*** — Привет! Куда едем в этом году? — А тебе все расскажи! Садись, сюрприз будет - аутентик-Новый Год называется! — Это как? — А мне знакомая сказала: у ее бабки в деревне домик есть. Старенький, но добротный. Можно там остановиться и встретить праздник: настоящий огонь, дровишки, а елки хоть все в лесу наряди! Шашлыки, опять же... — Шашлыки, ммм! - мечтательно зажмурилась Аня, - Вези!
*** Тата ждала их, новых гостей. В 21 веке возвращение к истокам, тяга к природе набирают популярность. Пусть едут, а мы встретим. В деревне жили хорошо, как принято говорить, зажиточно. Домик Бабы Таты стоял на отшибе, этим она и привлекала внимание туристов, заезжих охотников: никому не мешают, можно шуметь, лес рядом, исследуй - не хочу! Так и жила, принимая гостей. Сегодня как раз должна была приехать пара — встретить Новый Год. Внучкины знакомые. Так для них уж все готово: и комната, и баня истоплена. Хороший будет праздник.
*** — А долго ещё ехать? — Ань, ты как осел из “Шрека”, честное слово! Приехали почти. — Ты посмотри, как бело вокруг! Будто в другом мире оказались! Кра-со-та! Дай, сниму, в инсту выложу. — Успеешь ещё наснимать, мы тут на четыре дня.
Машина еле пробиралась по узкой дорожке вдоль леса. Вот и дом видно, а там их, похоже, ждут: свет горит.
*** Баба Тата встретила гостей радушно, сразу пригласила за стол, напоила чаем.
— А что, Татьяна Саввишна... — Можно просто Тата. — Да, извините. Так вот, а есть тут у вас местные страшилки? Ну, про лес, может, что рассказывают? — Нет, ничего такого. Наоборот в лес все с удовольствием ходят, возвращаются с его дарами. Потому ко мне и ездят, к лесу поближе, людям радость. Вы тоже обязательно сходите: новогодняя ночь особенная, даже обыденное может стать волшебным!
*** Пока молодежь размещалась в своей комнате, Тата тихонько вышла на улицу. Повернулась к лесу, подняла голову вверх. В потемневшем зимнем небе собиралась серая дымка. — Мойра! - прошептала Тата, — Все готово.
Она знала, что ее не услышат. Эти слова, скорее, нужны были ей самой.
От стены леса отделилась темная фигура. Стройная, гибкая, легкая, как всегда. Она плыла над снегом в сторону домика Таты, скользила, не оставляя следов. Домик Таты первый, на окраине стоит. Мойре давно уже не нужно было ходить в саму деревню. Все, что нужно, она получала здесь.
*** — Миш! Ты презервативы брал? — Черт, в машине оставил. Сейчас сгоняю. — Жду тебя! - пропела Аня и, довольная, устроилась на широкой мягкой кровати. Все-таки есть в этом заброшенном месте своя романтика. Время будто останавливается, снежинки мерно опадают за окном, лес, в ночи грозный и таинственный, так и манит...
Миша вышел из дому и потрусил к машине. Хорошо, не дома оставил, а то аутентик аутентиком, а четыре дня просто смотреть на лес и снег — такой себе праздник... Замок уже успел подмерзнуть, пришлось чиркнуть рядом зажигалкой, чтобы растопить. Р-р-раз, два! Искра все не хотела превращаться в огонь. Миша почувствовал чьё-то присутствие, будто на него смотрят. Поднял голову от двери авто и обомлел: за машиной, со стороны леса, в воздухе висело нечто. Женская фигура в лохмотьях, гибкая, чёрная, с провалами вместо глаз. Она была так завораживающе красива! Миша не мог двинуться с места, фигура сама приблизилась к нему, погладила его по лицу костлявой рукой. — Мойра-а-а... - прохрипела она, — Мой.
Мойра чуть подалась назад, словно хотела увидеть его в полный рост ещё раз. Затем протянула руку, коснулась длинным ногтем его лба, и для Миши все исчезло.
*** Аня заскучала. Ну сколько можно ходить, в самом деле! Машина — вот она, сбоку от дома же. Вечно Миша-капуша. То ему срочно позвонят, то ещё что... А Аня подождёт, не переломится.
Девушка оделась и выглянула из комнаты. В доме было темно, свет горел лишь на кухне. Наверное, хозяйка попросила помочь, а Миша, как джентльмен, не отказал. Аня прошла на кухню, но там была только Тата. — А Вы Мишу не видели? — А как же! Из дома выходил, что-то про машину мне пробурчал. Чинить что ли пошёл? Сломалась? — Нет. Я, пожалуй, тоже выйду, посмотрю, что у него там. А то больно долго нет... — Иди, конечно, валенки лучше надень, в коридоре которые-холодно в твоих сапожках-то! — Спасибо. Я пойду.
*** Тата могла быть спокойна: следующие 20 лет Мойра не появится. А ей столько не протянуть. Кто потом будет кормить Мойру, ее не очень волновало: слишком долго она это делала. Слишком горько и грязно.
*** — Нет! Не надо, не ее! Меня возьми, не на...
Тата проваливалась в снег по колено, но продолжала гнаться за Мойрой. Та, казалось, плыла, едва касаясь лохмотьями снега. Мойра давно не приходила. В последний раз лет 20 назад, когда Тата была ещё ребёнком, и с тех пор существовала в качестве страшной сказки для непослушных детей. Но теперь она здесь. И она заберёт ее.
Тата бежала по теперь уже утоптанному снегу-ближе к селению тропы были проторены и хожены. Но ей было не успеть. Мойра будто бы нарочно была чуть быстрее, будто дразнила.
В избе спал младенец. Малышка-бастард, не признанная отцом, отвергнутая селянами, как и ее мать, когда стала очевидна беременность. Никто их не защитит. Мойра идёт на деревню. Их дом первый.
— Мойра, обернись!
Это что-то новое. Нежить искоса, через плечо обратила пустые глазницы на запыхавшуюся молодую женщину.
-Тебе нужно тепло, я дам! Много!Только не трогай ее, не забирай!