Последние восемь месяцев Егор Кадышев работал специалистом по приготовлению кофе. Он морщился, когда его называли "бариста" и вдвойне не любил, когда призывно щёлкали пальцем, как будто бы он халдей какой-нибудь. Он не любил свою новую работу, он не любил посетителей, а особенно, он не любил тыквенный латте. Но зато, он любил плюнуть как следует, в каждый стакан или чашку с кофе. Собственно, ради этого он и сюда и устроился. 

Директор кофейни и единоличный её хозяин Георгий Прукин получив очередной звоночек от официантки Светочки, не поленился и установил дополнительные видеокамеры исключавшие любые слепые пятна в зоне приготовления кофе, а так же в подсобных помещениях. И что же? Слова бдительной Светочки о том что - "бариста харкает в стаканы" оказались не просто правдой. Это был просто какой-то, извините за выражение, - "настоящий пиздец!" 

Его любимая кофейня. Его тёмная страсть с горчинкой. Знаменитый на всю улицу "Прукинский кофе" был опозорен и осквернён нерадивым баристой. И пофиг, что кто-то скажет что бариста - не склоняется, да после такого...Он же каждый день на работе и почти в каждую чистую посудину добавлял собственные харчи...Да после такого его нужно до самой смерти склонять во все дыры с солью, перцем и каустической содой! Скотина! Ублюдок! Пригрели змею на груди! А змея - свиньёй оказалась! 

Самое обидное, что это было действительно так: Кадышев не просто работал в кофейне, он ещё и жил там, в подвале. Ему выделили собственный огороженный закуток. Своя койка, стены - гипсокартон, чайник, вода, электричество. Живи да радуйся. Другой бы на его месте, руки бы целовал, а этот... 

Георгий в гневе бегал по своему кабинету и пытался подобрать бранным словам хоть какие-нибудь приемлемые синонимы. 

— Пидарас! Членоголовый! Блядский выкидыш...Нет, пидарас это слишком грубо... Могут ещё подумать, что я не толерантен, а наша кофейня должна быть прогрессивной. Хуеплёт - во! Выгнать в пизду, отсюда, этого сукина сына, бросившего тень на мой бизнес! 

Георгий остановился, перевёл дух и позвонил Кадышеву. 

— Егор, ты не занят? — как можно более спокойным голосом поинтересовался он. — Нет? Тогда зайди ко мне, поговорить нужно. 

Кадышев протиснулся в кабинет словно большое насекомое - палочник. Был он худой с длинными руками и весь какой-то нескладный. И даже чёрный фартук не скрывал его болезненной худобы. Но посетителям это нравилось. Кадышев, как бариста, чем-то напоминал дворецкого и только ради этого неповторимого экстерьера ему было позволено носить чёрные брюки, а не бежевые в белую клетку, как носили баристы в других кофейнях. И галстук-бабочка ему был очень к лицу. Чопорный, худой сухарь и при этом необычайно ловкий и пусть он уже старик...Сколько ему там? 38? 

Прукин вгляделся в бесстрастное лицо Кадышева. Точно, старик уже. Самому-то Георгию, только-только исполнилось 27 и он не совсем понимал, как можно было дожить до сорока и не заработать на собственную квартиру? На такое способен только лентяй и бездарь, а учитывая факт того, что Егор харкал в стаканы, о чём имеется подтверждение на средствах видеофиксации, вот и получается: лентяй он, бездарь и последняя гнида. 

— Ничего не хочешь мне сказать? — начал он при этом многозначительно покосившись на висевшую на стене бейсбольную биту. Хорошая, увесистая, а рисунок, авангардная хохлома, будет замечательно сочетаться с харей Кадышева. 

Кадышев посмотрел на директора, потом на биту и в ответ только пожал плечами. 

— Вы меня сами позвали. В чём вопрос-то?  

— Действительно не понимаешь? 

— Если вы про рваный мешок с бразильским кофе, так он, таким и приехал. С доставки надо спрашивать. А если про ту лужу в туалете, то я ещё не успел прибрать, клиент уснул с кофе на унитазе и пролил...  

— Заткнись! Говнюк ты убогий! — взвился Прукин. — Ты, нахаркал в кофе! Камеры тебя зафиксировали! Официантка на тебя настучала! Я тебя ментам сдам - бомжара нечернозёмная! Ты меня понял - нет? 

Кадышев презрительно ухмыльнулся.  

— Не нахаркал, а наплевал, это две большие разницы. 

— Да похуям! Факт был? Был! Присядешь - за вредительство! По 236-й пойдёшь, сука!  

— Не советую придавать дело огласке, ведь тогда пострадаешь и ты сам, — криво ухмыльнулся Кадышев. 

— Ах-ты ж...  

Прукин осёкся на полуслове. А ведь гнус прав - нельзя чтобы про сей позор узнал кто-нибудь из клиентов. А кто знает? Он знает, Светочка...Наверняка разболтала всем. А если не разболтала? Надо поговорить с ней, зарплату прибавить, а Кадышева, под зад ногой и на улицу. Впрочем, наказать можно и иначе. 

— У меня, каждое утро, пьёт кофе один весьма уважаемый человек, — помрачнев и понизив голос сообщил он. — Его зовут Рустам. Тебе о чём-нибудь говорит это имя?  

— Как же, знаю, — подтвердил Кадышев. — Копи-лувак пьёт. И не потому что вкусно, а потому что дорого. Я ему, кстати, тоже в чашку плевал. 

— Ты хоть знаешь, что он с тобой за это сделает? — с угрозой в голосе спросил Прукин.  

— Да мне, как-то плевать. 

— Очень хорошо, я ему сейчас же позвоню и расскажу, — хватаясь за айфон обрадовался Георгий  

— Конечно, звони, — равнодушно согласился Кадышев. — Уверен, он сильно расстроится, а рядышком со мной закопает одного перспективного директора. Ведь я скажу Рустаму, что директор обо всём знал, но стеснялся.  

— Да что же ты за блядь-то такая, господи!  

— Тогда, полагаю...На этом, наше сотрудничество будет закончено? — с этими словами Кадышев присел на стул и нахально заложил ногу за ногу. Директор несколько секунд оцепенело смотрел как тот разминает в пальцах дешёвую папиросу и тут его осенило.  

— Нет, прощаться не будем. Я тебя поставлю на счётчик, — злорадно пообещал он. 

 — Ну разумеется, — согласно кивнул Егор. — Я именно потому тебя и выбрал. Ты ведь - жадный ублюдок, а именно такой мне и был нужен. Если работника поселить на работе, он же может работать без выходных. Эффективно, да? А ещё можно квартплату брать, вычитать за еду и напитки, плюс ещё можно добавить работы по специальности. Сколько там у меня специальностей? Пять-шесть? Сантехник, уборщик, сторож, бариста, плотник, электрик, курьер. И всё за одну зарплату. Самая эффективная в городе кофейня. Ни у кого такой нет. А если надо бариста вам ещё споёт и спляшет...Хе-хе. 

— Значит ты это делал из мести? — кипя от злости подытожил Георгий.  

— Нет, что ты, — засмеялся Егор — ради своей безопасности. И ради неё... 

Он не договорил. Убрал папиросу за ухо и пошарив под фартуком вытащил пистолет.  

—…Будь любезен: телефон на стол, а сам три шага вправо, в сторону сейфа. 

Прукин похолодел от страха.  

— Погоди...Ты меня ограбить решил. Давай поговорим...Не надо обострять...Егор Иванович. 

— О, как! В первый раз меня по отчеству назвал, стоило только ствол наставить, — удивился вслух Кадышев и махнув оружием приказал:  

— Спиной ко мне, три шага вправо. 

Прукин чуть не плача принялся выполнять приказание. Правда, делал он это медленно и нарочито неловко целясь попасть коленом по тревожной кнопке спрятанной под столом. Кадышев снова ухмыльнулся заметив его манёвр.  

— Зря стараешься. Кнопка не работает, а у брелоков в зале, давно батарейки сели. 

— Сука! 

— Себя ругай - это ты решил сэкономить на охране. Когда ты последний раз платил ЧОПУ? Правильно, зачем им платить, если я тут? И вот - я тут. Парадокс, да?  

Наблюдая за тем, как директор колдует над сейфом и перебирает ключи, Кадышев задумчиво закурил папиросу. 

— Я бы в жизни к тебе не пошёл работать если бы не обстоятельства, — неспешно заговорил он. — Занимаясь клинической фармакологией, я зарабатывал в десятки раз больше, но так бывает: ввязался в интересный проект, изучал побочные эффекты и не заметил как сам пострадал от некоторых побочек.  

Да он двинулся. Псих ненормальный, с ненавистью подумал Прукин. 

— Я испытывал новый лекарственный препарат от бессонницы, но чёрт меня дёрнул испытать его на себе, — продолжал Егор. — У меня начались галлюцинации, я стал видеть странных существ и самое страшное, когда я прекратил его принимать, эти существа никуда не делись. Они живут среди нас, а мы их не замечаем...Вот так...  

Точно псих, тоскливо подумал Прукин. 

— О, я вижу как у тебя дрожат руки, — оживился Кадышев. — Ты явно не веришь мне, но я и не прошу, чтобы мне верили. Там, на второй полке, выручка за неделю. Сгребай всё в пакет и клади на стол.  

— Сука!  

— Что поделать, раз мы расстаёмся по желанию работодателя, мне положен "золотой парашют", — ироничным тоном заметил Кадышев. Он увидел скорбь на лице директора и укоризненно покачал головой. 

— Ну или рассматривай это как компенсацию за мой нелёгкий труд.  

— Да? А харчи свои, не хочешь вычесть из этой суммы? 

— Не харчи, как ты выразился, а слюна, — с досадой в голосе поправил его бариста. — Это пока единственный способ отвадить головокрадов.  

— Кого? 

— Головокрадов. Так я их назвал. Они у людей головы отрезают, — рассказал Кадышев. Прукин испуганно обернулся и тот с усмешкой добавил:  

— А, ну да. Не верим - господин реалист? Ну это ничего, скоро поверишь. 

Он поднялся со стула и начал прохаживаться по кабинету задумчиво пыхтя папиросой.  

— Раньше я тоже был реалистом. Не верил ни в сон ни в чох ни вороний грай, а теперь вынужден объяснять посторонним сущие предрассудки. Но что мы знаем о окружающем мире? Мы постоянно исследуем и изучаем его, и каждый день преподносит нам новые открытия. И так у каждого, вплоть до самого последнего дня, и до самого последнего вздоха. Будешь спорить? Ага, нельзя спорить с человеком у которого пистолет - ты абсолютно прав, но скажем...У тебя в верхнем ящике лежит чек...Ты купил там мужские феромоны привлекающие противоположный пол...Зачем ты их купил? Ведь это же чистой воды плацебо. Ответишь мне - реалист? 

— Сучья крыса...В вещах моих копался... — отрешённо пробормотал Георгий.  

— А у головокрадов, феромоны работают! — торжествующе произнёс Кадышев. — Не понимаю пока как, но работают. Именно поэтому я не наложил на себя руки, как сделали некоторые мои товарищи. Я остался на посту и продолжил изучать влияние человеческой слюны на их поведение. Пару особей я убил и успешно вскрыл, но без хорошей лаборатории, изучать их, себе дороже. Впрочем, кое-каких успехов я добился, а именно: усилил эффект своего индивидуального запаха. Ты же знаешь, что каждый человек имеет свой неповторимый запах?  

— Я парфюмом пользуюсь, — злобно буркнул Георгий.  

— Я знаю, — кивнул бариста. — но парфюм против них не помогает. А моя слюна - очень даже. Я устроился работать к тебе и стал плевать в каждую чашку в которую наливал кофе. Разумеется своей слюны было маловато и мне пришлось применять препараты стимулирующие слюноотделение. Они чуют мою слюну, думают, что меня много и обходят Прукинский кофе стороной. Это очень удобно, поскольку в любом другом месте они бы уже давно до меня добрались и отчекрыжили бы мне голову. Кроме того, кофе с моими добавками, хе-хе, отваживает безголовых которыми они управляют. 

— Угу, ещё и безголовые... — язвительно пробормотал Георгий. — Что же дальше, черти? Зелёные человечки?  

— Головокрады используют человеческие головы для маскировки, — словно не расслышав его сарказма продолжал Кадышев. Рассказывая он как-бы невзначай приблизился к дорогому кофейному аппарату стоявшему в углу кабинета. 

— По своему поведению они похожи на клопа Acanthaspis petax, который убивает муравьёв и крепит их высохшие тела себе на спину сооружая таким образом себе камуфляж и без опаски проникая в муравейники. Но они теплокровные. У них выгнутые спины, четыре лапы на которых они передвигаются и пара передних лап с острыми костяными наростами похожими на кривые ножи. У этих существ два ротовых отверстия, причём одно из них, приспособлено под яйцеклад. Они отсекают голову подходящей жертве, а затем, при помощи гибкого языка напоминающего щупальце, вводят в пищевод симбиотический организм в форме яйца, который сразу же поселяется в желудке и захватывает управление телом.  

— Бредятина...  

— Я тоже так думал, — рассеянно согласился Кадышев щёлкая кнопками кофейного аппарата. — Безголовые создают эффект толпы, они тоже нужны для маскировки, а кроме того они выступают, как я понимаю, промежуточным половым органом, через который происходит размножение головокрадов. 

— Слушай, уходи, а? — взмолился измученный Прукин. — Ладно бы ты меня просто ограбил, но слушать все эти сказочки...Я уже не могу. Оставь меня в покое.  

— Сразу, как только вернёшь мне мою трудовую книжку, — обнадёжил его Кадышев и поставил на стол перед директором чашечку горячего кофе. — Ну что, выпьем? Я тоже себе налил. 

Прукин с подозрением посмотрел на чашку.  

— Плюнул туда? 

— Нет. В этот раз нет. По последней чашечке в честь нашего расставания. Всё-таки, это твои же традиции. Ну? Прукинский кофе - возьми с собой на дорожку. Это же я для тебя слоганы сочинял. Только сейчас до тебя начало доходить, что нас очень многое связывает. Я охранял это место, поскольку оно было моим домом, но это и твой дом тоже. Ты хозяин. Ты директор, ты за всё платишь, Прукинский кофе - это твой дом, так зачем тебе сейчас сомневаться в моих намерениях? Выпьем? 

Георгий осторожно пригубил кофе. Да. Кофе был хорош, пусть и без пенки. Приятно и на душе сразу как-то...Связался с психом. Теперь новый бариста пусть сразу несёт справку от психиатра. Каждый месяц пусть справку...И с медицинской книжкой надо подумать. Зачем было брать на работу работника без медицинской книжки? Ладно - подумаем.  

Кадышев снова отошёл к кофейному аппарату и отсалютовал директору своей чашкой. 

— Вот мы и поговорили. Ты хотел поговорить и мы поговорили. Впрочем, с моим уходом у тебя будут две проблемы: сегодня на смене только я и Света, значит тебе придётся встать за стойку. Ну или закрыться, ты уж реши сам, ты же директор. А ещё, головокрады. Один из них точно заявится, когда поймёт, что в кофейне больше нет отпугивающего запаха. Тем более, что они тусуются тут, недалеко. Группы уличных музыкантов, девушки в костюмах ангелов фотографирующиеся за деньги с туристами, подростки на грохочущих скейтбордах, зазывалы с флаерами. 

Он хихикнул.  

— А этого зазывалу, помнишь? "Девушка - уронили. Улыбку свою уронили" Этот, который в центре улицы зимой и летом. Он тоже - головокрад. Никогда не знаешь: останешься ты в живых после встречи с ним или нет? Лотерея выживания. Суровые законы природы. 

Прукин, не в силах больше терпеть этого наглого психа, уселся за стол и собрал все документы для увольнения, поставил штамп в трудовой книге, отдал пакет с наличностью, но в самом конце, глядя не на Егора, а на его пистолет не сдержался. 

— Ты же понимаешь, что я пойду в ментовку? Это уже дело принципа. Как ты собираешься жить легально? Егор - ты подумай.  

— Всё о денежках думаешь? — Кадышев многозначительно потряс пакетом и усмехнулся. — Эх, не о том ты думаешь Георгий Палыч. Тебе, теперь, о себе надо думать и о собственном выживании. А мне что? Я легален. Может ты и наведёшь ментов, а может и нет. Мне плевать. А скоро и тебе будет плевать. Вечером я тебя проинструктирую, когда самый наплыв будет. 

— Ой, да иди на хуй! — отмахнулся Прукин желая побыстрее избавиться от психованного работника. 

— Ага. И тебе всего доброго. Фартук, я за стойкой оставлю.  

Как бы там не было, а психованная мразь была права: Прукину срочно требовался новый работник. Пришлось самому встать за стойку. Официантка недоумённо хлопала глазками, но директор был настроен очень решительно. Большую часть кофе, он и сам мог сварить, а вот со всякими там рисунками на пенке, было сложнее. Чёрт! Ещё и кофейные аппараты чистить. Да ещё чашки мыть...Грёбаный бариста - не мог в декабре психануть, когда у всех каникулы и предупредить, хотя бы за две недели. Ещё и убираться... Кадышев же, за всех работал, а официантка только приносила кофе и закуски. Блядь! Теперь ещё на уборщицу тратиться, на охрану, на... Именно в таких мыслях и пребывал Прукин, но работу ни в коем случае не бросал, потому что подлый псих оставил его без недельной выручки. 

К вечеру в кофейне стало не протолкнуться. То ли какой-то фестиваль в городе, то ли день молодёжи, а одна особо весёлая компания молодых людей в одежде со стропами даже сдвинула несколько круглых столиков. Они сделали очень большой заказ. Светочка когда его перечислила Прукин даже вспотел, выполнил наполовину, а когда стаканы кончились, побежал за ними на склад. 

Вернувшись он увидел, что Светочка стоит возле той весёлой компании, и подаёт им кофе, но тут выразительно пиликнул айфон и он отвлёкся. А когда поглядел кто ему пишет в телеграмм, скрипнул от досады зубами. Это был Кадышев. 

"Посмотри на ребятишек рядом с официанткой", — написал Кадышев. 

"Иди на хуй! Ты здесь больше не работаешь". — написал в ответ Прукин. 

"Прищурься и посмотри - тебе понравится". — настаивал бывший бариста. 

"Иди - убейся об стену". 

Георгий убрал телефон в карман фартука. Потом сделал как его попросили. Прищурился и посмотрел. Просто, чтобы убедиться. 

За столиками творилось страшное. Светочка висела в воздухе бестолково дрыгая ногами, а над ней нависло высокое, худое чудовище серого цвета и первая мысль была, что это гигантский богомол. Богомол крепко держал официантку своими лапами и что-то делал с её головой. Но через секунду Прукин понял, что никакой головы у Светочки нет. Только часть шеи в которую вонзилось гибкое пульсирующее щупальце протянувшееся из пасти богомола. Он ошарашенно перевёл взгляд на соседние столики, но там было всё нормально. Посетители пили кофе, разговаривали, смеялись, некоторые что-то смотрели или читали уставившись в смартфон. Никто ничего не замечал. Он снова перевёл взгляд на чудовище и понял, что оно было не одно. Богомола окружали четыре безголовых тела в той самой одежде с модными стропами. Из их шей выползали змеевидные отростки длиною в локоть и осторожно ощупывали воздух вокруг себя. Мама - что эта тварь делает со Светочкой? 

А тварь между тем закончила. Она опустила безголовое тело девушки на пол и та покачиваясь медленно побрела назад к барной стойке. 

А где голова?!! — ахнул про себя Прукин и тут увидел на спине твари множество голов склеенных чем-то липким. Свежая голова Светочки добавилась к другим чёрным и высохшим. У неё были открыты глаза и рот. Язык вывалился наружу. 

Он перевёл взгляд на приближавшееся к нему безголовое тело. Нет, всё нормально. Светочка с головой. Идёт улыбается с пустым подносом. Мистика! Или это Кадышев ему что-то подсыпал? Стоило только подумать как пришло новое сообщение от Егора. 

"Убедился? Тебе тоже отрежут голову. Я не шутил!" 

"Я не понимаю, что я видел", — написал в ответ Прукин. 

"Не тупи. Хочешь спастись? Тогда - плюй в напитки, которые ты им подашь". 

"Ты ебанулся?"  

"Конечно. И ты тоже. Мы вместе ебанулись. Делай, что я говорю: Светочка тебя не тронет, пока ты будешь регулярно плевать им в кофе. Более того, сейчас она попросит тебя отпустить её пораньше. Больше она на работу не придёт. Она теперь часть головокрада. Ну же, директор? Чё тебе, впадлу плюнуть в кофе? Ты теперь, как я. Твоя слюна будет отпугивать этих тварей. Сделай правильный выбор. Удачи брат". 

— Я никогда не... — начал набирать сообщение Прукин и тут услышал от официантки.  

— Георгий Павлович, можно я уйду сегодня пораньше? Меня тут, ребята пригласили, в одно место. Ну пожалуйста, а? А я завтра и послезавтра за это выйду. 

Прукин посмотрел на безголовое тело Светочки, потом на экран смартфона. Выбор? Есть ли у него теперь выбор? Да плевать. Если это спасёт его жизнь - плевать он хотел на моральные принципы.  

— Хорошо, Светуль, — как можно ласковей произнёс он. — Иди пока, заказ у других прими, а я сейчас твоим ребятам ещё кофе сварю. Как у нас принято. Настоящий Прукинский...С сюрпризом от самого директора.