, — угрожающе спросила Наталья, с ухмылкой глядя на стоящую рядом со мной напуганную семью. Несколько пристальных взглядов спустя Наталья обратилась ко мне:
— А как поживает твоя подружка? Мне жаль, что наша встреча так быстро закончилась. Мне нравилась её компания.
— Не смей даже заикаться о ней! Она ни при чем к тебе, больная на голову сука! — закричала я, не в силах снова видеть её лицо. — И ты не напугаешь меня своими дружками-уродами. Я не дам тебе навредить этой леди и её детям!
Наталья фыркнула. Я громко сглотнула.
Говорю-то я, может, и хорошо, но герой из меня никакой. Ещё несколько дней назад я была молоденькой девочкой, радовавшейся возможности съехаться с парнем. И вот мой парень мертв, квартира превратилась в личный фильм ужасов, а я стою и спорю с демоническими соседями-поджигателями, чтобы защитить демонических детей.
Но когда я сказала, что она меня не пугает, я говорила чистую правду. Что-то внутри меня уничтожало страх перед этими людьми. Я просто хотела защитить жителей. Жизнь действительно полна неожиданных поворотов.
— Я знаю, что ты не боишься. Я видела это в твоих глазах, когда ты воткнула мне нож в горло. Поэтому мы здесь.
Мои братья и сестры не уроды. Уроды как раз вы! Думаете, что ваши жизни что-то значат. Мы смотрим, как вы, люди, каждый день живете лишь рутиной, в которой ничего не меняется. У вас бессмысленные, одноразовые жизни.
Поэтому мы и подожгли ваш дом столько лет назад, — она засмеялась от собственных слов. Она вела себя, как псих из мультика, который спустя 138 серий погони наконец-то поймал добычу.
— Те люди не были одноразовыми… — пробормотала Терри. Она говорила едва громче шепота.
— Что-что, Терри? Ты что-то сказала? — из мультяшного злодея Наталья превратилась в школьного хулигана. У меня от неё бежали мурашки.
— Я была единственным ребенком, но те люди были друзьями моих родителей. И они были хорошими, — сказала Терри немного увереннее.
Никто из пришедших не шевельнулся. Они просто стояли и смотрели.
— Зачем сжигать людей заживо? Что тебе с этого? — вмешалась я, сделав шажок так, чтобы быть между Натальей и Терри с детьми. Я видела, что она готова на них напасть, и не могла этого допустить.
— Мы жили с нашим великим лидером, Майклом. Все мы. Жили праведно, так, как он нам сказал, — она показала на людей вокруг неё. Упоминание Майкла вызвало в толпе некое волнение.
— На сгоревшем этаже жил брат Майкла, Джонатан. Иногда он позволял нам проводить там время, но он не был праведником, как мы. Ему не нравилась наша вера. Тем не менее, он принял нас к себе, когда мы потеряли первое пристанище из-за роста группы. Они с Майклом редко виделись лицом к лицу и сильно ссорились.
Наша группа не верила в жизнь в соответствии с нормами общества: мы никогда не спали, приходили и уходили тогда, когда нам вздумается, наслаждались свободой и слушали музыку, пока проводили интроспективную работу.
Терри оттолкнула детей назад и разъяренно огрызнулась:
— Вы были толпой самодовольных дерьмохиппи, идущих за больным на голову подонком. Вы себя-то хоть слышали! Вы несете какой-то стереотипный оккультный бред! — закричала Терри. Я была шокирована её словами, хотя поспорить не могла. Звучало действительно как оккультный бред. И меня безумно злило, что из-за него погиб целый этаж людей.
Когда Терри закончила говорить, за её спиной загорелись шторы. Я отскочила и почувствовала, как сердце пропустило удар.
— Хватит нас оскорблять. Мне надоело, что недалекие люди называют нас культом, — донеслось из заднего ряда. Говорил непримечательный темноволосый мужчина в джинсах, с улыбкой глядя на горящие занавески. Это сделал он. Они все были способны по крайней мере на то же, что Наталья сделала с Джорджией.
Впервые с тех пор, как люди появились в квартире Терри, мои стальные нервы дрогнули. Я поняла, что мы все ещё живы лишь по их милости. И у нас были большие проблемы.
Терри быстро умолкла, и Наталья продолжила.
— Майкл был настоящим лидером. Не таким самозванцем, про которых рассказывают у вас в новостях. Как люди, о которых вы говорите. Он учил нас строить мир добра и гармонии. Но он не отрицал, что для этого нужно устранить неверующих. Он учил нас, как принять плохое в себе и обуздать его, чтобы совершать необычные вещи, — на её губах была безумная улыбка. Пока она говорила, её руки светились, как угли.
Звучало все ещё как оккультный бред, но будь Майкл самозванцем, это не объяснило бы их сил.
— Все пошло не так, когда однажды Майкл и Джонатан очень поссорились, и кто-то вызвал полицию. Когда она приехала, Джонатан приказал нам уйти.
Мы все равно собирались покинуть дом. Здесь нас все время прерывали, и от этого странного места были одни проблемы. Но нам не было куда уйти сразу же. К тому же, полиция недолюбливала нас после того, как мы собирались большой группой в предыдущем месте. Мы не хотели привлекать лишнее внимание.
Майкл был в ярости. Мы часами думали, кто мог это сделать. Лично я подозревала женщину из квартиры за стенкой, Мавис. Эта женщина была очень любопытной, все время стучала к нам и просила быть потише, прерывая наши спиритические сеансы.
Майкл не мог точно определить, кто мог это сделать. Мы смогли только прийти к общему выводу, что это был кто-то с нашего этажа. Он приказал нам вернуться ночью и уничтожить целый этаж вместе с каждым неверующим, кто там жил.
Как вы знаете, мы повиновались, — это вызвало у толпы дикий смех. Я ждала, заставляя себя дать ей закончить. Мы выигрывали время.
— Нам доставляло удовольствие слушать их крики, смотреть через окна во входных дверях, как в огне исчезают мужчины, женщины и дети. Мы впервые выпустили всю свою силу и были такими могущественными!
Но когда мы ушли из горящего коридора и направились к лестнице, дом нашел способ помешать нам в последний раз.
Мне сложно сказать, сколько раз мы пытались спуститься по лестнице, оставив позади нашу победу, и вернуться к Майклу. Но это и не важно.
Мы не могли сойти с того этажа, лестница нам не позволяла. Вскоре огонь добрался до лестничной клетки, ставшей для нас ловушкой, и мы сгорели вместе с неверующими. Мы умерли как раз тогда, когда приехала пожарная машина.
Мы умерли, но не исчезли. Мы застряли в этом доме без возможности выбраться и остались бродить по сгоревшим квартирам и коридорам, не в праве пройти куда-нибудь ещё, если нас не пригласят. Это было ужасно. Сперва мы не хотели доставлять неудобств. Мы ждали, пока Майкл придет, найдет нас и скажет, что делать.
Но он не пришел и два месяца спустя. Вместо этого пришло подтверждение. Газета, которую просунули под дверью дома. Заголовок прямо на первой странице.
«Житель многоэтажного дома Берни Хеммингс дал решающие показания для заключения местного лидера культа за торговлю наркотиками».
У меня перехватило дыхание. Я не могла поверить, что не нашла этого, когда искала информацию о Прю. Но, опять же, местные новости того времени наверняка нечасто выкладывали в Сеть. Наталья посмотрела на мое шокированное выражение лица и ухмыльнулась ещё шире.
— Вижу, эта старуха тебе не сказала? — спросила она, хотя это не походило на вопрос. — Что мы здесь только из-за её муженька!
Вот тогда-то мы и начали строить козни. Делали все, что было в наших силах, чтобы разнести этот дом. Но до них быстро дошло, что мы бессильны, если нас не пригласить.
Мы остановились только тогда, когда Прю узнала, как убить нас во второй раз так, чтобы мы не вернулись. Она убила двоих из нас. Старуха знала, как нас остановить. В её присутствие ничего нельзя было сделать. Мы зашли в тупик. Затем она съехала. Мы собирались принять это как ничью, пока ты не пырнула меня в горло. Прю больше нет. Теперь все по-честному.
По мере того, как Наталья становилась злее, беспокойство передавалось всей группе. Вскоре они стали действовать, как одно целое, повинуясь коллективному разуму. Спокойствие превратилось в хаос: они все двигались и шумели.
Сперва я не заметила, как кто-то начал идти к Терри и детям. Это стало очевидно, только когда оно подошло.
Это была девочка-подросток: худая и симпатичная, но тоже до ужаса обычная. Когда она подошла к семье на метр, Элли внезапно застыла. Когти, заменившие её ногти, стали быстро удлиняться и заостряться. От быстрого роста на них оставались зазубрины. Пустота на месте глаз стала ещё глубже, если такое было возможно.
Она открыла рот, показывая ряды острых зубов. Из десен сочилась кровь, потому что зубы тоже выросли слишком быстро. Элли прыгнула. Она потянулась к девочке и рассекла её лицо когтями, оставляя глубокие раны. Она вцепилась в неё, используя когти как колышки, чтобы держаться на уровне глаз.
Эдди взял на себя толпу. Его когти тоже отросли, и он побежал на людей, заставив их выскакивать из квартиры, по пути поджигая случайные предметы. Всю комнату.
Пошла жара — началось веселье. Два демонических ребенка успешно отбивались от группы из 15 мертвых паранормальных оккультистов. Наталья тоже убегала от них, не отрывая глаз от меня. Выбегая из квартиры, она крикнула:
— Это не конец! — и я знала, что она не шутит.
В ту ночь я ночевала у Терри на диване. Мы собрали все обгоревшие вещи и выбросили их, а затем вырубились в детское время. Дети, к слову, вернулись в свое обычное состояние без когтей и отправились дальше проказничать в коридоре. Они были слишком маленькими, чтобы все осознать.
Я мало спала. Ничего нового.
Когда я проснулась, Терри ещё спала. Я не хотела беспокоить её, поэтому тихо ушла к себе в квартиру, по пути отчаянно пытаясь избегать всего странного. Наверное, лестница это почувствовала, потому что пока я поднималась, все пролеты были на месте.
Я не посмотрела на время, когда ушла от Терри, но пришла к двери вовремя, чтобы увидеть знакомое лицо. Там стоял почтальон Йен, складывая письма мне на порог.
— Привет, дорогая! — крикнул он, заметив меня.
— Мне нужно поговорить. Можете зайти на пять минут? Пожалуйста? — я почти что умоляла его.
Я рассказала ему обо всем, что случилось прошлой ночью. Как Наталья захотела мести и решила выместить свою ярость на мне. Я слезно просила его рассказать мне, как их убить, но он отвечал, что не знает, как. Говорил, что если я буду закрывать двери и не впускать их, все будет в порядке.
Кажется, он разозлился, когда я упомянула их убийство. Даже не предложил спросить у Пруденс, как это сделать. Что-то подсказывало мне, что это бессмысленно. Он показался мне неискренним.
Я хотела доверять ему. Так сильно хотела. Я полностью открылась ему о Джейми.
Но если Пруденс Хеммингс могла забыть рассказать о том, что сделал Берни, и удобно не поделиться методом убийства тех людей, оставив их терроризировать её друзей и соседей… она тоже могла лгать. И могу ли я тогда доверять Йену?
Когда он не дал мне ни ответов, ни помощи, что-то внутри подсказало, что нужно выдворить его из квартиры. Мне нужно было все переосмыслить и начать действовать самостоятельно. Я извинилась и выпроводила Йена работать дальше.
Пруденс оставила мне правила, но она также о многом умолчала. Откуда мне знать, что я не всего лишь пешка в её безумной игре. А придуманный ею мир — не кукловод, ведущий меня к ошибкам. Она годами держала в клетке свою внучку. Может, ей нравятся страдания.
Однако, я не собиралась сдаваться так легко. Наталья не победит.
Тогда-то я и решила, что сегодня нужно будет пойти на собрание соседей и начать строить армию против Натальи. Я не нуждалась в Прю и её методах. С достаточным количеством людей я могла справиться со всем сама.
Это была война.
Всё утро я просидела, обдумывая происходящее и выпивая чашку кофе за чашкой, чтобы не заснуть. С того момента, как почтальон ушел, оставив меня наедине со своими мыслями, они становились всё навязчивее.
Я думала о Наталье и о культе. О детях и об их превращениях, больше похожих на ночные кошмары. О встречах собрания. О Джейми и о том, насколько я соскучилась по нему, о Джорджии и о жгучем чувстве вины, а ещё о мистере Прентисе, который наконец-то начал издавать вышеупомянутые звуки животных.
Но больше всего я думала о записке, найденной на следующий день после переезда. Как она всё изменила. Теперь моя жизнь была совсем другой: я была одна, а дом, казалось, атаковал меня со всех сторон.
Я перечитала записку за кофе. Меня беспокоила оплата; с деньгами было туго, но терпимо. Школы в Британии сейчас закрыты, но как практикант, прикрепленный к школе, я получала немного денег и летом. Платить нужно было мало, и с летней подработкой я вполне могла справиться и без Джейми.
Звучит странно, но было так приятно хоть на минутку задуматься о чём-то нормальном. Даже если на самом деле мне стоило беспокоиться о выживании и куче тварей, пытающихся меня убить.
Но киснуть долго было нельзя: нужно было готовиться к собранию. После событий прошлой ночи и моего растущего недоверия к Пруденс было необходимо переманить соседей на свою сторону, если я собиралась достичь своей цели по устранению самозванцев/соседей-оккультистов.
На доске объявлений в парадном висел плакат, говорящий, что встреча состоится в полдень в 31 квартире. Я была рада заметить его, потому что Терри не упоминала время, да и наши встречи были не слишком спокойными, чтобы его обсудить. Плакат также обещал чай и пироженки. От этой мысли у меня забурчал живот — я нормально не ела уже несколько дней.
В 11:15 я вышла из квартиры в коридор. Я ещё никогда не видела столько соседей. Мистер Прентис всё ещё издавал ужасающие звуки, и я не могла поверить, что все просто проходили мимо его квартиры, будто там стояла тишина.
Я снова остановилась перед выбором между лифтом и лестницей, и последние в который раз победили. Я не могла находиться в месте, где умер Джейми, да и лишние ступеньки держали меня в форме.
31-я квартира принадлежала пожилой женщина по имени Молли Томпсон и её мужу Эрику. У неё были синеватые кучерявые волосы. Некоторые соседи принесли выпечку, а хозяйка приготовила торт баттенберг. Это напомнило мне школьную ярмарку.
Сама квартира была будто из семидесятых. Тут и там стояло множество расписных фарфоровых котов. Я села на один из пыльных пластиковых садовых стульев, которые Молли расставила, видимо, для гостей, которые всё приходили и приходили. В жизни не видела такого командного духа.
Я улыбнулась, когда вошли Терри, Эдди и Элли — было приятно увидеть знакомые лица. Я также заметила, что люди поглядывают на меня, пытаясь угадать, кто я. Наверное, новые соседи здесь были редкостью. Эдди подбежал ко мне, обхватил меня обеими руками и сел на шаткий садовый стул рядом со мной. Так мило. Терри улыбнулась и села по другую сторону от меня, а Элли заняла место рядом с братом. У них снова были карие щенячьи глазки. Никаких когтей.
— Я так рада, что ты пришла! — сказала Терри, повысив голос, чтобы её было слышно сквозь разговоры соседей. — Мне очень хочется, чтобы ты увидела и хорошую сторону дома. Мы не кусаемся! — она нервно рассмеялась, осознав иронию сказанного.
— Терри, мне нужна твоя помощь. Нам нужно остановить этих людей, чтобы они перестали ходить и терроризировать соседей. Мы не можем так дальше жить, — я хотела прояснить цель своего визита. Пришло время что-то менять.
— Но они же не мешают, если их не впускать. Я поговорила с детьми, они знают, что так делать нельзя, что те люди опасны, — она сделала паузу и вздохнула. — Хотя то, что они убежали, доказывает совершенно обратное. Теперь дети думают, что они непобедимы: всё утро говорили, что победят всех злодеев.
Она выглядела такой отстраненной. Но, что правда, то правда: они действительно убежали от детей. В этом было что-то. Я знала, что они могут умереть, теперь осталось только понять, как. Но когда я с такими мыслями взглянула на Эдди и Элли, риск показался неоправданным.
Я могла просто пойти назад и спросить Пруденс, но, если честно, теперь я не хотела иметь с ней никаких дел. От мыслей о ней мне становилось неуютно. К тому же, я начала сомневаться во всём, что она мне говорила.
— Не важно, получится ли у нас держать их на расстоянии. Мы не можем жить в вечном страхе. Твои дети не единственные дети в доме, — я поняла это, осмотрев комнату, — и не все они такие… особенные… как твои. Что, если ещё одна семья сгорит заживо, потому что их дети решили подурачиться ночью?
Я видела, что Терри это задело. Она посмотрела на меня со слезами на глазах.
— Ты права. Молли у нас председатель, и она, возможно, немножко строгая, но ты можешь упомянуть о проблеме во время любого другого обсуждения, — было слышно, что она говорит сквозь ком в горле. — Вот, кстати, — она дала мне листик.
Остальные проблемы казались не такими важными, но мне было всё равно, если самую главную из них всё же обсудят.
Я обратила внимание на листок. На нём была распечатана повестка дня. Формальный, серьезный стиль написанного и его содержание создавали нелепый контраст. Оказалось, что все этажи и квартиры боролись с разными, но одинаково странными проблемами.
На повестке дня было всего шесть вещей:
1. Приветствие и извинения за отсутствие.
2. Заменить мигающую лампочку на 11 этаже. Кажется, она усиливает злобное поведение домашних животных и пенсионеров.
3. Преподнести официальное письмо с беспокойством резидентов мужчине, который стоит и не двигается внизу лестничной клетки на пятом этаже.
4. Финансы — бюджет на ремонт дома и ежегодное барбекю.
5. Лестница без перил на 14 этаже и опасность для жизни и здоровья, которую она представляет.
6. Звукоизоляция квартиры мистера Прентиса, 48-й.
Было приятно знать, что не одна я сталкиваюсь со странностями. Но также меня до мозга костей напугал тот факт, что весь дом был гораздо большим, чем просто необычным.
Особенно интересным при ближайшем рассмотрении мне показалось то, что я точно видела мужчину на пятом этаже, когда спускалась по лестнице. Но до сих пор я не осознавала, что он стоит там всегда и не двигается.
Встреча началась громким противным звонком.
К этому моменту маленькая квартирка в стиле семидесятых была переполнена. Садовые стулья закончились, и некоторым пришлось стоять. Молли Томпсон поднялась из своего кресла в цветочках и постучала чайной ложечкой по чашке.
Она напомнила очень строгую преподшу из университета, с которой я работала во время практики. Молли потребовала тишины.
— Думаю, нам пора начинать! — прозвучал её пронзительный голос. Она говорила громче и громче, пока все наконец не замолчали.
— Хорошо. Во-первых, сегодня мы не будем пропускать вступительную часть. За отсутствие извинились Джо и Стеф из второй квартиры, а также мистер Прентис. Снова. Как вы уже могли заметить, в комнате присутствует новое лицо, — она жестом указала на меня и посмотрела в мою сторону, но не захотела встречаться со мной взглядом. Она просто говорила обо мне, пока я сидела в комнате, а затем обратилась ко мне напрямую.
— Встань и представься, дорогая. Мы рады видеть тебя здесь.
Мне было неуютно до глубины души. Я чувствовала, что на меня накатывает паника: мне никогда не нравилось выделяться из толпы. Но я все же встала.
— Эммм, привет. Меня зовут Кэт. Я живу в 42-й квартире. Мы переехали сюда с парнем, но его убили странные крысоподобные существа, живущие у вас в лифте. Люди, которые якобы живут в сгоревших квартирах, никак не оставят меня в покое, а одна из них хочет моей смерти. О, а ещё каждый раз, когда в дверь стучит мойщик окон, я хочу выколоть ему глаза ложкой. Приятно познакомиться, — толпа вздохнула.
Я села. Не знаю, что случилось, но несмотря на унижение, на меня нахлынула нормальность и порядок собрания. Было что-то в ощущении какой-то твердой структуры среди хаоса. Оно делает что-то с нашим мозгом, и у меня впервые за весь путь в этом доме случился нервный срыв.
Я опустилась на стул, всхлипывая и от морального истощения, и от разочарования в попытке построить какую-никакую армию против Натальи. Терри погладила мое плечо. Молли нарушила неловкую тишину, в которую погрузилась комната.
— Приятно познакомиться, Катерина. Я понимаю, что жизнь в этом доме может быть нелегкой. Мы просили предыдущую съемщицу позволить нам вмешаться, но она настояла на обратном. Возможно, нам стоит пересмотреть нашу политику относительно новых жильцов. Мне очень жаль, что ты потеряла партнера; ситуация с лифтом не самая удачная.
Уверена, что в своей жизни ей приходилось занимать руководящие должности. Она отвечала официально и холодно, в её сочувствии, как ни странно, не было чувств. Она выглядела, как политик, который взял взятку и теперь пытался выбраться из этой ямы. Однако, после моего крика души она все же решила пропустить вступительную часть.
А ещё я ненавижу, когда меня называют Катериной. Мои родители назвали меня Кэти, а я сократила своё имя до Кэт. Её предположение только добавило ей вида школьной училки.
Она продолжила заседание в довольно бодром темпе, и начали выделяться интересные личности.
Моей любимицей стала полная женщина средних лет родом с Кариб по имени Прешес Сент Флер, которая не хотела мириться с заявлениями Молли о том, что денег на замену мигающей лампочки на 11-том этаже не было.
Она встала и подняла рубашку, показывая глубокий след от укуса её собаки после особенно долгого мерцания лампочки. Когда это не изменило ответа Молли, она закатала штанину, обнажая не такой большой, но все равно заметный след от укуса на ноге. Это сделала её престарелая мать, живущая с ней. Молли не поддалась.
На то, чтобы перейти к другим проблемам, ушла целая вечность. Если бы я не была так сосредоточена на своей цели, мне бы, наверное, понравилось слушать о странностях на других этажах. Может, я бы даже поучаствовала в обсуждении, но я просто не могла сконцентрироваться.
Вскоре председательница спросила, есть ли у кого-то ещё дела, и быстро окинула взглядом комнату. Я встала со стула и посмотрела ей прямо в глаза.
У меня задрожали руки, и я почувствовала, как по спине течет холодный пот.
— Катерина, дорогая, чем мы можем тебе помочь? — снисходительно спросила Молли.
— Я хочу, чтобы мне помогли избавиться от людей, якобы живущих в сгоревших квартирах. Я не могу быть единственной, кому не нравится жить в постоянном страхе, — твердо заявила я, стараясь снова не расплакаться.
— Дорогая, мы поднимали эту тему столько раз, что решили снять её с повестки дня. Я знаю, что ты здесь новенькая, но в этом доме есть проблемы, с которыми мы просто не в силах справиться, поэтому если касаться конкретно этого вопроса, то ты могла бы не впускать их в квартиру и игнорировать, как и все мы, — огрызнулась она.
— Но это же не дело! Прошлой ночью дети Терри открыли двери. Это же так легко! Что, если это сделают ещё чьи-то дети, и им не повезет выжить. Пару дней назад одна из них так обожгла мою подругу, что та до сих пор в больнице без сознания, — это я узнала из соцсетей.
Несколько людей из толпы со мной согласились.
— Только Пруденс знала, как с ними справиться. Но она была тяжелой женщиной и никогда не раскрывала своих методов. Ты же не думаешь, что мы не пытались узнать. Ты предлагаешь откровенное самоубийство. Было бы хорошо, если бы ты вспомнила, что ты здесь новенькая, — прошипела Молли сквозь сжатые зубы.
Можно было и не напоминать об этом столько раз. Меня это бесило.
— А я согласна! — крикнула Прешес. Благодаря своему упорству она показалась самой сильной среди толпы. Я была рада, что она на моей стороне.
Когда она вышла ко мне, несколько человек последовали за ней. Вскоре я и ещё пятеро собрались организовать свое собственное мини-собрание, чтобы избавиться от оккультистов. Молли это не понравилось, но она дала свое согласие.
В собрании оказались я, Прешес и Терри, а также Шанти, леди, живущая по соседству со мной.
К нам присоединились мужчина по имени Антон и его друг Лео с восьмого этажа. Если честно, мне показалось, что они были готовы лезть в любую драку. Лео был громким и общительным, Антон же — тихоней.
Молли в срочном порядке завершила собрание, и я пригласила всех в свою квартиру. Правда, теперь я побаивалась впускать кого-то в свой дом. Я заметила, что внимательно изучаю все лица, дабы убедиться, что ненароком не пропустила кого-то чересчур обычного и пригласила только правильных людей. Уверена, так и было. Эдди и Элли посадили перед телевизором в спальне, чтобы они не слышали, о чем мы говорили. Может, они и были всего лишь детьми, но в их присутствии мне было спокойнее.
Мы часами обсуждали, как заманить всех самозванцев в одно место и прикончить.
Лео оказался самым креативным и постоянно предлагал невероятно странные способы убийства: от идеи закрыть их в одной комнате и поливать из огнетушителей, пока они не замерзнут насмерть, до решения согнать их в лифт между 1:11 и 3:33.
Все это время я нервно ожидала стука в дверь, когда они придут за нами. Но они не появились. У нас было время на разработку плана. Но несмотря на наличие времени, ни одна идея не казалась выполнимой.
Я поделилась всем, что знала. Моим разговором с Прю, вчерашней ночью в квартире Терри… всем. Прешес внимательно выслушала мой рассказ, а затем заговорила:
— Дерек бы нам помог. Он был славным парнем. Появлялся перед моей дверью посреди ночи, когда начинал мигать свет, и брал мою собаку на прогулку, — она с благодарностью отзывалась о садовнике.
— Пруденс рассказала мне о Дереке. Она сказала, что он не появлялся с тех пор, как разрушили сад, — плоско ответила я.
— Когда он ушел, все стало только хуже. Женщина, живущая здесь, плохо с ним обошлась. Я видела из окна, как она топтала палисадник. Я знаю, что она горевала по девчушке, но я также знаю, что Дерек всегда хотел только помочь, — произнесла Шанти. Все это время она тихо сидела в уголке. — Это благодаря ему те ужасные существа живут только в лифте, а не в наших домах. Они убили моего брата ещё до соглашения. Ему было четыре года.
Я вздрогнула, услышав её историю. У Шанти и так были печальные глаза, и воспоминания о брате лишь наполнили их горем.
— Я не понимаю. Зачем соглашаться? Если вам удалось убить почти всех существ, почему было не убить всех? — спросила я, чувствуя, как в горле комом встает злость за смерть Джейми.
Прешес рассмеялась. Терри сурово посмотрела на неё.
— Они что, не рассказали тебе всю историю? — спросила Шанти, и по её щеке скатилась одинокая слеза.
— В смысле? — меня это убивало. Ничего не могло быть простым. Кому я могла доверять?
— Когда Пруденс и несколько других убили тварей, они прикончили большую группу одним ударом. Они поняли, что их привлекает корм для животных и объедки, поэтому они собрали весь корм во всем доме и сложили в одной из квартир на сгоревшем этаже. Твари явились туда целой стаей, и они снова подожгли квартиру.
— Сожгли все дотла, даже пепел, который был там до этого. Такое ничто бы не смогло пережить, — вмешался Лео, перебив Шанти. — А потом три огромных крысиных ублюдка просто восстали из пепла, только в три раза умнее и сильнее!
3 535 просмотров
2 комментария
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
