Светло-серая пустыня тянулась вдаль, перемежаемая холмами, впадинами, а где-то там вдали, виднелся целый горный кряж с ослепительно белыми вершинами и тёмными ущельями.

Джус посмотрел себе под лапы, одна из которых провалилась между волокон. Вся поверхность по которой они, с отцом и Хэнком, шли, состояла из переплетений толстых канатов, которые, в свою очередь, были скручены из других волокон. Сами волокна и канаты на вид были серыми, иногда только в них виднелись светлые, полупрозрачные нити, но нередко были и тёмные, или даже чёрные нити. Тем не менее, при взгляде вдаль, вся волокнистая поверхность превращалась в белую пустыню, с холмами и впадинами.

Вытащив одну из своих лап, Джус увидел справа от себя, в более широком прогале меж волокон, торчащий наружу светло-бежевый край чего-то прямоугольного, слегка приплюснутого.

– Папа, я нашёл! – крикнул Джус, и схватился лапами за находку.

Вытащив находку из расщелины на поверхность, он оглядел её: светло-бежевая, шершавая поверхность, покрывающая уплощённый прямоугольник с неровными краями, словно кирпич, размером с половину самого Джуса, ну или одну треть отца, Джуси самому ещё расти и расти, ну или четверть толстяка Хэнка – одним словом, кирпич был неплохого размера, судя по всему. Под полупрозрачной мутной поверхностью виднелся шар, или как его называл фон Зельц – ядро.

– Молодец сынок, – улыбнулся отец, подходя ближе.

– С почином тебя, малыш Джуси! – прогудел Хэнк.

Джус зарделся, от удовольствия зашевелив всеми свободными лапами, и не удивительно – сегодня его впервые взяли на поверхность для сбора »дерм». Штуки эти называли по разному: кто-то «кутисом», кто-то «эпиксом»», а умник Ван Зельц, задрав нос, называл это «кориум», чудак… но в простонародье это называли просто «дерма».

– Надо же, – сказал Боб, приходившийся отцом Джуси, почесав бок,, – кто-то умудрился пропустить такую, не самую маленькую дерму, а ведь вокруге всё уже собрали, от чего нам и придётся идти дальше, за холм.

Джус подбоченился:

– Она просто между волокон застряла, я бы и сам не заметил, если бы лапа не провалилась. А как же из них мы делаем еду?

– Хо-хо! – воскликнул Хэнк, – их можно есть и так, если не боишься конечно… вот смотри, – с этими словами Хэнк взял дерму, и откусил от неё смачный кусок.

Боб укоризненно посмотрел на Хэнка, а затем, наставительно, на сына:

– Это не правильный способ поедания дерм, их для начала нужно переработать в наших грибницах.

– Суховата… – смущённо ответил Хэнк с набитым ртом.

Они продолжали движение, начиная восхождение на холм…

Время от времени, канаты, из сплетения которых состояло вся поверхность по которой они шли, в силу тех или иных причин, обрывались, и тогда такие оборванные концы торчали вверх над поверхностью, растопырившись волокнами во все стороны. Холм, на который они взбирались, был покрыт лесами таких встопорщенных и растрепавшихся канатов, а иногда, ещё более старые канаты, растрёпывались до такой степени, что образовывали непроходимые кустарники.

Ещё не успев дойти до вершины холма, вся троица заметила какое-то движение. Рефлекторно остановившись, они тут же увидели, как из-за холма вырастает нечто огромное. Застыв на месте, они потрясённо наблюдали, как из-за вершины выплывает нечто шарообразное, с огромными зелёными глазами, и треугольными ушами над ними. Голова повернулась в бок, и через несколько мгновений за головой показалось туловище на четырёх ногах, задние из которых, были куда шире и массивнее передних.

–Это котий! – завопил Хэнк, пытаясь перекричать звук раскатистых шагов, от которых дрожала вся поверхность.

– А он опасен?! Спросил настороженно Джус.

– Если лапой не раздавит, то нет, – ответил восхищённо Боб.

– А вот блохусы, которые с него могут спрыгнуть, вот они те ещё твари… встречался я как-то с одной, бр-р-р… – поёжился Хэнк.

Котий, к счастью, двигавшийся мимо, уже отошёл в сторону, затем присев, с утробным, выворачивающим внутренности криком: – «мау!», спрыгнул в пропасть, которую отсюда было не видно, на последок махнув длинным хвостом.

Джус заметил, что после взмаха хвоста в воздух что-то взмыло, направляясь прямо в их сторону.

– Смотрите! – крикнул он, указывая лапой вверх.

Все задрали головы, там кувыркалось и кружилось что-то продолговатое, тонкое.

Ложись! – закричал Хэнк, отбегая в сторону, ныряя за торчащий, распушённый канат, Джус и Боб последовали его примеру.

Шух – шух, хрясь! Джус, приподнимаясь на лапы и оглядываясь на место, куда со странным звуком прилетело нечто, увидел, как почти у самой вершины холма, в поверхность воткнулась длинная, тёмно-серая спица, ещё продолжавшая качаться по инерции.

Встав и отряхнувшись, троица сборщиков подошла к торчащей штуковине.

– Волос Котия, – авторитетно заявил Хэнк, – видимо при взмахе хвоста выпал.

Волос воткнулся на добрых три слоя канатов, намертво встряв в вертикальном положении. Его поверхность была сегментированной, каждый сегмент состоял из больших чешуек, между которых Джус увидел мерцающую круглую капельку жидкости.

– Капля пота! – вскричал радостно Хэнк, – и смущённо обернувшись на напарников, спросил, – вы не против? А то после этой дермы в глотке пересохло.

– Нельзя без обработки, – проворчал Боб, – но Хэнк отмахнувшись, втянул в себя каплю.

– Фух… – облегчённо утёр лоб Хэнк, – вот теперь можно и дальше идти…

Когда они поднялись на вершину холма, то Джус чуть не начал припрыгивать от восторга: перед его взором открылся потрясающий вид на прекрасную долину, обрамленную пологими холмами с одной страны, и горным хребтом с другой. Вся долина была усеяна «дермами», и многочисленные его сородичи бродили туда-сюда, собирая их и нагружая на спины грузчиков, после чего те, отправлялись на базу.

Горный кряж, в отличии от белой долины и холмов, был синего цвета, покрытый некими узорами

, местами нависая, образовывая козырьки и гроты, но больше всего поражало Джуса не это, а то, что противоположный, от холма на котором они сейчас стояли, край долины, сиял ослепительно жёлтым сиянием. Выглядело это странно: часть поверхности долины, с куском горного кряжа, была покрыта сияющим прямоугольником, от которого, вверх, наискось, куда-то, куда не доставало зрение, уходила еле видимая в воздухе полоса света.

– Смотрите! – не удержавшись, закричал Джус. – Что это там так светится?!

Отец нахмурился:

– Это, сынок, радиационное пятно, и в него вступать ни за что нельзя! Запомни это.

Джус пригляделся, и действительно – сборщики «дерм» туда не ходили, и вообще держались от светящейся области подальше.

– Да, малыш Джуси, туда лучше не соваться, иначе… в общем это опасно… Эти пятна даже гигантского Котия с места своей спячки согнали, видели как он мимо нас прошёл? А спит он обычно либо в самой долине, либо туда дальше, за хребтом.

Неожиданно от Хэнка донеслось булькающее бурчание. Боб и Джуси, повернулись к нему, увидев что на его лице обеспокоенное,, сосредоточенное выражение. Он помедлил пару секунд, затем виновато сообщил:

– Капля, похоже, испорченной оказалась… подождите меня тут, я быстро! – после чего сорвался длинными прыжками за ближайшее торчащее, пушистое волокно.

Боб лишь сокрушённо покачал головой:

– Я же говорил…

Скажи, пап, а как все эти дермы вообще здесь оказываются? – спросил Джуси, обведя лапой долину.

– Видишь ли сынок… – начал Боб, – в мире много опасностей бывает, Котий вот например, радиационные пятна, которые ты видишь сейчас, или ядовитые кристаллы бывают… но есть ещё и такие вещи…

Внезапно, со стороны зарослей, в которых уединился Хэнк, раздался глухой удар, после чего оттуда вылетела и закувыркалась по поверхности «дерма», причём, как заметил Джус, не та, что была у Хэнка, эта была не надкусанной. Спустя мгновение из зарослей вывалился и сам Хэнк, рухнув на поверхность без сознания.

Боб и Джус переглянулись, после чего позади Джуса раздался шелест и ещё один глухой удар. .Он обернулся, увидев как по поверхности катится ещё одна «Дерма». Они оба повернулись ещё в пол оборота.

– Дихлофос меня побери, накаркали… – потрясенно пробормотал Боб, и набрав побольше воздуха в грудь, заорал что есть мочи:

– Пы-леви-ик!!!

Джус увидел по настоящему эпическое зрелище: на них надвигалась колоссальная фигура с двумя ногами, от каждого шага которых вся поверхность вибрировала. С огромного туловища, украшенного синими и белыми полосами, сверху, спускались две длинные руки с пятью пальцами, венчало туловище, голова, находящаяся так высоко, что зрение еле доставало до её вершины.

Сапрофиты, тревога! Пылевик идёт! – продолжал надрываться Боб, подбегая к Хэнку, и пытаясь его приподнять. Однако и после первого его вопля, в долине началось нездоровое движение, переходящее в панику: сборщики «дерм» побросали свои дела, начали бегать что-то друг другу крича. Вот тройка сборщиков подбежав к одной из расщелин в поверхности, резво заползла внутрь, другие также бросились на поиске укрытий, которых поблизости уже не оставалось.

Джус же, продолжал смотреть на приближение огромной фигуры, которую отец почему-то назвал пылевиком, словно громом поражённый. Колосс шагал по дну пропасти, в которую недавно ахнул котий, от чего ноги гиганта были видны лишь по колено, но Джус начал быстро замечать, что пылевик идёт не на них, он смещается в сторону, и явно минует долину, причём на приличном расстоянии.

– Джус, уходим, нам нельзя здесь оставаться! – крикнул отец, поддерживая под плечо, уже приходящего в сознание Хэнка.

– Но пап! Он же мимо идёт, сам посмотри! Чего вы все так испугались?

– Джуси, уходим! некогда объяснять!

– Да, Джуси, слушай отца… – пробормотал ещё не до конца оклемавшийся Хэнк.

Тяжело вздохнув, ему ещё хотелось понаблюдать за пылевиком с этой удобной позиции, Джус послушался, и они втроём начали быстро спускаться с холма в долину.

– Здесь уже нет укрытий, придётся бежать к горам, – сказал сквозь тяжёлое дыхание Боб.

– не успеем… пробормотал Хэнк, тяжело отдуваясь, с его комплекцией, бег вообще не предусматривался конструкцией.

Джус, прямо на бегу, оглянулся посмотреть что там с пылевиком, и вдруг понял от чего так всполошились отец и Хэнк… .Он увидел как от огромной фигуры пылевика, проходившего вдали от их холмов, в стороны расходится воздушная волна… Он заметил как в их сторону, с пугающей скоростью, движется граница этой волны, и в потоках набегающего воздуха летят дермы… много дерм…

– Бежим туда! – крикнул Хэнк, указывая на длинную тёмную полосу, пролегавшую впереди и справа от них.

Они довернули направление бега без разговоров – для осмысления и обсуждения увиденного, не было времени. До длинной расщелины, которой оказалась тёмная полоса, оставалось совсем немного, когда упругая волна воздуха толкнула их в Спины. Джус не удержался на лапах, закувыркавшись, Боба бросило вперед, и только толстя Хэнк не утратил сцепления с поверхностью.

Над головами засвистели пролетающие «дермы», Джус успел заметить пару тел сборщиков, валяющихся на поверхности, сбитых попаданиями, после чего, Хэнк, подцепив Боба и Джуса, скинул их вместе собой в расщелину.

Разрыв в сплошном переплетении канатов, которое все обычно называли просто поверхностью, был не слишком глубоким, зато весьма продолжительным, но и этой глубины хватало чтобы укрыться от бешено летающих «дерм» и воздушных волн.

Всё, здесь мы в безопасности, – сказал Боб, – переждём проходку пылевика тут.

– Разве что дермами засыплет… – пробормотал Хэнк.

– Ну, может и не засыплет, – философски ответил Боб, – не припомню я таких проходок, чтобы всё засыпало.

– А долго это будет продолжаться? – спросил Джус, приподнимаясь на лапы, пытаясь хоть немного увидеть что происходит на поверхности.

Он ели успел нырнуть обратно в расщелину, когда «дерма» врезалась в стенку их убежища, упав на Боба.

– Не высовывайся сынок! – прикрикнул Боб, скидывая с себя «дерму». – Возможно вскоре всё закончится.

.Однако заканчиваться всё не торопилось… Пылевик ещё раз прошёл относительно недалеко, от чего по поверхности прошла ещё одна воздушная волна, порождая завихрения, обстреливая «дермами» всё подряд. Джусу начало надоедать просто лежать в расщелине, не имея даже возможности наблюдать за тем, что происходит на поверхности, А Хэнк с отцом, завели какой-то скучный разговор о своих делах, дабы убить время, однако скучать Джусу долго не пришлось…

В какой-то момент, он обратил внимание на странное потрескивание, которое доносилось откуда-то неподалёку, совсем рядом. Он поднял лапу, призывая всех к молчанию, и в воцарившейся тишине, нарушаемой лишь гулом ветра и падающих «дерм», все они услышали потрескивание…

Спохватившись, Хэнк достал маленькую коробочку из-за пазухи, лаконично прокомментировав:

– Ультрафиолетовый дозиметр начал потрескивать…

Хэнк и Боб принялись крутить головами, оглядываясь, и вскоре Боб закричал, указывая лапой в сторону уходящей расщелины::

– Треклятый дуст! Радиационное пятно приближается!

Джус увидел как в той стороне, куда указывал отец, полумрак расщелины, медленно но неотвратимо заполняет яркий жёлтый свет, где-то полностью заливая сиянием всё доступное пространство, а где-то проникая, просачиваясь сквозь остатки переплетения канатов, простреливая поверхность тонкими лучами.

– Нам здесь нельзя оставаться! – воскликнул Боб.

– На поверхность тоже не выберешься, там всё в самом разгаре, – пробасил Хэнк.

– Тогда поползли вдоль самой расщелины, – предложил Джус, – в противоположную сторону от пятна.

– Ты, Джуси, может и проползешь, а я вот могу и застрять, – с сожалением ответил Хэнк. – Вы ползите, а я останусь, может на поверхности угомонится все раньше, чем пятно доберётся до меня.

– Не говори ерунды, Хэнк, – возмутился Боб. – нужно ползти, по крайней мере пока это будет возможным.

И они поползли… Джуси и впрямь давалось это легко, а вот Хэнк пыхтел позади, отдуваясь, цепляясь периодически за волокна частями своего тела. Сужение расщелины, в котором только Джус пожалуй и смог бы пролезть, он первым и заметил, вот только говорить об этой безрадостной перспективе он не решался… но делать этого и не пришлось: внезапно канаты под Хэнком затрещали, и он ухнул вниз, успев лишь прокричать что-то неразборчивое. Боб, не успев толком ничего понять, тоже почувствовал как опора уходит из под брюха, и провалился следом, через мгновение туда же отправился и Джус…

Они проваливались сквозь переплетения канатов, разрывая их, от чего-то ослабевшие волокна. Пробив собою не меньше десятка слоёв, они вдруг рухнули на устойчивую поверхность, осознав что очутились в каком-то помещении. Расчихавшись от поднятой ими пыли, они, в какой-то момент, заметили ошарашено смотрящего на них… да не может мыть! – на них смотрел, с нескрываемым недоумением, Арахнус фон Зельц!

– Прошу прощения… – сказал фон Зельц.

Арахнус, где это мы? – спросил Боб.

Вы в моей лаборатории, – ответил фон Зельц. – Как вы сюда попали, хотелось бы знать?!

Хэнк и Боб, поведали историю своих приключений, приведших их сюда.

Вот как… – задумчиво резюмировал фон Зельц. – Дополнительная вентиляция мне, конечно, была нужна, но всё же…

Хэнк и Боб извинились за причиненные неудобства, от таких определений, Арахнус лишь саркастично усмехнулся, и направились на выход. Однако Боб заметил что Джус не торопится покидать лабораторию фон Зельца.

– Джус, ты идешь? – спросил Боб.

– Вы идите, – ответил Джус, – я догоню, дорогу знаю, если что.

Боб, пожав плечами, вышел вслед за Хэнком.

– Мистер фон Зельц, – обратился Джус.

– Да Джуси, с улыбкой посмотрел Арахнус на подростка, юного, нескладного, подвижного, – зови меня просто Арахнус.

Джус кивнул:

Мистер Арахнус, скажите, а вы знаете почему этих гигантских существ называют пылевиками?

Арахнус хмыкнул:

– О мой юный друг, это хороший вопрос… – Арахнус начал снимать с себя лабораторный халат, складывая его стопкой. – Видишь ли… Вот ты например знаешь откуда берутся те самые дермы, за которыми вы ходили?

Джус отрицательно покачал головой:

– я не успел узнать, пылевик пришёл, и нас чуть не снесло.

Арахнус ещё раз хмыкнул:

– Это символично, знаешь ли… Дело в том, что дермы, это частички, из которых состоит вся естественная поверхность этих огромных существ, и они постоянно отлетают, отваливаются от неё, понимаешь?

– Джус напряжённо кивнул.

– В одном старом предании, – продолжал Арахнус, – утверждалось, что большие скопления дерм, которые иногда образуются на некоторых поверхностях, к многим из которых у нас нет доступа, эти существа называют пылью, и где бы эти существа не появлялись, где бы они не находились, там всегда появляется пыль. Именно поэтому мы называем их пылевиками, – самодовольно усмехнулся пылевой клещ, Арахнус фон Зельц.