↑ Галина

Первого января вся наша старая школьная компания собралась у Сыроедовых. Помимо наступившего наконец нового года была еще одна немаловажная причина для встречи: Галине, младшей дочери Анатолия и Марины, исполнилось два года. Случается, что дети рождаются в первый день нового года. А бывает, что и в лишний день високосного.

Сама малышка плохо понимала, что происходит. Что это за суета вокруг нее, елки и праздничного стола? Впереди у Галки была бесконечная жизнь, и даты для нее еще не имели значения. Но, как бы там ни было, с ролью именинницы девчушка справлялась отлично. Одетая в роскошное темно-синее платье, с огромным голубым бантом на голове, Галина с чрезвычайно серьезным видом восседала на диване и время от времени благосклонно наклоняла кукольную головку, принимая очередной подарок.

Когда подошла моя очередь возложить подношение к ногам маленькой богини, я вручил Галине куклу размером с нее саму, погладил по головке и шутки ради, подмигнув сидевшему рядом с дочерью отцу, спросил:

— Ну как, Галочка, расскажешь нам, старикам, что чувствует девочка, когда ей исполняется два года?

Галя очень серьезно посмотрела на меня большими карими глазами и ничего не ответила. Она вообще очень мало говорила. И только отдельные слова, не пытаясь связать их в осмысленные фразы. Все, что ей требовалось, Галя могла прекрасно объяснить жестами. В этом не было никакой патологии, просто девочка пока еще не видела вокруг себя ничего настолько важного, чтобы начать пользоваться всеми возможностями вербальной семантики. Толик так просто уверял всех, что чем позже ребенок начинает говорить, тем он умнее. Вот и на этот раз многозначительно-безмолвный ответ Галины на мой ничего не значащий вопрос привел Сыроедова в полнейший восторг. Толик громко засмеялся и, приобняв за плечи, прижал к себе дочку.

— Понял. — Я улыбнулся и поднял руки, признавая свое поражение. — Но у меня есть еще один очень хитрый вопрос. — Я наклонился и таинственным полушепотом спросил у внимательно смотревшей на меня девочки: — А помнишь ли, Галя, где ты была, когда тебя с нами не было?

И тут, к нашему с Толиком изумлению, Галина отчетливо и ясно произнесла:

— Я была в саду.

Причем сказано это было с таким серьезным видом, что оба мы на какое-то время обомлели.

— Что ты сказала? — придя в себя, тут же спросил у дочери Сыроедов.

Но в этот вечер Галина не сказала больше ни слова.

↑ Антон

Сейчас трудно представить, что было время, когда имя Анатолия Сыроедова мало кому о чем-то говорило. А теперь…

Наверное, и у вас во внутреннем кармане пиджака лежит миниатюрный приборчик со странным названием «Бодо». Да кто сейчас без него обходится? А помните, что творилось, когда запускали в серийное производство первую модель ауросканера Сыроедова? Представители серьезных академических кругов высказывали опасения, что под воздействием сыроедовского прибора в психоэмоциональном состоянии человека могут произойти необратимые изменения, которые непременно приведут к зависимости сродни наркотической. В конце концов было введено ограничение на использование ауросканеров лицами, не достигшими совершеннолетия. Сыроедов только посмеивался над противниками использования «Бодо», и, как показало время, прав оказался он.

Кстати, название «Бодо» придумал Анатолий. Знаете, что значит это слово? Нет-нет, я имею в виду не официальную версию, гласящую, что слово «Бодо» имеет санскритский корень. Да будет вам известно, слово «Бодо» ровным счетом ничего не значит. Это было первое слово, произнесенное первенцем Сыроедова Антоном. Вот и все.

Сыроедов любил повторять, что самые интересные идеи приходят ему в голову, когда он счастлив. Он действительно был очень счастливым человеком. И вопреки расхожему мнению ему страшно нравилась его смешная фамилия. Он даже пытался докопаться до ее исторических корней, но потерпел неудачу, вдрызг разругавшись со специалистом по генеалогии, доказывавшим ему, что «Сыроедов» — это значит «поедающий что-то в сыром виде». Сам Анатолий Михайлович Сыроедов был уверен, что правильная смысловая трактовка его фамилии сводится к словосочетанию «поедающий сыр».

И еще Анатолий очень любил своих детей, которых называл не иначе, как соавторами всех научных разработок, сделавших имя Сыроедова известным каждому на планете Земля. Свою знаменитую систему сканирования ауры Сыроедов придумал на второй день после рождения Антона. Так, во всяком случае, утверждал сам Анатолий Михайлович.

Придумал-то он ее, может быть, и за полчаса, но доработка прибора заняла около двух лет, притом что на Сыроедова работал научный отдел численностью в тридцать одну штатную единицу. Зато по окончании работы это была уже не просто система сканирования ауры, а сканер-корректировщик — знаменитый «Бодо-1».

Как вы, должно быть, знаете, ауросканер Сыроедова снимает ряд физических показателей, определяющих психоэмоциональное состояние человека, и при необходимости слегка изменяет их. Ну, то есть если вам так плохо, что и жизнь не мила, «Бодо-1» чуть-чуть приподнимет вам настроение. Ровно настолько, чтобы вы перестали думать о суициде и сосредоточились на мысли о том, как это вы дошли до жизни такой. И все это в полностью автоматическом режиме, так что пользователь чаще всего ничего и не замечает. Просто была и исчезла вдруг засевшая в сердце заноза. Вроде как сама собой. А может быть, потому что день сегодня необычайно солнечный. Ну как можно грустить в такой день!

Кстати, сыроедовский прибор также мог понизить градус выходящего за рамки приличия безудержного веселья. Но превратить радость в печаль или, наоборот, заставить забыть о горе «Бодо-1» был не в состоянии. Производители ограничили возможности ауросканера все по той же простой причине — неизвестно было, к каким последствиям может привести активное использование сыроедовского прибора. Позже, лет через пять, когда стало ясно, что все опасения напрасны, диапазон возможностей «Бодо» нового поколения с двухзначным серийным номером был значительно расширен.

↑ Дарья

К тому времени, когда, почитай каждый совершеннолетний житель Земли обзавелся миниатюрным ауросканером Сыроедова, сам Анатолий Михайлович уже работал над новым проектом.

Вопрос, который поставил перед собой Сыроедов, нельзя было назвать оригинальным, но и к разряду простых он также не относился. Анатолий решил выяснить, что нужно человеку для счастья. Вот так, не больше и не меньше.

А в семействе Сыроедовых вновь произошло пополнение — родилась дочка Даша. И Толик все свое внимание сосредоточил на младенце. Но наблюдал он за Дарьей не только как заботливый отец, но и как заинтересованный исследователь.

И, как ни странно, Сыроедов быстро решил поставленную задачу. Впрочем, странным это может показаться только тем, кто не знал Анатолия так же хорошо, как мы, его старые друзья. Уж нам-то было точно известно, что ежели Сыроедов поставит перед собой какую-то цель, то непременно своего добьется. Одни из нас считают Толика гением, для которого в принципе не существует неразрешимых задач. Другие уверены, что Сыроедов настолько умен, что никогда не возьмется за задачу, не имеющую решения. Какого мнения придерживаюсь лично я? Извините, но вам я это не скажу.

Одним словом, через полтора года Сыроедов получил универсальную формулу счастья: человек счастлив, когда получает то, чего у него нет, но что ему очень хочется. Скажете, это очевидно? Почему же только Сыроедов смог додуматься до такой простой вещи? Вот то-то и оно!

Открытие свое Анатолий сделал, наблюдая за маленькой Дашей. Малышка тянула ручки ко всему, что ей казалось привлекательным, и начинала плакать, если достать желанный предмет не удавалось. Но стоило дать ей в руку погремушку, которая в данный момент была для нее самой необходимой вещью во Вселенной, как девочка тотчас же, забыв о слезах, счастливо улыбалась.

Сыроедов внес необходимые изменения в очередную серийную модификацию «Бодо». Новый ауросканер обладал способностью давать импульс, воздействующий на периферийную нервную систему. В результате возникала цепная реакция нейроимпульсов, приводившая к тому, что даже законченный мизантроп вспоминал о том, как счастлив был он в детстве. В реальности продолжительность импульса была настолько короткой, что, как правило, человек не успевал ничего почувствовать, но при этом его психоэмоциональное состояние становилось более устойчивым, а взгляд на жизнь куда как оптимистичнее. Теперь он уже не взрывался лишь от того, что в переполненном транспорте кто-то наступил ему на ногу.

Особо следует сказать о том, что импульс счастья, который ежедневно испытывает на себе каждый из нас, поскольку он и по сей день используется в приборах класса «Бодо», является записью нейроимпульсов дочери Сыроедова Даши в момент, когда девочка получила свой первый леденец на палочке.

↑ Галина

Теперь самое время вернуться к началу истории.

Странного ответа Галины на мой вопрос никто, кроме нас с Толиком, не слышал. Сколько мы ни бились, пытаясь разговорить девочку, она молчала и смотрела на нас с Сыроедовым взглядом, не просящим о снисхождении, а скорее насмешливым. Во всяком случае, так нам тогда казалось.

Честно говоря, я не был склонен придавать большого значения словам двухлетней девочки, мне было просто любопытно, сможет ли Галя развить тему сада, в котором она якобы гуляла до своего рождения. Но не таков был Сыроедов.

— Она что-то знает, — сказал мне Толик, когда мы наконец оставили Галину в покое и сели вместе с остальными за стол.

— Что она может знать? — улыбнулся я, давая понять, что понял шутку.

— Она помнит то место, где находилась до своего рождения, — убежденно прижал ладонь к столу Толик.

— Брось, — насмешливо поморщился я. — К этому нельзя относиться серьезно.

— Ты никогда не обращал внимание на то, какой умный, сосредоточенный взгляд у младенцев? — спросил Анатолий.

Я задумался. Своих детей у меня не было, а чужих малышей я видел не так часто, чтобы всерьез заняться изучением того, что таилось в глубине их глаз. Честно говоря, я вообще считал, что у всех малышей выражение лица крайне глупое.

— У большинства младенцев взгляд проживших долгую жизнь стариков, — склонившись к моему плечу, продолжал возбужденно шептать Сыроедов. — Потому что им известно такое!.. — Анатолий сделал жест руками, пытаясь показать то, чего не мог выразить словами. — Они знают все о жизни и смерти. Они знают, куда мы уйдем, когда покинем этот мир. Но они не могут ничего рассказать, потому что не умеют говорить. А к тому времени, когда они обретают дар речь, успевают все забыть. В этом и заключается ирония — мы живем, не помня своего прошлого и не зная, что произойдет с нами в будущем. Галя — это тот редкий случай, когда ребенок уже может что-то сказать и при этом еще что-то помнит из прошлой жизни.

— Ты хочешь узнать, кем была Галя в прошлой жизни? — попытался пошутить я.

— Нет, — отрицательно качнул головой Сыроедов. — Я хочу увидеть Рай!

— Рай? — удивленно посмотрел я на Анатолия.

— Ну да, — кивнул Толик. — Ты же слышал, Галина сказала, что была в саду.

— Ты полагаешь, это был райский сад?

— Ну а что же еще?

— Не знаю… Может быть, это только ее фантазия?

— Возможно, — согласился Анатолий. — Она просто не знала, как назвать то место, воспоминания о котором сохранились в ее памяти, поэтому и назвала его садом. Рай — это чисто условное понятие. Речь идет о месте, в котором пребывает сознание человека между двумя земными воплощениями.

— Нирвана, — подсказал я.

— Точно, — кивнул Сыроедов. — Галя не знакома с этим понятием, вот и начала рассказывать о саде.

— Но, если следовать твоей логике, Галина забудет свой волшебный сад прежде, чем сможет рассказать о нем что-то внятное.

— А я и не собираюсь ждать, — хитро улыбнулся Сыроедов. — Помнишь Лешкины рассказы про сны об армии?

Еще бы не помнить! Лешка рассказывал, что после того, как он отслужил срочную, ему еще лет десять снились кошмары, в которых его по второму, а то и по третьему разу забирали в армию. Рассказчиком Лешка был гениальным, поэтому даже если эти сны казались ему самому кошмарами, то мы, слушая их пересказ, хохотали до упаду.

— А при чем здесь Лешка? — не понял я.

— При том, что Галка тоже видит свой сад во сне, — убежденно заявил Сыроедов.

— Ну, допустим, видит, — не стал спорить я. — Но рассказать-то она о нем не может.

— Зато я могу его увидеть.

Я посмотрел на Анатолия, пытаясь понять, не шутит ли он? Да нет, как будто Сыроедов был абсолютно серьезен.

— Как? — только и спросил я.

— С помощью системы записи нейроимпульсов, которую я использовал, чтобы зафиксировать моменты счастья Дарьи, — объяснил Сыроедов. — Я сделаю запись сегодня же ночью. Потом останется только создать систему декодирования изображения, чтобы каждый смог увидеть Рай или Нирвану — то место, воспоминание о котором живет в каждом из нас до тех пор, пока мы не включаемся полностью в нашу земную жизнь.

— Зачем? — поинтересовался я, накладывая себе в тарелку фирменный сыроедовский салат: судак, яблоки, свежие огурцы, яйца и майонез.

Вопрос мой удивил Анатолия так, что он даже жевать перестал.

— Что значит «зачем»? — Сыроедов положил на край тарелки вилку с наколотым на нее маринованным грибком. — Ты сам разве не хочешь увидеть Рай?

— Не знаю, — пожал я плечами. — Вообще-то я атеист.

— Я имею в виду не библейский Рай, — уточнил Сыроедов, — а то место, где пребывает наше сознание, ожидая нового телесного воплощения. Говоря другими словами, мы получим доступ к иному, более совершенному носителю информации. И это даст нам возможность по-новому взглянуть на мир и на свое место в нем.

— А нам это нужно? — спросил я, решив до конца отыграть взятую на себя роль скептика.

— Человек станет поистине свободным, только когда избавится от страха смерти.

— Ты боишься смерти?

— Нет, но многих этот страх преследует всю жизнь.

— Возможно, — согласился я.

— Я хочу заглянуть в сад, который видела Галка, — настойчиво повторил Анатолий.

Я только плечами пожал — спорить с Сыроедовым бесполезно. Да и есть хотелось.

↑ Сыроедов

А вот теперь я расскажу о том, чего уж точно не знает никто, кроме меня.

Сыроедов добился своего быстрее, чем рассчитывал. Да и странно бы было, если бы у Толика Сыроедова что-то вдруг не получилось. В ходе работы Анатолий решил, что создание декодера, позволяющего увидеть чужой сон на экране, займет слишком много времени, поэтому для начала он решил разработать систему, транслирующую запись донорского сна непосредственно в мозг реципиента.

В этом, скажу я вам, весь Анатолий Сыроедов: то, что для других стало бы эпохальным открытием, — для Толика всего лишь вынужденная задержка в пути. Он непременно хотел добиться того, чтобы каждый смог увидеть картину райского сада на большом экране. И он непременно добился бы своего, если бы вдруг не решил остановиться. Можете такое представить — Сыроедов сказал себе «стоп»?

Анатолий позвонил мне поздно вечером, около полуночи, и спросил, не могу ли я к нему подъехать. Голос у Сыроедова был такой, что я сразу подумал, не случилось ли чего. «Нет-нет, — заверил меня Анатолий, — просто нужно поговорить».

Сыроедов был не из тех, кто в полночь приглашает гостей только затем, чтобы поговорить. Я понял, что нужно ехать.

Сыроедов открыл дверь квартиры еще до того, как я поднялся на этаж.

— Тихо, — сказал он шепотом. — Семейство спит.

Я снял обувь в прихожей, и мы прошли в кабинет Анатолия.

В комнате горела только настольная лампа рядом с компьютером. На экране какой-то график — четыре разноцветные синусоиды то переплетались, то разбегались в разные стороны. Анатолий сел на стул и, ткнув пальцем в клавишу, отключил дисплей.

— Я сделал это, — произнес он шепотом, глядя на ослепший экран.

— Что? — спросил я, хотя уже догадывался, о чем идет речь.

Толик посмотрел на меня и улыбнулся жалобно, как будто прося извинения за то, что натворил.

— Я заглянул в Галкин сон.

— Ты видел сад, о котором она упомянула в день своего рождения?

— Сад. — Сыроедов усмехнулся как-то странно, в совершенно несвойственной для него манере. — Она назвала это место садом, потому что не знала других слов.

— А что это на самом деле?

Сыроедов откинулся на спинку стула и закрыл глаза. То ли свет от настольной лампы изменил черты его лица, то ли Сыроедов и впрямь осунулся за то время, что мы не виделись?

Анатолий всегда был худощавым. Но сейчас щеки его ввалились, тонкая кожа обтянула выступившие скулы, глаза запали, нос заострился. Так и тянуло сказать: как у покойника.

Анатолий молчал. Я ждал, понимая, что если он сразу не ответил на мой вопрос, значит, на то есть причины.

— Сначала я решил, что это ошибка, — все так же тихо, не открывая глаз, произнес Сыроедов. Если поначалу я думал, что Толик говорит шепотом, боясь разбудить спящую в соседней комнате жену, то теперь я понял, что он просто не может говорить громче из-за перехватившего горло спазма. — Я даже готов был смириться с тем, что у Гали какое-то серьезное психическое отклонение. Но я провел серию контрольных опытов. — Сыроедов чуть приоткрыл глаза и посмотрел на меня, как будто через щелку в ширме. — Я просмотрел сны пятидесяти трех детей обоего пола в возрасте от полутора месяцев до двух с половиной лет. Все они видят во сне одно и то же место. То, что Галка назвала садом. И чем младше ребенок, тем ярче образ. Когда я посмотрел сон полуторамесячной девочки, я понял, что если загляну глубже, то не смогу вернуться назад. — Анатолий обескураженно развел руками. Он попытался улыбнуться, но левую щеку свела судорога, и улыбка превратилась в уродливую гримасу. Толик прижал щеку ладонью. — Наверное, я бы сошел с ума, — прошептал он едва слышно, как будто глотая готовые вырваться рыдания.

Выкатившаяся из-под века слеза скользнула по щеке, оставив влажный след.

— Постой! — Я наклонил голову и провел пальцами по бровям. — Я не понял, о каком безумии идет речь? Что-то не так с транслятором?

— Что-то не так со всеми нами. — Анатолий наклонил голову и спрятал лицо в ладонях. — Что-то не так с нашими представлениями о Рае и Аде, о добре и зле. — Он резко вскинул голову и посмотрел на меня. От его взгляда у меня мурашки по спине побежали. Так мог смотреть только человек, побывавший по ту сторону жизни и смерти и лишь каким-то чудом сумевший вернуться назад. Глядя на него, можно было подумать, что он не понимает, где он находится и что с ним происходит. — Возможно, мы выбрали себе не того бога.

— Как это «не того»? — с трудом выдавил я из себя.

Сыроедов как будто и не услышал меня.

— Я видел то место, которое Галка назвала садом, — продолжал он, глядя мимо меня в пространство. — Чем-то оно действительно похоже на сад. Наверное, своей упорядоченной планировкой. Но это не райский сад. Нет. — Анатолий затряс головой так, будто пытался вытрясти забравшихся в волосы муравьев. — Это место — средоточие кошмара и боли. Когда ты находишься там, ужас становится главным и единственным смыслом твоего существования. Я не могу рассказать о том, что происходит в этом саду, потому что в человеческом языке нет для этого слов. Но поверь мне. — Сыроедов неожиданно крепко схватил меня за запястье. — Поверь!

— Я тебе верю, — попытался успокоить я Анатолия. — Но, если это только ночной кошмар…

— Ты ничего не понял, — не дослушав, снова с ожесточением каким-то затряс головой Сыроедов. — Это не ночной кошмар, а реальность, от которой все мы бежим, но которая все равно рано или поздно всех нас поглотит. Мы привыкли считать, что наша жизнь на земле наполнена страданиями, но чем больше мы будем страдать здесь, тем большую радость обретем после смерти в ином мире. На самом деле все не так. Совсем не так. Мы уже живем в Раю. Не знаю уж, за какие заслуги мы сюда попадаем, но только никому не дано вечно наслаждаться прелестями Рая. Приходит срок, и мы должны вернуться.

— Куда? — спросил я так тихо, что сам себя не услышал.

Должно быть, Сыроедов угадал мой вопрос.

— Не знаю, — устало пожал он плечами. — Да и какое это имеет значение.

— Верно, — кивнул я.

Минут десять мы сидели молча. Я пытался осознать смысл услышанного. Сыроедов был жутко напуган, никогда прежде я не видел его в столь подавленном состоянии. И это служило лучшим подтверждением того, что ко всему им сказанному следовало отнестись с полной серьезностью. С другой стороны, сад, который попытался, но так и не смог описать Сыроедов, оставался для меня полнейшей абстракцией, не способной не то что напугать, а хотя бы вселить беспокойство в душу.

Ну хорошо, теперь я знаю, что после смерти меня, да и не меня даже, а только душу мою, которая неизвестно что собой представляет, — ожидают вечные страдания. Или не вечные, а только до следующего земного воплощения?.. Хорошо, пусть будут вечные — все равно я не знаю, когда произойдет очередная реинкарнация. Может быть, для этого нужно сделать что-то героическое, — так я до геройских подвигов не охоч. Но все это будет потом. Конкретно — неизвестно когда. Так что это меняет в моей нынешней жизни? Подумав как следует, я пришел к выводу, что совершенно ничего.

— И что ты обо всем этом думаешь? — прервал молчание Анатолий.

— Не знаю, — качнул я головой. — Честное слово, не знаю.

Сыроедов почесал ногтем переносицу.

— Но ведь что-то нужно делать?

Я приподнял бровь.

— Зачем?

— Ну, как же… — Сыроедов умолк, не закончив фразу.

Кажется, он начал думать так же, как я.

— Помнишь, ты сам как-то сказал, что дети знают больше, чем взрослые, только вот говорить не умеют?

— Да-да, — быстро кивнул Анатолий.

Он пытался, но все еще не мог ухватить нить моей мысли.

— Мы должны учиться у детей.

— Чему?

— Тому, что они умеют лучше всего. Забывать.

— Забывать… — Анатолий выпрямил спину, закинул правую руку за спинку стула, левую положил на затылок. — Забывать, — повторил он еще раз. — А знаешь, друг мой, — произнес он вдруг совершенно другим, уверенным и ясным голосом, — только что ты сделал гениальное открытие.

— Да неужели? — улыбнулся я.

Меня радовало не столько то, что Сыроедов назвал меня гением — а в его устах это была действительно похвала, а не насмешка, — сколько то, что я видел — Толик возвращается в свое обычное состояние.

— Да-да, — дважды уверенно кивнул Сыроедов. — Ты первый понял, в чем заключается истинное счастье человека. Да и всего человечества в целом.

— Честно говоря, я этого и сейчас не понимаю, — признался я. — А в чем оно?

— В умении забывать.

↑ Галина

Анатолий Михайлович поступил так, как сказал, — никого, кроме меня, он не посвятил в результаты своих исследований. Впервые в жизни Сыроедов официально признал, что потерпел поражение и работа, которой он занимался, ни к чему не привела.

Но, что самое главное, со временем Анатолий как будто и правда сумел забыть о том, что видел в таинственном саду детских снов. Возможно, порой он видел его уже в собственном ночном кошмаре, но кому из нас не снятся дурные сны? Запомните: что бы вам ни приснилось — не придавайте этому значения.

Прошли годы. Дети Сыроедовых выросли. Младшая, Галина, занялась ландшафтным дизайном и достигла на этом поприще немалых успехов. Нередко ее можно увидеть по телевидению. Вот только фамилию она сменила, сочтя ее неблагозвучной для представителя мира искусства. Состоятельные клиенты, среди которых немало знаменитостей, стоят к ней в очереди. Наверное, Галина действительно понимает толк в своей работе и вкладывает в нее всю душу. Но почему-то, когда я вхожу в любой из спроектированных Галкой садов, меня охватывает необъяснимое чувство какой-то древней, подсознательной жути. И появляется болезненное ощущение, как будто я пытаюсь что-то вспомнить и никак не могу.