Убийств. Человек идёт на это по многим причинам. Перечислить их все фактически невозможно. Маньяк режет жертву ради удовольствия, солдат сражается ради своей родины, алкоголик забивает собутыльника в порыве бесконтрольного гнева. Каждое убийство логично. Это преступление на которое имеется своё наказание. Но как всегда в любой системе случается ошибка. Что если убийца даже не знает о своих преступлениях, ведь он спит. Сомнамбулизм или другим словом лунатизм, известен давно, вылечить данное расстройство на данный промежуток времени невозможно. Человек обречён ходить во снах до самой своей смерти, но как быть с таким убийцей? Как ему жить? Как наказать за преступления? Может ли любой уснуть добряком, а проснутся преступником?

Я как журналист очень заинтересовался такой историей. Когда мне предложили взять интервью у такого человека, согласился не раздумывая. Новость о маньяке психопате уже дней десять будоражила умы обычных граждан. Доходило до того, что многие отказывались выходить из дома. Но кажется беспокоится не о чем. Полиция свою работу выполняет. Как приятно что именно мне выпала возможность донести это до людей. Новость достаточно громкая чтобы мою статью заметили издательства куда крупней той, в которой я работаю. Возможно скоро наконец-то перейду на ТВ. Однако что-то меня всё-таки смущает в этом интервью. Почему это дело освещают только по местной газете? От чего такие странные требования ко мне? Обувь без шнурков, брюки без ремня, рубашка без галстука и никаких аксессуаров. Разрешён блокнот с вытащенными скобками, да карандаш не более пяти сантиметров для документирования разговора. Любые средства записи звука и видео запрещены. К чему такая строгость? Кто-то хочет локально задавить эту новость чтобы местные расслабились? Понятно из этого лишь одно - дело мутное как дно местной речки. Однако по договору, который я подписал своей рукой, такие вопросы останутся при мне, а задача лишь одна, по полной раскрыть в человеке психа. Народ спокойней относится к подобным больным. Вот такая порой работа журналиста.

День интервью был назначен на субботу. Пришлось потратить свой выходной на работу. Психиатрическая больница меня встретила закрытыми воротами, однако охрана не спала на своём посту и о моём прибытии сразу доложили. Постояв с двумя перекаченными парнями из охраны, ко мне подошёл сам главврач. Толстенький мужичок с плешью по середине седой головы, в белом больничном халате. Денис Сергеевич Жмышенко, я уже знал кто будет встречать, даже уверен, что он тоже знал меня, но всё же зачем то мы представились друг другу. Беседа между нами была исключительно по делу. Всё содержимое моих карманов было конфисковано, а взамен я получил больничный халат. Против правил идти себе дороже, так что возражений не было.

После нашей тёплой встречи мы всё же вошли в больницу. Моё представление психбольниц рассыпалось словно карточный домик. Нет криков сумасшедших, свет ламп не мигает, они даже целые, стены чистые и светлые. Сами психи выглядят вполне нормально, беседуют, играют в шахматы, читают книги. Забавно было видеть как один парень держал книгу Бойцовский клуб. Шизофреник читающий произведение шизофреника о шизофрениках. Шли мы с главврачом наверное минут пять по отделению, пока не свернули на лестницу. Путь наш лёг прямо в подвал. Денис Сергеевич объяснил это тем что раньше тут был военный госпиталь, поэтому под больницей оборудовали ещё один этаж чтобы укрываться от бомб, продолжая работу. Сейчас им пользуются как местом, где можно держать особо буйных пациентов. Они не жалуются на своё место проживания, а остальным просто плевать. Меня немного шокировал рассказ главврача, но в общем и целом он прав, кому нужны умалишенные, они же всё равно как бешеные животные. Подвал выглядел как тюрьма, идя по коридору, встречались решётки с дверьми которые отпирал трясущимися руками Денис Сергеевич. Кажется он изрядно нервничал, его лицо поблёскивало потом. По бокам коридора висели стальные двери с номерами или табличками, жёлтая краска на стенах уже выцвела от старости, недостаток света. Было слегка жутко. А когда кто-то ударил по стальной двери когда мы шли мимо, моё сердце чуть не остановилось. Примерно так я и представлял дурдом.

Впереди показались люди. Трое бритоголовых парней стояли по стойке смирно в больничных халатах скрывающую военную форму. Подойдя ближе я очень удивился, у каждого стеклянные глаза, не знаю что они видели в своих жизнях, но явно нечто ужасное. Но самое забавное что лица у них были настолько похожи что можно назвать их братьями близнецами. Да и ростом они одинаковые. А вот что не показалось мне забавным, это оружие за их спинами. Я не разбираюсь в огнестреле, но похоже это автоматические дробовики с обоймами. Поинтересовавшись для чего это всё, мне дали прямой и понятный ответ, так надо.

Главврач отдал одному из бритоголовых парней стопку бумаг и тот стал долго всматривался в них. Я уже успел заскучать, единственно что меня могло развлечь это борьба с зевотой. Вдруг парни скинули оружие и передёрнули затворы. Нас подвели к ближайшей стальной двери. Бритоголовый шёл впереди держа оружие за цевьё. Открыв стальную дверь, он вошёл первым, а мы следом. Передо мной предстала светлая комната с двумя прикрученными к полу стульями друг напротив друга. На одном из них сидел он. Юноша, лет семнадцать на вид, не больше. Ноги прикованы к стулу, а само тело надёжно перекручено смирительной рубашкой. Никогда бы не подумал что такой молодой человек способен на убийство, хотя отдавал себе отчёт в том что зло принимает любую форму. Я прошёл и сел на стул. Главврач принялся рассказывать про меня, да что вообще от него требуется. А я тем временем смотрел на лицо парня. Под глазами мешки, сами они словно щёлки, кажется он не спит уже несколько дней. Видно насколько ему тяжело просто моргать. Денис Сергеевич закончил свою речь дав мне волю слову. Я достал свой новый блокнот и огрызок карандаша, подготовившись к диалогу.
- Расскажите о себе, как вас зовут, где родились? –
- Виктор Валентинович Сахаров, родился в этом городе шестнадцать лет назад. –
Повисло молчание, парень явно был не из разговорчивых людей.
- У вас есть родители? –
- Были. –
- А что с ними произошло? –
- Их кто-то убил. –
- Вы знаете кто? –
- Говорят что я. –
- Это правда? –
- Ложь. –
Ответы на вопросы были тихими и чёткими, словно юноша куда то спешил.
- Так же говорят что вы боитесь спать, почему? –
- Когда засыпаю, кто-то рядом умирает, я не хочу больше причинять людям вред. –
- И вы не помните что делали спящим? –
- Как же это запомнить, кто-нибудь из людей, может запомнить на каких боках он спал ночью? -
- Действительно, но почему мы должны верить в то что вы действительно спали? –
- Потому что у меня гемофобия, отключаюсь при виде капли крови. –
- Тогда как вы убили двадцать одного человека выпотрошив их тела? -
Парень замялся отведя глаза в сторону.
- Не знаю. –
- Можете рассказать свой первый раз, когда с вами произошло что-то необъяснимое? –
- Да… я пришёл домой после учёбы, поужинал, сделал уроки и залипал в телефон до самой ночи. Всё было нормально. Лёг спать. Проснулся в спальне родителей. Я сидел среди того что от них осталось и потерял сознание от увиденного. –
- Что же вы узрели? –
- Я не могу это вспоминать. –
- Почему же, чувствуете вину за свой поступок? –
Парень снова замолк, кажется я надавил слишком сильно. И как же меня раздражают эти слипшиеся листы в новых блокнотах.
- Часто вы так засыпаете? –
- Да. –
- И сколько дней без сна можете протянуть? –
- Семь, восемь. –
Ну теперь понятно почему у него едет крыша.
- Как я понимаю, ваши обмороки при виде крови и лунатизм загнали вас в своего рода петлю, как же вы из неё вырвались? –
- Везение, порой кровь на мне успевала засохнуть и я мог уйти… от всего… на ощупь. –
- Но потом всё равно засыпали? –
- Да, ну почти, несколько раз я пытался уби… се… –
- Что простите? –

Я не расслышал последние его слова и резко перевернул листок блокнота чтобы записать сказанное. Палец отозвался болью, из него показались капли крови заполнявшие порез. Я поднял глаза на парня, он смотрел прямо на мою руку. Мне стало не по себе. Сжав пальцы в кулак, моя надежда на то что он не заметил разрушалась его смыкающимися веками. Главврач схватил меня за руку потянув к выходу. Парень начал биться в припадке потеряв сознание, кожа на лице началась растягиваться по бокам, рвясь словно бумага. И я клянусь чем угодно, через эти трещины пробивалась шерсть. Мы пулей вылетели из комнаты, послышались выстрелы замешкавшегося в ней бритого парня. Двое его братьев мигом захлопнули дверь оставив один на один с психопатом. Он что-то кричал и стрелял, несколько раз ударил по двери, а затем продолжил вести огонь. То что произошло дальше неописуемо. Рёв ужасного зверя заставил всё стихнуть. Мощный удар в дверь сопроводил короткий человеческий визг, а затем из под неё пробилась лужа крови, она всё текла и текла. Пока двое бритоголовых не подхватили нас с главврачом волоча под ручки как пьяных алкашей. Ноги еле шли, страх сковал всё тело. Мы поднялись на первый этаж и на этом для меня всё кончилось.

Да, были вопросы, но договор запрещал мне их задавать. Из собранного материала я написал статью о больном человеке, страдающем тяжёлой формой лунатизма. Дело вроде бы затихло, что очень странно. Но это уже не моё дело, теперь я репортёр на местном канале, а на психов всё равно всем плевать.