Страшные истории
Основной раздел сайта со страшными историями всех категорий.
Настроить сортировку
{sort}
Звуки моря
Указать автора!11 мин. Страшные истории Prinz Agonii 8-08-2020, 11:40 Указать источник! Принял из ТК: Helga
Это было как раз в духе Дениса – колоть в спину. Не до крови – но так, чтобы было больно и обидно.
Они познакомились шесть лет назад, в первом классе. Антон был скромным, но в то же время умеющим радоваться мелочам жизни мальчиком. Учился он на пятёрки. Всё было прекрасно... или ужасно, если взглянуть с другой стороны. А потом в классе объявился новенький, и он познакомился с Денисом. Уже в том возрасте последний был проказником. Он не был сильнее, решительнее или храбрее остальных ребят – но он был проказником. Подложил учителю на стул кнопку (классика), запутал жалюзи в классной комнате, так что пришлось покупать новые, подкинул однокласснице червяка в обед. С годами юмор Дениса не исчез, растворившись в серых буднях – он стал ещё извращённей и опасней. Как-то раз, в пятом классе, он сделал факел, обмотав карандаш ватой и облив бензином (откуда он взял бензин, Антон так и не узнал). Протащив эту конструкцию в школу, Денис зажёг её с помощью зажигалки своего отца. Затем он попытался поджечь парту, но сумел лишь спалить пару учебников и тетрадей, а также участок кожи на своей руке. Над Антоном Денис тоже подшучивал. Зимой, когда они ещё учились в начальной школе, мастер совершенно не острого, а скорее туповатого юмора толкнул друга в глубокую лужу. В другой раз Денис облил тетрадь Антона клеем. Тетрадь была почти пустая, но всё-таки обидно.
А ещё Денису всегда везло. Даже когда он испортил жалюзи и попытался спалить школу, весь ущерб возместил его отец. Он работал бухгалтером в перерабатывающей компании и получал крупные деньги. А случай с лужей обошёлся Денису ещё дешевле: так как Антон не заболел воспалением лёгких и его мобильник остался цел, шуму никто не поднял.
Но несмотря на все свои гадкие стороны и опасные для окружающих пороки, Денис был хорошим другом. Он часто помогал Антону, умел слушать. Денис научил Антона избегать или побеждать в конфликтах. Ему частенько приходилось выслушивать жалобы Антона. Денис открыл Антону двери настоящей школьной и уличной жизни. В его отсутствие Антон с удивлением наблюдал, как его жизнь странно складывается, уменьшается, словно оригами. Даже класс Антона будто уменьшался. При этом объёмность теряла не только комната, в которой он учился, но и коллектив (если это можно назвать коллективом) седьмого "А". Денис играл роль проводника между окружающими Антона людьми и самим Антоном. Без Дениса связь обрывалась.
К счастью, в данный момент друзья были вместе. Они стояли, в одних плавках, на берегу Средиземного моря – бескрайнего (ан нет, с краями, слава тебе, география) простора волн и ветра. Семьи обоих приятелей договорились между собой о большом совместном отдыхе в Италии. Эту авантюру задумал и оплатил отец Дениса. И вот они – Денис и Антон – здесь, на пустынном пляже. Раннее утро. А всё остальное идёт своим чередом.
– Нет, – ответил Денис на вопрос Антона. – А может быть, да. Не пищи, – ухмыльнулся он. – Пока говорунов нет, надо искупаться.
"Говоруны" – так Денис называл толпы туристов и местных на пляжах. В одном приятели были похожи: они оба не любили "говорунов".
– Ты прав. Кто последний до воды, тот... – Денис сорвался с места и, преодолев расстояние, отделявшее его от цели, за пару-тройку огромных скачков, нырнул в море, – круто-ой! - закончил Антон. Шутить он тоже умел, хотя и показывал это умение редко.
Из волн показалась лохматая голова Дениса. Он крикнул другу что-то оскорбительное, но тут же закашлялся, комичным образом захлебнувшись солёной водой. Смеясь, Антон последовал за другом.
Целый час ребята беззаботно плескались в море. В один момент Денис чуть было не утопил друга. Как обычно.
Время не стояло на месте. Солнце поднималось всё выше, подкрадываясь к зениту. Вода нагревалась. Становилось всё жарче. Воздух, и без того горячий, словно превратился в сухой кипяток, как бы абсурдно это не звучало. Кроме того, появились первые "говоруны". Снуя туда-сюда, они общались на русском. "Туристы – земляки, всё ясно", – рассеянно подумал Антон, направляясь к берегу. Денис уже вылез и вытирался голубым махровым полотенцем, пританцовывая и дрожа от холода – несмотря на растущую жару, друзья замёрзли. Да что там замёрзли! Закоченели: час в воде – это вам не шутки. Тем не менее, опасность получить тепловой удар или элементарно обгореть не уменьшалась.
Антон вышел на песок и тоже взял полотенце с соломенного коврика. Пару минут он вытирался, тщательно сгоняя влагу с кожи. Наконец холод отпустил Антона из своих скользких рук. Его место заняла удушающая жара.
Быстро собрав вещи и натянув сухую одежду поверх мокрых плавок, ребята зашагали к дороге неподалёку от пляжа: она, изгибаясь, вела прямо к отелю, в котором обосновались семьи друзей. И когда они уже покидали пляж, шурша сланцами, Денис вдруг остановился как вкопанный. Антон, шедший сзади, едва не налетел на него.
– В чём дело?!
– Смотри! - Денис вытянул руку и ткнул пальцем в воздух, указывая на песок под табличкой с названием пляжа. Там, за низким колючим кустарником, лежала крупная раковина. Белого, с серыми крапинками цвета, слегка позеленевшая в некоторых местах от разъедающего времени, она словно манила к себе... и отталкивала. Глядя на раковину, Антон одновременно хотел взять её в руки и убежать. Но он не успел поделиться своими опасениями с Денисом: тот уже поднимал океанический реликт. Круглая, закручивающаяся спиралью к центру раковина поражала своим размером: около десяти сантиметров в диаметре. Находка блестела на солнце: этот блеск затуманивал разум и вызывал чувство неподдельного ужаса...
Друзьям внезапно захотелось приложить раковину к уху и послушать звуки моря...
Антон сжал зубы и кулаки с такой силой, что челюсть заныла, а в ладонях остались кровоточащие полумесяцы. Отшатнувшись, он упал на песок.
Денис, не обращая внимания на друга, поднял раковину к правому уху и застыл, прислушиваясь. Антон услышал скользящий звук и шорох. Потом что-то лопнуло. А через секунду Денис вскрикнул и выронил раковину. Из его уха тоненькой струйкой текла кровь.
– Чтоб тебя! – заорал он на весь пляж. Испуганные люди стали оборачиваться и оглядываться, стремясь найти источник угрозы. – Я порезался об эту фигню, – промычал Денис непонятно для кого.
"Он не порезался, – отрешённо подумал Антон, – он... – лучший друг Дениса, сбившись с мысли, растерянно посмотрел на лежащую в песке раковину. Та уже не пугала и не притягивала. Она даже не блестела. Ужас покинул голову Антона вместе с воспоминаниями о прошедшей минуте, – порезался. А что ещё могло произойти?" Антон уже поднимался и отряхивался. Затем он направился к другу.
Тот стоял, наклонив голову, и осторожно касался уха кончиками пальцев. Кровь уже не текла. На щеке, волосах и плече Дениса подсыхали красные пятна.
– Кровотечение остановилось, пойдём в отель. Надо промыть рану, – бормотал Антон, ободряюще хлопая друга по плечу. Денис осторожно кивнул. Боль в ухе утихла, сменившись ощущением забитости. Кроме того, парня мучил один вопрос: если это всего лишь порез, почему он ничего не слышит этим ухом? Денис поделился сомнениями с другом. Тот пожал плечами:
– Не знаю. Наверное, от боли. Потом вызовем врача, он разберётся. Ты не паникуй: даже если порвана барабанная перепонка, через какое-то время она должна восстановиться. Ладно, припекает, пойдём скорее!
Ребята наконец покинули пляж и побрели к отелю по обочине дороги. Денис шёл боком, прижимая ладонь к уху. Антон шагал по пыльному асфальту перед другом, не без гордости ощущая себя поводырём. Позднее Денис наверняка отблагодарит приятеля за поддержку, возможно, купит жвачку или мороженое.
Отель находился недалеко от пляжа, так что уже через пять минут два друга добрались до невысокого, старого, но со вкусом обставленного здания. Скучающий паренёк за ресепшеном испуганно вскочил, увидев Дениса с засохшими кровавыми пятнами на правой стороне головы и на плече. Затем он поинтересовался, задав ожидаемые вопросы, что случилось, нужен ли врач, остановилось ли кровотечение. Денис порезал ухо о раковину, нет, врач пока не нужен, да, кровь уже давно не течёт – тромбоциты сделали своё дело. После этого ребята поднялись на второй этаж и разошлись по номерам.
Антон, бросив родителям "привет", скрылся в отведённой ему комнате и устало опустился на прохладную кровать.
Денис же, зайдя в номер и успокоив распсиховавшихся родителей, рассказал им о том, как порезался о большую раковину, пытаясь услышать что-то в бывшем доме моллюсков. Он также упомянул, что оглох на повреждённое ухо. Отец оборвал свою лекцию об опасности невнимательности и сказал, что они немедленно едут к врачу. Денис пошёл в ванную – оттереть кровавые пятна. Пока он промакивал волосы и кожу кусочком ваты, смоченным в воде, у него резко разболелась голова. Прямо до жути – хоть череп вскрывай! Боль, словно пузырь, наполненный кислотой, или густой ядовитый туман, крылась в самом центре мозга. Денис почувствовал головокружение, тошноту, слабость. "Чёрт, – устало подумал он, глядя в зеркало – ещё и тепловуху подхватил!"
Выйдя из ванной, Денис направился в свою комнату. Там он осторожно лёг на кровать и стал массировать виски, пытаясь разогнать боль, как яркое солнце разгоняет плотный туман. Не помогло. Напротив, она только усилилась. Кроме того, боль стала более реальной и осязаемой. А потом она зашевелилась, и началась агония.
Денис почувствовал, как что-то в его голове рванулось вперёд, проталкиваясь между полушариями мозга и разрывая его в клочья. Из обоих ушей, носа и глаз парня хлынула кровь. К этому времени Денис был ещё жив, и он прочувствовал каждый миг, полный страданий, перед своей более чем ужасной смертью. Но он даже не смог закричать.
Тем временем существо в его мозге, а точнее, в его объедках, добралось до лобовой кости и вгрызлось в неё. Минута усердной работы челюстями, если это можно назвать челюстями, и путь наружу свободен.
И в этот момент, когда тварь, убившая Дениса, выбралась из его тела, в комнату вошёл его отец.
Антон вышел из душа и уже натягивал футболку, когда услышал крики. Крики боли. Высокие, визгливые, скорее всего, женские. Антон похолодел. Внезапно он понял кто кричит – мать Дениса, Ольга... как её там? Неважно.
Родителей в номере не было – они ушли в магазин за продуктами. Делать это в такую жару чревато для здоровья, но кушать что-то надо. Позвонить родителям Антон не мог – они оставили мобильники дома. Антон подумал над вариантом вызова полиции или службы спасения, но отказался от этой идеи. Перед ним стояло несколько проблем: он не говорит по-итальянски; не знает адрес отеля; и не понимает, что происходит или уже произошло. Неужели Антон остался один?
И тут его осенило. Нужно позвать кого-то из обслуживающего персонала отеля! Но эту мысль омрачило следующее: если поблизости есть кто-то из персонала, к примеру, тот парнишка на ресепшене, почему никто не поднял тревогу? Где громкий топот ног по лестнице, взволнованные голоса иностранцев?
Пока Антон размышлял, крики раздались вновь. Он не выдержал. Антон один, никто другой не придёт на помощь – и он должен помочь другу, что бы там не случилось. Уже представляя худшие варианты развития событий, от вооружённого до зубов маньяка до зомбиапокалипсиса, Антон надел сланцы, а затем, подумав, пошёл на кухню, открыл верхний ящик и взял широкий нож длиной сантиметров двадцать, с обтянутой резиной рукоятью. Затем он направился к двери. Выйдя из номера, он подбежал к двери номера Дениса, подгоняемый удручающей тишиной. Только теперь он понял, что у него нет ключа, чтобы войти внутрь. "Но я войду внутрь, – подумал он, – по закону жанра дверь открыта".
Дверь была открыта.
Антон вошёл внутрь.
В номере Дениса тишина отступила. Антон с ужасом услышал всхлипы, стоны и... чавканье. Так чавкают дети с набитым ртом.
Осторожно пройдя чуть дальше по коридору и не понимая, зачем он это делает, ведь ему нужно бежать отсюда, он увидел источник криков: мать Дениса. Та сидела, сгорбившись у стены, и всхлипывала, спрятав лицо в ладонях.
Антон подошёл к ней и спросил:
– Что случилось?
Но ответом ему были лишь всхлипы и слёзы.
– Вам плохо?
Стоны.
– Где Денис?
Рыдания.
Понимая, что большего от неё не дождёшься, Антон пошёл дальше – в комнату своего друга. Но, переступив порог, он замер.
На полу лежали два тела. Одно из них принадлежало Денису. В его лбу зияла дыра размером с донышко стакана. Внутри этой дыры что-то отвратительно блестело – что-то, перемолотое в кашу, бесформенный сгусток мозгов, крови и слизи. Лучший друг Антона лежал в луже крови, его голова была целиком покрыта ею. Тело Дениса валялось у кровати – вероятно, он с неё упал, когда...
Второе тело лежало ближе к Антону - в метре от двери. Принадлежало оно отцу Дениса. В его животе темнела страшная рана, глубокая воронка, наполненная кровью, кусочками плоти и разорванными кольцами кишок...
Антона охватил ужас. Он даже не был ужасом в привычном нам смысле слова – это было осознание того, что ты находишься в эпицентре кошмара; это была паника, шепчущая, что надо уносить ноги или тварь, которая это сделала, вернётся, и на этот раз – по его жалкую душу; это было возвращение искусно изъятых воспоминаний и догадок о том, что это существо залезло Денису в голову из раковины: там оно ело, росло... и затем выбралось наружу.
А вслед за ужасом пришло понимание того, что... оно ещё здесь... ведь он... слышал... чавканье.
О Господи!
Антон увидел, как в дыре в животе отца Дениса что-то зашевелилось. А через пару секунд оттуда вылезла тварь, так сказать, виновник торжества.
Она была размером с котёнка. Тело у неё было мягкое и практически бесформенное – слегка вытянутый мясистый пульсирующий комок. Тварь была прозрачной и напоминала помесь бактерии и глубоководной рыбы. Антон разглядел внутренние органы, разбросанные внутри тела – просто серые и чёрные комочки. Из монстра хаотично торчали длинные мягкие иглы, или волосы, или реснички... Они росли отдельно друг от друга, их было немного - с десяток; каждый такой отросток был длиной с карандаш. У твари присутствовало некое подобие морды: несколько хаотично разбросанных по передней части тела глаз – бледных кругов, и рот, овальная дыра с шипастыми краями, напоминающая сломанный капкан.
Внезапно Антон обнаружил ещё одну особенность облика чудовища: кончики игл, растущих из монстра, мерцали биолюминесцентным голубым светом. Свет этот вызывал знакомые противоречивые чувства: Антону одновременно хотелось подойти к твари и убежать прочь. Но в этот раз бороться за свою жизнь было ещё труднее. Гипнотическая сила монстра теперь не была ограничена стенками раковины. Антон понял: ещё пару секунд, и его разум не выдержит и лопнет, словно струна. Ему нужна какая-то мысль, за которую можно ухватиться. И тут Антона осенило.
"Денис", – подумал он и почувствовал, как натяжение ослабло.
Антон попытался перевести взгляд на изуродованное тело друга, но глаза словно пригвоздили к черепу шампурами. Тогда он представил лицо Дениса. Сначала черты оставались скрыты туманом, словно он смотрел на своего друга через матовое стекло, но постепенно детали прояснились. Натяжение ослабло ещё немного.
"Друг", – эта мысль пронзила Антона, как стрела. Перед обездвиженными глазами проскочила вся их дружба: от знакомства в первом классе до купания на пляже. Да, в ней было много плохого, но много и хорошего. Кто слушал его нытьё по поводу уровня его жизни? Кто научил его избегать конфликтов с учителями и одноклассниками, а если конфликт неизбежен – уметь постоять за себя? Кто был связью между Антоном и другими людьми? Кто был частью его жизни - с плохими и хорошими сторонами, но так или иначе – неотъемлемой частью его самого?
Натяжение упало до нуля, и разум Антона вернулся в прежнее состояние. Как раз вовремя: тварь, изогнув свои отростки-щупальца, упёрлась в тело отца Дениса и прыгнула прямо в лицо Антона. Тот едва успел отреагировать: отшатнувшись, он взмахнул ножом, отрубив один из отростков и отшвырнув монстра в угол комнаты. Затем он повернулся и побежал. За спиной раздалось хлюпанье и шорох.
Антон бежал к двери номера. До цели было всего ничего, но неожиданно непонятно откуда на него бросилась мать Дениса – Ольга. Растопырив пальцы, раскинув руки и истошно крича, она прыгнула на мальчика. Женщина совсем выжила из ума. Антон, не останавливаясь, поднырнул под неё и, перекувыркнувшись, преодолел препятствие. Вот только у этого действия обнаружилось два минуса. Первый: выполняя акробатический трюк, Антон отклонился в сторону и зацепился ногой за угол порога кухни, по инерции закрутился и влетел в неё, загнав себя в ловушку. Второй: он сбил с ног саму Ольгу. Краем глаза он увидел, как она упала, выпучив глаза и ударившись лицом о плинтус. Секунду она не двигалась. А затем зашевелилась, встала на колени, повернула голову и встретилась с Антоном глазами. Взгляд у матери Дениса был испуганный, растерянный, но ясный. А затем в шею женщины врезался прозрачный комок, ввинтившись в плоть и отбросив её дальше по коридору.
Антон вдохнул поглубже и закричал. До сих пор он не мог это сделать из-за отсутствия времени. Сначала он телепатически боролся с этой тварью. Потом бежал от неё. Но теперь у него есть фора в пару секунд. Он – убийца. Да, Антон никого не убивал своими руками, действовал в интересах самообороны, да и, возможно, Ольга жива, но всё это – отговорки. Он обрёк на смерть женщину. "Да и к тому же вдову", – мысленно хихикнул Антон.
На его крики никто не отозвался.
В коридоре раздалось хлюпанье. Затем послышался шорох. Это немного отрезвило Антона. Из кухни выход есть лишь один – дверь. Окно – слишком далеко, да и не факт, что пролезет. Единственный вариант спастись – убить эту мерзкую тварь. Внезапно Антон разозлился... пришёл в ярость. Он не умрёт здесь, вот так. Поднявшись, Антон принял боевую стойку. Один раз ранить монстра он смог. И пусть это и не сильно повлияло на самочувствие гада, это доказывает: он уязвим. И, вероятно, если разрубить эту тварь на мелкие кусочки, она отправится на родину – в ад.
Преследующий его монстр добрался до порога кухни. Теперь Антон увидел, как тварь передвигалась: отталкиваясь отростками от пола, сокращаясь и дёргаясь, как медуза. Атакуя, монстр прыгал. Так и сейчас, уперевшись в плинтус своими щупальцами, он сжался, как пружина, и взвился в воздух. Антон вновь попытался ударить тварь ножом, но она явно была готова к этому трюку: извернувшись, монстр вцепился в руку Антона. Тот закричал от невыносимой боли, выронив нож и едва не потеряв сознание. Но, что удивительно, его ярость никуда не делась. Напротив, она разгорелась ещё сильнее. Подняв руку, которую уже начала грызть тварь, он с размаху ударил ею по дверце холодильника, впечатав монстра в металл. Затем он ударил ещё раз. С физической силой у Антона было так себе, но мощные мышцы с успехом заменяла дикая ярость. Третий, четвёртый удар – и тварь, отпустив его руку, шлёпнулась на пол. К сожалению, монстр тут же начал шевелиться. Антон потянулся за ножом, намереваясь изрубить гада на мелкие кусочки – и совершил ошибку, повернувшись к твари спиной. Стоило ему схватить оружие, как страшная боль бросила его на колени. Воспользовавшись случаем, тварь вонзила свои зубки Антону в икру. Крича от боли и ярости, последний схватил скользкую уродину и вырвал из икроножной мышцы, а точнее, из её остатков. Тварь сопротивлялась и колола кисть Антона светящимися кончиками щупалец, как оказалось – заострёнными и зазубренными, словно пчелиные жала. Антон, размахнувшись, швырнул монстра в стену. Тот плюхнулся на пол и упрямо заскользил к Антону. На расстоянии полутора метров он прыгнул. Скрипнув зубами, Антон сделал последнее, что тварь могла от него ожидать: атаковал. При этом он даже не пытался ударить монстра ножом; вместо этого Антон выбросил вперёд беззащитный, изжаленный кулак, впечатав его прямо в кривую пасть монстра. Тот немного растерялся, но уже через секунду сжал челюсти, прокусывая кожу на тыльной стороне ладони, разрывая мышцы, связки и нервы. В этот момент Антон чуть не умер от болевого шока. Но останавливаться было нельзя. Собрав волю в кулак (буквально) он начал проталкивать его дальше, прижимая монстра к стене и помогая другой рукой, натягивая тварь на кисть, как перчатку. Монстр пытался выплюнуть руку, жалил, сжимал челюсти, даже притворялся мёртвым – но он не мог остановить ярость, бьющую из Антона кровавым ключом; он стал жертвой жажды мести за друга, за настоящего друга. Рывок - и крепко стиснутый кулак, ломая и без того уродливую челюсть монстра, пробился в чрево гада. Руку словно ошпарили кипятком: желудочный сок твари был в разы сильнее, нежели у людей. Но Антон не обратил на это внимания: он был занят убийством хозяина такого желудка. Растопырив пальцы, он ухватил комок внутренних органов гада, прижал его к стене правой рукой с ножом, уперся в стену ногой и со всей силы рванул на себя левую руку с зажатой в ней жизнью чудовища.
Боль. Антон очнулся от боли. Он лежал на полу на кухне в номере мёртвого друга. В одной его руке был зажат нож, в другой – внутренности мерзкого монстра. Антон поспешил избавиться от последнего. Он не помнил, как вырубился, но, вероятно, в отключке пробыл не больше минуты – ведь его раны до сих пор кровоточат, ни медиков, ни полиции рядом нет, и даже сирен не слышно. А тварь... Антон огляделся. И был удивлён, обнаружив, что она ещё жива: дрожащий комок в углу больше напоминал пустую шкурку. Антон сглотнул. Он должен довести дело до конца. Подползая к монстру, он осмотрел его и убедился, что тварь больше не в состоянии сопротивляться, да и регенерацией Росомахи не обладает. Изломанная челюсть гада безостановочно изрыгала слизь. Бледные круги, заменявшие твари глаза, стали совсем прозрачными.
Торопиться некуда. Антон не чувствовал ни намёка на жалость, да и милосердие проявлять не собирался.
Наклонившись к монстру, он прошептал:
– Ты проиграл. За друга.
А затем поднял нож и пронзил им тело отродья океана с такой силой, что пригвоздил его к полу, загнав кончик лезвия в плинтус.
Монстр перестал дрожать и затих.
Антон устало привалился к стене. Тварь мертва. Денис тоже. Он сам – убийца. Стоит ли жить после этого?
Антон осмотрел себя. Икра, правое предплечье и левая кисть разорваны в клочья. Кровь явно не собирается останавливаться – наверняка в слюне этого гада были какие-то вещества, не дающие крови сворачиваться. Такие есть в слюне клеща. Неужто они родственники? Так или иначе, если Антон оставит всё как есть, он умрёт от кровотечения. На крайний случай у него есть нож. Стоит ли бороться? Он потерял всё. Половину себя он отдал небытию, когда погиб Денис, другую – когда он сам стал убийцей. Так может к чёрту это всё?
Нет.
Антон вспомнил, как отчаянно боролся за жизнь. Как бил монстра ножом, как, стиснув зубы, терпел боль. Если он сдастся – значит эта мерзкая тварь победила. Он должен бороться, как бы банально это не звучало. Ведь когда единственное, что ты чувствуешь – это невыносимая боль – обрати боль в ярость. Когда твоя жизнь рушиться – смело восстань из руин.
Антон снял футболку, разорвал её на ленты и кое-как перевязал раны. Затем он с трудом поднялся и огляделся в поисках телефона.
02.08.2020. Этот маленький рассказ посвящается всем, кому частенько приходится нелегко.
2 004 просмотра
0 комментариев
Информация
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.
Комментариев пока нет
