Иллюстрация Ольги Мальчиковой

На асфальтовой дорожке за серым девятиэтажным домом было темновато. Фонари горели вполнакала, словно им тоже недоплачивали. Свернув на нее, Вадим расправил наконец плечи и встряхнулся. Рынки он не любил с далекого детства. Рынки и очереди.

Поправив туго набитый рюкзак, Вадим сунул руку в карман пальто. Нащупал брелок с ключами. Осторожно надавил на большую кнопку. Стоявший на дорожке зеленый демобилизованный «уазик» моргнул поворотниками. Вадим подошел к машине, отпер дверцу, забросил рюкзак на заднее сиденье и сунул ключ в замок зажигания. Мотор заурчал. Вадим достал из кармана на дверце щетку — смахнуть нападавший на лобовое стекло мокрый снег. В легких осенних туфлях уже хлюпало. Ладно, сейчас включит печечку... Он задумчиво посмотрел на щетку в руке.

Может, придумать оружие пооригинальнее, чем этот завалящий ТТ? Хотя — легенда...

Сев в машину, Вадим осторожно тронул ее с места и углубился во дворы. Дорогу до трассы он помнил плохо. И чего его понесло в Расторгуево?

Увидев впереди пляшущую изломанную тень, вынырнувшую из-за угла кирпичной пятиэтажки, Вадим поспешно надавил на тормоз. «Уазик» мотнуло, и он едва не вписался в раздолбанную «Ниву», двумя колесами стоявшую на газоне под облетевшей березой.

Мужчина в коричневом плаще и сдвинутой на затылок шляпе торопливо хромал навстречу. А в спину его подталкивал яркий желтый свет фар.

Вадим пригнулся. Он слышал разные страшные истории о «стрелках» и «разборках», и быть свидетелем чего-то подобного никак не хотелось. Не говоря уже о «принять участие».

Взвизгнули шины, проскальзывая на заплеванном снегом асфальте. Из-под руля Вадим видел, как мужчина в плаще развернулся и вскинул было правую руку, но преследовавшая его машина была уже совсем рядом. Человек бросился в куст, а машину пронесло мимо и приложило мордой о фонарный столб. Задняя дверца распахнулась. На свежий воздух вывалился человек в кожанке с задранным выше ушей воротником. Слегка пошатываясь, он подбежал к Вадимовому «уазику», привалился к нему — и очень удивился, уйдя правой рукой по локоть в открытое окошко.

Раздался негромкий хлопок.

Человек в кожанке дернулся и осел на землю.

Снова хлопок.

«Стреляют же», — мелькнуло у Вадима в голове. Он лег на сиденье, оглянулся. Мертвец еще висел на дверце, и в его руке был пистолет. Может быть, тот самый ТТ... Вадим в этом не разбирался.

Он осторожно протянул руку, взял оружие за ствол, потянул.

Громыхнуло. Ладонью он словно коснулся сковородки, но пуля вылетела наружу, всего лишь раскокав стекло в пассажирской дверце. Зато Вадим был теперь вооружен. Неизвестно зачем. И в машине оставаться было опасно. Он приоткрыл правую дверцу, ужом выполз из салона и припал к земле.

«Уазик» чуть качнуло. Почти над самым ухом раздался еще один выстрел. Вадим развернулся, падая на спину.

Это был тот, преследуемый. Уже без шляпы. Он сидел и выцеливал кого-то из преследователей, прикрываясь капотом «уазика». Вадима он, кажется, не заметил вовсе.

Выстрел. Посыпались осколки. Вадим посочувствовал своей машине. Надо же, в военное время не попасть под пули, а в мирное...

Снова взвизгнули покрышки, проскальзывая на мокром асфальте. Мужчина в плаще скривился — и через мгновение оказался за рулем «уазика», едва не наступив на перепуганного хозяина машины. Потянувшись к правой дверце, он бросил что-то в Вадима. Предмет звякнул, ударившись о рукав пальто, и упал на присыпанную снежком коричневую листву.

Брелок с ключами и знакомой эмблемой: стрела с индейским головным убором в зеленом кружке.

Вадим поднял брелок и вопросительно глянул на мужчину в плаще. Тот махнул рукой куда-то в сторону дворов, потом сжал кулак и оттопырил большой палец и мизинец. Приложил получившуюся фигуру к скуле, словно приглашая выпить...

«Позвонить», — догадался Вадим.

Дверь его машины захлопнулась. Мужчина в плаще дал по газам, и «уазик» рванул вперед, а Вадим бросился в противоположную сторону.

За спиной раздался металлический удар.

Вадим не собирался ничего искать во дворах. Он понятия не имел, что там будет за машина, к которой должны подойти ключи. И вообще он считал, что идет прямиком к станции, чтобы сесть на электричку — и выкинуть из головы... произошедшее.

«А как бы поступил Скорпион?» — подумалось мельком.

Ну, начнем с того, что это Скорпион сейчас сидел бы в угнанном «уазике» или отстреливался от преследователей. И потом, у того был пистолет.

Правая рука слегка онемела. Вадим остановился и поднес ее к лицу. На ладони лежал небольшой аккуратный черный пистолет.

Казалось, эта штука сейчас укусит. Вадим торопливо сунул руку в карман и огляделся — не заметил ли кто. Улочка была пуста. Возможно, шум от перестрелки был слышен и здесь, хотя сейчас все было тихо.

Слишком.

На углу дома мерцала табличка с номером. И под ней, последней в ряду припаркованных на тротуаре автомобилей, стояла скромная зеленая машинка, казавшаяся пришелицей из совсем другого мира.

Вадим нацелил на нее брелок и надавил на кнопочку отключения сигнализации. Машина приветственно откликнулась. Подобравшись к ней, Вадим открыл ключом дверцу и забрался внутрь. По сравнению со старым, пропахшим дешевыми папиросами «уазиком» это был почти космолет. Хотя и чешский. Вадим положил руки на руль, погладил искусственную кожу. Осторожно сжал пальцы.

Ничего. Машинка, казалось, была не против. Он завел мотор и вспомнил о просьбе мужчины в плаще. Позвонить.

«Куда?»

Открыв бардачок, Вадим нашарил там пачку «Marlboro», большую книжку-органайзер в черной обложке — и аккуратную телефонную трубу с выступом антенны. Повертел ее в руках, припоминая неуклюжий кирпич, которым так гордился шеф. Да уж... Орудие буржуазии. Чем меньше — тем круче.

Аккумулятор у телефона был уже подсевшим, но на пару-тройку звонков должно хватить. Отложив пока трубу в сторону, Вадим раскрыл органайзер. В отделении для денег лежали пара потрепанных тысячных купюр и новенькая сбербанковская карточка. Вадим закрыл его и полистал записную книжку. Номера телефонов, адреса, какие-то имена, цифры...

В машине вдруг стало светло. Откуда-то из-за спины ударил яркий свет фар. И Вадим, отшвырнув книжку, захлопнул дверь и надавил на подвернувшуюся под ногу педаль.

Тихо. Спокойно. Никто не преследовал. Никто не пытался протаранить или пострелять по колесам.

Ложная тревога, которая, однако же, пронесла Вадима аж до самой Москвы. Он утер вспотевший лоб — в машине было жарко. Выключил печку и взялся за органайзер. Пролистнул. Насторожился. Пролистнул еще раз.

На полях книжки были четыре циферки, из которых получалось написанное столбиком число. Вынув из петельки органайзера ручку, Вадим записал на ладони: один-четыре-два-девять.

Впрочем, на телефонный номер это не походило.

— Ну так кому звонить? — спросил он у машинки.

Та промолчала, хотя Вадим не удивился бы, услышав приятный женский голос.

В телефонной книге сотового телефона оказался всего один номер без подписей. Вадим нажал на вызов и приложил трубу к уху.

Гудки. Затем:

— А-алло-о! — пропел приятный женский голос.

Вадим едва не выронил трубу.

— Здравствуйте...

Пауза.

— Кто это?

Голос перестал быть таким уж приятным.

— Это... — Вадим запнулся. — Я от вашего... э-э, знакомого, наверное. Он просил позвонить...

— От какого знакомого?

— У него такая зеленая «шкода», знаете...

— Знаю. Понятно. Можно его к телефону?

Вадим замялся.

— Нет, — сказал он. — Извините. У него... неприятности. Он просил позвонить...

— Повторяетесь. Где вы сейчас?

— Я на Липецкой, у кольцевой...

— Отлично, — сказал женский голос спокойнее. — Тогда... Едете по Липецкой до моста над железкой...

— Их таких два, — перебил Вадим.

— Верно. Знаете, хорошо. Едете до второго моста, там встаете на обочине и звоните мне. Я подойду.

— Понял.

— Чудесно, — сказал женский голос. — Тогда — жду звонка.

Вадим прижал «шкоду» к обочине, включил аварийку и перебрался из-за руля на пассажирское сиденье. Приоткрыл дверцу. Огляделся. Никого. Знак автобусной остановки на столбе и тропинка, уходящая в кромешную темноту. Редкие машины, проезжаюшие мимо. Лишь бы никто не притормозил и не предложил помочь. Или наоборот...

Захотелось курить. Вадим достал из пачки сигарету, порылся в бардачке, но зажигалки не было. Вздохнув, он бросил сигарету в грязную жижу у бордюра и снова взялся за телефон.

Гудки.

— Алло?

— Я на месте.

— Вижу. Может, вам огоньку?

Вадим выронил телефон вслед за сигаретой. Женщина стояла совсем рядом. Как он умудрился ее проморгать?

— Растяпа, — вздохнула женщина, подходя ближе.

Вадим глянул на нее снизу вверх. Черный плащик, перехваченный на тонкой талии поясом, под плащом светлая водолазка. Коротко стриженные волосы торчат ежиными колючками.

Женщина открыла заднюю дверцу и устроилась на сиденье.

— Как вас зовут? — спросила она.

— Вадим.

— Чудесно. Садитесь, Вадим, за руль. Поедемте в нумера.

Вадим перебрался обратно на водительское место. Посидел немного, вцепившись побелевшими пальцами в баранку. Заглушил мотор, вынул из замка зажигания ключ и не глядя швырнул его через плечо.

Брови женщины выскочили за границы зеркала заднего вида.

— Не поняла.

— Я привел вам машину. Что с ней делать — ваша забота.

— Увы мне, я не умею водить. Обычно этим занимался Кир, но он, видимо, вне доступа... А вы что, просто решили выполнить просьбу незнакомого человека и награда вам не требуется?

Вадим помедлил.

— Вообще-то, выходит так, что свою машину я потерял.

— Ну вот видите, — улыбнулась женщина. — Расскажите мне, что произошло... — И добавила чуть мягче: — Меня зовут Мария.

Вадим кратко пересказал случившееся. Женщина опустила голову, упершись подбородком в сцепленные замком руки в черных перчатках.

Тишина становилась невыносимой, и Вадим включил радио.

— ...At paranoias poison door! Twenty first century schizoid man!

— Выключите! — сказала Мария севшим голосом.

Вадим оборвал поток темной материи, затопившей салон автомобиля.

— Спасибо... Поехали. Через мост и в гаражи. — Она ткнула большим пальцем в левое окошко. — Как предпочитаете, наличными?

— Я подумаю по дороге, — ответил Вадим.

«Любопытный сюжет выходит, — подумал он. — Я бы только вставил в следующую миссию какую-нибудь пакость. А то все слишком просто...»

Зеленая «шкода» миновала ворота с поднятым шлагбаумом. Вадим, следуя указаниям Марии, свернул в третий ряд и подъехал к коричневым гаражным дверям, единственным, над которыми горел свет. Мария выбралась из машины и сказала:

— Сейчас...

И она сильно грохнула по двери кулаком. В воротах почти мгновенно открылась небольшая дверца. Словно их ждали.

— А, привет... — раздалось изнутри.

— Открывай ворота, Сереженька.

Дверца закрылась. Ворота пришли в движение.

— Посторонись!

Мария отодвинулась, дождалась, когда коренастый мужик в клетчатой, заляпанной черным рубашке распахнет воротину полностью, и сделала приглашающий жест:

— Прошу. Как говорится, будьте как дома...

— Где, интересно, говорится, — пробормотал Вадим.

Мария услышала.

— В «Упанишадах».

— Не смотрел...

Вадим ввел «шкоду» внутрь. Помещение оказалось больше, чем представлялось снаружи — оно занимало сразу два гаража. Похоже, солидные люди занимались здесь незаметным ремонтом своего личного автотранспорта. Или чем-то наподобие. В углу у верстака сидел еще один здешний «мастер», тоже в клеточку.

— Что там? Проблемы с мотором? — спросил Сергей, закрывая ворота на засов.

— С тормозом, — отозвалась Мария, обмахиваясь записной книжкой, как веером.

Вадим нахмурился. Он не помнил, когда передал женщине органайзер.

— Глуши мотор, — сказал Сергей, стукнув кулаком в стекло.

Этот поворот сюжета он, похоже, угадал.

Приоткрыв дверь машины, Вадим выскользнул из нее — и прижался к Марии. Его левая рука аккуратно сжала женщине шею, правая ткнула под ребра пистолет, о котором он в разговоре не упомянул.

— Назад!

— Отпусти! — Мария оскалила зубы, кося на Вадима, как перепуганная лошадь.

— Пока будем говорить так.

«Мастера» переглянулись. Сергей демонстративно сунул руку в карман. Второй неторопливо встал с жестяной бочки, заменявшей ему табурет.

— И у кого из вас карточка? — спросил он, сверкнув металлическим зубом.

— Подождите! — простонала Мария. — Давайте мы все успокоимся... Где этот Тарантино, когда он так нужен?!

«У каждого свои ассоциации», — подумал Вадим, стараясь не выпускать «мастеров» из поля зрения.

Подельники Марии снова переглянулись — и нарочито медленно вытащили оружие.

Раздумывать больше было не о чем. Вадим вытянул руку и трижды пальнул в сторону Сергея. В ответ грохнул еще один выстрел. В стеклах «шкоды» появились некрасивые дырки. Мария вскрикнула.

Вадим оттолкнул женщину и упал на колено.

— Серег, добей ее! — раздалось от верстака.

Сергей не ответил. Вадим выстрелил под днище. Пуля взвизгнула, срикошетив от кирпичного пола. По ту сторону машины зашлись руганью. Вадим прыгнул, перекатился через капот — и свалился на второго «мастера», которого ему никто так и не представил. Тот почти лежал на полу, вытянув руку слишком далеко под машину.

— Серег!..

Твердая рукоять пистолета несколько раз опустилась на его затылок.

Еще один выстрел. Потом тихий голос:

— Стоп камера.

Вадим сидел, прислонившись спиной к дверце машины. Запах рвоты неприятно бил в ноздри. «Скорпиона бы не вырвало... И в игру такое не вставишь. Ладно, выкрутимся...»

— Эй, там, ты живой? Вадим?

— Разве это жизнь?

Он утер рот рукавом. В ушах звенело, голова казалась совсем чужой.

— Помогите мне...

Вадим встал и обернулся.

Оказывается, Мария тоже была вооружена. В ее руке, пристроенной на капоте «шкоды», поблескивал маленький изящный хромированный пистолетик, который, наверное, умел делать маленькие изящные отверстия в больших грубых неотесанных мужиках. Или в лохах вроде него...

— Что у нас дальше по сценарию? — спросила Мария.

Лицо женщины поблескивало от пота. Глаза были затуманены болью. Вадим почувствовал укол жалости.

— Не знаю, — сказал он, сунув свое оружие в карман пальто.

— Я бы на вашем месте поставила на предохранитель. — Мария подняла руку с пистолетом, прижала рукоять к щеке. — Неважно... Мне нужно к доктору. — Она продемонстрировала испачканные кровью пальцы. — Подбросите?

— Только без шуток.

— Я так не сумею, — пожаловалась Мария, пытаясь подняться на ноги.

Вадим подхватил ее за талию. Женщина зашипела:

— Осторожнее!

— Я стараюсь... Черт вас всех дери, и зачем это было нужно?

— Так интереснее... Ну, и деньги тоже.

Вадим посадил женщину на пассажирское сиденье. Она глянула под ноги на лежавшего на полу «мастера»:

— С-скотина!

Выстрел показался слишком тихим. То ли пистолетик был таким негромким, то ли Вадим слегка оглох... Он стряхнул осколки стекла со своего сиденья и забрался внутрь.

— Куда едем? В больницу? Тут совсем рядом...

— У меня свой ветеринар есть. Дуй назад, у почты повернешь налево... То есть не у почты...

— Я понял.

— Ворота открой, придурок.

Пришлось снова вылезать. Вадим открыл ворота, вывел машину наружу, потом вошел в гараж. Записная книжка валялась на залитом кровью полу. Он поднял ее, выпрямился и постоял некоторое время, пережидая, пока темнота перед глазами рассосется.

Это момент тоже следовало запомнить.

Переезжая мост у большого парка, Вадим покосился на свою спутницу. Что она еще могла выкинуть? А потом вдруг вспомнил: совсем рядом был уличный банкомат, и работал он круглосуточно... когда работал вообще.

Вадим съехал с моста, повернул направо и, проскочив светофор на красный, припарковался у автобусной остановки. Затем потряс Марию за плечо. Женщина застонала и открыла глаза.

— Приехали?..

— Нет. Деньги вперед.

— Ты о чем? У меня нет...

Вадим помахал банковской карточкой, которую достал из органайзера:

— Все у тебя есть. И в первую очередь — код от этой штучки.

— У меня дырка в боку.

— Ну не в голове же.

— Ты!..

Вадим без труда отнял у нее оружие: Мария даже не продела указательный палец в скобу.

— Меня ты добила бы не задумываясь. Столько уже продержалась — еще пять минут роли не сыграют. Говори.

Он сжал кулак и приготовился записывать на фаланге большого пальца. Цифры на ладони женщина тоже заметить была не должна.

— Один, два, четыре, девять, — тихо сказала Мария.

Вадим едва сдержался, чтобы не ударить ее по лицу. Хотя и женщина, хотя и ранена. Лишь кивнул через силу:

— Хорошо. Я сейчас. — Открыл дверцу и добавил: — А говорила, не сможешь.

— Что?

— Без шуток.

— Сука ты... — Мария откинула голову на подголовник и закрыла глаза.

Вадим поднялся по лесенке. На последней ступеньке поскользнулся, но успел ухватиться а перила. Вставил карточку в банкомат — тот, к счастью, был исправен — и набрал код, продиктованный Марией. Дать ей шанс...

Разумеется, не сработало. Скрипнув зубами, Вадим набрал тот, что был записан цифрами, разбросанными по страницам книжки.

Подошел.

На счете было девятнадцать рублей девяносто пять копеек.

Этого он не ожидал. Чего угодно — но только не этого.

Вадим крутанулся на каблуке, сделал шаг — и увидел, что в машине никого нет.

Лестницу словно выдернуло у него из-под ног. Он скатился вниз по холодным ступеням. Левая рука схватилась за что-то. В плече больно хрустнуло.

А потом мотор «шкоды», до того спокойно урчавший, взревел. Над рулем показалось яростное женское лицо.

Горло неприятно саднило. Вадим приподнял голову со ступеньки и огляделся в поисках того, кто еще совсем недавно так громко кричал. Увидел «шкоду». Ее капот буквально нависал над ним. Вадим шевельнулся. Его ноги были где-то под машиной.

Боли не было. То ли еще, то ли уже.

Вадим уперся ладонями в бампер, но то, что он пытался сдвинуть, было слишком тяжелым. В левой руке что-то мешало. Опять... Нет. Карточка. Упираясь в бампер, Вадим приподнялся, чтобы хоть заглянуть в лобовое стекло.

Опять никого. Наверное, просто лежит на сиденье. Как ее... Мария. От потери крови. Она же не умеет водить... Не пристегивается... Перепачкает там ему всю обивку... Сколько в наши времена стоит химчистка?..

Ему показалось, что на дороге появился еще один автомобиль. Сколько сегодня автомобилей вокруг... и все зеленые.

Хлопнула дверца. Кто-то подошел к «шкоде». Раздались два выстрела. Потом над Вадимом качнулись полы коричневого плаща. Они были испачканы землей.

Вадим понял, что все еще сжимает в пальцах пластиковую карточку.

— Что это? — спросил он, выронив ее под ноги подошедшему. — Зачем?..

— Очень нужная вещь. Хичкок называл это «макгаффин».

— Надо будет запомнить. На будущее...

Вадим закрыл глаза. А через секунду вспыхнул свет.

Когда он в последний раз сохранялся?