Как только не назывался этот город. Из молодежи мало кто помнит название Прей-Нокор. Некоторые знают его как Сайгон, с тех пор как сюда пришли французы, а затем и американцы. Для других он навсегда остался в памяти под гордым именем Хошимин, после победы, которая изменила судьбы миллионов. Но для меня этот город запомнился как адское место, и именно поэтому я сбежал оттуда быстрее, чем американцы при наступлении генерала Ван Тьен Зунга на столицу Южного Вьетнама. Я Нгуен Куанг Донг, не успел стать настоящим солдатом Вьетконга. Основные боевые действия обошли меня стороной, и я благодарен судьбе за это. Однако после объединения страны сотням тысяч таких, как я, пришлось искать новые занятия и способы выживания. Лично мне повезло: я остался в армии, но моя новая должность заключалась в охране сильно разрушенного и жутко заброшенного здания, расположенного по адресу 727 улица Тран Хун Дао. Это здание когда-то называлось Президентским. Его гостями побывало множество шишек, как местных, так и западных. Не просто так его строительство было заказано миллионером Нгуен Тан Доем. Еще недавно президентское здание вмещало сотни американских солдат. Можно сказать, что здесь был проходной двор — настолько оживленным было это место, где каждый этаж кипел своей интересной жизнью.

Важно отметить, что в этом огромном здании было 530 комнат. Европейцы завершили строительство в 1960 году и разделили его на шесть блоков и тринадцать этажей. Тринадцать — это у нас несчастливое число. Многие тогда пытались объяснить это французам, но, возможно, нам не удалось правильно передать мысль на их язык. Или, может, они просто посмеялись над нашей суеверной глупостью и отказались верить в детские страшилки нашего народа — кто ж знает. Однако после завершения тринадцатого этажа начали происходить многочисленные происшествия, часто страшные и травмоопасные, а еще чаще смертельные. Здание, которое когда-то было символом надежды и процветания, теперь стало местом, где тени прошлого бродят по заброшенным коридорам. Каждый шепот ветра, каждое скрипение старых стен напоминает о том, что здесь произошло. И, быть может, именно здесь, в этом забытом здании, скрыты тайны, которые лучше оставить неразгаданными.

Например, когда я стоял на посту и покуривал сигаретку, глядя на это обветшавшее здание, у нас завязался разговор с одним пареньком, который периодически стрелял у меня сигареты. Другие солдаты караула гоняли его и даже иногда колотили, но мне было его жаль. По его нищей одежде было видно, что он потерял семью. Я думал, что его отец погиб во время боевых действий, но в одной из таких бесед, пока мы прятались от сильного дождя, парень рассказал мне, что его отец был одним из рабочих, участвовавших в строительстве этого здания. Его отец оказался в бетономешалке, которая, по словам других рабочих, была выключена. Но когда он наклонился внутрь, чтобы её почистить, она вдруг загрохотала и начала раскручиваться с огромной силой. Раз — оборот, и пронзительные вопли ужаса раздались на всю стройку. Два — оборот, и крики резко умолкают; теперь гробовую тишину нарушают только неприятные звуки ломания костей. Остальные рабочие сразу попытались вытащить беднягу, но, видимо, от падения внутрь и прокрутки у него сломался позвоночник, и парень остался без отца в такие трудные времена.

Со слов юнца, это был далеко не единичный случай. Кого-то ударило током там, где его быть не должно. Кому-то "повезло" словить головой падающий кирпич с крыши. А сколько людей упало с высоты и разбилось — таких ребят даже не счесть. Хоть французы и не рассматривали эту проблему всерьез, только крутили пальцем у виска, когда слышали очередную историю о том, как очередной рабочий упал в шахту лифта или ему пробило арматурой голову. Франкам было все равно, что остальные слышали странные звуки и тени каких-то существ во время таких действий. Но в итоге им пришлось начать что-то делать, иначе здание могло не успеть к сроку. О такой адской стройки быстро поползли слухи, и на места погибших бедолаг новые строители приходили не спеша. Французы решили нанять местного шамана. Не думаю, что даже тогда, когда такие случаи начали происходить каждую неделю, они поверили в проклятие тринадцатого этажа. Скорее, чужеземцы решили провести обряд с шаманом, чтобы успокоить рабочих и устранить сплетни, которые они распространяли. Тайно в больнице они выкупили, хотя некоторые рабочие говорили, что украли тела четырех девственниц, похоронив их на четырех углах здания. Для европейцев это было дикостью, но штрафы за невыполнение заказа точно в срок перевешивали их недоверие к местным легендам. Поэтому было сделано всё точно до последней буквы, как им сказал шаман. Закопав в каждом углу по девственнице, такой ритуал, согласно фэн-шую, должен был помочь против нежелательных духовных гостей.

Президентское здание наконец было завершено. После темного ритуала крупных происшествий не наблюдалось, или их научились лучше замалчивать. После бегства французов сюда пришли американцы. Для армии США такое крупное и хорошо укрепленное здание стало идеальным вариантом для размещения солдат. Спустя годы ушли и американцы. Здание сильно потрепало за эти десятилетия: какая-то часть сгорела, другая приняла участие в боях во время штурма Сайгона, а некоторые участки просто развалились от отсутствия ухода. Но тогда были такие времена, что выбирать не приходилось. После объединения Вьетнама в здание заселилось множество семей, потерявших кров и не имеющих  возможности уйти в лучшие места. Я могу понять их логику: лучше дырявая крыша и стены со следами от снарядов, чем спать под голым небом в канаве. С одной из жительниц мне удалось поговорить. Она как раз выходила на работу, таща с собой баулы с хламом, который успела понабирать откуда-то. Сначала она обходила мой пост стороной, но, смекнув через пару недель, что моя задача охранять разрушенное здание носит чисто номинальный характер и я не буду гонять её, угрожая палкой - её реакция потеплела, и так я получил ещё одну историю.

После воссоединения многие вьетнамские семьи переехали в здание по адресу 727, улица Тран Хун Дао. Люди надеялись переждать тут турбулентность только что завершившейся войны. Но мирно переждать темные времена у них не сильно получилось. С самого начала спутником жителей стали странные события: тихий шепот и смех на лестницах, крики солдат и звуки плохо работающего военного радио. Иногда слышались громкие хлопки выстрелов и хаотичный бег за несущими стенами. И это не всё. Например, эта женщина лично видела призрачные силуэты американского солдата, идущего рука об руку с молодой вьетнамской женщиной. Они плыли по многочисленным коридорам, словно утренний туман. Лица их были полны вселенской тоски и грусти, а может, ещё отчаяния. Много слухов ходит про эту парочку, поэтому нельзя сказать точно, что произошло. Женщина-торговка, которая в этот день разделила со мной беседу, считала правдивой версию о любовной, но грустной истории. Американский солдат влюбился в местную девушку, и их часто видели прогуливающимися по зданию, если у солдата не было боевых выходов. В один из пасмурных дней девушка пришла навестить свою вторую половинку, но когда поднялась на уровень, где были казармы бойцов, солдаты сообщили, что он погиб во время Второго Тетского наступления в 1969 году. Он должен был возвращаться обратно в Сайгон, но на их позицию обрушилась неожиданная и мощная атака северо-вьетнамских партизан, и никто не выжил. Девушка плохо восприняла эту новость. Некоторые даже говорят, что за этот вечер она словно постарела на 20 лет, настолько сильной была боль потерять любимого. На следующий день её повешенной нашли на лестнице, ведущей в столовую, недалеко от казарм американских солдат. Теперь эта пара и после смерти путешествует вдвоем по этажам, наводя страх на жильцов своими всхлипами.

Но, пожалуй, самой пугающей историей является рассказ уличного продавца кофе. Если у меня были лишние деньги, я с радостью покупал этот напиток, чтобы добавить красок своей скучной работе. Кофе и багеты французы умели делать прекрасно, и мы с удовольствием переняли их вкусовые привычки за долгие годы, на этом им и спасибо. Ведь если сравнивать их с американцами, которые принесли сюда только наркотики и "Агент оранж" - французы еще были ничего ребята. Буквально за поворотом, может, в десяти минутах пешком, находился небольшой ларек. Древний старик, возраст которого трудно было определить, каждый день добирался сюда на велосипеде, чтобы приготовить самый вкусный кофе в моей жизни. Как и любой старик, он любил поболтать, а я, умирая от скуки, не против был стать его слушателем. Так он мне и рассказал одну странную историю.

Он переехал сюда со взрослым сыном в поисках лучшей жизни в большом городе, ведь здесь больше работы, чем в маленькой деревне. К большинству странностей этого здания они привыкли, да и куда им было деваться, ведь денег на жилье у них не было. Отец и сын работали по сменам: старик торговал днем, а сын спал днем и продавал кофе ночью. Это азиатская специфика — большие города и маленькие оживают обычно именно к ночи, когда жара не так сильно ощущается. Работа сына подходила к концу, он уже собирался закругляться и идти спать. Однако с последних этажей он услышал громкий и жалобный плач ребенка. Остальные, кто был в здании, старались не обращать внимания на вопли младенца, но сын старика не смог остаться в стороне. Он поднялся к отцу и сказал, что скоро вернется, пусть тот подготавливается к работе, а он пока проверит, что происходит на тринадцатом этаже. Только вот старик не успел понять слова сына и остановить его, как тот ушел. Когда старик окончательно проснулся, он решил сходить за сыном. Его не было на тринадцатом этаже, как и на двенадцатом и одиннадцатом. Несколько человек видели, как он шел на звук плача к одному из балконов последнего этажа, но никто не видел, чтобы он выходил обратно. Сын торговца пропал, и сколько бы его ни искали жители этого здания и полиция — никаких следов не удалось найти. Словно сын просто испарился, и его никогда не существовало. 13 декабря 1980 года — эта дата легла тяжелым грузом на плечи старика. Хоть у него за эти годы и появились накопления, которые позволили бы переехать в более комфортабельные условия, да и родственники звали жить к себе, он всегда отказывался. Вам не нужно объяснять, что такое любовь отца к сыну. У него была надежда, что, может быть, в какой-нибудь чудесный день сын вернется. Конечно, он понимал, что это маленький шанс на чудо, но бросить своего ребенка он не мог.

Я бы хотел сказать, что эти люди сошли с ума, что горе и потери в войне пошатнули их разум, что это самое обычное разрушенное здание, а не набитый призраками дом. Но я не могу, даже если бы хотел, ведь я тоже видел и слышал. В нескольких своих патрулях по этажам я встречал женщину в белом. Хотел бы я знать, что с ней случилось, но даже проходя далеко от ее силуэта, я испытывал подавляющее чувство грусти и отчаяния. Настолько сильное, что один раз я чуть не стал одним из вечных обитателей этого здания. Я смотрел на нее, и какая-то смесь холодных чувств и полной апатии захлестнула мой разум. Из этого транса меня вывела женщина, которая как раз шла в туалет — единственный на этаже, и увидела меня. Не знаю, сколько я стоял в беспамятстве, но вопрос этой женщины спас мою жизнь. Мой автомат уже был давно опущен с плеча, его приклад уперся в стену, а дульный тормоз-компенсатор оказался ровно под моим подбородком. Моя правая рука каким-то образом смогла дослать один патрон в патронник, и оставалось только нажать на спусковой крючок. Мне все еще тяжело поверить, что если бы не просто проходящая мимо женщина, которая спешила по сильной нужде, то я мог бы уже и не существовать. Меня трясло после этого еще несколько дней. Я сделал все возможное, чтобы меня перевели на другой объект. Мои товарищи лишь усмехались надо мной и не могли понять мою мотивацию. Ведь это простая работа, где ничего не надо делать, большую часть времени на посте можно просто спать, а я сам по своей воле лишаю себя такой легкой работы! Но им не понять, я не мог там больше находиться. Я верю, что боги дают один шанс спастись человеку в трудную минуту, и я его израсходовал. Было бы кощунством потратить такой важный подарок под названием жизнь, который они мне подарили. Не думаю, что мне бы повезло во второй раз в этом здании. Поэтому мне тяжело понять дураков, которые сейчас добровольно посещают это здание, чтобы пощекотать нервы. К сожалению, их с каждым годом становится все больше, слава об этом здании распространилась за пределы моей страны. Даже иностранцы приезжают сюда, чтобы посмотреть на это проклятое здание. Некоторые туристические операторы даже предлагают экскурсии... ну и бред. Если бы я мог, я бы сравнял это здание с землей. Я бы поджег его, взорвал или разобрал по кирпичу собственными руками, но я не могу этого сделать.

Многие считали, что этого можно было избежать, если бы правительство занималось зданием. Не просто же так они его содержат. Местный люд говорит, что старый обряд уже утратил силу, и нужно звать шаманов. Здесь столько духов и плохой энергии, которой нужен покой, но мы не помогаем им найти выход. Однако у власти сейчас атеисты. Коммунистическая партия Вьетнама моментально пресекает такие просьбы и даже не хочет слушать о мистике. Для них это варварство и самодурство бедняков, которые придумывают суеверные оправдания для своей жалкой жизни и трагедии. Да, сейчас в этом здании живут в основном бомжи, наркоманы и всякое отребье, но разве от этого их жизнь стоит меньше? Разве цена этого заброшенного здания может быть выше человеческой жизни? Надеюсь, что когда-нибудь правительство прислушается и проведет обряд. Пусть это здание прекратит убивать хотя бы на лет пятнадцать, это уже что-то для меня. Но я все еще считаю, что оно должно быть разрушено до самого последнего кирпича. Как я и говорил, я потерял это хлебное место. Меня перевели на отшибу страны в небольшую горную деревню, где я и служу. После Сайгона жизнь тут — это максимально печальное зрелище, но это все равно жизнь, хоть и бедная и без комфорта. Наверное, в глубине души я даже рад, что меня убрали так далеко от этого одержимого здания, насколько возможно. Не должен человек испытывать то, что увидел и услышал я. Надеюсь, моя история хоть кого-то отрезвит из любителей посещать заброшенные дома и здания. Прошу вас, если вы окажетесь во Вьетнаме — никогда не подходите даже близко к зданию, расположенному по адресу 727 улица Тран Хун Дао. Там вы найдете лишь смерть и горе.