На дворе был 2000-й год. На то время пришлось, на мой взгляд, самое безудержное и повальное увлечение «магией» среди пятнадцати-восемнадцатилетних подростков, в число коих входила и наша небольшая «банда». Начитавшись Верещагина, мы, как многие ребята и девчонки из нашего неформального окружения, насчитывающего в то время около сотни человек, грезили о совершенствах владения эфирными телами, энергетическими потоками и контролем над себе подобными.
Как правило, мало кому удавалось достичь чего-то ощутимого хотя бы тактильно, не говоря уже об успехах, доступных простому человеческому глазу. Однако мы не теряли надежду, все глубже погружаясь в мрачный и захватывающий мир непознанного. Следствием исканий в области биоэнергетики для нас стала другая, не менее волшебная и загадочная тема — сущности потусторонних миров. Как-то раз у моего друга по имени Игорь родители уехали в другой город, оставив его на попечение самому себе на целую неделю. Разумеется, такой шанс упустить было невозможно, и пятеро начинающих «чародеев», закупившись пельменями и кофе, поселились в двухкомнатной, но довольно просторной квартире. Состав чародеев менялся время от времени вместе с предпочтениями в напитках, однако подчеркну, что главные герои всегда оставались верны трезвому сознанию.
Вечерами мы просто сидели за столом на кухне, попивая чай, беседуя на околоэзотерические темы, неизбежно переходившие в не менее околоэзотерические практики. Медитации, попытки выхода в астрал, тренировка видения ауры, перемывание костей другим «магам», энергетические поединки — вот неполный список того, чем занималась наша компания после захода солнца. Сейчас мне кажется, что нет ничего удивительного в том, что вокруг нас сгустились мистические события, объяснить которые сейчас уже невозможно. Настолько сильна была наша вера, настолько мы жаждали встречи с необъяснимым.
Темная квартира, исполненная мистических переживаний — жуткое, опасное место для человека одинокого. Компания молодых людей же, объединенная общей волной, находит сию обитель весьма комфортным местом для увлекательного времяпрепровождения.
Безусловно, ко всему этому мы относились с большой серьезностью — можно сказать, это была для нас рутина, а не развлечение. Ничего удивительного, что и развлечься нам хотелось, не особо отклоняясь от заданного курса. Первой такой «несерьезной» практикой мы избрали разоблачение старой-доброй легенды о «Пиковой Даме». Как заявил один из наших единомышленников Алексей, более известный под псевдонимом «Дворф», Пиковая Дама — довольно слабая сущность, над который достаточно легко получить контроль, имея более-менее успешный опыт в контактах с подобными вещами. Во всей квартире был погашен свет, в центре коридора выставлено большое зеркало, заветная карта пристроена. Мы долго ждали, перемигиваясь в темноте, хихикая от собственной глупости, и, конечно, не дождались никаких страшных явлений. Единственное, что ни с того ни с сего зеркало, которое находилось в очень устойчивом положении, внезапно грохнулось на пол, не разбившись лишь чудом. Мы удивились, но не придали этому значения.
Вторым экспериментом той ночи стал некий аналог «прослушивания духов» посредством обычного старого магнитофона. Решено было проводить запись в кладовой, которая находилась недалеко от входной двери в конце длинного коридора, оканчивающегося с другой стороны входом в гостиную. Кладовая эта приметилась нам неспроста. Как утверждал хозяин квартиры, иногда оттуда доносились странные звуки, а когда ночью она оставалась открытой, можно было словить подозрительные зримые искажения тамошнего пространства. Недолго думая, мы оставили магнитофон внутри, а сами уселись на кухне, из которой как раз была видна чуть приоткрытая дверь кладовой.
Спустя десять-пятнадцать минут мной и правда было замечено любопытное видение: дверь будто начала искривляться, выгибаться, томительно медленно, но достаточно очевидно, чтобы это не прошло мимо внимания четверых моих друзей. «Смотри, смотри!» — то и дело раздавался взволнованный, радостный шепот. Дверь продолжала свой безумный ночной танец, но это нам быстро наскучило, и мы принялись прослушивать, что же там записал наш пластмассовый разведчик. К великому разочарованию, ничего, кроме обычного тиканья «ложных часов», пары неопределенных щелчков и наших собственных глухих и отдаленных голосов, мы не нашли. Несмотря на это, танцующая дверь зарекомендовала себя весьма красноречиво, и было принято решение сменить место и провести новый, особый вид практики.
— Раз никто не хочет связаться с нами таким способом, значит, будем призывать сущность напрямую, — авторитетно заявил Дворф.
— А ты умеешь? Что для этого нужно делать? — удивился я.
— Ничего, просто намерение, вера, и ожидание, — ответил он, а остальные, пребывая в отличном настроении и готовые к новым приключениям, утвердительно закивали.
Мы почти никогда не говорили о том, что произошло в конце той ночи. Не знаю почему. Мы не испугались, нет. Возможно, мы просто не нашли тогда разницы между Пиковой Дамой, танцующей дверью и явлением фантомов. Спустя восемь лет, случайно упомянув об этой истории в Интернете, я вдруг осознал, что столкнулся с чем-то по-настоящему необъяснимым и ужасным. С моего сознания словно сорвали покров, бережно хранивший от меня самого эту память.
Компания из пяти человек, собирающаяся взглянуть в глаза духам, была настроена весьма оптимистично в вопросе ожидания, если не сказать большего — мы как будто знали, что что-то обязательно произойдет. Несмотря на перешучивания и хитрые смешки, в тишине квартиры, окутанной кромешной, непроглядной темнотой, царила давящая атмосфера.
Мы расположились в гостиной у двери таким образом, что прямо по курсу находился длинный коридор, в конце которого зиял черным, холодным провалом вход в кладовую. Якобы ради шутки я встал на позицию, держа руку на кнопке выключателя, чтобы в случае чего быстро разогнать любую нечисть.
Квартира, в которой мы проводили довольно много времени, постепенно становилась незнакомой. Казалось, каждое кресло, каждый цветок на окне в любую секунду мог зашевелиться и стать для нас источником невиданной угрозы. Я пытался не думать о том, что находится в комнате позади меня, и переключил все внимание в коридор, откуда мы и готовились встречать гостей. Мы не читали заклинаний, не взывали к призракам, не проводили ритуалов. Мы просто смотрели в темноту и ждали...
Гулкая тишина созерцания продлилась очень недолго. Буквально через шесть-восемь минут я уловил краем глаза нечто неявное. В черноте коридора происходило какое-то движение. Сначала я не мог разобрать, что же я вижу перед собой — так темно, что не было видно даже стен. И вдруг я понял, что за движение уловили мои глаза — это двигалась сама тьма. Первое время она кружилась, медленно и плавно изменяясь каждый миг, а затем в нее начали вплетаться белесые волокна света. Тонкие, едва уловимые, им неоткуда было взяться: в коридор не проникало даже лунное сияние. Светлые нити прыгали, исчезали и снова появлялись, играя с моим сознанием в игру «угадай, мы существуем?». Не знаю, видел ли кто-нибудь, кроме меня, это волшебное зарождение, никто не нарушил тишины, но то, что было дальше, уже ни для кого не требовало доказательств.
Свет собрался в образ. Если вы представили себе классический светящийся образ, то это не так. Он не издавал свечения, скорее, он светился вовнутрь, оставляя зрению только тонкие контуры, словно рисунок серебристым карандашом по черному листу. Примерно в середине коридора появился силуэт — маленькая девочка, навскидку лет восьми. Она была одета в летнее платьице, а голову ее венчал большой бант. Картину довершала скакалка, с которой она прыгала, как тогда мне показалось, неестественно быстро.
Страха не было. Совсем. Появилась лишь легкая заинтересованность. Как человек здравомыслящий, я не мог позволить моим же друзьям ввести меня в подобное заблуждение, и, опередив поспешные выводы, я нарушил тишину.
— Вы это видите?
— Да, — откликнулся Игорь сдавленным шепотом.
— Угу, — вторил ему Дворф.
Еще не до конца удостоверившись в том, что жуткую девочку со скакалкой вижу не я один, я вновь спросил:
— Что именно вы видите?
— Маленькая девочка прыгает со скакалкой, — сказал Дворф.
Этого было достаточно. И вот тут впору мне было зажечь свет, с криком отбегая от проклятого дверного проема, но, как я уже сказал, страха не было. Это сейчас, набирая этот абзац, я курю уже восьмую сигарету и боюсь оглянуться. Тогда же я продолжал зачарованно смотреть на маленького призрака, который, судя по всему, не мог причинить никому вреда. Она прыгала довольно долго, минуты две, пока не растворилась во мраке.
Неужели мы могли завершить наш эксперимент после такого успеха? Конечно же нет, и мы продолжали.
Он появился почти сразу после фантомной девочки. Прошло примерно двадцать секунд, и тьма вновь пришла в движение. На этот раз вместе с ним пришло волнение и чувство нарастающей опасности. Если в девочке с бантом мы не почувствовали угрозы, то следующий гость заставил наши ладони сжаться и похолодеть. Он не сплелся из нитей света, он вобрал в себя все тени, весь мрак, который только смог. Огромный. Под самый потолок. Секунду он стоял напротив нас и внезапно рванулся в нашу сторону. «Крыло», — почему-то пронеслось у меня в голове. Я почувствовал, как дернулись мои соратники, молодые «чародеи», и что было силы нажал на спасительный выключатель.
Приключение закончилось.
Мы попили чай, восторженно обсуждая случившееся. Один раз. Больше к этой теме мы не возвращались, и уже не вернемся никогда, наверное. Мы уже давно не «маги». Игорь уехал жить в одну европейскую столицу, Дворфа я не видел восемь лет — не знаю, как сложилась его судьба. Те двое, чьи имена я даже не назвал, тоже остались для меня лишь воспоминанием.квартиравиденияоккультизм