Я проснулся в темной комнате, где не было ни света, ни звуков. Всё вокруг казалось холодным и бесжизненным, воздух насыщен запахом сырости и затхлости. Помнить, как я сюда попал, не мог — ощущение было, будто я оказался в каком-то заброшенном месте, застывшем во времени.

Внезапно услышал тихий шорох позади. Он был настолько мягким и незаметным, что я едва смог его услышать — словно кто-то медленно ползает по полу, осторожно, не желая привлечь внимания. Мгновенно сердце застучало сильнее.

Обернулся и увидел его. Человека в изношенной, грязной одежде, с бледным, порванным лицом и глазами, лишёнными всякого выражения, — яркими и пустыми, словно бездонные ямы. Он стоял неподвижно, словно часть этого заброшенного места, и его взгляд пронизывал меня насквозь, вызывая ужас и ощущение, что он знает мои страхи.

Я попытался закричать, но голос застрял в горле. Внутри всё сжалось от страха. В этот момент я понял, что дверь куда-то исчезла — словно её и не было вовсе. Стены начали медленно сжиматься, задуваясь темной, плотной тьмой.

Он пошёл навстречу, и его движение было необычным — словно тень или слой грязи, скользящий по полу бесшумно. В его глазах не было жизни, только холод и пустота.

— Ты слишком долго играл в этот страшный сон, — его голос звучал хрипло и трескуво, будто из самой глубины разломанной стены. — Теперь ты останешься здесь навсегда.

Я сделал шаг назад, пытаясь убежать, но всё вокруг начало меняться — стены будто сжимались, поглощая всё пространство, и выхода уже не было видно. Внутри меня проснулся ужас: я был заперт в этом кошмаре, и даже моя воля не могла помочь мне выбраться.

Тьма поглотила меня полностью.

Я проснулся в темной комнате, где не было ни света, ни звуков. Всё вокруг казалось холодным и бесжизненным, воздух насыщен запахом сырости и затхлости. Помнить, как я сюда попал, не мог — ощущение было, будто я оказался в каком-то заброшенном месте, застывшем во времени.

Внезапно услышал тихий шорох позади. Он был настолько мягким и незаметным, что я едва смог его услышать — словно кто-то медленно ползает по полу, осторожно, не желая привлечь внимания. Мгновенно сердце застучало сильнее.

Обернулся и увидел его. Человека в изношенной, грязной одежде, с бледным, порванным лицом и глазами, лишёнными всякого выражения, — яркими и пустыми, словно бездонные ямы. Он стоял неподвижно, словно часть этого заброшенного места, и его взгляд пронизывал меня насквозь, вызывая ужас и ощущение, что он знает мои страхи.

Я попытался закричать, но голос застрял в горле. Внутри всё сжалось от страха. В этот момент я понял, что дверь куда-то исчезла — словно её и не было вовсе. Стены начали медленно сжиматься, задуваясь темной, плотной тьмой.

Он пошёл навстречу, и его движение было необычным — словно тень или слой грязи, скользящий по полу бесшумно. В его глазах не было жизни, только холод и пустота.

— Ты слишком долго играл в этот страшный сон, — его голос звучал хрипло и трескуво, будто из самой глубины разломанной стены. — Теперь ты останешься здесь навсегда.

Я сделал шаг назад, пытаясь убежать, но всё вокруг начало меняться — стены будто сжимались, поглощая всё пространство, и выхода уже не было видно. Внутри меня проснулся ужас: я был заперт в этом кошмаре, и даже моя воля не могла помочь мне выбраться.

Тьма поглотила меня полностью.

Я смотрел на дверь, которая вдруг появилась посреди этой мрачной комнаты. Она была старой, деревянной, со скрипящими петлями, с облупленной краской и тёмными царапинами. Казалось, что она притягательна и в то же время опасна — словно обещание выхода и угрозы одновременно.

Ключа не было видно, и, казалось, дверь сама по себе нежданно возникла из ниоткуда. За ней слышался тихий шорох, напоминавший движение или дыхание. Внутри что-то затаилось, что-то невидимое, и оно внимательно наблюдало за мной.

Я сделал шаг вперёд, чувствуя, как холод пробегает по коже, и плечи сжаты от напряжения. Внутри роилось неясное ощущение, что за этой дверью — либо свобода, либо ещё худшее испытание.

— Если я пройду через неё, — шептал я себе, — я смогу избавиться от этого кошмара. Или он станет моим вечным пленом.

Я протянул руку и осторожно открыл дверь. Скрип разломанной древесины наполнил тишину, и за ней открылся мрак. Внутри было темнее, чем снаружи, и всё казалось бездонным — словно я попал в другой измерение.

Сделав шаг внутрь, я ощутил, как пространство вокруг меня словно меняется. Земля под ногами стала мягкой и скользкой, а воздух наполнен странным запахом — чем-то металлическим и гнилым.

Там, в глубоком мраке, я заметил слабое мерцание. Что-то движется, и эта движущаяся тень словно зовет меня за собой.

— Может быть, это выход, — подумал я. — Или ловушка.

Но другого выбора у меня нет.

Я сделал ещё один шаг и взялся за нервы, чтобы не отступать. Внутри я чувствовал, что это начало новой битвы, и возможно — моего последнего шанса избавиться от этого кошмара раз и навсегда.

Когда я шагнул в темноту, ощущение тревоги стало только сильнее. Мрак казался плотно сжатым, словно стены вокруг меня сузились, чтобы поглотить каждое дыхание. Я пытался разглядеть хоть что-то — слабое мерцание, силуэт или ориентир, но ничто не давало подсказки, куда идти.

Внезапно я услышал низкий шорох — мягкий, едва уловимый звук, который казался где-то совсем близко. Он будто шептал мои имя, или, может быть, просто ветра, пробирающегося сквозь щели дверей и трещины стен.

Я остановился, прислушиваясь. Внутри ощущался холод, и с каждым мигом сердце билось всё сильнее. В какой-то момент я заметил, что мерцание начало приближаться, разрастаться — словно тень стала жить собственной жизнью.

И тогда оно появилось — фигура. Неясная, размытая, но явно движущаяся ко мне из глубины тьмы. Ее очертания казались странно ускользающими: то сгущались, то исчезали, словно неопределённый сон.

— Кто ты? — прошептал я, хотя и знал, что ответа не дождусь.

Фигура остановилась, и из мрака словно выползла рука, длинная и костлявая, с тонкими пальцами, которые тянулись ко мне. Их кожа была серой, как сгнившая бумага.

Я почувствовал, как в голове заиграла тревога огромных масштабов. Было ощущение, будто эта тень знает мои страхи, мои тайны, и сейчас она собирается их использовать.

Но в этом ужасе у меня вдруг вспыхнула мысль: есть ли внутри меня хоть какая-то сила, которая может победить — или хотя бы отбросить — этот мрак? Или я просто стану частью этого бесконечного кошмара?

Рука приближалась, и я почувствовал, как на волосках застонала кожа. Вся моя воля и страх перемешались — я понял, что этот момент может стать моим последним. Но одновременно внутри зажглась искра решимости.

Вспомнив все, что было мне дорого: образы близких, надежды и страхи, — я вдруг ощутил, что внутри есть что-то ещё, несломленное этим кошмаром. Эта сила, затаенная в глубине, будто проснулась и засияла в моём сердце.

Я вытянул руку навстречу тени, заранее зная, что это — риск, что ничего не может случиться хуже, чем быть пленником в этом мраке. И внезапно, словно сопротивление, моё тело наполнилось ярким светом — не физическим, а внутренним, энергетическим.

Медленно, словно в замедленной съемке, тень отступила. Ее очертания начали расплываться, как туман, растекаясь по воздуху. Глаза фигуры, которые я ожидал увидеть, — были безжизненными, но в них я заметил искру страха.

— Ты не должен был прийти сюда, — прошептала тень, исчезая на глазах, — и ты не сможешь уйти… никто не сможет.

Но я уже знал — я нашёл внутри себя силу, чтобы противостоять этому. Я сделал шаг вперёд, и пространство вокруг меня начало меняться. Стены вновь расширялись, а темнота, словно опасный монстр, отступила.

Передо мной открывался светлый коридор — знак того, что путь к выходу всё-таки существует.

Я сделал последний глубокий вдох и шагнул в него, чувствую, как давление темноты уходит, а внутри остаётся лишь решимость — доказать, что даже в самом тёмном кошмаре есть возможность найти свет.

Я бежал как безумный, сердце колотилось так сильно, что казалось, его услышит весь этот мрачный лабиринт. Тень, преследующая меня, была всё ближе — её вой становился всё громче, и казалось, что она вот-вот настигнет. Вспышки страха мелькали в мозгу, но внутри всё ещё тлела искра решимости — я не собирался сдаваться.

Впереди я увидел незаметную на первый взгляд дверь, которая оказалась полуоткрытой. Судорожно схватив за ручку, я заметил, что она немного люфтит и имеет зазор. Мне показалось, что за этой дверью — что-то вроде свободного выхода или запасного выхода из этого кошмара.

Я предпринял последний отчаянный рывок. В тот момент, когда тень уже почти схватила меня за плечо, я толкнул дверь всей силой и вырвался наружу. Увидел перед собой окно — большое, старое, с потрескавшейся рамой, выходящее на тёмный двор.

Я сразу понял — это мой шанс. Быстро разбив стекло камнем или рукой, я пролез внутрь. За мной раздался рокочущий вой тени, когда она пыталась проникнуть сквозь дверь. Но я уже был снаружи — на улице. Ветер заорал в мои уши, и я с трудом, задыхаясь, побежал по тёмному двору, сворачивая за угол здания.

И только тогда я оглянулся назад — тень вырвалась изнутри, с криком, разрушая дверь и прорвавшись в коридор. Но у меня уже было преимущество: я сбежал и оставил его в этом глухом мраке.

Я знал, что опасность вся еще рядом, но был вне этого кошмара. Грида ветра и шума, я добрался до безопасного места — хоть и с ужасом, но остался жив.