Страшные истории
Основной раздел сайта со страшными историями всех категорий.
Настроить сортировку
{sort}
Dance to Submarine
© Эдгар Вебер11.5 мин. Страшные истории archive 23-05-2019, 23:10 Указать источник! Принял из ТК: rainbow666
Незнакомый сигнал в инфразвуковом диапазоне. Марцин Гловацки рефлекторно взглянул на призрачно-зеленый экран радара. Всё в порядке, они здесь одни. По крайней мере, никаких объектов, сопоставимых с габаритами других подводных лодок и прочих судов, не наблюдалось. Марцин поднял настройки, но и среди более мелких объектов не было ничего рукотворного. Сигнал, тем временем, никуда не пропадал. Инфразвук. Многие морские животные используют ультразвук для ориентировки в пространстве, поиска добычи и общения, но инфразвук — это совсем другой спектр. Киты общаются между собой инфразвуком, но в пределах досягаемости приборов никаких китов не было. Марцин ощутил нечто вроде тревоги — пока еще очень слабой, но все же она возникла, как едва уловимая вибрация где-то в глубине искушённого разума опытного моряка-подводника.
Марцин Гловацки посвятил военно-морскому флоту более 25 лет своей жизни. Причем первые 20 — на вполне обычных атомных подводных лодках, с тесными коридорами и многочисленным экипажем. А последние (крайние — мысленно поправил он сам себя) 5 лет — на субмарине нового типа, предельно секретной и завораживающе технологичной.
Главное преимущество этих новых подводных лодок класса «Upior» [Призрак] — почти полная автоматизация. В остальном «Призраки» почти ничем не отличаются от американских «Морских Волков», на базе которых они созданы. Марцин мысленно перебрал ТТХ этого великолепного технозверя.
Водоизмещение надводное — 7 460 т (10 460 т)
Водоизмещение подводное — 9 137 т (12 158 т)
Длина наибольшая (по КВЛ) — 107,6 м (138 м)
Ширина корпуса макс. — 12,2 м
Средняя осадка (по КВЛ)— 11 м
Скорость (надводная) — 18 узлов
Скорость (подводная) — максимальная 35 узлов, бесшумная до 20 узлов, «тактическая» 25 узлов
Торпедно-минное вооружение — 8 ТА калибра 660 мм, 50 торпед, или 50 ракет, или 100 мин
Ракетное вооружение — до 50 ракет «Гарпун», «Томагавк» с запуском из торпедных аппаратов
Почти. «Seawolf» несет в недрах своего стального тела 126 душ экипажа, в том числе 15 офицеров. «Upior» подчиняется всего лишь двум людям. Его внутренности гулко пусты и не по-флотски просторны. «Принципиально иные приборы» компактны и настолько самодостаточны, что Марцин был почти уверен, что даже эти двое здесь не слишком нужны — всего лишь наблюдатели, молчаливые свидетели хищной техногенной красоты. И вновь всплывал, словно раздутый утопленник, вопрос — за какие заслуги это чудо досталось Польше, далеко не самой сильной и влиятельной стране ЕС и Североатлантического Альянса? Стране, сравнительно недавно вырвавшейся из-под медвежьей опеки соцлагеря? Причем в строжайшей секретности, ведь Призрак несёт на себе ядерное оружие… Пресвятая Дева… Марцин провел ладонью по своим коротким каштановым волосам с редкими проблесками седины. В голове возник образ, как они сейчас выглядят со стороны — длинное, обтекаемое тело, покрытое не гладкой черной краской, а тусклой, угловато-бугристой чешуей, со спинным плавником рубки и необычной носовой частью, едва уловимо напоминающей звериный череп, стремительно рассекает холодную темную воду на глубине 240 метров.
И два опытных морских офицера — всего лишь две искорки органической жизни где-то очень глубоко.
Марцин тряхнул головой, возвращаясь в рабочий ритм.
Инфразвук. Да, вот он, капризной оранжевой линией пляшет на мониторе. Тончайший «слух» Призрака улавливал и классифицировал множество звуков — голоса морских обитателей, переговоры судов, фоновые шумы… Но источник этого звука неизвестен.
— Эуген, — позвал Марцин.
Эугениуш Осиньски проскользнул в рубку и вопросительно взглянул на напарника. У них были одинаковые звания и полномочия, оба капитаны, но Марцин еще сразу, 5 лет назад, принял на себя роль главного — и Эугениуш не возражал. Это было логично и в силу возраста (на данный момент Марцину 46, Эугениушу 37), и по свойствам характеров. Внешне они выглядели очень разными, и в то же время наблюдалось какое-то сходство в чертах лиц, что приобретают люди, которые много времени проводят вместе. Марцин среднего роста, но плотного телосложения, с небольшим мягким брюшком, обладатель каштановых волос с наметившейся проседью, бежевого оттенка кожи и ярко-синих глаз. Эугениуш — на голову выше, худощавый и бледный, с холодными зелеными глазами и бритым наголо черепом. Оба носили повседневный вариант формы, но не с рубашками, а разнообразными футболками под расстегнутыми кителями. Обувью же служили кроссовки, что создавало совсем уже домашнюю обстановку.
— Как думаешь, что это такое? — Марцин показал загадочную частоту.
— Инфразвук, хм, откуда он…
— Это я и хотел спросить.
— Так. Инфразвук возникает при землетрясениях, ударах молний, при сильном ветре… Сейчас ничего этого нет, особенно ветра, — оба офицера усмехнулись. Эугениуш продолжил, — Техногенные источники, турбулентность…
— Нет ничего, я уже всё проверил.
— Взрывы? — предположил Эугениуш.
— В том и дело, — Марцин пожал плечами и выскользнул из кресла, разминая затекшие суставы. С сожалением взглянул на пустую чашку с логотипом ВМС Польши, темную внутри от чайного налета. Надо еще сделать, благо Призрак дистиллирует морскую воду, и экономить не приходится.
— Может, приборы глючат? Давай, запусти диагностику, а я пока на камбуз. Тебе что-нибудь сделать?
— Чай, просто чай… — ответил Эугениуш, усевшись в другое кресло и уставившись в мониторы.
Просто чай означал крепкий черный чай с небольшим количеством молока — подводники давно изучили привычки друг друга. Себе Марцин сделал зелёный чай без добавок, и захватил на двоих плитку темного шоколада немецкого производства.
— Ну, что делается? — осведомился подводник.
— Все приборы и системы в идеальном порядке, — сообщил напарник. — Полагаю, Призрак вообще не способен глючить в привычном смысле.
— Что же тогда?
— Источник сигнала где-то… Где-то, — Эугениуш вздохнул. — Я без понятия, какова его природа, поэтому не могу определить. Думаю, надо поработать с частотой.
— Что ты хочешь сделать?
— Подниму ее в слышимый спектр и прослушаю, для начала.
— Опасно, — насторожился Марцин. — Инфразвук может свести с ума или убить…
— Только 6 — 7 герц, я же его подниму до нормального звука, — пояснил Эугениуш.
Перестроив звук и записав в обычный mp3 файл, офицер включил воспроизведение.
Ритмичный, многоуровневый звук. Это музыка. Практически инструментальная композиция, только редкие сэмплы нечеловечески искаженного голоса с обрывками слов то ли на английском, то ли на немецком — не разобрать. Странно механическая, словно собранная из осколков и деталей. Холодная, тёмная, тревожная.
— Да, музыка.
— Никогда такого не слышал, — проговорил Марцин.
— Мне доводилось. Это индастриал.
— Индастриал… Rammstein, типа? Не похоже.
— Нет, вовсе нет. Rammstein — это рок, в общем-то. А то мне давал слушать один мой знакомый. Электронная музыка. Там разновидностей куча: ebm, dark electro, future pop... Мне не понравилось, но запомнил пару названий: Funker Vogt, Feindflug, Front 242…
— Никогда такое не слышал, — признался Марцин. — И все на F.
— VNV Nation еще, — сказал Эугениуш. — Больше не знаю.
— Может, этот твой приятель сидит в таком же Призраке и транслирует любимые записи? — Марцин ухмыльнулся своей абсурдной гипотезе.
— Если бы. Он тяжело болен, целыми днями валяется дома, развлекаясь только музыкой и книгами. Даже сам пишет — рассказы и повести, где происходит всякая странная жесть.
— Понятно. Слушай, а эта трансляция зациклена?
Эугениуш включил трансляцию через преобразователь.
— Да, как видишь. То есть, слышишь. Композиция идет 6 минут 24 секунды, потом пауза 4 секунды и снова… Песня на повторе. Но кто ее включил и зачем?
— Может, это какой-то секретный передатчик? Как номерные радиостанции?
— Возможно, — Эугениуш механически постучал пальцами в ритм. — Да уж, неудивительно, что так мало людей слушают это. — Он выключил трансляцию. Теперь лишь тонкая оранжевая линия беззвучно танцевала на экране.
Занявшись повседневными делами — миссия этого рейса заключалась в ряде исследований — моряки отодвинули загадочную трансляцию на дальний план мысленного потока. В сеансе вечерней связи с командованием об этом эпизоде решили не упоминать.
* * *
20 АВГУСТА, 03:50
Эугениуш резко проснулся. Сумрак каюты плотно окутывал его со всех сторон. Это была не полная тьма — а особый ночной режим, реалистично имитирующий естественное ночное освещение. К тому же, подводник не боялся темноты, скорее, наоборот — не любил яркий свет. Но что-то его встревожило — нарушило чуткий сон военного, заставив проснуться и уставиться в темно-серую мглу.
Офицер лежал неподвижно, распахнув глаза и навострив все органы восприятия. По ощущениям, рядом кто-то был. Но этот кто-то не выдавал себя ни дыханием, ни звуком — Эугениуш слышал лишь собственный пульс — такой частый ритм… Который бесцеремонно перекрыл другой ритм — настойчивый, механический. Та загадочная музыка начала крутиться в голове, словно навязчивая и глупая песня из рекламного ролика.
Резко включив свет в изголовье, дезориентировано мигая, Эугениуш осмотрел каюту. Никого рядом не было. Да и не могло быть. «Приснилось, наверное», — решил подводник, но все же тщательно осмотрел свою каюту, изучил дверь. Все чисто. Он сходил в гальюн, попил воды и лёг спать.
* * *
20 АВГУСТА, 19:00
— Похоже, мы приближаемся к источнику этой, хм, музыки, — сообщил Эугениуш.
— Ничего себе, — Марцин взглянул на мониторы. — Оно что, по курсу?
— Мы движемся на север, ну вот оно где-то там. На радарах ничего, можешь не смотреть.
— Как думаешь?
— Пока моя гипотеза — номерная радиостанция на богом забытом островке. Сигнал стал лучше и чище. Больше ничего нового.
— Ладно, бес с ней. Сколько солей тяжелых металлов?
* * *
21 АВГУСТА, 01:15
Марцин ворочался на койке. Он не совсем проснулся, пребывая в том пограничном состоянии, когда осознаешь, что тело лежит в постели, но мозг видит образы сна.
Марцин видел необычную рубку субмарины — необычную, но такую знакомую. Рубка Призрака. В одном из кресел сидел… кто-то. Марцин видел его фрагментарно, словно какие-то части были закрыты мерцающим маревом, а какие-то — ярко выступали на зыбком фоне. Рука — тонкая и изящная, но явно мужская, с массивным серебряным кольцом, виден край темно-синего рукава, оттеняющий мертвенную белизну кожи. Пальцы гладят стакан с темно-красной жидкостью. Морякам-подводникам полагается красное сухое вино, ничего удивительного. Рука поднимает стакан, Марцин пытается проследить взглядом, чтобы увидеть лицо — но ничего не выходит. Он проснулся.
* * *
21 АВГУСТА, 14:32
Дверь в рубку была приоткрыта, Марцин направлялся в расположенный рядом отсек со скафандрами и гидрокостюмами (плановая проверка состояния) — и, естественно, боковым зрением взглянул в проем.
Высокий силуэт двигался в резком ритме жесткого, агрессивного танца. Марцин рывком оказался в рубке, успев отметить высокую офицерскую фуражку и большие наушники на голове этого…
— Марцин? Ты чего, — Эугениуш (без наушников и фуражки, да и рост у него, хоть и высокий, но не настолько) встревоженно смотрел на взъерошенного напарника. — Привидение увидел?
— Да, — Марцин пересказал, что он видел только что и ночь, — я уверен, что это был один и тот же, хм, образ.
— Призрак на субмарине Призрак, — без тени иронии проговорил Эугениуш. — Ты думаешь о том же, что и я?
— Дело в этой песне, прости господи. Похоже на пси-оружие. Ведь инфразвук воспринимается непосредственно всем организмом, его не обязательно слышать ушами. Мы по-прежнему приближаемся к источнику?
— Да. И теперь доступны две частоты — к тому инфразвуку добавилась обычная коротковолновая трансляция в слышимом диапазоне. Та же запись, — Эугениуш тронул тумблер, но Марцин перехватил его руку.
— Не надо. Ты представляешь, что будет, если кто-то из нас или мы оба съедем с катушек? Меняем курс. Все равно осталось только два образца планктона и одна проба воды, по-моему…
— Тогда нужно связаться с шефом и доложить обстановку. И что мы ему скажем? Поймали индастриал музыку и перепугались до глюков? Да нас сразу вышвырнут из флота.
— А с учётом нашего уровня допуска — вышвырнут нас прямо за борт, на корм акулам, — констатировал Марцин. — Ты прав, Эуген. Что же делать, пся крев…
— У Призрака есть выборочная звукоизоляция по частотам. По ходу, как раз защита от такого рода воздействия. Можем заблокировать весь инфразвук этого спектра. Правда, тогда останется коротковолновая трансляция, ее блокировать нельзя — мало ли что…
— Думаю, опасен именно инфразвук.
— Готово, — Эугениуш включил блокировку частот от 16 Герц и ниже.
Офицеры замерли, прислушиваясь к своим ощущениям.
— Ничего не изменилось, — проговорил Марцин.
— Так мы не ощущали ничего, ну кроме самих снов и глюков. Я тоже кое-что пережил — проснулся среди ночи от эффекта присутствия. И в предыдущую ночь, и в эту. Причем сегодня толком и не поспал после…
Обычно за ужином подводники выпивали по одному бокалу вина, в этот же раз ушла вся бутылка. Вечер прошел вполне спокойно.
* * *
22 АВГУСТА, 05:30
«Kurwa, до подъема еще два часа», — Марцин сонно жмурился от света лампы. И резко вскочил. Свет в каюте не включается автоматически, хоть подъем, хоть нет. В небольшой комнате, залитой не таким уж ярким, как показалось со сна, светом, он был один. Ему снова снился незнакомец в рубке, по-прежнему частично скрытый маревом. Но сейчас это было неважно.
«Как свет включился сам?» — мысль билась в голове, словно рыба в сетях. Дверь закрыта изнутри. Спрятаться в комнате нереально — 8 квадратных метров, из мебели — койка, тумбочка, встроенный шкаф для одежды и два стула, на них брюки, китель и чистая футболка на завтра. В тумбочке только книги и колода карт. И плеер. Обычный mp3-плеер, к нему usb-шнур и переходник для розетки. Выключив свет, Марцин взял плеер. Так, что тут забито…
Названия треков и исполнителей отображались нагромождением нечитаемых символов — старый гаджет, не все кодировки поддерживает. Но ничего. Первые две композиции — какой-то поп-певец, судя по голосу, из Турции. Слишком жизнерадостно, но хоть отвлекает. Третью песню Марцин узнал с первых нот — «No Fear» группы The Rasmus. Приятный ушам поп-рок, Марцин слушал эту группу уже лет 10. Но пугающая реальность неумолимо вползла в самую глубину, придав рефрену зловещий смысл.
No Fear
Destination Darkness
No Fear
Destination Darkness
No Fear
Марцин убеждал себя, что песня — о том, что не надо бояться загробной жизни, к тому же лирический герой обращается к некоей девушке. Но мысли все равно были о собственной судьбе.
— Куда я плыву, неужели и мой пункт назначения — тьма. И как тут не бояться… — проговорил подводник вслух, вытащив наушники. Он лежал в графитово-серых объятиях ночного освещения, зная, что уже не уснёт.
* * *
22 АВГУСТА, 15:30
— Что-то сегодня чаепитие на час раньше, — мрачно усмехнулся Марцин.
— Голова уже не варит, — сообщил Эугениуш. — И я буду кофе.
— Я тоже. Подожди, ты тоже не выспался?
— Ну да. Вышел ночью, ну по делам, потом какого-то хрена заглянул в рубку. А там свет горит. Ты не выходил?
— Нет, я ж перед сном водой не надуваюсь. А свет и у меня в каюте горел.
— Во сколько это было?
— Полшестого утра. Я потом так и не уснул.
— И я тоже. Полшестого.
Руки Эугениуша дрожали, он кое-как накидал в чашку две ложки растворимого кофе, просыпав почти столько же.
— Я уберу, — Марцин вытер стол. Сделал себе кофе. Добавил сахар в обе порции.
— Свет мигал? — спросил Эугениуш.
— В каюте? Нет. Просто зажегся, я проснулся от этого.
— В рубке мигал.
— А перед этим мне снова снился тот тип в рубке. Только на этот раз сквозь эту дымку я увидел чуть больше. У него форма другая… Не наша и не американская. И не российская.
Эугениуш передернул плечами и обхватил кружку ладонями.
— У меня есть коньяк. С кофе в самый раз, — Марцин сбегал за фляжкой, что хранилась в шкафу в каюте. Сбегал. Прохладные внутренности Призрака, некогда бывшие вторым (а точнее — первым и основным) домом, стали пугающими и почти угрожающими. Марцин всей кожей ощущал, как холоден и нечеловечески высокомерен этот безупречный механический зверь, как безразличны ему ютящиеся внутри люди. «По ходу, мы для него — как микрофлора в кишечнике, причем не самая важная. По крайней мере, несварения не будет, если пропадём». Обожаемые за простор коридоры сейчас казались бесконечно длинными, как марафонская дистанция. Матовые серые стены не успокаивали, но угнетали. На обратном пути Марцин торопливо отхлебнул из фляжки. Остальное честно разделил с напарником.
— Но все же, дело не в Призраке. Он не виноват. Да, Призрак может обходиться без людей, но он никогда не причинит вреда своим операторам, нам. Это всё та проклятая музыка.
— Мы постоянно говорим и думаем о Призраке, как о живом существе, — задумчиво проговорил Марцин.
— Он живой, мы оба это знаем. Хотя нам даже не рассказали подробно, как он устроен. Только объяснили, как ухаживать, как управлять. Я добрый католик, как и ты, но тут неважно, как считает наша церковь, я знаю — у машины есть душа. По крайней мере, у Призрака душа есть.
— Согласен. Опасность не в Призраке, что-то проникло извне и играет с нами в непонятные и жуткие игры. Впервые я чувствую себя уязвимым здесь.
Допив коньяк и сделав еще кофе, напарники перебрались в рубку.
— Kurwica… — Марцин уставился на монитор, и Эугениуш заворожённо наблюдал, как зрачки напарника расширяются, заполняя глаза чернотой, оставляя от синей радужки лишь тонкий яркий ободок, наподобие солнечной короны во время полного затмения. Эугениуш перевел взгляд на монитор и тихонько, почти беззвучно вскрикнул.
На радаре появился объект. Размеры и форма совпадали с габаритами Призрака. Более того, незнакомца было видно не во всех спектрах, а только теми особыми приборами и датчиками.
— Может, это эксперимент, — сипло проговорил Эугениуш. — Два Призрака, увидим ли мы друг друга. А загадочная трансляция — как приманка. Источник уже совсем близко.
— Хорошо, если так. Это просто замечательно. Но что, если у него боевое задание? Если он должен напасть, а мы — защищаться… Типа кто кого.
Пару минут подводники наблюдали за объектом. Он двигался по дугообразной траектории, словно хотел обойти вокруг Призрака. Перебравшись к штурвалу, Марцин всё время разворачивал машину носом к объекту, но того, похоже, это не волновало — описав круг, он зашел на второй.
— Надо запросить его по связи, — Эугениуш вышел из оцепенения.
— Давай.
Эугениуш надел гарнитуру коротковолновой рации.
— Говорит подводная лодка польских военно-морских сил «Зджислав Бексиньски». Назовите себя.
Объект ответил. Подводник рывком сдернул наушники, а его зрачки стремительно догнали напарника.
— Он — ретранслятор. Эта музыка.
— За все эти дни мы не встретили ни одного судна — ни субмарины, ни надводного корабля. Сейчас мы на глубине 242 метра, наедине с ним, — сказал Марцин.
Объект нарезал круги вокруг Призрака. Эугениуш заблокировал все частоты, активировав полную звукоизоляцию. Только на контрольном мониторе танцевала свой дьявольский танец тонкая оранжевая линия, напоминая, что, если заткнуть уши, мелодия не исчезнет.
Примерно через час объект рванул куда-то на северо-восток и исчез с радара.
— Разворачиваемся, — хрипло проговорил Марцин пересохшей глоткой. — Недостающие образцы заберем на обратном пути, пофиг. Об этой херне — ни слова.
— А что, если это все-таки наше руководство организовало? — Эугениуш копался в настройках радара.
— Вероятность 50 на 50. И я не знаю, что выбрать.
— А что мы теряем? Аудиозапись есть, показания радара есть. А про пси-оружие они больше нашего знают. В каком-то плане мы проявили себя с лучшей стороны — не съехали с катушек до овощного или, наоборот, буйного состояния.
— Дай подумать… Да, мы не сделали ничего позорящего, доказательства при нас. На вечернем сеансе расскажем все, как есть, — согласился Марцин.
* * *
22 АВГУСТА, 20:20
Подводники получили приказ дрейфовать в данном районе и наблюдать, фиксируя все странные явления и докладывая на сеансах связи. То, что сеансы были по-прежнему в 8 утра и в 8 вечера, не чаще, косвенно подтверждало догадку, что происходящее — эксперимент руководства, скорее всего, разработчиков Призрака.
— Я должен быть в ярости, но всё, что я чувствую — тупая ноющая тревога, — признался Эугениуш. — Как под обезболивающим, когда не чувствуешь боли, но знаешь, что должно болеть.
— Угу. Примерно также.
Подводники вновь перебрались на камбуз. Хотя есть, по понятным причинам, не особо хотелось — просто пили красное вино с легкой закуской из бутербродов с сыром и консервированных абрикосов.
Марцин внезапно замер, вилка с насаженной половинкой абрикоса грохнулась на тарелку. Эугениуш мгновенно понял, что напарник смотрит на зеркальную дверцу холодильника за его спиной — обернулся — и в развороте, боковым зрением, заметил, что в дверце отражались три силуэта. И этот третий стоял рядом с ними, возвышаясь своим ростом, который подчеркивала фуражка с высокой тульей. Затем он резко исчез, словно выключился. При этом свет мигнул два раза, затем снова загорелся, как обычно. Микроволновка резко пискнула, включился и снова выключился чайник.
— Ты тоже видел, — полувопросительно проговорил Марцин.
— Да. Высокий, в капитанской фуражке. Больше ничего не успел разобрать.
— Я видел его… Матка Боска, он смотрел прямо на меня. У него такие глаза… Огромные, на пол-лица, сияющие зеленые глаза. И вроде бы… Нет, я наверно все-таки съехал крышей.
— Говори. Я ничему не удивлюсь.
— Мне показалась, на нём немецкая форма — времен второй мировой войны. Свет мигал. Знаешь, как в фильмах ужасов, когда демоны и призраки близко.
— Почему бы и нет, — согласился Эугениуш. — Хотя адским тварям больше подходит советская экипировка. Кстати, в этом районе шли бои, как раз подводного флота. Это как раз немцы и британцы между собой…
— А может, это и британец был, — Марцин пожал плечами. — Впрочем, я не верю, что это души наших коллег тех времен. Мы им ничего не сделали, и у нас нет ничего, что могло бы привлечь их внимание. Вероятнее, это что-то современное. Да и форма может быть не какой-то конкретной страны, а стилизацией. Для маскировки.
— Я уже не знаю, что думать, — признался Эугениуш.
* * *
23 АВГУСТА, 02:42
Напарники сидели в рубке до глубокой ночи. Объект два раза появлялся на радарах, на 10 минут и на полчаса. Ничего не делал, видимо, тоже наблюдал. Призрак соблюдал радиомолчание, он тоже, кроме всё той же трансляции песни в двух диапазонах — инфразвуковом и обычном.
— Я пока в душ сгоняю, — Марцин поднялся и нерешительно замер на пороге. Идти одному через длинный пустой коридор не хотелось. Сначала нужно было дойти до каюты, взять вещи, а потом дойти до душа. Утешало лишь, что санузел был рядом с каютами. Вздохнув, моряк зашагал, шлёпая кроссовками по гладкому, идеально чистому полу.
Зайдя в душ, Марцин едва не выбежал обратно — освещение мигнуло. Но других аномалий не наблюдалось. Опасливо косясь на зеркало, подводник разделся и залез в кабинку, отгороженную легкомысленной сине-фиолетовой шторкой. На шторе были изображены различные морские обитатели. Марцин внезапно и с неудовольствием обнаружил, что крупный фиолетовый осьминог уставился прямо на него. «А шифер-то подтекает, уже нарисованных зверушек шугаюсь, kurwa».
Теплая и чистая вода. Приятный запах геля для душа. И все же Марцин подсознательно был готов, что из лейки внезапно хлынет кипяток, кровь, черная жижа или еще какая инфернальная дрянь. Далее офицер припомнил, что в фильмах на героя нападают, когда он или она моет голову, закрыв глаза. Марцин попытался вымыть голову с открытыми глазами, но пена предсказуемо начала щипать. Теперь уже все нарисованные на шторе морские гады смотрели на него с насмешкой и осуждением. Мысленно ругаясь на всех известных ему языках, подводник торопливо промыл волосы и глаза. Завершив гигиенические процедуры, Марцин потянулся выключить воду.
И замер. Прямо перед ним, под струями душа, задевая лейку, стоял высокий человек в форме офицера Кригсмарине.
Его экипировка не была архаизмом той войны. Это было что-то другое. Не такое однозначно деструктивное, но тёмное, не нацистское, но арийское. И эта мертвенно-белая кожа, и длинные белые, идеально прямые волосы до середины лопаток, ниспадающие из-под высокой фуражки с орлом… На руке — массивное серебряное кольцо с изображением подводной лодки. И Марцин точно знал — это изображение Призрака. Но детали терялись, уплывали. Их затмевали его огромные зелёные глаза. Они сияли так ярко и в то же время так холодно. Словно лёд в свете полярного сияния.
За спиной Марцина с грохотом упал флакон геля, посыпались остальные банные принадлежности. Он инстинктивно подался вперед.
Высокий улыбнулся.
1 128 просмотров
0 комментариев
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Комментариев пока нет
