Страшные истории
Основной раздел сайта со страшными историями всех категорий.
Настроить сортировку
{sort}
Красные столбы
© Антон Темхагин9 мин. Страшные истории Helga 4-09-2019, 09:55 Указать источник!
Марат Петрович аккуратно разливал горячий чай в старенькие чашки с отколотыми краями, пока его гость зябко ежился в сторонке, кутаясь в теплую куртку. Из щели под дверью тянуло холодом, но хозяин жилища этого почти не замечал — привык уже к таким условиям.
А вот гость постепенно начинал жалеть, что поддался на уговоры и покинул теплую городскую квартиру. Впрочем, с утра погода была летняя, веселая, и таких катаклизмов совершенно не ожидалось.
Марат Петрович уселся напротив и громко шмыгнул носом. Его кустистые усы при этом криво дернулись.
— Не рад уже поди? — ухмыльнулся дедок, пододвигая одну из чашек поближе к гостю. — На вот, согрейся. Я бы тебе, Санек, чего покрепче предложил, да все вышло. Напомни мне завтра до магазина пробежаться, а?
— Я все равно не пью, вы же знаете, — отозвался Саша. Он жадно отхлебнул из своей кружки, но тут же выплюнул все обратно, обжегшись горячим.
— Ну что ты на самом деле! — дед лениво потянулся за тряпкой, которой протирал свой обеденный стол. — Видел же, что только вскипел. Вечно вы, молодежь, куда-то торопитесь, спешите. А зачем?
Марат Петрович протер скатерть, синюю в белую полоску, заодно стряхнув хлебные крошки на дощатый пол. Гость все еще откашливался, а за окном продолжал хлестать ливень. На несколько секунд выключился свет, оставив людей практически в полной темноте. От рокота грома закладывало уши.
— Какие уж грибы в такое время, — подал голос Саша, с опаской потягивая уже немного остывший чай с мятой и смородиновым листом. — Завтра, наверное, в лес без вездехода не влезть будет. Все развезет.
— Больно поздно вы собрались, Санек. Я вас когда звал? Вот тогда как раз сезон был. Но ты не дрейфь, мы с тобой и завтра с пустом не уйдем.
— Звали-то звали, но грибов Маринке захотелось именно сейчас, — проворчал Саша. Он перестал дрожать и наконец-то расправил плечи — горячий чай сделал свое дело, да и воздух в домике успел прогреться благодаря большой тарелке старого советского обогревателя, который стоял на табуретке у стола. — Следующим летом, может, раньше соберемся. Но вы же ее знаете...
Хозяин дома при этих словах поморщился, махнул рукой.
— Через год если и соберетесь, то уже не ко мне поедете. Переселяюсь я отсюда.
— Это куда же? — искренне удивился Саша.
— Да... Не знаю пока. Может, к родне в Прокопьевск уеду, сестра давно зовет, да я все ерепенился. Может, еще куда. Но летом меня здесь точно не будет.
— Да вы же тут столько лет... Неужели все бросите? И огород свой, и дом?
— А вот так вот и брошу. Тридцать лет тут живу, и брошу. Это разве дом? Разваливается все давно уже, а руки до ремонта не доходят. А огород что? Так, грядки. Проживу и без этого.
Собеседники замолчали, и в доме вновь стали слышны только звуки дождя, да бурление воды в бочке, которая уже заполнилась до самых краев. Марат Петрович выглядел очень хмурым, так что Саша не решался первым нарушить молчание, боясь растревожить чувства старика. Отрешенно смотрел на пустой баллон огнетушителя, невесть откуда здесь взявшийся, который валялся в углу у двери. Произошло что-то нехорошее, Саша это понимал. Но захочет ли добрый старик делиться с ним своими проблемами?
Захотел.
— Я тебе, Санек, так скажу. Как я уеду, вы сюда с Маринкой тоже дорогу забудьте. Будут грибы нужны или ягоды какие — есть для того и другие места. Хочешь знать, почему? Я сам точно не понимаю. Расскажу я тебе одну вещь, а там сам решишь, слушать мои советы или нет. Скажешь, что умом от старости тронулся — не обижусь. Потому как сам хочу в это верить.
Случилось это около пяти лет назад. Точную дату не помню, но события, что произошли тем вполне обычным летним днем, врезались мне в память прочно и основательно. И хотел бы я забыть об этом, да уже не могу. Не получается. В тот день я рано закончил всю работу у себя на огороде, которую запланировал накануне. Делать было особенно нечего, а потому, взяв в руки старую плетенную корзинку и самодельный нож, доставшийся мне еще от отца, решил прогуляться пару часиков по лесу. Грибов не найду, думал, так хоть ягоды соберу — все дело. Нацепил на руку часы, которые снимал на время работы в саду, и выдвинулся в лесок.
Погода стояла жаркая и душная, как и всю последнюю неделю.
Лес встретил меня приятной прохладой и свежестью. Тогда еще в голове шальная мысль пронеслась, мол, задержаться в чаще подольше. Торопиться все равно было некуда, а духота мне уже к тому времени порядком надоела. Сейчас, конечно, думаю, что лучше бы я совсем в тот день в лес не ходил, но что уж теперь!
На мое удивление, грибы встречались обильно, так что корзинка заполнялась быстро. Я совершенно не задумывался над тем, куда именно иду и далеко ли я нахожусь от деревни, от людей. Это совсем не волновало меня, поскольку в местном лесу я знал каждую тропинку, каждое деревце и каждую веточку. Да и лес был не настолько велик — нужно еще постараться, чтобы в нем заблудиться. Я был уверен в себе и сейчас понимаю, как же был глуп. Времена меняются, и природа меняется тоже. Ничего в нашем мире не остается одинаковым.
Не знаю, насколько далеко я тогда зашел. Корзинку заполнил всего-то за час, поэтому просто прогуливался, наслаждаясь процессом. Но уже тогда, как я думаю, лес начал меняться.
Сначала у меня появилось странное, но надоедливое чувство. Ощущение, что... Нечто пошло не так. Вроде бы вокруг тот же лес, что и минутами назад, но какая-то деталь неправильная, не такая. И холодно стало. Так зябко, что захотелось обхватить плечи руками и съежиться. Будто морозом откуда-то повеяло.
Мне бы уже тогда следовало бежать домой без оглядки. Но легко говорить, когда все уже случилось, а в тот момент у меня и в мыслях ничего такого не было. Холодно стало, ну и что?
Но вскоре я все-таки решил потихоньку выдвигаться поближе к деревне. Интуитивно понимая, в какой стороне она находится, развернулся и побрел неспешным шагом. Шел и ловил себя на мысли, что лес вокруг себя я больше не узнаю. Странно, наверное, такое говорить, но ты, Саш, пойми — с этим местом у меня связь особая. Была когда-то.
Минут через двадцать я прибавил шагу. По моим расчетам, я уже должен был подбираться к дому вплотную, но никаких доказательств своим выводам не видел. Деревья по-прежнему стояли передо мной плотной стеной, впереди я не замечал просветов. Но что самое важное — ничего не слышал.
Лес у нас небольшой, ты это, Саша, и сам знаешь. А жизнь летом в деревне кипит, и как бы ты далеко от домов не ушел, все равно будешь слышать звуки ударов топора, стук молотка и все такое прочее. Тем более, если ты уверен, что последние двадцать минут шел четко в в правильном направлении.
И вот тогда мне стало страшно. Я все еще не верил, что заблудился, но что-то настойчиво терзало мне душу. Еще около получаса я быстрым шагом, почти бегом, двигался в одну сторону, но так никуда и не вышел. Идти другим курсом смысла не было — я прекрасно знал размеры местного леса и понимал, что рано или поздно выйду из него. Пусть не в деревню, но в ближайшие поля или ближе к шоссе. Все равно куда, главное — выйти.
Шел я тогда ровно два часа. В последние тридцать минут сорвался на бег, да только выдохся окончательно. Очевидно, что за это время я уже сто раз должен был выйти куда-нибудь. В голове у меня крутились всего два вероятных объяснения происходящего. Либо я сходил с ума, либо каким-то образом шел не по прямой, а петлял или постоянно забирал в сторону. Оба варианта казались мне маловероятными, а потому я начал паниковать. Отдохнув, бросился бежать дальше. Корзинку оставил валяться на земле — она мешала мне при беге, взял с собой только ножик. Если бы тогда кто-то повстречался мне в лесу, то он, наверное, поседел бы от страха, увидев ломящегося сквозь кусты растрепанного мужика с бешеными глазами и с крепко зажатым в потной ладони ножом. Тебе сейчас смешно, а вот мне было в то время не до веселья.
Начинало смеркаться. Сил у меня практически не осталось, а счет минутам я давно потерял.
Мешком рухнул на траву, уставившись помутневшим взглядом на темнеющее небо, которое было по-прежнему безоблачным. Дыхание вырывалось из груди с хрипами и свистом.
Нашарил в кармане часы и постарался разобрать время. Девять вечера. Я провел в лесу уже добрых шесть часов. Хотелось остаться вот так лежать, потому что смысла идти куда-то просто не было. Тогда я вспомнил все молитвы, которые знал. Помогло ли? Не думаю. Так или иначе, через какое-то время я опять двинулся в путь. Мне было плевать на причины всего этого, я страстно хотел выйти из чертовой чащи.
Не помню, когда точно это случилось — на часы я больше не смотрел. Я просто услышал звук. Первый звук за много часов, изданный не мной самим. Это был звон или скорее лязг металла, во всяком случае, мне именно так тогда показалось. Звук раздавался откуда-то сзади меня. Совсем близко. Думаешь, я обрадовался? Нет, я со всех ног ринулся бежать.
Этот звон вселял в меня невообразимый ужас, какого я никогда доселе не испытывал. Я бежал, хрипя от натуги на ходу, а сзади что-то лязгало и противно скрипело. Самое страшное было в том, что несмотря на все мои усилия звук неуклонно приближался. Что тогда подвернулось мне под ноги — корень ли, камень ли, но факт остается фактом. Я упал, больно уткнувшись носом во влажную землю. Понял, что встать уже не смогу. Прилагая последние усилия, заполз под какой-то куст, свернулся клубочком, крепко зажмурил глаза и затих.
Звон и скрип раздавался уже совсем близко. К нему прибавились странные завывания. Какие угодно, но точно не человеческие. «УУААОО». Голос, если это можно так назвать, почудился мне металлическим и неживым. Начинаясь мощным басом, в конце он срывался на высокие ноты. «УУААОО». Уже ближе. Я слышал хруст ломающихся веток. Лязг стал настолько громким, что мне пришлось зажать уши ладонями. «УУААОО». Сучья ломались где-то рядом со мной, а страшные звуки проникали прямо в душу. Меня колотила дрожь, пот катился градом по лбу. Сверху на мой куст упала ветка, а следующее «УААОО» оглушило напрочь. Что-то большое с шумом проламывалось сквозь лес в шагах от меня. Оставалось только молча молиться всем известным богам, лишь бы это чудовище прошло мимо.
Возможно, мои молитвы были услышаны. Вскоре я заметил, что звуки стали постепенно отдаляться и затихать. Даже когда они совсем исчезли, я не осмелился встать. Пролежал еще довольно долго, унимая бешено колотящееся сердце.
Когда наконец-то поднялся на ноги, огляделся вокруг. Кора на ближайших деревьях была содрана и висела клочьями. Многие ветки сломаны и валялись на земле в куче опавшей листвы. Еще я отметил, что цвет почвы выглядит странно. Он был слишком светлым, возможно, желтоватым, но при этом я был уверен, что это не песок.
Оставаться на месте было слишком жутко. Страшнее, чем идти в неизвестность. Потому я опять зашагал вперед, борясь с дрожью в ногах. И вышел на дорогу.
К сожалению, это было не шоссе, а обычная лесная дорога. Сильно заросшая — скорее всего, ей давно не пользовались. Но все равно это было лучше, чем плестись по лесу. Куда-то же она должна была выходить? Должна. И желательно — к людям.
Первые следы обитания человека я обнаружил через час. Это были останки автомобиля, покоившиеся с правой стороны дороги. Металл сильно проржавел, краска облезла, остатки стекла лежали в салоне. Я не понимал, кто мог бросить машину в лесу, но задумываться об этом не стал. До поры до времени.
Машин я нашел еще около пяти штук. Все они были старыми и выглядели ужасно. На сиденьях некоторых я обнаружил разные вещи — книги, сумки, пустую аптечку. Решил ничего не трогать.
В моей голове мыслей не было уже никаких. Пусто. Только один природный инстинкт занимал мое сознание — остаться в живых, что бы ни случилось.
По дороге мне еще часто попадались различные предметы. Я уже не обращал на них внимания, просто двигался вперед, в надежде найти людей. Когда ты не один — уже намного проще.
И я их нашел. Поначалу мне попался покосившийся дорожный указатель, установленный на месте, где дорога раздваивалась. «пос. Громовка», — гласила надпись, а нарисованная под ней стрелка указывала вправо. О поселке с таким названием я никогда не слышал. Вняв совету указателя, я направил стопы к правому ответвлению дороги.
Миновал еще примерно час, прежде чем лес наконец-то расступился, и я, не веря своим глазам, увидел перед собой самые настоящие жилые дома. Кинулся бежать к ближайшему, но остановился на половине пути.
Ни в одном доме не горел свет. В темноте мне сложно было оценить размеры поселения, я только видел несколько домов неподалеку. Но света в них не было.
Плача на ходу и размазывая слезы рукавом по щекам, я поплелся к ближайшему домику. Заглянул в окна, но ничего в их не увидел. Принялся настойчиво стучать кулаком в дверь. Бил, бил, да никто мне так и не открыл. Я прижался ухом к дверной щели и прислушался. Внутри точно кто-то шебуршался.
Поспешил к другому домику. И там на мой стук никто не отреагировал. Оббегав пять-шесть строений, я принялся кричать.
— Люди! Помогите! Откройте! — орал я. Мой голос эхом отражался от стен.
Плюнув на все, я отыскал в траве какой-то продолговатый крупный предмет, металлический на ощупь, и решил выбить стекло в одном из домов. Как раз тогда я опять услышал страшный, пробирающий до костей голос — «УААОО». Звук раздался справа от меня. Затем к нему присоединился лязг, доносящийся слева. Потом еще один, и еще. Жуткий неживой крик окружал меня.
Не чувствуя ног, я подлетел к дому и замахнулся своим орудием. В эту секунду дверь резко отворилась, из темного проема вылезла мощная рука, ухватила меня за рубаху на груди и рывком затащила внутрь.
Я упал на дощатый пол. Мое оружие выпало у из рук и покатилось куда-то в сторону. Вокруг только кромешная тьма. Ко мне кто-то подошел, наклонился и прошептал прямо в ухо.
— Сиди тихо и молчи.
Голос был вполне обычным, человеческим, и это немного взбодрило меня. Правда, ненадолго.
Страшные звуки приближались. Я замер, не в силах отвести взгляд от окна, за которым, впрочем, мало что было видно. Гул становился все громче.
Где-то недалеко громыхнуло и я услышал звон разбившегося стекла. А потом на улице кто-то начал кричать. Этот истошный рев я не забуду никогда. Позже к нему присоединились и другие ужасные крики, но этот, самый первый, запомнился мне отчетливее других.
— Мамочка, нашли! — зашептал женский голос рядом со мной.
К металлическому лязгу и человеческим крикам за окном прибавились глухие мощные удары, а затем я услышал визг электрической пилы. Трещало дерево, звенели стекла, орали люди. Не понимая, чего делаю, я осторожно подполз к окну и выглянул наружу. Несколько больших, высоких существ ломали соседний дом, вырывая доски голыми руками. Если, конечно, это были руки. Одно из чудищ откинуло в сторону дверь и играючи вытащило из дома двух человек. Люди сопротивлялись, яростно дергаясь, но силы были не равны. Вновь послышался визг пилы, за ним последовали неприятные хлюпающие и булькающие звуки, и крики затихли. Кто-то дернул меня за рубаху назад, отчего я больно приложился затылком об пол.
— Что творишь, найдут же! — зашептали в темноте.
Но было, видимо, поздно. Удар пришелся уже по стене нашего дома. Рядом тихо застонали.
Правой рукой я нащупал тот предмет, что подобрал снаружи несколько минут назад, и прижал его к себе.
Разбилось стекло в том окне, в которое я глядел несколько секунд назад. В проеме показалась толстая сверкающая конечность, хватая воздух обрубками, смутно похожими на пальцы. Завизжала электропила.
Я отполз к дальней стене как раз в тот момент, когда входная дверь слетела с петель. Кто-то из хозяев дома закричал. Неведомая тварь продолжала ломать стены дома, расширяя для себя проход. Когда дело было сделано, она с лязгом шагнула внутрь и тут же поймала кого-то. В свете из разбитого окна я увидел девочку лет десяти, одетую в какие-то лохмотья. Существо развернулось и потащило ее наружу. Девчонка не переставая кричала. Высокий бородатый мужик кинулся к ней, схватил ее за руки и потянул на себя, что-то бормоча себе под нос и заливаясь слезами. Тварь свободной рукой оторвала его от девочки и вышвырнула на улицу через окно.
Ничего не думая, я рванул к дверному проему. Прошмыгнул мимо чудища и выскочил наружу.
Небо больше не было темным. Высоко в воздухе, на огромном расстоянии от земли, ярко горели красные столбы света. Их было много, все они были с четкими краями и стояли ровно в ряд, освещая пространство алым заревом. Одни столбы гасли, другие тут же зажигались. Это зрелище внушало воистину поражающий воображение ужас, но взгляд оторвать от него было сложно. Адские фигуры притягивали к себе, манили со страшной силой.
Кажется, еще я слышал звуки сирены.
Я побежал. Не разбирая дороги, не смотря по сторонам. Впереди маячила темная стена леса. Позади слышались крики, звон металла, визг пилы, удары и сирена. Все это слилось в жуткую звуковую кашу.
Сколько по времени я бежал? Понятия не имею. Думаю, что очень долго. Настолько долго, что исчерпал лимит своих возможностей и потерял сознание.
Очнулся я уже при свете дня, крепко прижимая к себе старый потрепанный баллон огнетушителя, который, видимо, и подобрал ночью в том проклятом поселке. Даже не знаю, как не выронил его. Уже ни на что не надеясь, испытывая страшную жажду и усталость, я побрел через лес и минуты спустя вышел к своей деревне. Что было в следующие дни, и как я приходил в себя — описывать уже не буду. Главное — не в этом.
Марат Петрович умолк, налил себе еще чаю и молча осушил кружку. Саше вопросов задавать не хотелось.
Дождь постепенно сходил на нет. Редкие капли стучали по подоконникам. На улице заметно посветлело.
Саша не знал, что думать об услышанном. Он уважал тихого и доброго Марата Петровича, только вот поверить в его историю было решительно невозможно. Сидит столько лет в одиночестве, подумал парень, вот и видится ему всякое. Дед отставил чашку в сторону и смотрел в окно. Казалось, он заснул с открытыми глазами.
— Так что же вы уезжать-то собрались, Марат Петрович? — нарочито погромче спросил Саша.
Старик дернулся и дико посмотрел на собеседника. Помотал головой и поморщился.
— Главное, говорю, не в этом, Саша, — ответил он как ни в чем не бывало, будто и не делал никаких пауз. — Я вроде уже и успокоился после всего этого, в лес стал опять ходить регулярно. Грибы собирал. Да несколько дней назад вышел из чащи не к деревне, а к полю, где раньше картошку сажали, да давно уж забросили это дело. Гляжу — люди в униформе яркой возятся, копают что-то. Технику нагнали. Ну работают и работают — мне-то что. Но закралось вот нехорошее чувство какое-то. Подошел к одному и спрашиваю, мол, что возитесь-то? А он мне и говорит: «Да вот, строим. Из столицы люди землю купили, поселок тут новый будет, неужели не слышал? Громовка называется».
Марат Петрович встал из-за стола, надел на ноги кирзовые сапоги, стоявшие у порога, открыл дверь и шумно втянул ноздрями свежий, пропитанный влагой воздух.
— Так вот я и говорю, куда вы, молодежь, все время торопитесь? Откуда же вам ведомо, что у вас впереди? Наслаждайтесь тем, что имеете сейчас. Времена меняются, и ничто в нашем мире не остается одинаковым. Я не знаю, что я тогда видел. Не знаю, что там случилось. Но знаю точно одно — когда это «что-то» случится, меня и близко к тому проклятому месту не будет.
2 442 просмотра
2 комментария
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
