Цирк Семьи Пайло. Часть 1

Страшные истории

Основной раздел сайта со страшными историями всех категорий.

Настроить сортировку

{sort}

Возможность незарегистрированным пользователям писать комментарии и выставлять рейтинг временно отключена.

43.5 мин. Страшные истории Hell Inquisitor 15-05-2022, 15:01 Источник Принял из ТК: Radiance15

Содержание:

↑ ЧАСТЬ 1. ВЫПУСКАЙТЕ КЛОУНОВ

Ярмарка приглашает весь род людской Здесь сладкая вата, здесь счастливы лица Ребенок болтает с набитым ртом Чья-то девчонка получает плюшевую зверушку Повсюду царит дух веселья Мы словно попали в другой мир "КАРУСЕЛЬ"(1)

↑ Глава 1. Бархатный мешочек.

"Не было среди них никого, кто не оглянулся бы,

В надежде, что балаганщик вернется к своим"

"Балаганщик" ("The Carny"), Ник Кейв

Машина Джейми, визжа шинами, резко остановилась, и первая мысль, пронесшаяся у него в мозгу, была: "Я чуть не убил это", вместо "Я чуть не убил его". В свете фар его машины стояло явление, одетое в мешковатую рубашку, немилосердно пестревшую кричащим цветочным узором. На нем были огромные красные ботинки, полосатые штаны, а на лице белел грим.

Что сразу же вызвало тревогу Джейми, так это глаза клоуна, озадаченный блеск в которых вызывал предположение, что клоун был совершенно новым в этом мире, что машина Джейми была первой машиной, что он когда-либо видел. Словно он только что вылупился из гигантского яйца и побрел прямо на дорогу, чтобы застыть там, как манекен на витрине. Его затолканная в штаны рубашка едва удерживала свисающий живот, прямые напряженные руки были вытянуты по швам и сжаты в круглые толстые кулаки, запиханные в белые перчатки. Пятна пота расползлись под обеими подмышками. Это посмотрело на Джейми через ветровое стекло безбожно изумленными глазами, затем потеряло к нему всякий интерес и отвернулось от автомобиля, который едва не убил его.

Часы на панели приборов отсчитали десятую секунду с того момента, как остановилась машина Джейми. Он чувствовал запах жженой резины. Его опыт вождения стоил миру двух кошек, одного фазана, и теперь вот еще едва не стоил одного полного придурка из представителей человеческого рода. В его мозгу пронеслось все, что могло бы пойти не так, если бы он вообще не успел нажать на педаль тормоза: иски, судебные разбирательства, бессонные ночи и чувство вины на всю оставшуюся жизнь. Водительская злость вскипела в нем, быстрая и кровожадная. Он опустил стекло и проорал:

- Эй! А ну убирайся нахрен с доро-оги!!!

Клоун остался стоять, где стоял, только рот этого существа зашевелился, открылся и закрылся дважды, хотя он не произнес ни слова. От бешенства Джейми был уже на грани припадка: этот тип что, думает, что он смешной? Он скрипнул зубами и ударил по кнопке клаксона. Его старый маленький Ниссан взвыл изо всех своих сил, сверля звуками тишину двух часов ночи.

Кажется, он наконец произвел впечатление. Рот клоуна опять открылся и захлопнулся, это существо поднесло свои руки в белых перчатках к ушам и снова повернулось к Джейми. Взгляд его ожег Джейми, словно ледяное прикосновение, и заставил мороз пробежаться по спине. "Не гуди больше в этот гудок, приятель, - словно говорили эти ужасные глаза. - У парня вроде меня есть проблемы, ты не считаешь? Ты же хочешь, чтобы я оставил свои проблемы при себе, так ведь?"

Рука Джейми замерла над кнопкой клаксона.

Клоун повернулся обратно к тротуару и сделал несколько пьяных шагов, после чего снова замер. Если бы по встречке неслась машина, ей бы удалось сделать то, что едва не удалось сделать Джейми. Ну и ладно, Матушке Природе виднее. Это всего лишь естественный путь тупого гена - избавлять от себя вид, подобно тому, как при кровопускании избавляются от дурной крови.

Джейми тронулся с места, качая головой и нервно смеясь.

"Какого черта это было?" - прошептал он своему отражению в зеркале заднего вида.

Ему очень скоро предстояло это узнать, фактически уже на следующую ночь.

- Где мой гребаный ЗОНТ?!

Джейми мысленно застонал. Вот уже четвертый раз, как этот вопрос проревели ему в лицо, и каждый раз ударение падало на новое слово. Перед ним стоял не кто иной, как Ричард Питерсон, автор душещипательных статей в одной из национальных газетенок, "Голос Налогоплательщика". Он ворвался в двери Вентвортского Мужского Клуба словно торнадо из Армани и крема для обуви. В качестве консьержа Джейми получал восемнадцать баксов в час за то, что вежливо терпел данную тираду.

Между криками наступила тишина. Питерсон уставился на него в злобном молчании. Его усы подергивались.

- Простите, сэр, я не видел его. Могу ли я предложить вам бесплатную замену...

- Этот зонт, мать его, фамильная РЕЛИКВИЯ!

- Я понимаю, сэр, возможно...

- ГДЕ мой гребаный зонт?!

Джейми состроил вежливую гримасу, когда мимо дверей прошли две привлекательного вида женщины, глядя с улыбкой на весь этот спектакль. Следующие две минуты он повторял: "Я понимаю, сэр, возможно...", - пока Питерсон грозился аннулировать свое членство в клубе, подать в суд, проследить, чтобы Джейми уволили... Неужели он не знает, с кем имеет дело? Наконец, один из приятелей Питерсона забрел в фойе и выманил его в бар, на манер того, как если бы кто-то выманил добермана с помощью сочащегося кровью куска мяса. Питерсон, ворча, отступился. Джейми вздохнул, уже не в первый раз чувствуя себя приглашенной звездой в каком-нибудь британском ситкоме.

Шестичасовой наплыв посетителей наступил и схлынул. Сквозь двери прошла толпа покачивающих пивными животами Личностей Брисбена, от партнеров по юридической фирме до дикторов новостей, больших шишек из АФЛ (2), вышедших на пенсию игроков в крикет, членов парламента, и костюмов всех мастей, за исключением молодых и женских. На фойе опустилась тишина, единственными звуками, просачивающимися через гранитные стены, были приглушенные сигналы машин, затихающая суета подходящего к завершению рабочего дня и пробуждающаяся ночная жизнь. Фойе опустело, покой время от времени нарушали лишь члены клуба, которые покидали заведение пьянее и счастливее, чем были по прибытии. Когда последний из них, пошатываясь, отправился восвояси, Джейми погрузился в свой научно-фантастический роман, время от времени бросая украдкой взгляды через плечо, на случай если его босс или какая-нибудь заблудившаяся Личность Брисбена застанут его за этим занятием. Оно, напротив, было не таким уж плохим способом заработать восемнадцать баксов в час.

Часы пробили два часа ночи. Джейми очнулся от своего рода транса и удивился, куда подевались последние шесть часов. В клубе было тихо, остальной персонал разошелся по домам, все члены клуба уютно устроились в своих постелях, приятно наполненные пивом, с нанятым эскортом, спящим у них под боком.

Джейми направился к торговому центру Майера (3), высокий рыжеволосый юноша, делающий длинные дерганные шаги своими тощими ногами, начищенные туфли четко стучат по асфальту, руки засунуты в карманы слаксов (4), где его большой и указательный пальцы играют с долларовой монеткой. Один попрошайка выучил расписание его смен и несколько недель подряд пытался пересечься с ним на пути к парковке. Как по заказу он встретился с ним возле центра Майера, воняя дешевым вином и выглядя как одичавший Санта Клаус. Он пробормотал что-то о погоде и разыграл такое удивление и восторг, когда Джейми вручил ему доллар, словно это было последнее, чего он ожидал, и таким образом смена Джейми окончилась россыпью благодарностей, что было в какой-то степени приятно.

Гадая уже не в первый раз, какого черта он вообще получил степень по гуманитарным наукам, он завел свой маленький Ниссан. Двигатель захрипел, точно больное легкое. По пути домой он увидел другого клоуна.

Свет его фар мазнул по закрытым магазинам в Нью-Фарм (5), и он стоял там, прямо напротив продуктового магазина. Клоун был не тот, что прошлой ночью, у этого были темные пучки черных волос, словно щетки торчащие из головы, круглой, как баскетбольный мяч. Одежда тоже была другая - этот клоун носил простую красную рубашку, похожую на старомодное хлопковое нижнее белье, тесно облегающую его грудь и живот, и штаны такого же фасона, с клапаном на пуговицах на заду. Его грим, пластмассовый нос и большие красные ботинки были единственным, что было в нем "клоунского", иначе его можно было принять за пятидесятилетнего забулдыгу, слоняющегося по улицам в поисках дороги домой или сомнительных встреч.

Пока он проезжал мимо, Джейми показалось, что клоун был на грани отчаяния: он расстроено вскидывал руки, а его губы беззвучно возносили какие-то жалобы небесам. В зеркало заднего вида Джейми увидел, как это создание нырнуло в проход между продуктовым магазином и магазином садовых принадлежностей и пропало из вида.

Джейми с радостью удовлетворился бы мыслью, что по округе шатаются какие-то психи - ничего удивительного для Нью-Фарм. Он бы приехал домой, заполз бы по задней лестнице в душ, выставил бы немного корма для легиона местных бродячих кошек, проскользнул бы обратно в свою комнату, помастурбировал под какую-нибудь интернет-порнушку, а затем рухнул бы в кровать и приготовился повторить все то же самое завтра. Но у его машины была другая идея. Из ее нутра раздался скрежещущий звук несварения большого металлического желудка, а потом запахло маслом и дымом. На середине улицы его маленький Ниссан умер.

Он ударил кулаком по пассажирскому сиденью, заставив кассеты броситься во все стороны словно стайку пластмассовых тараканов. Дом был в четырех улицах вверх по холму. Он как раз занимался тем, что растягивал мышцы икр, пытаясь толкать свой взбунтовавшийся хлам домой, когда услышал, как странный голос произнес: "Гоши!"

Сердце Джейми пропустило удар. Позади него голос раздался снова: "Гоши?"

Он уже и забыл про клоуна. А это был именно клоунский голос, глупый голос, звучащий с преувеличенной тревогой и детской плаксивостью, издаваемый горлом взрослого мужчины. В воображении Джейми звук этого голоса нарисовал картинку деревенского дурачка, ударяющего себя по ноге молотком и спрашивающего, почему у него болит нога. Клоун позвал снова, уже громче: "Гош-иииииии?"

Гоши? Это что, какое-то ругательство? Джейми развернулся и направился обратно к парковке возле продуктового магазина. Улицы были пустынны, и звук его шагов показался ему очень громким. Повинуясь какому-то инстинкту, который велел ему не показываться на глаза, он спрятался за живой изгородью рядом с парковкой и сквозь листву увидел, что клоун стоит перед магазином садовых принадлежностей, глядя на крышу и разыгрывая доведенного до отчаяния родителя: зарывается пятерней в волосы, вскидывает руки к небу. В настоящий момент он исполнял экстравагантный театральный жест, будто актриса, изображающая обморок: рука ко лбу, шаг назад, стон. Джейми дождался, пока клоун повернется спиной, после чего метнулся от изгороди к мусорному контейнеру и присел за ним, чтобы понаблюдать поближе. Клоун снова прокричал это слово: "Гош-иииииииииии!"

До него дошло: "Гоши - это имя. Возможно, имя того клоуна, которого я чуть не переехал. Возможно, этот ищет того, потому что Гоши потерялся". Вроде все сходится. И пока он смотрел, клоун нашел своего друга. Клоун из прошлой ночи стоял на крыше цветочного магазина, неподвижный как труба дымохода. Внезапность, с которой он встретился глазами с Джейми, едва не заставила того испуганно вскрикнуть. На лице клоуна было все то же выражение полнейшего замешательства.

- Гоши, это не смешно! - воскликнул клоун на парковке. - Спускайся оттуда. Давай, Гоши, ну-ка спускайся, ты просто должен! Гоши, это не смешно!

Гоши стоял неподвижно, кулаки прижаты к бокам, словно у капризного ребенка, глаза широко открыты, губы поджаты, пузо под рубашкой свисает, как мешок сырого цемента. Гоши, не мигая, смотрел вниз на другого клоуна. Он не собирался спускаться, это точно. Он, по-видимому, находился в какой-то пассивной истерике. Он беззвучно хлопнул губами и отвернулся.

- Гоши, спускайся, пожаааалуйста! Гонко идет, он будет тааааак зоооол...

С крыши не последовало никакой реакции.

- Гоши, ну даваааай...

Гоши опять повернулся ко второму клоуну, беззвучно хлопнул губами еще раз, а затем безо всякого предупреждения сделал три шага на прямых ногах в сторону края крыши и за него. Высота падения составляла около двенадцати футов. Он рухнул на асфальт головой вперед со всей грациозностью мешка с дохлыми котятами. При его приземлении раздался громкий тошнотворный хруст и глухой удар. Хрясь-тук.

Джейми резко втянул воздух.

- Гоши! - другой клоун бросился к товарищу.

Гоши лежал лицом вниз, его руки по-прежнему были напряженно вытянуты по швам. Клоун похлопал Гоши по спине, словно у Гоши был всего лишь приступ кашля. Бесполезно - Гоши, скорее всего, требуется неотложка. Джейми с тревогой посмотрел на платный телефон на другой стороне улицы.

Второй клоун похлопал Гоши по спине чуть сильнее. Продолжая лежать лицом вниз, Гоши перекатился с боку на бок, словно упавшая кегля; он выглядел так, словно у него был какой-то припадок. Другой клоун взял его за плечи. Гоши стал издавать звук похожий на свист закипающего на плите чайника, пронзительный тонкий визг: "Ммммммммм! Мммммммммм!"

Второй клоун потянул Гоши и поднял его с земли. Оказавшись на ногах и продолжая издавать этот ужасный звук, тот уставился на другого клоуна дикими глазами. Клоун обхватил его за плечи, прошептал: "Гоши!" - и обнял. Чайник все еще продолжать свистеть, но с каждым выдохом громкость снижалась, пока звук не исчез вообще. Когда другой клоун отпустил его, Гоши повернулся к цветочному магазину, вытянул по направлению к нему прямую руку и беззвучно пошевелил губами. Другой клоун сказал: "Я знаю, но мы уже должны идти! Гонко идет сюда, и ...". Клоун отряхнул штаны Гоши, затем засунул руку тому в карманы и вытащил что-то. Джейми не мог видеть, что это было, но это снова привело клоуна на грань отчаяния.

- Ох! Ох! Ох! Боже ж, Гоши, о чем ты думаешь?! Ты ведь не можешь, не должен ходить тут с этим. Ох, ох, ох, Гонко будет... босс будет таааак...

Клоун замолчал и оглядел парковку, после чего выбросил маленький сверток прочь. Он упал на землю со звуком, похожим на звон ветряного колокольчика, издавшего одну единственную ноту, и закатился в живую изгородь рядом с тропинкой до того, как Джейми успел получше разглядеть его.

- Ну пойдем, Гоши, - сказал клоун. - Мы должны уже идти.

Он сгреб Гоши за воротник и повел прочь. Джейми встал, пребывая в неуверенности, преследовать ли ему эту парочку или бежать к общественному телефону - один из этих идиотов явно намеревался дать себя убить, если предоставить их самим себе. И тут он заметил кое-что еще - третьего клоуна. Тот стоял, скрестив руки на груди, возле дверей копировального центра, через две двери вниз по улице от цветочного магазина. Джейми в недоумении покачал головой и снова опустился за мусорный контейнер. Он мгновенно понял, что какой бы недуг не поразил мозг тех первых клоунов, этого он не коснулся. Его лицо выражало цепкое внимание, сосредоточенным взглядом прищуренных глаз он смотрел на ковыляющих через парковку клоунов. Гоши и его спутник застыли на месте. Лицо Гоши не изменилось, но второй клоун смотрел на нового клоуна с выражением лица близким к ужасу. Он пробормотал, заикаясь:

- Привет... Гонко.

Новый клоун не шевельнулся и не произнес ни слова. Он был худощавым, в полном клоунском облачении, состоящем из больших не по размеру полосатых штанов, поддерживаемых подтяжками, галстука-бабочки, белого грима на лице, рубашки, украшенной рисунками котят, и огромной пышной шляпы. Он следил за другими клоунами одними глазами, словно гангстер из фильмов про мафию; если это создание и намеревалось заставлять людей смеяться, то оно вполне могло бы это делать и под дулом пистолета. Клоун оглядел парковку, словно проверяя, нет ли свидетелей, и Джейми обнаружил, что заползает все дальше за контейнер, внезапно убежденный в том, что его решение оставаться незамеченным было очень хорошей идеей. Ему вспомнился звук от впечатывания Гоши в бетон - хрясь-тук - и он содрогнулся.

Новый клоун поманил остальных пальцем. Они, спотыкаясь, подошли к нему.

- Я просто должен был, обязан был найти его, Гонко, - сказал клоун, кто был не Гоши. - Я просто должен был, он не может позаботиться о себе тут, он просто не может...

Новый клоун ответил ему грубым голосом:

- Захлопни свою поганую пасть. Пошли.

Его взгляд снова пробежался по парковке, от тропинки прямо к мусорному контейнеру. Джейми пригнулся еще ниже и затаил дыхание. Он оставался в таком положении еще с минуту, беспокоясь, что его сердце стучит так громко, что клоуны его услышат, хотя и не мог точно определить, чего же он так боится. Наконец он рискнул выглянуть поверх контейнера. Они ушли. Он с радостью выбрался из спертой мусорной вони. Перед магазином садовых принадлежностей осталось маленькое белое пятно на том месте, куда упал клоун Гоши. Белый грим. Он коснулся его, растер между пальцами, чтобы убедиться, что эти последние десять минут действительно были.

До него долетели звуки ночного города, словно кто-то снова включил их после короткого перерыва. Залаяла собака, где-то вдалеке запищала автомобильная сигнализация. Джейми задрожал от внезапного холода и посмотрел на часы. 2:59 ночи. Дорога домой будет долгой.

Пока он шел по тропинке, что-то в кустах живой изгороди привлекло его внимание. Он вспомнил, как клоун залез в карман, вытащил что-то и выбросил. Он поднял это - маленький бархатный мешочек, размером примерно с его полкулака, перевязанный сверху белой бечевкой. На ощупь он как будто был полон песка. Или, возможно, какого-то другого порошка. И судя по тому, как повел себя клоун, это, возможно, был порошок, маленькие дорожки которого члены Вентвортского Клуба иногда оставляли на карманных зеркальцах в своих номерах наряду с окровавленными салфетками и соломинками для коктейлей. Интересно. Он засунул бархатный мешочек в карман, где тот бился об его бедро при каждом шаге.

Осталось самое веселое. Он поставил Ниссан на нейтралку и начал толкать его к сервису, расположенному через две улицы. Водитель проезжающей мимо машины воодушевил его криком:

- Вот что получаешь, когда водишь японское дерьмо, приятель!

- Аригато годзаимасу(6), - пробормотал Джейми.

Позднее, вспоминая эту ночь, Джейми не раз изумлялся тому, что он решил, что его самой большой проблемой была машина и боль в спине от ее толкания, что ни на одно мгновение у него не возникло ни одной тревожной мысли о маленьком бархатном мешочке в его кармане, мешочке, на ощупь как будто полном песка.

(1) Строки из песни "Carousel", авангардной, экспериментальной музыкальной группы из США, Mr. Bungle, которая существовала в 1985-2000 годах. (здесь и далее - прим пер.)
(2) Австралийская Футбольная лига.
(3) Сеть торговых центров в Австралии.
(4) Широкие брюки.
(5) Нью-Фарм - район в городе Брисбене, Австралия.
(6) Спасибо большое (японск.)

↑ Глава 2. Преследование во сне.

Съемный дом был типичным квинсландером[1]. Большой и старый, он стоял на вершине холма, упрямо отказываясь рассыпаться, несмотря на полное отсутствие заботы со стороны его обитателей. Краска облупилась, задняя лестница опасно шаталась, крысы, огромные как опоссумы, населяли пространство между потолком первого этажа и полом второго, и скорее всего, домовладелец вообще забыл о существовании этого места, так как после осмотра своего имущества точно бы их всех повесил. Комната Джейми, единственная спальня на первом этаже, была аванпостом чистоты в этих холостяцких дебрях, и когда он зашел в нее, он вздохнул как человек, возвратившийся в безопасность своего личного бомбоубежища.

Совершенно не соответствующая холостяцкому духу его соседей по дому, которые, похоже, абсолютно не беспокоились о таких вещах, спальня Джейми декорировалась с одной целью на уме: что подумает Светлана, русская девушка, подающая напитки в Вентвортском Клубе, если она зайдет в один воображаемый вечер, после того как Джейми наберется смелости пригласить ее на свидание. Задумка была такой: компьютер должен придать ему вид человека, шагающего в ногу со временем. Постеры с Дэвидом Боуи[2] и Трентом Резнором[3] в рыболовных сетях - рассказать об открытости его взглядов. Полка, заполненная сотнями компакт-дисков, и коробка, до отказа набитая старыми виниловыми пластинками - показать широту вкусов и глубину культуры. Растения в горшках - его единство с природой. Горный велосипед в углу - его спортивное мастерство. Поддельный персидский ковер - человека бывалого. Аквариум с рыбкой - его способность к спокойным размышлениям, его доброе отношение к животным. Ловец снов, свисающий с потолка - его духовную составляющую. Небольшой синтезатор - вызвать предположение, что он творческая личность. Каждый предмет, как перо в хвосте у павлина, был предназначен для того, чтобы завлекать и поражать.

Когда он вернулся этой ночью, он, как впрочем и каждую ночь, с тревогой осмотрел каждый экспонат этой витрины, чтобы убедиться, что все на месте, что никакие соседи или блуждающие по дому торчки не стащили никакой ключевой детали. Он беспокойно поглядел на синтезатор, размышляя, не поставить ли его на более видное место, и уже в сотый раз решил оставить его там, где он стоит. Он поправил ковер, так чтобы тот лежал параллельно доскам пола, медленно повернулся по кругу, критически оценивая свое гнездо, затем вздохнул, довольный, что все в порядке.

Он скинул с себя штаны, с бархатным мешочком все еще лежащим в кармане, и задумался, за сколько он может продать его, если это действительно кокаин - недостатка в слоняющихся по дому покупателях точно не будет. Пока же он оставил мешочек там, где он был, и отправился на второй этаж в душ. Дом был настоящим позорищем. Туалет выглядел так, словно кто-то бросил в унитаз гранату и смыл. Кто-то слопал двадцатидолларовый запас из продуктов Джейми, пока он был на работе, и даже не удосужился выкинуть пустые обертки. В гостиной на кушетке валялся в каматозе бледный нарик, предположительно дружок одного из соседей Джейми, скорее всего Маршалла. Джейми спустился обратно по лестнице, внезапно почувствовав себя подавленным. Это была не та жизнь, к которой его готовило американское телевидение. Не было ни свадеб, как в романтических комедиях, ни университетских женских клубов, с безумными выходками и девчонками в мокрых футболках. Были только счета на оплату и тарелки в раковине.

В комнате Дэвид Боуи взирал на него с постера словно образ андрогинного отца, в брюках-клёш, раздувающихся вокруг его щиколоток. Джейми упал на кровать, поставил будильник, затем задумался. Он же должен вначале взглянуть на бархатный мешочек, разве нет? Он вытащил его из слаксов. Мешочек казался слегка тяжеловатым для своего размера. Джейми перебросил его из руки в руку и услышал тихий звук, похожий на стук ударяющихся друг о друга стеклянных шариков. Он развязал белую бечевку и поднес мешочек под настольную лампу. Внутри было множество мелких бисеринок, сверкающих в свете лампы, словно толченое стекло. Он сжал мешочек в руке. Теперь, когда тот был открыт, звон маленького ветряного колокольчика стал громче. Он попробовал порошок пальцем. Тот был мягким словно пепел.

Он положил мешочек на прикроватную тумбочку, выключил лампу и лег. Доски над ним заскрипели - кто-то наверху направлялся на кухню, чтобы подчистить остатки его запасов. Джейми лениво подумал, что случится, если в один прекрасный день он возьмет да и сорвется, и на этой нетипичной для него ноте заснул.

Приходит сон, такой ясный, что Джейми ощущает себя совсем как наяву. Он все еще сидит съежившись за мусорным контейнером в облаке вони. Ему кажется, что то, как он толкал машину в сервис, и было сном, от которого он только что проснулся.

Чей-то голос орет:

"Где ты, говнюк? Черт возьми, это преследование по снам то еще надувательство. На сколько мешков эта курва развела нас? ДУПС! Шагай живее, ты, кусок дерьма. Мы не на сафари".

"Прости, Гонко. Я просто, я...", - отвечает уже знакомый Джейми писклявый голос.

Первый голос принадлежит Гонко, худому клоуну, и Джейми видит его, когда приподнимает голову над контейнером. Гонко рыскает по парковке, каким-то образом умудряясь передвигаться с бесшумностью наемного убийцы, несмотря на его нелепые большие красные ботинки. Его лицо кажется изрезанным злобными складками и затвердевшим как камень; это лицо выглядит так, словно им пользовались как наждачной бумагой и вымачивали в виски. Его глаза почти исчезли, превратившись в тонкие щели, сверкающие холодным блеском и касающиеся всего, на что падает его взгляд, словно кончик ледяного пальца.

Там, за контейнером Джейми понимает, что Гонко ищет две вещи: маленький бархатный мешочек с порошком и человека, который украл его. И его желудок тянет вниз, потому что мешочек не дома, в безопасности, а здесь, у него в кармане. Он решает было швырнуть его на парковку и бежать, но один взгляд на Гонко убивает эту идею на корню. Расхаживая там как пестро разодетое пугало, преследующий его клоун одной только своей походкой словно говорит: "О, нет. Я поймаю тебя, приятель. Сиди на месте. Так прописал доктор". Вне всякого сомнения, Гонко убьет его, если найдет.

Переползая на четвереньках за другую сторону контейнера, Джейми замечает остальных двух клоунов. Он знает и их имена тоже. Первый, конечно же, Гоши, а тот, с черными щетками вместо волос - Дупи. Джейми каким-то образом знает, что эти двое - братья. Гонко ненадолго прерывает свои поиски, поворачивается к ним и говорит:

"Не стойте там без дела, вы, пара уродливых титек. Найдите его. Он здесь".

Выглянув из-за контейнера, Джейми видит, что Гоши развернулся кругом и смотрит прямо на него. Эти инопланетные глаза приковываются к его глазам, и хватка этого взгляда заставляет его застыть на месте. Губы Гоши беззвучно хлопают два раза. Другие клоуны смотрят в сторону от Гоши, и как раз кстати, потому что Гоши поднимает свою негнущуюся руку и указывает прямо на контейнер, прямо на Джейми. Немой рот Гоши снова открывается и захлопывается, и волна ужаса прокатывается по позвоночнику Джейми.

"Выходи, выходи, где бы ты ни прятался", - кричит Гонко певуче. - "Я тебя осалил. Марко Поло[4], сахарная попка. Три, четыре, пять, иду искать..."

С досады Гонко пинает припаркованную БМВ так сильно, что кузов деформируется, а водительская дверь отваливается и с металлическим скрипом повисает на петлях. Гоши все еще в упор смотрит на Джейми, хищная холодность в одном глазу, растерянность - в другом. Есть что-то омерзительное в способности этого лица совмещать на себе пару этих двух состояний, как будто мозг клоуна разделен поровну между кретином и рептилией. Гоши делает несколько деревянных шагов в сторону контейнера, и Джейми прячется за ним. Прямо над ним глаза Гоши загораются, его рука протягивается к контейнеру, и Джейми едва не вскрикивает... Но все, что делает Гоши, это вытаскивает пустую банку из-под пива и таращится на нее, словно это головоломка, которую ему надо разгадать. Его губы снова хлопают, и Дупи оглядывается на него:

"Гоши, брось ее. Брось, Гоши, это не смешно!"

Гоши рассматривает банку еще какое-то время, затем роняет на землю рядом с ногой Джейми и бредет обратно к тем двум клоунам. Но тут он запинается за что-то и тяжело падает на асфальт.

"Гоши!" - кричит Дупи, бросаясь к нему.

Гоши катается по асфальту, плотно прижав прямые руки к бокам, и издает тот самый звук, похожий на вой закипающего чайника: "Ммммммм! Ммммммм!"

И Джейми просыпается как раз в тот момент, когда на кухне над ним чайник достигает верхней точки кипения, его звук пронзает доски пола и доходит до него, пронзительно завывая как клоун.

У Джейми было зловещее ощущение, когда он проснулся, что он слишком хорошо выспался. Маленький будильник подтвердил его опасения: 3:00 дня. Даже не вспомнив про ночной сон, он заметался по комнате в сумасшедшей охоте за рабочей одеждой, полотенцами, носками, бумажником: всем, что спряталось от него за ночь. Наружу, вверх по лестнице, в заднюю дверь, и, конечно же, кто-то уже занял душ. Он забарабанил в дверь.

- Отвали! - гаркнули ему в ответ. Было похоже на голос его соседа по дому, Стива, гениального похитителя продуктов.

- Хорош, мужик, я опаздываю! - проорал Джейми, снова забарабанив в дверь. Душ не перестал шуметь. Дверь открылась, и из нее вырвалось облачко пара. Показалось круглое мальчишеское лицо, мокрое до нитки и с выражением задумчивости, одна бровь вопросительно поднята. Большая мокрая рука вылетела из-за двери и сильно толкнула Джейми в грудь, заставив его свалиться на пол, а затем дверь тихо закрылась.

"Это уже нападение", - сказал Джейми потолку.

Он поднялся на ноги и уставился на дверь, открыв рот и качая головой. "Ты так и проглотишь это? - вопрошала какая-то часть его. - Постой за себя! Господи, ну хоть раз в жизни, постой за себя..."

Не сегодня. Вместо этого он пошел на кухню, чтобы сделать себе кофе и бутерброд. Он дернул дверцу холодильника и зашипел сквозь сжатые зубы - его хлеб пропал, как и большая часть его молока.

"Боже, я что, так много прошу от жизни?" - прошептал он.

Он огляделся в поисках хоть какой-нибудь еды - напрасная надежда в черной дыре, коей являлась заваленная холостяцкая кухня; он увидел только пакетики из-под лапши быстрого приготовления, остатки содержимого которых рассыпались по столешнице, будто замороженные червяки.

- Сука!!! - заорал он и пнул дверцу холодильника, когда волна раскаленного добела гнева прокатилась по нему. Он сбежал вниз по лестнице за ботинками, не зная, что предпринять, чтобы пробудить хоть каплю, каплю уважения со стороны своих соседей.

Его взгляд упал на бархатный мешочек, лежащий на прикроватной тумбочке. Поколебавшись секунду, он схватил его, заставив прозвенеть как маленький колокольчик. Если это наркотик, вероятно, настало время выяснить какие у него эффекты. Или лучше - побочные эффекты. Он опять поднялся по лестнице на кухню, где открыл свою почти пустую бутылку молока и аккуратно всыпал в нее маленькую щепотку порошка, после чего встряхнул бутылку и поставил обратно в холодильник. Если Стив останется верен себе, он скоро унесется в дальние дали, к обеду с ним, возможно, уже приключится психоз.

Джейми ополоснул подмышки над кухонной раковиной, вытерся посудным полотенцем, оделся и отправился на работу.

Его смена прошла без происшествий. Он пока еще не знал этого, но это были последние восемь часов покоя, которого у него не будет еще довольно долгое время.

[1] Вид постройки, характерный для штата Квинсленд, Австралия. В основном строится на подпорках или сваях (для лучшей вентиляции), имеет один-два этажа. Лестница на второй этаж зачастую снаружи.

[2] Дэвид Боуи (англ. David Bowie, 1947-2016) - британский рок-певец и автор песен, а также продюсер, звукорежиссер, художник и актер.
[3] Трент Резнор (англ. Michael Trent Reznor) - американский музыкант-мультиинструменталист и продюсер. Является бессменным руководителем индастриал-группы Nine Inch Nails..
[4] Выкрик при игре в салки.

↑ Глава 3. Преследование наяву.

Он почувствовал неладное, как только вышел из такси. Было двадцать минут первого. Улица была пустынна, и не было никаких видимых свидетельств, подтверждающих это чувство, но оно было: Что-то произошло.... Что-то не так.

Пока он смотрел на дом, занавеска в спальне Стива чуть шевельнулась, как будто кто-то только что отпрянул от окна. Свет погас.

В дверях его собственной спальни Джейми на секунду задержал палец на выключателе, прислушиваясь сам не зная к чему. Внезапно показалось, что вокруг слишком уж тихо.

Он щелкнул выключателем, уронил сумку на пол, и из его горла вырвался хрип, словно он поперхнулся. По его комнате как будто пронесся ураган. Его телевизор был разбит, на потрескавшемся экране была вмятина, по форме напоминающая очертание подошвы ботинка. Монитор компьютера был травмирован подобным же образом и валялся на полу, словно отрубленная голова. Окно было разбито, и сквозь зазубренную дыру он увидел свое нижнее белье, развешенное на соседской ограде. Его рыбка плавала кверху брюхом, а на ее аквариуме были выведены цветным мелком буквы RIP (1) и схематичное изображение пениса. Его синтезатор, стоимостью тысяча четыреста долларов, был разбросан по всему полу в виде маленьких кусочков. На его подушке лежало что-то, похожее на огромную кучу человеческого дерьма, свернувшуюся кренделем, словно жирная дохлая змея. Ящик из его прикроватной тумбочки валялся на полу, а его содержимое было разбросано повсюду. Маленького бархатного мешочка не было видно нигде.

Но что все это означало? Кто-то же это сделал. В тот момент потрясения это казалось самой нелепой мыслью из всех, как если бы землетрясение выглядело более рациональным объяснением. Почему, Бога ради? Кто мог такое сделать???

Пятясь назад из своей комнаты, Джейми надеялся, что просто сможет войти снова, и вся эта сцена развеется, словно мираж. С поникшими плечами и качая головой, он, пошатываясь, поднялся по задней лестнице и отправился на кухню. Он поставил чайник, и тут ему в нос ударил резкий запах рвоты. Ярко-красная блевотина закупорила раковину и забрызгала пол. Его туфли стояли в высыхающей луже из нее. Словно в трансе он смотрел на рвоту, пока не засвистел чайник, и он не очнулся, словно от толчка.

Гоши. Эта мысль пронеслась у него в мозгу, словно шум на заднем фоне. Он бездумно налил в чашку воды, достал из холодильника молоко и заметил, что кто-то положил мертвую летучую мышь на среднюю полку, рядом с контейнером с картофельным салатом. Ее белые клыки застыли в оскале. Джейми безучастно смотрел на нее, потягивая кофе, и дал двери закрыться.

Он вышел из кухни и направился в гостиную. Его взгляд блуждал по царившему и здесь погрому и остановился на стене, где кто-то написал шоколадным мороженым "ПОЛИТИЧЕСКИЕ СВИНЬИ". Эти слова показались ему знакомыми, и через секунду он вспомнил, что такое послание написали члены "Семьи Мэнсона"(2) кровью своих жертв после устроенной ими резни. С потолочного вентилятора свисала тонкая веревка, завязанная в форме удавки, на которой был повешен за шею маленький плюшевый мишка. В распоротый шов на его спине был засунут клочок бумаги. Джейми вытащил его и прочитал сделанную восковым мелком надпись "ПРАЩАЙ ЖИСТОКИЙ МИР". На полу валялись кусочки пластмассы и проводов, уложенные в форме букв, и он узнал в них обломки их телефона. Буквы складывались в слова "ЕВО НЕ ДОМА". Джейми бессознательно отметил, что эта часть вандализма требовала некоторой доли терпения и старания, словно задумывалась в качестве контраста с остальным беспорядочным хулиганством вокруг. Здесь было уделено почти творческое внимание к каждой детали нападения.

Он поднес чашку к губам медленным размеренным движением и отхлебнул кофе. Его внимание привлек маленький предмет рядом с разбитым телевизором. Он наклонился, чтобы взять его, полагая поначалу, что это резиновый мячик. Он был прикреплен к белой резинке - фальшивый нос. Он покачал его за резинку на указательном пальце, затем бросил обратно в мусор.

Тут до его слуха донеслись всхлипы, идущие из одной из комнат. Он медленно направился к ней, раскиданные по коридору обломки крошились и хрустели под его подошвами. Он прошел мимо двери Маршалла, соседа, который дружил с нариками. Мимо двери Натаниэля, того, кто присвоил себе деньги на оплату счетов. Тишина в обеих комнатах, плач в комнате Стива. Дверь была открыта, свет - выключен. Джейми постоял на пороге, потягивая кофе. Всхлипы прекратились. Он слышал, как Стив дышит, судорожно сглатывая и громко шмыгая текущим носом. Наконец тот прошептал: "Джейми?"

- Стив, - произнес Джейми, звучащим словно издалека голосом, - что происходит? Почему дом... Почему дом, мать его, в руинах, Стив?

Где-то на улице взвыла полицейская сирена и затихла вдали. Джейми различал темный силуэт Стива, зашевелившийся на кровати.

- Я не знаю, - в конце концов ответил Стив. - Сюда пришли эти парни... и... я точно не помню... кое-что из этого... я сделал кое-что из этого, потому что если бы я не сделал...

Джейми заморгал:

- Какие-то парни пришли сюда, а, Стив? Ты уверен? Какие парни, если точнее?

В глубине души Джейми знал, что клоунский нос уже не был тонким намеком. Он почти умышленно затеял эту игру, в попытке схватиться за более разумное объяснение: что это сделал Стив.

Стив снова расплакался. Джейми предположил, что тот почувствовал некую угрозу, быстро растущую в его дверном проеме... Политические свиньи, мать вашу, ладно, только это не должно было быть написано мороженым. Джейми шагнул в темную комнату. Стив заерзал на матрасе, пружины кровати заскрипели. Джейми потянулся к выключателю.

- Нет, не надо.., - начал Стив.

Вспыхнул свет. Круглое лицо Стива было густо измазано жирной радугой из грима. Вокруг его губ была намалевана губной помадой огромная красная улыбка. Его голова и волосы были полностью покрыты маслянистой белой краской. Слезы текли по этой жуткой маске, оставляя дорожки на его щеках. На его шее висел красный пластмассовый нос, и он был одет в рубашку с кричащим цветочным узором и белыми рюшами на манжетах. С его спальней поступили так же как и с остальным домом. Лава-лампа Стива была уничтожена. Его стерео - раскурочено. На половине досок пола чернели выжженные отметины, как будто рубцы от кнута.

Джейми выронил чашку. Она разбилась и облила его ботинки горячим кофе.

- Стив? - прошептал он.

- Эти парни, - проговорил Стив через всхлипы. - Они пришли и просто... схватили меня и... и нацепили на меня... эту хрень. Я думаю, это дружки Маршалла, наркоши. Может он задолжал им денег или еще что, и они приходили рассчитаться. Они были одеты как... клоуны.

Ну конечно они были так одеты. Джейми опустился на корточки, внезапно почувствовав, что у него разболелась голова.

- Сколько? - спросил он.

- Трое, вроде. Они начали с первого этажа. Я услышал грохот, звон стекла... Я думал, это ты, и пошел вниз, чтобы сказать тебе, чтобы ты, ну типа, заткнулся, понимаешь? Тощий схватил меня и.., - Стив помахал ладонью перед лицом. - Там были еще двое. Один все время повторял "это не смешно", "это не смешно". А другой только издавал какой-то... какой-то странный звук...

- Как закипающий чайник, - пробормотал Джейми.

Стив, похоже, не услышал его.

- У тощего был нож. Он сказал мне, что если я не помогу им разнести тут все, он порежет меня на ленты. Так что я помог им.

- Ты помог им, - эхом повторил Джейми.

Стив укоризненно посмотрел на него:

- А что мне оставалось делать? Их было трое на одного. Тот мужик собирался меня порезать на части, ты бы его видел. Он хотел это сделать, реально хотел. Мне пришлось сделать, как они велели. Они разбили телек...

- Та надпись на стене, мороженым. Кто сделал это?

- Тощий клоун, - ответил Стив. - Не знаю, зачем. Я даже не знаю, что она означает.

- А блевотина на кухне?

- Моя, - прошептал Стив, вытирая рукавом нос. - Но это было до того, как они пришли. Я пил, а все тут же вышло обратно. И так весь день.

Пил. Взгляд Джейми остановился на полупустой чашке холодного кофе на прикроватной тумбочке Стива. Потом он посмотрел на разбитую чашку у своих ног, где растекался по полу остывающий кофе. Отвратительное воспоминание всплыло у него перед глазами: он увидел себя насыпающим щепотку того таинственного порошка в молоко, в качестве мести за то, что Стив занял душ, мести за украденную еду. У Джейми хватило времени, чтобы невесело усмехнуться, прежде чем его накрыло. Рвотный спазм скрутил желудок, словно его ударили в живот. Волна поднялась по его горлу и хлынула к щекам. Он бросился по коридору, запинаясь об обломки, и успел добежать до кухонной раковины в самый последний момент.

Когда все закончилось, он набрал воды из-под крана в дрожащие ладони и попытался прополоскать рот, чтобы смыть этот вкус. Маленькие белые звездочки плясали у него перед глазами. Он уставился на свое отражение в кухонном окне. "Что теперь?" - спросил он себя.

Теперь сюда шли клоуны. Это казалось бессмысленным, но каким-то образом он знал это: они уже в пути.

Что, как выяснилось, было не совсем правдой. Они уже были здесь.

Джейми был в ванной и полоскал рот зубной пастой, когда услышал приглушенный шум из своей спальни внизу. Он замер и прислушался, сильно надеясь, что ему это почудилось. Полминуты было тихо, а затем клоуны возвестили о себе. Стуком, скрежетом, бормотанием, звуком чайника, ГРОХОТОМ.

Все это шло из его спальни внизу. Он застонал и выскочил из ванной, бросился в кухню, поскользнулся на блевотине и рухнул на пол. Вышло больно и громко. Внизу, звуки разрушения прекратились, и последовала настороженная тишина, которую разорвал приглушенный возглас: "Гонко, это не смешно!" - и последовавший за ним треск отрываемого дерева.

Джейми поднялся на ноги, порылся в ящиках в поисках хорошего большого ножа, но лучшее, что он смог найти - это скалка. С нею в руке он вылетел в заднюю дверь, чувствуя себя нелепо - это явно было не то оружие, которым пользовался Чингисхан, чтобы улаживать дела. Спустившись по ступеням, он остановился и прислушался. "Гонко, пожалуйста!" - возбужденно произнес писклявый клоун, следом раздался громкий треск, затем затишье и еще более зловещее "вууф!", когда что-то охватило пламя.

Джейми тонко взвыл в панике и бросился в свою спальню. На двери плясали оранжевые отсветы. Три клоуна стояли к нему спиной. Писклявый клоун с черными топорщащимися волосами аккуратно поднимал подушку с кровати Джейми, словно спасая кучу дерьма от распространяющегося по одеялу пламени, держа ее будто спящего младенца. Рядом с ним стоял Гоши, повернувшийся так, что Джейми отчетливо видел его профиль. На его лице было все то же выражение удивления, словно он по-прежнему видит все в первый раз. Он неуклюже повернулся на месте, заметил Джейми, и его взгляд сузился, словно производя какие-то сложные расчеты. Его губы беззвучно хлопнули.

Худой клоун тоже повернулся, сощурившись на Джейми. Пляшущее пламя отбрасывало демонические тени на его изрезанное морщинами и складками лицо.

- А-а, привет, друг, - произнес он с фальшивым весельем. - А мы тут как раз говорили о тебе.

Все трое бросились на него: Гоши - вытянув руки, как трехлетка, требующий, чтобы его обняли, худой - словно прожженный футбольный хулиган, писклявый - спотыкаясь и запинаясь на ходу. Позади них огонь охватывал кровать Джейми. Чтобы разжечь пламя, от стен были оторваны доски и брошены на матрас.

Джейми сделал шаг назад и поднял руки, приготовившись к драке, но он уже понимал, что обречен. Он никогда ни с кем не дрался, максимум, до чего доходило - обмен смертельными угрозами в автомобильной пробке. Его колени подогнулись от страха, и он со всей силы швырнул скалку. Удивительно, но его бросок нашел цель - вращаясь в воздухе, скалка полетела прямо в Гоши. Она ударила его в свисающий живот, затем, что еще более удивительно, отскочила и полетела обратно в Джейми - мелькающее дерево, несущееся ему прямо в глаза. Он повернулся, чтобы защитить лицо, и скалка треснула его сбоку по голове. Он свалился на пол и вырубился, оказавшись полностью во власти клоунов.

Когда сознание вернулось, Джейми помнил только, что реальный мир - довольно неприятное место, и пожелал снова оказаться в отключке. Это работало минуту или две, но трудно оставаться в таком состоянии, когда кто-то вколачивает тебе в висок колышек от палатки в четком, размера 4/4, ритме. Он сжал голову и жалобно застонал, затем почувствовал, что что-то неладно и ниже пояса. Что-то было засунуто ему в анус. Господи, помоги, там точно что-то было! Трясущимися рукам он похлопал себя по заду и почувствовал, что оттуда торчит что-то жесткое. Он вытащил это, кряхтя от мерзкой царапающей боли. Это была свернутая в трубочку записка.

Бам, бам, бам. Когда он сел, кол стали вбивать в голову еще быстрее. Следующим был ударивший в нос запах: донельзя тошнотворная вонь закисшего пива и мусора. Он разлепил глаза и увидел, что его комната декорирована по-новому. В стенах зияли дыры от вырванных досок, похоже, клоуны отрывали их, пытаясь изобразить некий рисунок - там было что-то, напоминающее незаконченную улыбающуюся рожицу - но такая работа, должно быть, оказалась за пределами их возможностей. Кровать теперь представляла собой кучу золы с торчащими из нее кое-где пружинами и проволокой. Кто-то притащил с улицы мусорный бак и раскидал скопившиеся в нем за месяц разбитые бутылки по всему полу.

Он встал, пошатнулся и снова опустился на корточки. Его взгляд упал на выключатель, в стену вокруг него были забиты с обратной стороны гвозди, так что их острые концы порезали бы пальцы любого, кто станет шарить в темноте по стене. Он почти восхитился затраченными клоунами усилиями.

На его столе стояло что-то, что вообще не имело никакого смысла: ваза с ромашками, нетронутыми и красивыми настолько, насколько может быть красивой картина посреди кровавой резни. А там, на обугленной куче того, что некогда было его кроватью, лежал предмет похожий на поздравительную открытку. Шатающейся походкой он направился к нему, с хрустом ступая ботинками по битому стеклу, и поднял. Открытка была в виде красного сердца и гласила: "Особенному Парню". Губной помадой на ней был отпечатан поцелуй.

Словно в поломанном двигателе, шестеренки в его мозгу скрежетали и скрипели. Что означают все эти любезности посреди руин?

Он взглянул на свой шкаф, который теперь был пуст. На верхней полке лежала его рабочая одежда, выглаженная, аккуратно сложенная и приготовленная для его следующей смены в клубе. К задней стенке шкафа кто-то прибил мертвого опоссума в виде пародии на распятие.

Что-то капнуло с потолка ему на голову. Он провел рукой по мокрому месту. Головная боль билась в такт с пульсом. На полу был его силуэт, образованный битым стеклом и мусором. Рядом валялся листок, который он вытащил из задницы. Он развернул его и прочитал сделанную золотыми чернилами аккуратную надпись:

"Я заценил твой гэг со скалкой. Он может нам пригодиться. Нам можешь пригодиться ТЫ. У тебя два дня, чтобы пройти прослушивание. И тебе лучше пройти его, приятель. Ты поступаешь в цирк. Ну разве это не лучшая новость, что ты когда-либо получал? Да ни хрена! Тебе просто повезло, что новый ученик никуда не годится. Я еще убью этого сукиного сына, вот увидишь.

Гонко, от лица Дупи, Гоши, Уинстона и Рафшода.

Отделение клоунов. Цирк семьи Пайло.

P.S. Украдешь у меня еще раз, и я отрежу тебе яйца".

Джейми смял записку в кулаке и бросил на пол, гадая, что вообще она может значить.

Согласно его часам, которые каким-то образом еще работали, у него был час, чтобы собраться на смену. Проходя мимо туалета на первом этаже, он увидел, что вся остальная его одежда затолкана в унитаз. Еще одна капля просочилась через доски сверху и шлепнулась ему на макушку. Он снова почти бездумно стер ее, но у нее был новый запах, который привлек его внимание. На тыльной стороне ладони на пальцах были коричневые разводы. Он озадаченно уставился на потолок. Через щели в досках, словно тающий снег, просачивалось дерьмо.

Джейми умудрился спокойно выйти наружу и сунуть голову под технический кран для стирки, прежде чем согнулся пополам, и его тихо стошнило.

Наверху дом представлял собой настоящий кошмар. Клоуны каким-то образом умудрились перебрать канализацию, чтобы та действовала в обратном направлении и извергала все, что было смыто туда за последнее время. Вся эта масса расползлась по полу в кухне, ванной и коридоре, и постепенно продвигалась к спальням, словно медленно поднимающийся прилив.

Со стойкостью почтальона Джейми собрался на работу. Когда он добрался до клуба, кое-кто из персонала и пара членов клуба поинтересовались у него, все ли с ним в порядке. Он сказал им, что все нормально, в то время как его взгляд смотрел на тысячу ярдов вдаль. В шесть вечера, после наплыва пиджаков, он получил два телефонных звонка. Первый был от Маршалла, который звонил с общественного телефона, требуя объяснений. Джейми повесил трубку. Второй звонок был также от Маршалла, только теперь в его тоне слышалась истерическая паника. Он умолял дать объяснения. Джейми снова повесил трубку и выдернул телефон из розетки.

Он едва был в состоянии реагировать на тех, кто проходил мимо. Постепенно, стучащая боль в голове стихла до чего-то более-менее терпимого. Когда часы пробили два часа ночи, отмечая окончание его смены, он схватил мастер-ключ и отправился в одну из свободных комнат, где повесил на дверь табличку "Не беспокоить" и упал на кровать.

В окно лился лунный свет. Джейми наслаждался тишиной, которую дарили толстые гранитные стены, удерживая шум города снаружи. Во многих метрах от него улицы были полны любителей ночных клубов, делающих последний заход в поисках дополнительной выпивки и партнера на ночь. Совершенно обычная летняя ночь в Брисбене. Женщины, разодетые как глазированные окорока и блестящие от жары, пытающиеся выглядеть так, будто они на съемочной площадке "Секса в большом городе". Присмотрись к ним внимательно, и ты увидишь манерность американских старлеток, которых они идеализируют, жесты, оттенки речи, стремление выглядеть дерзко. Тем временем представители мужского населения, не замечающие всего этого, втиснутые в джинсу и пропитанные потом рубашки, каждый уже заряжен и готов для родео, слоняются поблизости возбужденными стаями. Проклятие рабочего класса было в самом разгаре. Для лежащего на кровати Джейми это было успокаивающей мыслью, просто знать, что все идет своим чередом. Бывают времена, когда даже самая скучная обстановка может быть успокаивающей - зная, что она никогда не изменится, по крайней мере понимаешь, что есть что-то, на что ты можешь рассчитывать.

Он и не надеялся уснуть в эту ночь, но обнаружил, что постепенно погружается в дремоту, и охотно закрыл глаза, чтобы урвать час-два из выпавшей ему передышки.

Что-то впивалось ему в шею. В комнате по-прежнему было темно. Он проснулся, как человек, вынырнувший из-под воды, хватая ртом воздух и сгребая руками одеяло. Его сон снова был недобрым: опять клоуны, на этот раз допрашивающие его относительно его местонахождения. "Скоро увидимся", - пообещал ему тот, худой.

Была половина пятого. Джейми потянул руку к затылку и ухватился за что-то пластмассовое. Он зашарил в темноте в поисках выключателя настольной лампы. Как он уже и догадался, в его руке был красный клоунский нос. Он с трудом поборол желание расплакаться, потому что это казалось уже последней каплей. Но он знал, что это не так. Они еще не закончили. "Клоуны ведь все еще могут быть здесь", - подумал он.

Он вскочил на ноги, внезапно полностью проснувшись от пронзившей его мысли: клоунский нос не был просто естественным продолжением его кошмара. Они побывали здесь. Они почти наверняка все еще находятся в здании. Возможно, в этой самой спальне.

Он лихорадочно огляделся, заглянул под кровать, в шкаф, в санузел. Все чисто. Он поправил покрывало на кровати, но как только он повернулся к выходу, то заметил кое-что на внутренней стороне двери. Еще одна мертвая летучая мышь, конечно же, что же еще? На двери ее держал гвоздь, вбитый в череп, ее маленькая злобная мордочка застыла в оскале. Свернутый листок бумаги был засунут ей в пасть, словно сигарета. Морщась, Джейми вытащил его, развернул и прочитал:

"Хорошо спалось? У тебя тридцать часов, чтобы пройти прослушивание. Рассмеши нас, приятель. Вот твоя задача. Нам все равно, как. Нам все равно, кто пострадает или будет убит. Насмешишь - и ты прошел. То же касается и твоего друга. У него есть двадцать два часа, чтобы пройти прослушивание.

Гонко, от имени Цирка семьи Пайло".

Джейми затолкал записку в карман и открыл дверь, состроив гримасу летучей мыши, которая сгримасничала в ответ. В коридоре все было тихо, серый свет приближающегося рассвета сочился сквозь балки наверху. В полумраке не было даже намека на движение. Из какой-то спальни доносился едва различимый шум пылесоса. Джейми подбежал к лифту, нажал кнопку вызова, и в тот момент, когда двери разъехались, услышал отдаленный голос, крикнувший: "Это не смешно!"

У него перехватило дыхание. Он застыл на месте, но после того, как секунда или две прошли в тишине, решил, что голос ему почудился, и эта мысль была неутешительной. Лифт отнес его вниз, в фойе, где входные двери были закрыты на ключ, как он их и оставил. Галерея за ними тоже не подавала признаков жизни, ворота на другом ее конце были закрыты. Как еще клоуны пробрались бы сюда, если не через входную дверь? Он вспомнил про дверь кухни, выходящую в узкий переулок, где обычно забирали мусор. Они могли перелезть через ограду и каким-то образом взломать дверь, но на улице полно людей, которые увидели бы их. Единственный другой способ, который он смог придумать, это взобраться по стене, словно Человек-паук, и влезть в высокое окно.

У стола дежурного он остановился, сел и прислушался. Все что он смог услышать, это по-своему успокаивающий приглушенный шум транспорта снаружи, где поток такси развозили пьяных завсегдатаев ночных клубов по домам. Он включил два монитора охраны перед собой, чьи маленькие экраны озарили темное фойе зеленоватым светом. Камера показала черно-белое изображение кухни, которая была пуста. Через несколько секунд картинка сменилась на один из коридоров, тоже пустой. Затем на переулок позади клуба с рядами черных баков. Все тихо и там. Затем подвал.

И они были там.

У Джейми заняло несколько секунд, чтобы от этой сцены его по-настоящему пробрала дрожь. Клоун Гоши смотрел вверх, прямо на камеру, прямо на Джейми, и ощущение зрительного контакта было вполне реальным. Рука Гоши была выпрямлена, в ладони он держал зажигалку; маленький огонек плясал, словно продолжение его большого пальца, ярко сияя на сером экране, искажая картинку вокруг. За Гоши были... один, два, три клоуна - похоже, они привели с собой дружка. Эти трое были заняты чем-то на заднем плане. Джейми успел увидеть, как тощий клоун взмахнул топором, перед тем как картинка переключилась на другой пустынный коридор, а потом снова на кухню.

"Почему подвал? - подумал Джейми. - Зажигалка. Огонь. Зачем? Что они собираются...?"

У него все похолодело внутри. В стены подвала были встроены три гигантских деревянных резервуара, соединенные с трубами, которые шли через весь клуб, словно вены, в кухню, бар и подсобные помещения. В этих емкостях плескалось много, много литров чистящих средств, изопропилового спирта, скипидара, и всего такого. Все крайне огнеопасно, все может взорваться.

С губ Джейми сорвался стон, и он схватился обеими руками за стол. Огонь распространится по трубам, воспламеняя стены изнутри на каждом этаже. Прежде чем сюда успеет добраться хотя бы одна пожарная команда, клуб станет грандиозной пылающей ловушкой. Будет уже поздно спасать Личностей Брисбена, поджарившихся в своих кроватях.

Джейми схватил телефон. Его руки тряслись. Монитор сделал еще круг. Больше людей нигде не было. Он набрал код выхода на внешнюю линию и позвонил в службы неотложной помощи. В трубке послышались длинные гудки. Три гудка, четыре. Монитор переключился на кухню. Наконец женский голос ответил: "Полиция, пожарная или скорая помощь?"

Монитор переключился на коридор.

- Полицию, - хрипло прошептал Джейми.

- Полиция, - произнес другой женский голос.

- Алло. У меня тут проблема с какими-то кло... какими-то типами. Я думаю, они собираются...

Он замолчал, потому что монитор переключился на подвал. Клоунов там не было. Деревянные емкости на заднем плане находились на своих обычных местах.

- Да? - произнес голос в трубке.

Джейми, не отрываясь, смотрел на монитор, пока картинка не переместилась опять на кухню, где один из поваров возился у плиты, разжигая конфорки и зевая.

- Да? Где вы находитесь?

Джейми повесил трубку. Он сидел, уставившись на мониторы, которые сделали еще два круга: никаких клоунов в подвале. Может, их там никогда и не было.

Он вышел за дверь, миновал галерею, открыл ворота и быстрым шагом зашагал прочь от клуба. В ушах звучал вопрос: "Где вы были в ночь на субботу, десятого февраля?" Он дважды обернулся через плечо, чтобы убедиться, что здание все еще стоит, затем рысью побежал к стоянке такси на Эдвард-Стрит, внимательно высматривая мешковатые рубашки в цветочек, полосатые штаны и размалеванные лица.

Он влился в очередь на такси и стал ждать вместе с последней волной пьяных гуляк, которые закруглялись и отправлялись по домам, к своим похмельям и неприятным пробуждениям. Кое-кто, пошатываясь, решительно направлялся в казино, единственное заведение в Брисбене, продающее коктейли во время завтрака. Джейми чувствовал себя так осоловело, словно был самым пьяным из них.

Не так много времени прошло с тех пор, как он сам был частью этого племени и ожидал такси на восходе солнца, пока печень боролась с залитым. Сейчас, со всеми этими звуками и запахами вокруг него, он удивлялся, что в этом было такого привлекательного. Так просто было заведено в этом городе... Время, когда человеку двадцать - время пьянок... Или наркотиков, если вы увлекаетесь подобным. Год назад он выпивал до десяти банок пива в будни, и надирался по полной в выходные. Никто не видел проблемы, все вокруг одобрительно галдели, даже восхваляли его, черт подери. Оглядываясь назад, он почти отказывался в это верить. Каждый дом, что он посещал, был украшен коллекцией пустых бутылок, постерами типа "Текила - а ты уже обнимался с унитазом сегодня?", барным юмором, барными сувенирами, пробками от бутылок, приклеенными к стенам. Целые храмы, воздвигнутые в честь беспробудного пьянства. Так было везде, куда ни глянь, так что никто не обращал на это внимания.

На стоянке такси пьяные толклись вокруг него, представляя опасность для себя и для других, разыгрывая заплетающимся языком свои маловразумительные мелодрамы. Никаких рубашек в цветочек, полосатых штанов, красных пластмассовых носов. Посреди всего этого клоуны даже не казались возможными.

Перед ним затормозило такси. Пьяная парочка пыталась оттеснить его. Джейми протолкнулся мимо них, проявив редкое для него упорство, и закрыл дверь, прежде чем парень успел начать быковать. Он сказал шоферу адрес в Нью-Фарм, похлопал по карманам в поисках денег и нашел записку, которую он вытащил из пасти мертвой летучей мыши - материальное доказательство того, что клоуны существуют.

Тридцать часов, чтобы пройти прослушивание. Рассмеши нас, приятель...

Такси направилось по Брунсвик-Стрит, через неторопливый поток машин, состоящий полностью из таких же такси. Начинающийся рассвет сорвал покров ночи, подобно тому, как срывают с расстеленной кровати одеяло, открыв взгляду последних из любителей ночных клубов и уличных девиц, бредущих домой.

Они притормозили рядом с домом, большим деревянным квинсландером, стоящим на вершине холма. Джейми расплатился с таксистом и попытался найти в себе силы, чтобы изобразить любопытство. Маршалл стоял на задней лестнице со шлангом в руке. Небывалое дело - парни убирались. На лице Маршалла застыло выражение потрясения смешанного с недоумением - и кто б мог его упрекнуть? Вода бежала по лестнице, оставляя отвратительные потеки дерьма по бокам дома.

Джейми в отвращении покачал головой, обогнул дом и направился к передней двери. Вода ручейками медленно текла мимо него в сточную канаву. В воздухе стояла ужасная вонь. Уже возле двери он заметил соседей, таращащихся на него из окна своего дома, качая головами. Что он мог им сказать? Он виновато помахал рукой, пожал плечами и зашел внутрь.

Основная часть обломков из гостиной и коридора была убрана. Кто-то распылил освежитель воздуха в безуспешной попытке перекрыть запах. "ПОЛИТИЧЕСКИЕ СВИНЬИ" было смыто со стены. Когда Джейми проходил мимо комнаты Стива, оттуда донесся приглушенный тревожный возглас. Дверь открылась, и из нее высунулась голова Стива. Его глаза были расширены в панике.

- Джейми? Слава Богу!

На какое-то мгновение ему показалось, что Стив собирается обнять его, в его глазах был странный блеск.

- Джейми, они опять приходили.

Джейми устало посмотрел на него и подождал продолжения.

- Клоуны опять приходили, - добавил Стив в качестве уточнения. - Понял?

- Не думаю, что ты имел в виду "Свидетелей Иеговы". Что произошло?

Стив схватил его за руку и втянул в свою спальню. Стив сел на кровать, а Джейми в кресло - единственные два предмета, уцелевшие во время погрома. Круглое розовое лицо Стива похоже тщательно отскребали, но от грима все равно остался легкий оттенок.

- Они вернулись, когда я спал, - сказал Стив, наклоняясь к нему и понижая голос до шепота. - Они хотели, чтобы я... мы оба, кажется... прошли что-то вроде испытания. Если мы не согласимся, они будут приходить снова и снова. Я не знаю, кто они вообще такие, но они серьезные ребята. Я думаю, возможно, они члены какого-то... Как там это называется? Религиозного...

- Культа.

- Ага. Ну, знаешь, вроде того типа, "серийного вредителя", которого постоянно показывают в новостях, того, что вечно прерывает разные мероприятия (3)? Может быть их целая сотня таких, типа организации, понимаешь?

Джейми пожал плечами:

- Не думаю, Но это звучит лучше, чем все, что я могу придумать. И что произошло?

- Я проснулся, а тот тощий сидел у меня на груди, скрестив ноги. Остальные стояли рядом с ним и просто смотрели на меня. Блин, это было, мать его, жутко. Я заорал, а тощий достает что-то типа баллончика и наполняет мне рот кремом для бритья. Я чуть не задохнулся. Он сказал что-то вроде: "у тебя двадцать два часа, чтобы пройти тест". Я еще их спросил, что я вообще должен сделать, а он сказал: "Рассмеши нас". Вот и все. Потом они ушли.

Джейми кивнул:

- Они побывали и в клубе тоже. Угрожали взорвать его.

Стив протянул руку и сдавил ногу Джейми:

- Что они такое? Откуда они взялись?

Джейми пожал плечами:

- Я знаю не больше твоего. Что ты сказал остальным? О погроме, я имею в виду.

- Сказал им то, что сказал тебе. Какие-то типы завалились сюда. Но я сказал, что это были байкеры, которые искали одного из торчков-дружков Маршалла, который задолжал им денег. Маршалл здорово перепугался.

- Неплохая история. Он поверил в нее, а?

- Ага. Чуть не обделался. Натаниэль тоже в нее поверил. Он уехал куда-то. Сказал, не вернется, пока все не утихнет.

Джейми встал, собираясь идти. Канализационная вонь ослабла, но все еще стояла в воздухе, и он даже не желал знать, как Стив смог спать в этом запахе.

- Клоуны больше ничего тебе не сказали? - спросил он от двери.

- Не знай, они говорили кучу всякой странной хрени. Тот тощий... он гребаный психопат, мужик. Вроде его зовут Гонка.

- Гонко.

- Ага. Эй, Джейми...

"Сейчас он скажет мне, что ему страшно, - подумал Джейми. - Ну здорово, теперь мы - товарищи по оружию. Он и я - против всего мира. Просто здорово".

- Мне страшно, Джейми.

Стив поднялся, как будто собираясь обнять его. Джейми быстро вышел. В коридоре трясущийся Маршалл отскребал, поливал из шланга и подметал почти с нечеловеческой энергией. Похоже, он принял немного метамфетамина для работы, в качестве замены кофе. Когда Джейми проходил мимо него, он выпалил скороговоркой:

- Слышь, Джейми, извини за беспорядок. Слушай, не волнуйся, байкеры не вернутся, я гарантирую, я кое-кому позвонил, все уладил, тут, мне кажется, просто какое-то недоразумение, мне правда очень жа...

Джейми захлопнул перед ним дверь на лестницу в притворном гневе. Внизу, в его спальне, пол все еще был покрыт осколками стекла. Единственным изменением были покрывавшие весь этот беспорядок мелкие капли дерьма, которые просочились через доски сверху. Ваза с ромашками и валентинка все еще были там, где он их оставил. Он сделал первые неуверенные попытки начать вычищать свое гнездо. У него заняло два часа, чтобы убрать все до последнего следы нечистот и залить комнату дезинфицирующим средством. Он вымел пепел и куски проволоки, которые некогда были его кроватью, и накидал на их место несколько диванных подушек.

Пока он лежал посреди всего этого погрома, его взгляд упал на открытку, и внезапно все, что он смог сделать - это рассмеяться. Несколько минут он лежал там с легким приступом истерики, которая грозила охватить его еще сильнее и никогда больше не отпускать.

(1) Сокращение от "Rest In Peace" (англ., "Покойся с миром"), которое часто пишут на надгробиях.
(2) Убийства, которые совершили члены секты Чарльза Мэнсона "Семья" в июле-августе 1969 года.
(3) Речь идет о Питере Хоаре (англ. Peter Hore), известном австралийском "серийном вредителе", прерывающем эпатажными выходками различные официальные и спортивные мероприятия.

↑ Глава 4. Прослушивание Стива.

Он очнулся от беспокойного сна и обнаружил, что головная боль от "гэга" со скалкой наконец прошла. Послеполуденное солнце сверкало на битом стекле, отражаясь россыпью острых мелких бликов от множества зазубренных краев. Он встал и начал прокладывать себе путь через осколки к двери, но вдруг застыл как вкопанный: к дверной ручке скотчем был приклеен листок бумаги. Джейми попятился и охнул, когда тонкий осколок стекла вонзился ему в пятку. Глаза наполнились слезами, он выдернул осколок из ноги, добавив к этой бойне несколько капель своей крови. Трясущейся рукой он схватил записку и понял, что его здравомыслие висит на очень тонком волоске.

Записка гласила:

"Осталось двадцать часов, приятель. Надеюсь, ты уже что-нибудь придумал.
Гонко, от имени Ц.С.П."

Несколько секунд Джейми просто стоял там, чувствуя, как желудок потянуло вниз, словно он только что проглотил комок глины величиною с кулак. Несколько секунд внутри него все дрожало, грозя обрушиться. Затем он пробормотал: "Да пошло оно все".

Вот так вот, плевать ему на клоунов. Серьезно, что они могут сделать с ним? Убить? Нет. Он вырос в пригороде и считал смерть просто далекой страшилкой из фильмов и заголовков новостей. Если они снова объявятся, он позвонит копам. Если они не отвяжутся, он спросит одного из дружков-бандитов Маршалла, где можно купить пушку.

Он смог найти в этом разгроме пластырь и залепил ранку на пятке. Надеть ему кроме рабочей одежды было нечего, так что ее он и надел и вышел на заднюю лестницу, где потеки дерьма высохли на солнце, образуя узоры на стенах дома. Наверху вонь уже ослабла, и кто-то поработал с денатуратом. Несколько тарелок и чашек, что пережили эти суровые испытания, лежали на своем обычном месте - немытыми рядом с раковиной. Джейми сделал себе кофе и побрел по дому в безмятежном спокойствии. Из коридора он заметил что-то в гостиной.

Там на диване сидел и смотрел прямо на него человек в мешковатой рубашке с цветочным узором, белым гримом на лице, большим красным носом и большими красными ботинками. Это был Гоши. Клоун Гоши.

Сердце Джейми затрепыхалось. Он моргнул - на диване никого не было. Все это в его голове. Нет проблем. Просто какой-то психоз, вызванный стрессом.

"Похоже, моя гребанная крыша и правда едет", - удивленно пробормотал он, и его накрыл приступ хихиканья.

Он сделал несколько глубоких вдохов, поборол еще одну серьезную паническую атаку, чуть не расплакался, а потом услышал, как кто-то всхлипывает. Стив. Джейми постучался в его дверь.

- Кто там? - спросил Стив.

Было похоже, что он в панике, бедолага. Если уж на то пошло, Стив был из тех парней, настолько привыкших давать пинка тем, кто слабее, что не выдержал, когда дали пинка ему самому. У Джейми перед ним было большое преимущество: он умел держать психологический удар. Было много практики. Он знал, когда взять себя в руки и как распределить негативное воздействие.

Он поборол порыв засвистеть под дверью Стива как чайник.

- Это я, - произнес он вместо этого.

Он открыл дверь и увидел, что его сосед сидит на кровати с красными глазами и мокрыми щеками.

Если подумать, Стив был альфа-самцом не далее чем сорок восемь часов назад. Джейми ощутил явное социопатическое удовольствие, это ему не понравилось, но он ничего не мог с собой поделать. С приятной отрешенностью он смотрел, как Стив вытирает глаза и шмыгает носом.

- Они опять приходили? - спросил Джейми.

Стив указал на комод. Возле рамки с фотографией его матери и порножурналом лежала свернутая записка, идентичная тем, которые нашел Джейми. Он развернул ее и прочитал:

"Четырнадцать часов, ты, сопливый членосос. Пошевеливайся.

Гонко, Ц.С.П."

- Я не знаю, чего они хотят от меня, - простонал Стив.

Он начал бормотать о том, что надо позвонить в полицию, что он никогда не просил ни о чем подобном, и так далее и так далее, но Джейми не слушал, он размышлял. Первое, тон записки Стива был недружелюбным. На столе лежали еще два записки от клоунов, и Джейми прочел и их.

"Тридцать часов. Часики тикают, урод.

Гонко, Ц.С.П."

"Девятнадцать часов. Кончай реветь. Педик.
Гонко, Ц.С.П."

Записки Джейми по сравнению с ними были верхом учтивости. Второе, между оставшимся у Стива и у Джейми временем был зазор. Ах да, Джейми был на работе, когда клоуны заглянули в первый раз. Это означало, по грубым подсчетам, около шести или восьми часов разницы, что означало, что он увидит, что случится со Стивом, если тот провалит свое "прослушивание".

- Я боюсь даже спать ночью, - пожаловался Стив. - Я боюсь выходить из дома. Я даже подрочить не могу, без того чтобы не подумать об этих ублюдках.

Джейми оставил его страдать в одиночестве. Он стащил пару ботинок из спальни Маршалла, пошел вниз и занялся уборкой.

Его взгляд не отрывался от часов. Прошло два часа, за время которых он убрал самые крупные куски стекла. Затем он принес лопату и собрал оставшиеся осколки в кучу.

Часы показали десять. Он приступил к пятнами и запаху, а также к отделению пригодных вещей от испорченных. К этому времени у Стива осталось примерно шесть часов.

Тик-так. Тик-так.

Он опустился на диванные подушки, чтобы немного передохнуть, и снова погрузился в неожиданный сон. Кто-то забарабанил в его дверь, заставив подскочить. Он встал и распахнул дверь. Это был Стив.

Сердце Джейми постепенно успокоилось до лихорадочного бега.

- Чего тебе?

На лице Стива было затравленное выражение.

- Я должен что-то придумать.

Джейми прикрыл глаза:

- О чем ты болтаешь?

- Чтобы пройти прослушивание. Понимаешь?

Ах, да. Стив был не совсем тем человеком, чей разум переполняли творческие идеи.

Джейми сказал:

- Слушай, забудь об этом. Если они вернутся, вызови копов. Вот и все.

- Да, но... ты знаешь, что если...

- Ты получил еще одну записку?

- Нет. Но... Я не могу заснуть. Я не могу перестать смотреть на часы. Я пытаюсь набросать хоть какой-нибудь план, просто на всякий случай, но не могу ничего придумать.

- Это не удивляет, - хмыкнул Джейми - комментарий, который он не осмелился бы озвучить в это же время неделю назад. - Думаю, ты просто не создан для того, чтобы быть клоуном, Стив. Уходи. Я сплю.

Уходя, Стив бросил на него через плечо взгляд побитого щенка. Джейми снова лег.

Было семь утра, когда он проснулся, чувствуя, что спал слишком много. Он поднялся на ноги, неуверенный, боится он или нет. Крайний срок Стива уже вышел.

Он пошел наверх. Из окна кухни он увидел полицейскую машину, припаркованную возле их дома. "Полиция! - взвыл его разум, словно сирена. - Что-то случилось. Они взорвали клуб! Я ПРОПАЛ!"

Стоя в коридоре, он услышал голоса. Он прокрался в гостиную и прислушался. Полицейские разговаривали с Маршаллом.

"Да откуда я знаю, - говорил Маршалл. - Последний раз, когда я его видел, он был на крыше. Я без понятия, что он там делал".

"А в его комнате нет ничего похожего?" - спросил один из полицейских.

"Откуда я знаю, мужик! - взвыл Маршалл. - Я не знаю, кто хранит эти гребаные наркотики, а кто - нет. Почему бы вам не пойти и не взглянуть? Вы же коп, нет?

Джейми прокрался обратно на кухню и подождал, пока уедет полиция. Когда они убрались, он услышал, как Маршалл матерится и швыряется вещами.

- Что случилось? - спросил его Джейми от порога.

Маршалл повернулся к нему. Он был нездорово худощав, с заостренной козлиной бородкой, которая по задумке должна была выглядеть друидической. Его комната была украшена кельтскими символами, многие из которых после визитов клоунов носили зарубки и следы огня. В его руке была повестка в суд. Он протянул трясущийся указательный палец прямо к носу Джейми.

- Эти... сраные свиньи... нашли трубку и пакет. Там была трава, черт подери! Меня замели за траву! - он сплюнул и тряхнул головой. -
Это даже не высококлассная дурь. Да они знают, какое количество "спидов"(1) прошло через этот дом?!

Он указал на коробку из-под обуви на полу возле кровати и прошептал:

- В прошлом месяце я хранил в ней пятьдесят кусков героина. А МЕНЯ ЗАМЕЛИ ЗА ТРАВУ!!!

Джейми уже давно не удивлялся взглядам Маршалла на жизнь. Он пожал плечами:

- Слушай, ты уже видел Стива сегодня?

- Без понятия, чувак. Не могу в это поверить...

- Я тут случайно услышал что-то про то, как он залез на крышу.

- А? Да, он торчал на крыше.

- Зачем?

- Я не знаю. Чувак был, мать его, под кайфом или что-то типа того. Орал что-то о том, что надеется, что получилось достаточно хорошо. Если это он настучал на меня копам, клянусь Богом, я... Трава!

Джейми оставил его. Взобраться на крышу... Точно нет, точно это не идея Стива для прослушивания? Одна только ее банальность говорила сама за себя. Качая головой, Джейми постучался в комнату Стива. Нет ответа. Он вломился внутрь.

И застыл как вкопанный.

Кровь была на кровати. Кровь на подушке. Кровь на полу. На стенах. Смазанный отпечаток ладони спускался по стене.

Джейми пошатнулся и чуть не упал в обморок. Его желудок всколыхнулся. Кровь... Он никогда не видел столько крови.

На подушке лежал маленький клочок бумаги, свернутый, как и остальные записки. Он попытался подойти, поднять его, но ноги отказывались подводить его ближе к этому красному кошмару. Он уговорил их медленно попятиться от двери, и тихо закрыл ее за собой.

"Не волнуйся, - сказал он себе. - Еще есть время. Полно времени. Я смогу пройти это проклятое прослушивание".

Из коридора он слышал, как Маршалл вопит об аресте за наркотики, не зная о том, что творится в соседней с ним комнате. Джейми взглянул на часы и удивился, как смогла его жизнь превратиться в руины за такой короткий отрезок времени. Неделю назад, разве не было все нормально? Не особенно распрекрасно, возможно, но... нормально?

Он должен был быть в клубе через час. Каким-то образом он знал, что так или иначе этому не суждено было случиться.

"Давай разберемся с этим", - прошептал он.

(1) "Спиды" (англ. speed - скорость) - наркотик, общее название для амфетамина.

↑ Глава 5. Прослушивание Джейми.

- Который час, Гонко? Гонко, который час?

Гонко, лидер клоунов, выждал минуту или две, прежде чем ответить Дупи. Дупи за эти две минуты завелся так, что стал скулить как собака. Эти маленькие припадки беспокойства не досаждали Гонко, плаксивый голос Дупи был как обои, с ним он чувствовал себя как дома.

- Ну же, Гонко, ну давай, скажи мне, это не смешно!

Гонко вытащил из кармана часы, позволив серебряной цепочке, покачиваясь, свеситься с его запястья. Цепочка была изготовлена в виде миниатюрной удавки. Часы показали, что у юного Джейми осталось двадцать минут, чтобы пройти прослушивание.

- Гонко, это не...

- Двадцать минут, Дупс, - тихо сказал Гонко.

Три клоуна, Гоши, Дупи и Гонко сидели в своем шатре на территории Цирка семьи Пайло. Это было величайшее шоу на земле, хотя кроме Джейми, ни одна живая душа в мире не знала его названия.

- Где Рафшод, Гонко? Гонко, где Рафшод?

Дупи отлично знал, где. Он спрашивал только затем, чтобы ему было отказано в ответе, чтобы он мог дергаться, и суетиться, и срать кирпичами. Гонко оказал ему эту услугу и не ответил - сделай он это, через секунду последовал бы новый вопрос. Ответ был бы следующим: Рафшод находился в своей постели, так как Гонко избил его до потери сознания. Рафшод в полной мере насладился избиением, но это к делу не относилось - его нужно было наказать за его дурацкую шутку. Именно Рафшод засунул мешочек с порошком в штаны Гоши, прямо перед тем как Гоши ушел наружу и потерялся.

Когда порошок был найден, план был потрахать Джейми нервы какое-то время, а потом убить его, но гэг со скалкой довел Гонко до истерики, ну или настолько близко, насколько он был способен дойти до истерики (что обозначалось легким наклоном в сторону прямой линии его жестких губ). Он поближе присмотрелся к Джейми, при неохотном содействии предсказательницы, и ему понравилось то, что он увидел.

Гонко снова взглянул на часы и пробормотал: "Где этот чертов клоун?" Он имел в виду ученика.

- Ох, боже ж, я не знаю точно, - откликнулся Дупи, который старательно вытирал рот Гоши носовым платком.

Гоши довольно моргал, пока Дупи приводил его в порядок, его руки были выпрямлены по бокам, ладони расслаблены.

- Думаю, я видел его, э-ээм, у Шэлис. Вот, что я думаю, я видел, Гонко. И того, кого я думаю, я думаю, - Дупи нахмурился. - Помнишь, ты тогда спросил меня, где он, Гонко? Помнишь? Ты спросил меня до этого. Ты вот только что...

- Тсс.

- Прости, Гонко, я только, я...

Гонко посмотрел на часы в третий раз и недовольно цыкнул сквозь зубы. Он целое состояние ухлопал на подкуп, чтобы одолжить хрустальный шар, чтобы посмотреть это прослушивание. Он не был у предсказательницы в списке любимчиков.

Дупи вдруг повернулся к нему:

- Мне не нравится ученик, Гонко, он мне не нравится!

Дупи не притворялся. Ученик всем действовал на нервы, и от него просто разило готовящимся саботажем. Нехорошо. По всему цирку и так достаточно врагов, не хватало только иметь их в твоей собственной труппе.

В этот самый момент ученик появился у входа в шатер. Ссутулившись, он скользнул внутрь, стеклянный шар предсказательницы был у него в руках. Гонко с неприязнью смотрел на его крадущуюся поступь. Каждое движение ученика, казалось, говорило: "Я жду, когда ты повернешься спиной".

Гонко посмотрел ему прямо в глаза. Более умный циркач, чем ученик, не стал бы встречаться с ним взглядом, этот же нагло смотрел в ответ. Гонко одним плавным движением вскочил на ноги, просто чтобы заставить его отшатнуться. Это сработало. С чрезвычайной аккуратностью он взял хрустальный шар из рук ученика, поставил его на стол и произнес:

- Пошел вон.

Ученик медленно скользнул обратно к выходу. Он остановился у двери, прямо в проеме, умышленно ослушавшись, чтобы заставить главного клоуна повторить свой приказ. Это также было неумно. Гонко встал и сунул руку в карман, потому что внезапно решил убить угрюмого клоуна прямо там, где тот стоял. Но в этот момент ученик выполз наружу.

Пристально глядя ему вслед, Гонко пару секунд пробовал пальцем лезвие ножа, который он вытащил из кармана, затем сплюнул и убрал его. Гоши издал бибикающий звук. Выразил легкое неодобрение, как предположил Гонко, но единственный, кто знал наверняка - это Гоши.

Пламя свечи отражалось на поверхности хрустального шара, словно желтый глаз. Главный клоун положил ладонь на прохладное стекло и пробормотал одно слово: "Джейми". Стекло помутнело, как будто кто-то выдул дым под его гладкую поверхность. Часы Гонко сказали, что у Джейми осталось пятнадцать минут.

"Я дам ему небольшую поблажку в плане времени", - размышлял Гонко, пока изучал молодого человека. За попытками Джейми жить рациональной жизнью, где все четко подписано и разложено по порядку, скрывался неистощимый источник эксцентричного поведения, только и ждущий, чтобы открыли кран, и который Джейми, похоже, изо всех сил инстинктивно старался удержать от расплескивания. Видимо, это была ежедневная битва. И чем больше он сопротивляется, тем более впечатляющим будет результат, когда парень или временно сломается, или окончательно согнется. Никто не гнется лучше, чем тот, кто состоит из абсолютно прямых линий.

Стекло прояснилось, и в нем появился их новенький. Гонко рассчитывал, что преследование приведет того на волосок от нервного срыва, и он был доволен проделанной работой - время было подобрано идеально, и теперь парнишка как раз созрел. Остальные два клоуна собрались вокруг своего лидера и склонились над стеклянным шаром. Гоши издал тихий гудок, больше похожий на "о-о". Невозможно было сказать, что он означает, возможно, сигнал узнавания, когда он увидел, как высокий рыжеволосый парень шагает по поверхности стеклянного шара.

- Тихо, Гоши, - шикнул Дупи на своего брата. - Гоши, тихо. Он начинает.


Торговая улица Куин-Стрит(1) была битком набита туристами, наслаждающимися жарой, и местными, желающими хоть где-нибудь от нее скрыться. Первая волна пассажиров вечера понедельника, в своих костюмах и галстуках, текла к железнодорожному вокзалу. В 4:02 в толпе возникло какое-то волнение, и тишина повисла над Куин-Стрит, а люди начали поворачивать головы. Звук доносился из верхнего конца улицы, настолько громкий и режущий слух, что в нем с трудом можно было узнать человеческий крик. Сразу после этого серия взрывов, похожая на автоматную очередь, раздалась в том же направлении. Все обернулись и посмотрели туда. В начале улицы медленно поднималось в небо облако серого дыма.

Крик раздался снова, пронзительный и долгий, он пронесся сквозь толпу:

"Там БОМБА! Там БООООМБААААААААА!!!"

Пять лет с терроризмом в заголовках новостей сделали свое дело. Все застыли, и паника распространилась по толпе, будто круги по воде. Хлопающие звуки продолжали раздаваться. Двое полицейских осторожной рысью направились в сторону дыма, держа руки на поясах. Внезапно сквозь толпу покупателей прорвался высокий худощавый рыжеволосый и, что самое примечательное, голый молодой человек, и ринулся вниз по улице, неуклюже взбрыкивая длинными ногами. Клочок кудрявых рыжих волос торчал прямо над его неистово болтающимся из стороны в сторону пенисом. Его походка словно была взята из номера Монти Пайтона(2): он задирал колени в некоем подобии строевого шага, больше прыгая, чем шагая, и размахивал локтями как крыльями. Его лицо скрывала наволочка от подушки. Он таращился на мелькающую мимо толпу через прорези для глаз, видя только размытые силуэты и формы.

На его груди был рисунок зеленой краской - обратная свастика. На спине - улыбающееся лицо. От пота краска потекла, и вскоре символы превратились в зеленые кляксы. За ним по пятам следовали трое озадаченных полицейских, мужчин среднего возраста, которые рассчитывали, что дневная смена не принесет ничего, кроме пары-тройки магазинных воришек. Они старались не отставать, но Джейми, несмотря на его причудливую походку, бежал довольно резво. Он, словно футболист, маневрировал между семьями, студентами университета и туристами из Японии, которые нацеливали на него свои фотоаппараты. Джейми снова заверещал во всю глотку: "ТАМ БОМБА! ТАМ БОМБА!!!"

Его наволочка сползла в сторону, и он моментально ослеп. Не имея времени пожалеть об этом, он сдернул ее с головы, отбросил в сторону, и та тихо спланировала на тротуар, где ее могли бы подобрать на досуге полицейские. За его спиной, рядом с казино, дым расползался в великолепный серый туман. Хлопки и взрывы достигли пика, затем стихли.

Не было никакой бомбы. Хлопки и взрывы издавали петарды, которые он приобрел в подпольном магазинчике в Фортитуд-Вэлли(3). После того как он раскрасил себя в общественном туалете и прокрался по Куин-Стрит в одном только плаще, он обернул длинный рулон петард вокруг одного из кустов в начале Куин-Стрит. Он не имел ни малейшего понятия, произведет ли все это впечатление на клоунов, или увидят ли они это как-то вообще, но это было все, что он смог придумать. Если бы не встряска, которую получил его разум в процессе издевательств клоунов, - а кровь Стива стала последней каплей, - он просто позвонил бы в полицию и избавил себя от проблем.

Но пока он мчался вниз по улице, всех проблем прошедшей недели словно бы и не было. Всплеск адреналина не был похож ни на что, испытанное им ранее. Его разум работал будто пленка в ускоренной перемотке. Он не чувствовал ни асфальта под избитыми ступнями, ни растянутых мышц на ногах, ни того, как шлепают по ляжкам его яйца. Он чувствовал, что может подняться и взлететь.

Ясное дело, в толчее торговой улицы он не мог продолжать так бежать вечно. Он мчался на стену из людей и видел, что прохода нет. Он налетел на двух одетых в форму школьниц, завизжавших, когда все они упали. Он почувствовал, как его пенис мазнул по одной из школьных сумок, и было просто чудом, что он не приземлился прямо на них самих. С земли он увидел, как на светофоре в конце улицы затормозил фургон программы "Семь Новостей". Оператор высовывался из окна, на его лице расплывалась широкая улыбка, а его камера была направлена на Джейми.

Джейми поднялся на ноги, запоздало прикрывая пах, и школьницы завизжали снова. Это не очень-то хорошо будет смотреться в новостях. Оглянувшись через плечо, он увидел приближающихся полицейских. Еще двое бежали навстречу ему. Он втянул воздух сквозь сжатые зубы и бросился в сторону площади Короля Георга. Парк был полон голубей, туристов, пассажиров, ожидающих поезда, студентов, читающих на лужайках. Он пробежал прямо через них, адреналин все еще кипел в нем, притупляя боль. Притупляя мысли о последствиях. Последствия будут, только если он остановится. А он этого делать не собирался...

Все это закончилось позорным шествием нагишом и в наручниках через площадь Короля Георга. Женщина-полицейский бросила ему полотенце, чтобы он прикрылся, с выражением полного безразличия на лице.

"Вы не понимаете! - кричал он на них, когда его повалили на землю. - Клоуны... я должен был... клоуны меня заставили..."

В кабинете для допросов ему зачитали обвинения. Появление в общественном месте в непристойном виде, хулиганские действия, нападение (школьницы), возможные развратные действия в отношении несовершеннолетних (школьницы), нарушение общественного порядка, незаконное хранение пиротехники, препятствование осуществлению правосудия. Ему сказали, что еще свяжутся с ним позже по поводу дополнительных обвинений, после того как проконсультируются с федеральной полицией - недавно были приняты новые антитеррористические законы, согласно которым, за ложные угрозы взрыва наказание грозило такое же, как за реальные. Что означало, что Джейми официально мог считаться террористом. Если до этого момента Джейми казалось, что он вот-вот расплачется, то сейчас он заплакал по-настоящему.

В довершение всего был еще вопрос о возможном убийстве Стива, о котором он даже не осмеливался заикнуться. Он понимал, что должен был рассказать им, но в этот момент ему хватало того, что он занимался ответами на их вопросы. После такого выброса адреналина его накрыла жуткая усталость, и все что он хотел, это заползти в какое-нибудь теплое место и закрыть глаза.

Была полночь, когда его выпустили из участка. К этому времени новая и более страшная мысль пришла ему в голову: "Все это, до последней детали, на самом деле в твоей голове. Возможно, ты все это вообразил с самого начала, когда первый раз увидел на дороге клоуна. Если ты и в самом деле настолько чокнутый, угадай что? Возможно, ты также в ответе за те кровавые пятна в комнате Стива. Может, ты сделал это во сне. Может, ты прокрался к нему и изрубил его на части. Может, это ты разнес дом. У тебя могут быть большие, большие проблемы, и не только с законом. У тебя проблемы здесь, в твоей собственной голове. Ты можешь никогда больше не увидеть солнечный свет".

На все это он не мог найти возражений, пока медленно брел домой. Если каким-то чудом Стив будет там, живой и невредимый, может быть, он сможет по-тихому лечь в психушку и попытаться забыть все это.

Когда он добрался до дома, то увидел записку, лежащую на его постели из диванных подушек. Он остановился в дверном проеме, глядя на нее и слегка покачиваясь. Он стоял так почти пять минут, за время которых его сердце словно перестало биться. Весь город снаружи притих.

Он подошел к своей постели и поднял записку. Он гласила:

"Поздравляю.

Гонко, Цирк семьи Пайло".

В шатре клоунов Гоши издавал вибрирующие посвистывания, похожие на чирикание попугайчика. Этот звук не значил ничего конкретного, просто показывал, что кое-какие его шестеренки все еще крутятся, что в какой-то своей манере Гоши все еще тикает.

Клоуны наблюдали весь этот спектакль в хрустальном шаре, начиная с того, как Джейми раскрасил себя и до настоящего момента, когда его повязали напротив здания городской ратуши. Два офицера прижимали его к земле, а он пинался и брыкался. Все это время Дупи отпускал комментарии, которые сводились к: "Ох... боже ж... что он?.. где он?... боже ж..."

Рот Гонко чуть повернулся вокруг своей оси - улыбка, различимая лишь опытным глазом. Пока Джейми уводили со скованными за спиной руками, с опускающимся на его лицо выражением смирения, Дупи повернулся к Гонко и спросил:

- Он ведь хорошо справился с деланием этого, Гонко? Гонко, хорошо ведь справился он? Гонко, помнишь, я спрашивал тебя, справился ли он хорошо?

Зрачки Гонко скользнули в сторону.

- Я думаю, он справился просто отлично.

- Ага, вот и Гоши тоже так думает, точно, Гоши? Точно?

- У-у.

Гонко снова положил ладонь на стекло, как человек гасящий свечу.

- Все лучше, чем залезать на эту чертову крышу, - пробормотал Гонко. - Отдам ему должное.

Гоши издал глухой свист. Клоуны встали. В качестве дивана они использовали связанного человека с кляпом во рту. Человека звали Стивом, и он был в отключке.

- Дадим юному Джей-Джею пару часиков потомиться и сходим заберем его, - сказал Гонко. - Раф сможет послать записку, когда придет в себя. И уберите это, - он ткнул в бессознательное тело носком ботинка, - с моих глаз.

Джейми не проснулся в ту ночь, когда руки аккуратно подняли его с пола, Гонко позаботился об этом. Из всего оружия в клоунском арсенале хлороформ был немного консервативным средством, но эта штука работала, и он никогда не отправлялся на похищение без нее. Он прижал белый носовой платок к лицу спящего Джейми на шесть секунд, а затем затолкал его обратно в карман.

С ним были Рафшод и Дупи. Они были с ним и на захвате Стива. Кровь в комнате Стива на самом деле была кровью Рафшода, разлитая там для пущего эффекта. Они втроем засунули Джейми в мешок для трупов, который захватили с собой. Гонко нравилась мысль о том, как человек неожиданно просыпается внутри такого мешка, его рот скривился вбок, когда он застегивал молнию. Остальные два клоуна подняли тюк и вытащили Джейми на дорогу. Рядом с домом был припаркован ют(4), его работающий мотор был единственным звуком на залитой лунным светом улице. Клоуны положили мешок в кузов. Дупи и Рафшод принялись яростно сражаться за место рядом с водителем, ширкая по обочине своими клоунскими башмаками. Дупи победил. Рафшод запрыгнул в кузов к Джейми. Гонко рванул с места, вильнув на дороге, чтобы истребить по пути двух бродячих кошек. Дупи сказал ему, что это не смешно.

Через километр они притормозили рядом со строительной площадкой, где возводился многоквартирный дом. Именно отсюда Гонко и позаимствовал ют. Он спрыгнул с водительского сиденья, открыл капот и вынул из своих штанов тесак. Им он рубанул по двигателю пару раз, просто ради прикола. Металлический звон от его ударов прозвучал в тишине ночи словно выстрелы. Он вытащил из кармана поздравительную открытку и написал на ней: "Спасибо, что одолжил, Боб". Владельца юта звали Бобом. Боб не знал Гонко, а Гонко не знал Боба. Целью этого мероприятия было потрахать Бобу мозг. Гонко поставил открытку на приборную панель, вытащил из другого кармана розу и положил рядом с открыткой.

Три клоуна перелезли через ограду, аккуратно передавая Джейми друг дружке. Дупи жаловался на спину, но Дупи был еще тот лживый засранец. Клоуны направились к кабинке портативного туалета в углу двора. Они вошли, поставив мешок вертикально. Внутри было жутко тесно. В руке Гонко появилась пластиковая карточка, которой он провел над замком. Загорелась маленькая красная лампочка, и с потолка упал рычаг. Он дернул его в сторону, и пол со скрипом пополз вниз, словно лифт, чем он собственно и являлся. Их было несколько в одном только этом городе, и еще тысячи по всему миру. Над их головами скользнула платформа, замещая пол, на котором они теперь стояли. Лифт немилосердно дергался. Это был очень долгий спуск.

Наконец они остановились, но не раньше, чем Дупи оглушительно пёрнул, отравив маленькое пространство такой едкой вонью, что все зашлись в приступе кашля.

- Неплохо, - заметил Гонко со слезящимися глазами.

Дупи извинялся без перерыва, но Дупи был еще тот лживый засранец. Двери лифта открылись.

В цирке была ночь. Силуэты покосившихся цыганских лачуг стояли вокруг них, словно грубо вырезанные из картона аппликации на темной бумаге. Чертово колесо вырисовывалось на фоне беззвездного неба, словно сгорбленный скелет какого-то гигантского животного. Вдалеке что-то завыло. Клоуны шли домой, волоча своего новобранца за ноги.

(1) Куин-Стрит-Молл (англ. Queen Street Mall) - длинная (почти 500 м) пешеходная улица в центре Брисбена, с расположенными на ней магазинами, практически один большой торговый центр.
(2) Монти Пайтон (англ. Monty Python) - комик-группа из Великобритании, известная во многом своим юмористическому телешоу "Летающий цирк Монти Пайтона", выходившем на BBC в 1969-1974 годах.
(3) Фортитуд-Вэлли (англ. Fortitude Valley) - пригород (район) Брисбена, культурный и развлекательный центр.
(4) Ют (англ. ute) - разговорное название пикапов в стиле "Coupé utility", представляет собой легкий коммерческий автомобиль с открытой грузовой платформой.

Читать следующую часть

странные люди что это было сны необычные состояния исчезновения

976 просмотров

+11

Обсудить

Предыдущая история Следующая история

Покров-17 (Страшные истории / HIDDEN)

Жар-цвет. Часть 1. Глава 1-8 (Страшные истории)

0 комментариев

Последние

Написать

Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

Комментариев пока нет