Проснувшись утром, Василий чувствовал себя странно. В животе у него что-то крутило, вертило, подташнивало, а во рту был странный привкус - как будто железа, только ещё горше. Где-то над ухом раздавался странный металлический писк. Он сел на кровати, и так ему стало дурно, словно вот-вот сейчас вырвет.
В комнату вошла чужая, незнакомая женщина.
- Проснулся наконец?
- Кто ты? - спросил Василий.
- Совсем что ли свихнулся? Уже и жену свою не помнишь?
Василий огляделся. Квартира - его, он уже двадцать лет почти в ней жил, сам ремонт делал. Компьютер - его, вспомнил даже, как его покупал. Жена - не его.
Чужая женщина не двигаясь смотрела на него, и чудилось Василию, будто когда он смотрит на нее, писк над ухом становится громче.
- Пойдем, завтрак готов уже. - наконец сказала она и вышла из комнаты.
Завтракая, Василий украдкой посматривал на эту женщину. Он был точно уверен, что не женился никогда, да и вкусы у него были другие. Ему нравились женщины белокурые, голубоглазые, а эта женщина была черноволоса, черноглаза, а над губой у нее виднелись небольшие усики.
- Я не помню, чтоб на тебе женился. - наконец неуверенно сказал Василий. Женщина уперла руки в боки и мрачно сверлила его черными своими глазами.
- Что значит не помнишь? Ты перед моими родителями на колено становился и руки моей просил! Не помнишь?
Василий не помнил.
Женщина нарезала хлеб. Рукава у нее были закатаны, и Василий видел, что руки у нее были поросшие черной шерстью до самых пальцев, и шерсть эта будто собачья. Заметив его взгляд, женщина отошла в сторону, будто бы помешать что-то на плите. На кухне она вела себя уверенно, не как человек, который оказался там в первый раз, будто и правда давно там жила.
- Как тебя зовут, говоришь? - спросил Василий.
- Татьяна. - ответила женщина.
- Как ты оказалась здесь? Как ты вошла?
- Дурак что ли? - рассердилась женщина. - Вот, смотри!
Она показала на фото, пришпиленное к холодильнику магнитиком. На этом фото - и правда - они с Василием сидели в обнимку, как самые настоящие муж и жена.
На работу Василий шел в растерянных чувствах. Весь день он думал о странной женщине в его квартире. Откуда она там взялась? Неужели вошла, пока он спал? Но тогда откуда фото?
- Слушай, - спросил он Семена, своего сослуживца, - а ты помнишь, как я женился?
- Я на свадьбе твоей не присутствовал, - ответил Семён, - мы с тобой ведь тогда ещё не были знакомы.
- Ну а про жену свою я тебе рассказывал что-то?
- Ну да, - ответил Семён, - вы с ней это... познакомились когда-то... Ну и вот... Я точно не помню, ты что-то там рассказывал.
Василий помолчал и спросил:
- А головой я не ударялся никогда?
- Не знаю, - удивился Семён. - А почему ты спросил?
Домой Василий шел в растерянности. Он был уверен, что не знает эту женщину, но фотография на холодильнике и вялые воспоминания Семена будоражили его воображение.
Подойдя к своей квартире, он услышал голоса. Женский голос на что-то сердито и взволнованно жаловался. Ему отвечал другой, старческий, бесполый, словно успокаивая. Василий позвонил в звонок. Голоса тут же стихли, раздались шаги. Дверь открыла та самая женщина. Пропустила внутрь, заботливо сняла пальто.
- Как прошел день? - спросила. Василий промолчал. Уже на кухне, пока женщина наливала борщ, спросил:
- С кем ты разговаривала?
- Когда?
- А перед тем, как я в дверь позвонил.
- А... Радио слушала.
Василий промолчал. Радио у него никакого отродясь не было, это он хорошо помнил.
- Не помню я тебя... Как тебя зовут, говоришь?
- Елена. - ответила женщина. Странно, подумал Василий, с утра вроде говорила, что Татьяна. Борщ, который налила ему эта женщина, казался ему странным на вкус. На миг ему почудилось, что в нем плавало что-то похожее на человеческий ноготь, который быстро затерялся среди капусты.
- Почему у нас детей с тобой нет, Елена? - спросил Василий.
- Да ты что, ополоумел что ли? - удивилась женщина. - Ты что, серьезно? Ты же сам не хотел.
Это показалось Василию странным. Детей он хотел всегда.
- Ты что, Васенька? - голос женщины стал встревоженным. - Ты что, правда не помнишь? Это все из-за той травмы головы. Ты упал на производстве и ударился головой. Не помнишь?
Василий отставил в сторону странный борщ и уверенно сказал:
- Не было у меня никакой травмы головы. Я помню, что было вчера и что было позавчера. Помню всех своих сослуживцев, помню всех родственников. А тебя не помню. Не было тебя.
- Как же, Васенька! - всплеснула руками женщина. - Сейчас!
Она прошла мимо него в спальню. Когда она проходила мимо, от нее повеяло таким странным запахом, что Василию на миг стало дурно. Никогда он не стал бы жить и спать с так странно пахнущей женщиной. И не сказать, чтоб от нее пахло чем-то неприятным, но запах был такой странный и чужой, что Василий не мог даже описать его.
- Вот, смотри, - она вынесла фотоальбом, - вот мы на свадьбе. А вот мы на море. Ты что, не помнишь?
- И когда мы поженились?
- Три года назад.
Голова у Василия начала кружиться, в ушах снова раздался звон. Женщина пристально смотрела на него своими черными глазами, и от взгляда ее в ушах у Василия звенело все сильнее.
Ночью он попросил ее спать в другой комнате. Сама мысль о том, что эта чужая, неприятно пахнущая женщина будет лежать с ним в одной кровати, была ему неприятна.
Проснувшись, он снова слышал те же спорящие голоса. Они доносились с кухни. Один из голосов принадлежал той женщине, и она явно была встревожена. "Нужно что-то делать, - говорила она, - Не помогает, что мне делать". Как только Василий вошёл, голоса стихли.
- С кем ты разговаривала? - спросил Василий.
- Это радио. - опять сказала она. Василий огляделся, но никакого радио не обнаружил.
- Где ты здесь видишь радио?
- Так у соседей радио. Громко включили, вот сюда и слышно.
Она поставила перед Василием омлет. У омлета был красноватый оттенок.
Василий попробовал съесть, и его чуть не вырвало от первого же куска. Пахло от этого омлета так же странно и неприятно, как и от самой жены.
- Я сам себе лучше что-то приготовлю, - сказал он. Жена посмотрела на него неприязненно, но смолчала.
Когда Василий жарил себе яичницу, она спросила:
- Почему не стал спать со мной этой ночью?
- Я тебя не знаю и не помню, - раздражённо сказал Василий. - Зачем оно мне надо? Не было у меня такой жены, как ты.
- Васенька! - чуть не плача, запричитала женщина. - Ты что? Три года уже вместе! Фотографий смотри сколько! Кольцо мне подарил, смотри!
- Если это и правда, - сказал Василий, - развод хочу.
- Это все травма, - заплакала женщина, - травма головы, амнезия!
Пока она мыла посуду после завтрака, Василий порылся в шкафу и нашел свою медицинскую карту. За последние три года записей там было много, и все от разных врачей. Василий чувствовал себя, как во сне.
- Сегодня суббота, - в комнату вошла жена, - давай сходим куда-то.
- Ты не понимаешь меня? Развод хочу.
- Васенька, - миролюбиво отвечала жена, - давай сходим в театр. Я же знаю, ты так любишь театр. Мы с тобой почти на каждое свидание ходили. Вспомни.
Василий сроду не бывал в театре и прекрасно помнил это.
- Отстань, - буркнул он, накинул рубашку, надел домашние тапочки и вышел в подъезд. У окна уже стоял курил сосед. Василий остановился рядом, тоже достал сигареты. Сосед пристально следил за ним.
- Что это ты, - вдруг сказал он, - очухался что ли?
- Что?
- Три года ходил, глаза стеклянные, а сегодня вроде как нормальный.
Собравшись с мыслями, Василий спросил:
- А ты не помнишь... У меня была жена или нет?
- Что, доходить начало? - спросил сосед, пристально глядя ему в глаза. - Три года как зомби ходил, цветы ей таскал ведрами. И было бы кому, а то ни кожи, ни рожи...
- Да ты совсем ничего не помнишь? - удивился сосед. - Правду говорят, значит.
- Какую правду?
- Приворожила она тебя. Жена моя слышала, как она говорила об этом. Ты всегда как уйдешь из дому, а женщина твоя как начнет с бабкой говорить какой-то, ссориться, кричать. Их разговоры жена моя и слышала.
- Разве это не радио у вас? - испуганно спросил Василий.
- Нет у нас никакого радио...
Василий помолчал. Ситуация начала казаться объяснимой.
- Ты это... - доверительно сказал сосед, выбросив окурок в окно. - Не ешь ничего, что она готовит... Жена слышала, как эта бабка ей рецепты диктует. Там и менструальная кровь, и все что хочешь... Жена когда услышала, аж пошла за тебя свечку в церкви поставила, чтоб хоть как-то...
Сказал, и ушел, а Василий вспомнил красный омлет и странный борщ, и к горлу его подкатила тошнота.
Он вернулся в квартиру. Жена наряжалась перед зеркалом. Василий посмотрел на нее и неосознанно скривился от отвращения. Она это заметила.
- Сам мне это платье подарил, не помнишь?
- Я прошу развода у тебя. - сказал Василий.
- Ещё чего, - улыбнулась жена. - Это у тебя временное помрачение. Такое иногда бывает. Хитрая ее улыбка не понравилась Василию. Он вспомнил предостережение соседа насчёт еды, и понял, что жена попытается приворожить его заново.
- Собирай свои платья и вали отсюда! - закричал он и, подойдя к шкафу, начал срывать платья с вешалок и швырять их на пол. - Не хочу тебя видеть здесь!
Жена молча наблюдала за ним. В отражении зеркала Василий видел ее черные глаза, как вдруг она улыбнулась и щёлкнула пальцами. Василий очнулся у себя в кровати, его мутило, перед глазами шли разноцветные круги. Ладно, подумал он, видимо, так просто ее не выгонишь.
- Как самочувствие, Васенька? - спросила жена, войдя в комнату. Василий вытер пот со лба, с губ и увидел, что после того, как он провел ладонью по рту, на ней остался красный след. Опять кормила помоями своими, понял он.
- Полегчало? - спросила жена.
- Полегчало, - ответил Василий.
Пока жена возилась на кухне, он обдумывал ситуацию. Она кормила его теми своими гадостями и привораживала его так, что он потом ничего не помнил. Василий вспомнил, как слышал старческий голос из-за двери, которому жена жаловалась, что больше ничего не помогает. Но почему вдруг перестало помогать? Почему он вдруг очнулся? Свечка, поразмыслив, вспомнил Василий. Сосед сказал, что его жена поставила Василию свечку в церкви.
- Пойдем, - в комнату заглянула жена, - мне нужно за продуктами. Понесешь сумки.
Василий послушно оделся. Жена смотрела на него удовлетворённо. Видимо, решила, что он снова приворожен.
Когда вышли из подъезда, Василий обернулся и бросил взгляд на окна своей квартиры и увидел, что там кто-то ходит.
- Смотри, у нас как будто в квартиру кто-то залез, - сказал он.
- Мерещится тебе, Васенька, - ответила жена. Ночью Василию пришлось лечь спать с ней, чтобы не выдать себя. От близости он отказался, сказав, что устал за неделю. Но все равно она легла возле него, положив голову ему на грудь.
Ночью Василий просыпался несколько раз, и каждый раз видел, будто посреди комнаты стоит стул и на стуле том кто-то сидит и смотрит на него.
- У нас дома кто-то есть, - жаловался он жене утром.
- Да? И кто же это? - удивилась жена.
- Бог его знает, - ответил Василий, и при этих словах на лице жены появилась страшная гримаса, будто от гнева и боли. Мельком появилась и пропала, но Василий успел это заметить.
- Я завтрак нам сам приготовлю, а ты отдохни, - сказал он ей. Он был твердо намерен теперь не есть ничего из рук этой женщины.
После завтрака Василий сказал, что идёт к друзьям в гараж посидеть, а сам пошел в церковь. В церкви он бывал редко, но продававшая бабулька научила его ставить свечи за здравие и за упокой. Василий поставил свечу себе за здравие, и подумав - свечу жене за упокой. Имени он ее не знал, поэтому ограничился тем, что просто тщательно представлял себе ее лицо.
Жена встретила его недовольной.
- Где ты был? - визгливо спросила она. - Я ходила к твоим друзьям, искала, тебя нигде не было.
Цвет лица у нее стал какой-то зеленоватый, руки тряслись, она заметно нервничала.
- С другом поехали, выпили чуть-чуть. - ответил Василий. - Обедать не буду, не голоден.
Весь день жена была сама не своя, она ничего не ела и весь день пускала отрыжку. "Что же это, съела что-ли что-то не то" - жаловалась она, роясь в аптечке. К вечеру под глазами у нее пролегли темные круги, а цвет лица стал совсем нездоровый.
На следующее утро жена лежала на постели больная и даже не могла встать. Сказав, что пойдет в магазин, Василий снова пошел в церковь. Там он поставил ей ещё две свечки за упокой и купил бутылочку святой воды. На обратном пути он и правда зашёл в магазин, чтобы жена ничего не заподозрила.
Когда он вернулся, жене было совсем плохо. Ее рвало чем-то зелёным, и чудилось Василию, что из ванной, когда ее рвало, доносилось жабье кваканье.
- Я, наверное, чем-то отравилась, - пожаловалась она Василию.
- Так отдохни полежи, а кушать я сам себе приготовлю, - ответил Василий. Когда жена прихрамывая вышла из ванной, Василий зашёл туда и увидел большую жабу, сидящую на полу.
- Странно, тут откуда-то жаба, - сказал он.
- Нет никаких жаб, - донёсся слабый голос жены из спальни. - Мерещится тебе.
Готовя обед, Василий слышал, как в соседней комнате ворчит бабка:
- Не давай ему самому готовить! Не давай! И давай уже заканчивай все это. Сегодня же и закончи.
- Мне бы хоть немного прийти в себя... - отвечала жена. - Что со мной такое, понять не могу...
Услышав это, Василий открыл бутылочку святой воды и налил немного в суп, который варил.
- Фу! - тут же раздался старческий голос из соседней комнаты. - Чем это так запахло с кухни?
Подумав, Василий прошел в ванную и снял рубашку. Вылил в ладони немного святой воды, умыл ею лицо, руки, шею. Проводя по шее, увидел на яремной вене две красные ранки. Ранки были покрыты бело-желтой коркой гноя, но не болели. Василий вспомнил, как много записей от врачей было в его медицинской карте за эти три года. "Вампиры! - догадался он. - Кровь мою пьют!"
Когда он вошёл в комнату, где лежала больная жена, она страшно выпучила глаза.
- Что с тобой? - прохрипела она. - Ты какой-то странный! И чем таким прёт от тебя?
- Я тебе поесть принес. - Василий поставил перед ней тарелку с супом. Жена принюхалась и скривилась.
- Не буду я это есть...
"Святую воду почуяла" - подумал Василий, сел рядом с ней на кровати и как можно ласковее сказал:
- Ну же, родная, поешь. Тебе станет лучше. Я сам тебя, милая, покормлю...
Жена расслабилась, начала глядеть доверчиво. Василий зачерпнул ложкой супа, подул и дал жене съесть. Проглотив, она скривилась:
- Как же жжет!
- Это он просто горячий, - ворковал Василий.
- Нет, не могу! - жалобно сказала жена, съев вторую ложку. - Жжет, как кипяток мне в горло вливают!
- Он просто свежесваренный, - ласково говорил Василий, давая плачущей жене третью ложку. - Никакой это не кипяток. Мерещится тебе...
К пятой ложке жена уже плакала навзрыд, а после седьмой ее начало рвать кровью. Вокруг губ вздулись красные пузыри.
- Что ты мне давал! - кричала она. - Что ты мне давал!
Ни с того, ни с сего начали громко хлопать дверцы шкафа, открываясь и закрываясь. Кто-то позвонил во входную дверь. Василий отставил тарелку и пошел открыть. На пороге никого не было.
Жена была уже в ванной. Ее рвало кровью, она кричала. Изо рта у нее валил пар. Василию чудилось, будто от ее криков звенят стекла и зеркала, а ещё слышалось ему, словно кто-то бегает по его квартире.
- Откройте дверь! - затарабанили соседи. - Откройте дверь! Что у вас за крики?
- Думала, удастся меня приворожить? - грозно спросил Василий. - Проклятая ведьма! Я видел, как ты болеешь от свечей в церкви и как кривишься от упоминания Бога!
- Что ты такое говоришь? - плача, кричала жена. - Кто болеет, кто кривится? Мерещится тебе!
- Вот так значит, да? - закричал в ответ Василий. - Посмотрим, что ты скажешь на святую воду!
И он схватил бутылочку святой воды и начал поливать жене голову. Она визжала так, что соседи топором вынесли дверь. Когда Василия оттащили от нее, половина волос уже слезла с ее головы, а все лицо было обварено.
***
По показаниям одного из соседей Василий действительно разговаривал с ним на лестнице, дотошно выпрашивая, помнит ли он его жену, с которой он на тот момент жил в браке уже три года. Однако сам Василий отрицал тот факт, что он привязал свою супругу к кровати и поил ее кипятком, а потом обварил голову и лицо, утверждая, что это была обычная святая вода, которой он пользовался, чтобы снять с себя приворот. Вместо тюрьмы он был помещен в психиатрическую лечебницу, где его супруга, выписавшись из ожогового отделения, навестила его всего один раз, но он так и не вспомнил ее.ритуалыстранные людичто это было