Джоанна Спаркс вновь посмотрела в глаза отражению в зеркале над раковиной. С полминуты она внимательно вглядывалась, будто в надежде увидеть там ответ на некий неимоверно важный вопрос. Так и не преуспев в этом деле, она вздохнула и плеснула в лицо пригоршню холодной воды. Перед тем, как приступать к серьёзному делу, Джоанна, как всегда, постаралась по заветам психолога очистить разум от мыслей и абстрагироваться от окружающей обстановки. Как всегда, с нулевым эффектом.

«Зато легче будет освоиться, если сама стану цыпой», — произнесла она себе под нос и кисло улыбнулась. Шутка эта никогда не была уморительной, да и при каждом следующем повторе смешнее не становилась, зато, по личному мнению Джоанны, ситуацию описывала почти идеально. Наскоро вытеревшись полотенцем, она направилась в кабинет.

Раздалось еле слышное жужжание, и камера на потолке комнаты повернулась, проводив её немигающим взглядом окуляра. Наблюдательные устройства были в буквальном смысле везде, фиксируя каждое её движение. Их никто даже не пытался скрыть, поскольку предполагалось, что она сама прекрасно понимает всю важность, необходимость и т.д. и т.п. С её точки зрения, всё равно отдавало нездоровым вуайеризмом. Хотя и к этому, пожалуй, всё-таки можно было приспособиться. Принять или привыкнуть — нет, но вот приспособиться и не слишком часто обращать внимание — вполне по силам. Гораздо сложнее было мириться с тем, что вместо имени у неё теперь имелся лишь безликий номер. У дэшек, вон, хоть сокамерники друг к другу нормально обращаются, даже объектам-гуманоидам периодически идут поблажки, а вот она ближайшие полтора года не услышит по отношению к себе ничего, кроме опостылевшего до ломоты в зубах обращения «О5-7». Иногда она подолгу думала, одной ли ей так тяжело даётся подобный образ жизни, или же остальные мучаются теми же вопросами? Неженкой она себя никогда не считала, однако в последнее время то и дело просыпалась в холодном поту от иррационального страха, что она забыла, как выглядит солнце… Джоанна поморщилась. «Нашла, о чём вспоминать. Работать надо», — строго сказала она себе и уселась за компьютер, на экране которого отображалось устрашающее количество открытых разом документов.

Уже через минуту большая часть тревожных мыслей отошла на второй план, уступив место делу. Обязанности Смотрителя оказались не столь отличными от тех, что она выполняла, будучи директором Зоны. Та же логистика, та же аналитика, только в больших масштабах. Если раньше нужно было координировать работу нескольких сотен человек и нести ответственность за безопасность и бесперебойную работу своей Зоны, то теперь Джоанне приходилось непрерывно держать в голове текущую информацию по всему доверенному ей региону. Оставалось лишь радоваться тому, что, вопреки её фантазиям времён второго уровня допуска, Отдельные Смотрители не имели дела со всем Фондом сразу, ограничиваясь своими областями. Всего в Организации не знает никто.

Джоанна в десятый раз перечитывала сводки за последний месяц, пытаясь уловить закономерность. Этот проект по прогнозированию действий Повстанцев Хаоса достался ей ещё от неизвестного предшественника, и до последнего времени её выкладки работали почти идеально. Однако в последнее время поведение Повстанцев пошло вразрез с большинством моделей. Они резко изменили стратегию и тактику, почти прекратив деятельность в тех областях, которые раньше считались для них приоритетными. И у этого должна была иметься чёткая причина. Единственной зацепкой на данный момент оставалась возросшая активность в районе Зоны 73, хотя в этом состояла и наибольшая загвоздка. Ведь это была её Зона, хоть и с другим человеком в качестве директора, а потому в силу декрета неизвестной древности Джоанна не имела доступа к подробной информации по ней. Ни личных дел сотрудников, ни подробной информации по объектам, а запросы оттуда обрабатывались другими Смотрителями. Попытки пробиться через бюрократическую стену, посылая официальные запросы со всех официальных аккаунтов-прикрытий, приводили только к одному результату — вежливому отказу и рекомендации в случае острой необходимости отправить сообщение на рассмотрение Совета. Порой это приводило Джоанну в такое бешенство, что она начинала вынашивать планы по переводу безымянного клерка, написавшего подобный ответ, в класс D, но через некоторое время всегда приходило осознание бесполезности подобной затеи. Вот и сейчас она сидела, угрюмо уставившись в стройные ряды плашек, из которых добытый ею документ состоял едва ли не наполовину, и упорно пыталась постигнуть то, что они скрывают.

Внезапный писк, раздавшийся от часов на запястье, вырвал её из раздумий и заставил слегка подпрыгнуть на стуле. До собрания Совета же было ещё минут сорок, неужели произошло что-то настолько срочное? Сердце ёкнуло при мысли, что где-то сейчас начинается «событие класса К». Но нет, показалось. Посмотрев текущее время, Джоанна поняла, что просто заработалась и не заметила, как прошли лишние полчаса. Значит, обычное собрание, ничего страшного. Взглянув на удручающе малый объём, добавленный за этот день к отчёту, она даже на секунду задумалась, а не задержаться ли ей чуть-чуть и довести расчёт последней формулы до конца, но тут из интеркома у двери раздался голос: «Смотритель, скоро начинается собрание, пора выходить».

Джоанна вздохнула и поднялась из-за стола. Теперь-то точно тянуть время не выйдет. Открыв дверь, она угрюмо зыркнула на пару телохранителей, вытянувшихся по стойке «смирно» по сторонам прохода. За масками было непонятно, произвело ли это хоть какой-то эффект. Снаружи они вообще более всего напоминали магазинных манекенов, обряженных в форму. Такие же недвижимые и безэмоциональные. Стоило двери за спиной Джоанны закрыться, как двое истуканов сдвинулись с места и встали по обе стороны от неё, всем своим видом показывая, что готовы защитить от любых опасностей (которых она, к слову, за всё время пребывания в должности, в глаза не видела). «Пройдёмте в зал собраний», — раздался из-за одной из масок искажённый электроникой голос. На том разговор был окончен. За полтора года знакомства Джоанне не удалось даже имени кого-либо из «безликих стражей» узнать.

«Зал собраний» с её точки зрения носил такое название в высшей степени незаслуженно. Может, в годы основания Фонда Совет и собирался в богато украшенном зале за огромным резным столом красного дерева, но в нынешний век высоких технологий Джоанна оказалась лишь в небольшой комнатке, всё содержимое которой ограничивалось офисным столом да компьютером. Она давно пыталась выбить возможность запускать совещания на своём ноутбуке, но все они были отклонены «по соображениям безопасности». Пробурчав себе под нос что-то про вездесущих бюрократов, Джоанна надела наушники и запустила программу. На экране незамедлительно появилась таблица из пронумерованных портретов-аватаров. В ушах тут же раздался ехидный голос:

— Привет, Седьмая. А мы уже заждались.

— Привет, Десятый, — ответила Джоанна, хотя больше всего ей хотелось сказать: «Привет, Винсент». По тону и построению фраз она узнала старого друга даже через искажённый голос. Тем не менее, она прекрасно осознавала, что подобная выходка, скорее всего, приведёт лишь к дозе амнезиака для всех присутствующих. — Извини, заработалась.

— Давайте уже начинать, дел невпроворот, — проворчал Четвёртый. Его манера речи тоже была знакома, но не настолько сильно. Видимо, встречались на собраниях директоров Зон.

К слову, насчёт количества дел Четвёртый явно преувеличил. Наибольшим потрясением для Джоанны после вступления в должность было как раз то, что собрания Смотрителей протекали спокойно, по расписанию и без ожидаемого завала. Как оказалось, большинство запросов вообще до Совета не доходили, обрабатываясь бюрократической машиной где-то на полпути. Странно было осознавать, что большинство резолюций О5, которые она видела в своей жизни, были, скорее всего, одобрены очередным безымянным клерком, а не Смотрителями. Тем не менее, текущую жизнь подобный порядок облегчал неимоверно, а потому особых причин жаловаться Джоанна не видела.

— Итак, на повестке дня у нас сегодня… — начал меж тем перечислять Первый.

И чем больше Джоанна вслушивалась в содержание дальнейшего списка, тем сильнее убеждалась в том, что сейчас просидит несколько часов, слушая обсуждения вопросов, не касающихся ни её области ответственности, ни её профессиональных навыков. Сама собой в голову закралась мысль, что вполне можно разнообразить это, по большому счёту, бесцельное времяпрепровождение каким-нибудь более полезным делом. Полминуты спустя она уже добыла из папки с личными документами необходимые сводки и развернула их поверх окна с информацией о запросах к Совету. Это не мешало ей участвовать в обсуждениях и вполне осмысленно ставить голос за или против там, где это требовалось, однако большая часть мыслительных процессов была наглухо занята попытками вычислить, что же нужно Повстанцам в Зоне 73. «Три последовательных нападения на крыло Евклидов, но это, скорее всего, отвлекающий манёвр. Попытки обрезать пути снабжения, впрочем, неудачные. А вот отчёт о поимке их агента, работавшего в хранилище малоценных предметов, за попыткой получения доступа к документам по одному из Кетеров. Хм, а может, им нужно как раз что-то из аномалок? Надо инициировать дополнительную проверку всей его деятельности там».

Тем временем собрание переходило от одного пункта к другому, подтверждая и отклоняя, формируя планы глобального масштаба и в целом управляя деятельностью огромной внеправительственной организации, защищающей человечество от Неведомого. Для этого требовалось принимать решения по недавним нарушениям условий содержания, запросам исследователей, распределению ресурсов, строительству новой Зоны в Юго-Восточной Азии, зелёному чаю… Стоп, зелёному чаю?

— Чёрный и только чёрный! Другого чая не приемлю! — пророкотал Восьмой.

— А как же пуэр? — возмутилась Девятая.

— Не надо ссориться, — примирительно сообщил Первый. — Чая хватит на всех какого только захотите. Сейчас, только кипяточек на плиту поставлю, — после чего деловито забулькал.

Секунду-другую Джоанна пребывала в лёгком ступоре от происходящего. Затем, не в силах поверить своим ушам, полезла сквозь кипы открытых отчётов глянуть на содержание текущего запроса, как вдруг чьи-то сильные руки дёрнули её назад, уронив на пол вместе с офисным стулом, компьютерной мышью в руке и оборванными наушниками в ушах. Затем те же руки рывком выволокли её за дверь «Зала собраний», подняли и поставили на ноги. Только тут Джоанна поняла, что, во-первых, все эти действия с ней провернули её же телохранители, а во-вторых, воздух вокруг был наполнен стрёкотом тревожной сирены. Не дав ей толком опомниться, «безликие стражи» подхватили Джоанну под руки и практически понесли куда-то по коридору. Короткое путешествие завершилось в небольшой комнате, судя по койке и набору инструментов в застеклённом шкафчике, имевшую медицинское предназначение. На очевидные и логичные вопросы класса «какого чёрта тут происходит?!» её провожатые отвечать отказывались, по-прежнему корча из себя бессловесных истуканов.

Впрочем, слегка придя в себя, Джоанна поняла, что ответ на большинство из этих вопросов и не требовался, поскольку был очевиден. На них напали. Физически, информационно или ещё как — неважно. Будь то атака враждебной СвОры, вырвавшийся на свободу Кетер или начало Третьей Мировой, главным было то, что удар был нанесён по святая святых Фонда — совету Смотрителей, а значит, ситуация выходила за рамки обычных сценариев. В голове тут же пронеслись события последних минут. «Первый, Восьмой и Девятая точно попали под какое-то воздействие, но кто же изначально сказал про зелёный чай? Кажется, Двенадцатый. Это значит, что их функции на время кризиса придётся выполнять остальным. Получается, оставшимся придётся как-то координировать ещё пол-Европы и всю Южную Америку. Хреновый расклад. И это если считать, что больше никого не задело. А следовательно, исходить надо из худшего варианта и рассчитывать из того, что кроме меня ушло невредимыми максимум один-два Смотрителя…»

В её голове уже начали вырисовываться стратегии урегулирования ситуации и противостояния возможным угрозам в её и паре соседних зон ответственности, как вдруг интерком у двери дважды моргнул, сигнализируя о том, что с той стороны кто-то хочет войти. Телохранители мгновенно очутились перед Джоанной, взяв дверной проём на прицел. Сигнал моргнул ещё дважды, на этот раз сопровождённый нетерпеливым стуком в дверь. Один из охранников слегка напрягся. Через несколько секунд из-под шлема раздалось отрывочное: «Да. Так точно. Понял. Уже за дверью, сейчас проверим». После нажатия кнопки на интеркоме с той стороны раздался раздражённый и очень знакомый голос.

— Да я это, чёрт побери, впускайте уже.

— Воет ли чёрная луна? — спросил в ответ телохранитель, не прореагировав на слова собеседника.

— Двадцать четыре часа в сутки, без обеда и выходных. Теперь откроете, наконец?

С тихим щелчком дверь открылась. За ней с нетерпеливым и недовольным выражением на лице стоял Марк Стокман, личный психолог, невролог, психиатр и прочая-прочая. Зашкаливающий уровень секретности способствовал совмещению обязанностей. Стоило ему сделать шаг внутрь, как Джоанна набросилась на него с вопросами:

— Что произошло? Могу я, наконец, получить отчёт по… — Марк прервал её жестом.

— Я отправился сюда, как только объявили тревогу. Нужно провести осмотр, все вопросы потом, — она попыталась было возразить, но Марк покачал головой. — Вы знаете протокол, Джоанна.

Пожалуй, это следовало считать нечестным приёмом. Личный разговор без званий и титулов был допустим только на психологических консультациях, потому обращение по имени остановило её быстро и эффективно. К тому же, протоколы на случай чрезвычайных ситуаций действительно оставляли мало простора для манёвра. Следующие несколько минут были посвящены общему осмотру, проверке рефлексов, зачитыванию скороговорок и прочей медицинской рутине. С точки зрения Джоанны, с ней всё было в норме, однако Марк постепенно становился всё мрачнее. Наконец, он полез в медицинский чемоданчик, и достал оттуда набор одноразовых шприцов.

— Ладно, ничего хорошего, но с этим можно работать, — пробормотал он. — Ложитесь на кушетку, после этого укола может быть тошнота и головокружение, они пройдут через пару минут.

«Хорошо бы не амнезиак, — подумала она, закатывая рукав. — Ашка вышибет не меньше пары часов, а сейчас каждая минута на счету». В момент укола она вдруг поняла, что Марк будто случайно наклонился к её уху.

— Глаза закрой, — еле слышно процедил он сквозь зубы.

Тон его при этом настолько отличался от обычного, что Джоанна рефлекторно подчинилась. Секунду спустя она пожалела об этом, поскольку открыть глаза обратно не получилось. От места укола по всему телу разлилось оцепенение, сковавшее каждую мышцу, за исключением жизненно-важных. Раздался звук закрывающегося чемоданчика, затем голос Марка:

— Как я и опасался. Прогрессирующее меметическое заражение. Пока она в бессознанке, ей ничего не грозит, но необходимо срочно доставить её в медотсек. Теперь ваша очередь. Фил, Джим, она за это время что-нибудь вам говорила?

— Ничего необычного, — ответил Фил (или Джим?), — только несколько вопросов о…

— Стоп-стоп-стоп! — оборвал его Марк. — Вы всё это слушали?

— Меметические фильтры не выявили угроз, так что мы решили…

— Фильтры в терминалах Совета не выявили угроз, чёрт вас дери! — взорвался Марк. — Какого хрена нельзя было вырубить звук и читать, мать вашу, по губам?!

— Не положено. В случае столкновения с противником это бы повысило вероятность…

— Да срать хотел я на вашу вероятность! Я не собираюсь тут оказаться наедине с парой вооружённых психов, — тихо пискнуло переговорное устройство. — Джэф, это Стокман. Я на месте и тут полная жопа. Да. Нет. Меметика во все поля. Короче, не считая Седьмой, накрыло обоих, нужна замена, чрезвычайно срочно. Что? Сколько?! Ты издеваешься, что ли? Тут неизвестным мемом поразило обоих телохранителей, мне от них в случае чего дипломом отмахиваться?! Говорю же, высылай замену, это чрезвычайно срочно! Ну. Хорошо, но не больше, понятно? Жду.

Коммуникатор издал ещё один звук, сигнализирующий о завершении вызова. Марк вздохнул с некоторым облегчением.

— Так, ребятки, я всё согласовал, руки в ноги и бегом в карантин, пока не убили тут кого-нибудь. Сменщики уже в пути.

— Мы дождёмся их прибытия. Каких-либо изменений пока… — тут Джим-Фил вдруг прервался. — Слушаю. Так точно. На месте, ждём прибытия. Но… Да. Понял. Выдвигаемся, — за этим последовал звук шагов тяжёлых башмаков телохранителей, дверь в помещение открылась, затем закрылась снова. С полминуты стояла почти полная тишина.

— Наконец-то, — раздался голос Марка над её головой. — Ну, как говорится, поехали.

Под спиной Джоанны что-то скрипнуло, и она почувствовала, как поднимается на полметра вверх. Сразу всплыли воспоминания о том, что кушетки в медпомещениях как раз на случай ЧП были оборудованы возможностью преобразования в каталки. Почти сразу же она ощутила, как её ложе вновь пришло в движение. Марк вывез её из помещения и направился вперёд по коридору. Он был один и явно торопился. Некоторое время Джоанна слышала только его сопение и лёгкое постукивание деталей кушетки-каталки. Она старательно считала повороты и по всему выходило, что направлялись они как раз к кабинету, в котором Марк обычно вёл приём. И действительно, в ожидаемый момент каталка остановилась, раздался звук считывателя ключ-карт, потом открытия двери. Марк торопливо зашёл внутрь. С полминуты из помещения раздавалось какое-то шуршание, попискивание кодовой панели, затем тихий щелчок. Её ложе вновь двинулось в путь, причём значительно более долгий, чем можно было ожидать от поездки через небольшой кабинет с единственным входом-выходом, из чего Джоанна сделала вывод, что теперь её везут по ранее недоступной части комплекса. Ещё через три двери и пять поворотов каталка вновь остановилась. Эта остановка, по-видимому, была последней, поскольку откуда-то снизу раздался скрип и каталка, немилосердно тряхнув свою пассажирку, трансформировалась обратно в кушетку.

Некоторое время Джоанна старательно прислушивалась, но почти безрезультатно. Удалось разобрать только негромкий звук шагов, видимо, Марк ходил кругами. Затем и он стих, щелкнула зажигалка и воздух начал наполняться запахом сигаретного дыма, однако больше ничего не происходило. Минуты тянулись, как часы, а мышцы наотрез отказывались отвечать на приказы мозга. Наконец, спустя целую вечность, она почувствовала, что какие-то крохи контроля над собственным телом возвращаются обратно. Открыть глаза оказалось значительно тяжелее, чем вручную оттаскивать броневую заслонку от двери во время НОУС чёрт-знает-какого года, но, приложив уйму сил, Джоанна всё-таки справилась с этой задачей.

С первого взгляда стало понятно, что в этом помещении она раньше не была. Небольшая тускло освещённая комната, всей мебели - стол со стулом, да несколько картотечных шкафов. Зато на столе красовался целый набор мониторов, на каждом из которых в реальном времени отображались показания нескольких камер видеонаблюдения. Сперва это привело её к мысли, что она находится в одном из наблюдательных постов охраны, однако набор до боли знакомых чистых бланков в лотке громоздкого принтера рядом со столом и точно таких же, но заполненных, в одном из выдвинутых ящиков шкафов, позволил сделать вывод, что это хоть и наблюдательная станция, но исследовательская. Марк сидел за столом, невидящим взглядом уставившись в мониторы. Стоявшая перед ним пепельница была до половины заполнена ещё слегка дымящими окурками, а сам он с завидной частотой затягивался очередной сигаретой. Пальцы заметно дрожали. Когда Марк начал поворачивать голову в её сторону, Джоанна попыталась было зажмуриться обратно, но тут же поняла, что закрывать глаза в текущем состоянии было ничуть не легче, чем открывать.

— Ну наконец-то, — произнёс он, резким движением чуть ли не размазав остатки сигареты по дну пепельницы. — Самое время. Вы, правда, и так должны были оставаться в сознании, но я не был уверен, что оно было достаточно ясным для того разговора, который нам предстоит. Хотя что это я всё о себе… — он нервно хохотнул. — У вас же явно куча вопросов.

Джоанна собралась со всеми имевшимися силами, разлепила пересохшие губы и постаралась задать вопрос, который мучил её всё время, проведённое на этой койке.

— К-кто?.. — раздался еле слышный шёпот. Хотелось, конечно, выдать что-то более внушительное, но и это потребовало столько усилий, что в пору себе почётную медаль Фонда вручать.

— Повстанцы, конечно, — Марк пожал плечами. — Думаю, вы и сами догадались. И не надо на меня таким взглядом смотреть! Знаю я эту чёртову песню: предатель Организации, Родины, Человечества… Тьфу, аж противно. К слову, "завербован" ими я был ещё за несколько лет до устройства в Фонд. Так что, в отличие от большинства, я своего выбора как раз не менял.

— Не… до… бьё… тесь, — даже с еле ворочающимся языком и запасом сил новорождённого котёнка Джоанна постаралась высказать свою позицию наиболее ясно. Часть её при этом понимала всю бессмысленность сказанного, поскольку, даже обладая половиной фондовских возможностей ведения допроса, на своей территории Повстанцы добьются от неё чего угодно.

— И чего же, по-вашему? — поинтересовался Марк в ответ. — Джоанна, даже если вас запытают, промоют мозги и выудят всю известную вам информацию без остатка, от неё всё равно не будет пользы. После подобного инцидента всё, чего вы успели коснуться, будет уничтожено, заменено или переделано с ноля в кратчайшие сроки. Ваши знания никому нахер не сдались, уясните это для начала.

— Тогда… зачем? — удивление от осознания услышанного перекрыло даже уязвлённую гордость. Происходящее стремительно начало вновь терять всякий смысл. Радовало только то, что говорить и двигаться становилось всё легче - видимо, действие препарата довольно быстро сходило на нет.

— Нам нужна ваша помощь.

Джоанна попыталась рассмеяться. Сил и времени на это ушло много, но Марк дотерпел до конца, не прерывая. Затем просто кивнул в сторону мониторов. Переведя на них взгляд, Джоанна пристальнее всмотрелась в картинку. Первое впечатление было неприятным. Это были не просто записи с камер наблюдения. Все они были с её камер наблюдения. В каждом квадрате она видела собственную фигуру в различной обстановке: в кабинете, зале собраний, спальне, санузле. Судя по количеству, тут непрерывно оценивалась в мельчайших подробностях эдак пара месяцев её жизни. Тем не менее, это не объясняло реакции Марка, которая предполагала, что по изображениям на мониторах всё станет понятно. Она принялась вновь и вновь перебирать отображающиеся сценки из её собственной жизни в комплексе: собрания, отчёты, сон, еда, работа за компьютером… И тут она увидела такое, что Марк, глянув на выражение её лица, удовлетворённо хмыкнул. На одном из мониторов отображалась запись её самой, и в этом не могло быть сомнений, что-то строчившей на клавиатуре ноутбука, вот только та Джоанна, что была на записи, в процессе периодически затягивалась сигаретой, добытой из дорогого на вид портсигара, в то время как Джоанна, лежавшая на кушетке, терпеть не могла даже остаточного запаха табака, витавшего временами в туалетах и комнатах отдыха Зоны 73.

— О, вижу, действие препарата сходит на нет, — сообщил Марк. Джоанна и сама не заметила, как от удивления приподнялась на локте. Он проследил за её взглядом. — Это сорок третья. Заядлая курильщица. Впрочем, встречается это в той или иной форме почти в сорока процентах случаев, потому причислено к допустимым отклонениям.

— Кто они?

Джоанна лихорадочно перебирала в голове данные по всем проектам, которые могли иметь схожий вид, пусть и не касаясь конкретно её и конкретно этого комплекса. Ничего не подходило. Она вновь внимательно всмотрелась в изображения на мониторах. Дата и время на всех одно - текущее, отличались только номера в нижнем правом углу каждого. Зашкаливающее разрешение картинки позволяло ей в каждом экране с предельной чёткостью видеть саму себя, и в том, что это не загримированные актёры, сомнений быть не могло, однако при повторном осмотре у большинства обнаружились малозаметные отличия: короткая причёска, под которую она не стриглась уже лет десять, кашемировый свитер, которого и в помине не было в её собственном гардеробе и другие небольшие, но значительные в текущей ситуации неувязки. Конечно, при должном старании и вложенных ресурсах сфабриковать можно было бы и не такое… но тут у "сорок третьей", как назвал её Марк, во время очередной затяжки слегка сполз рукав халата, обнажив запястье и половину татуировки щита. Как раз такой, которую она полгода назад хотела сделать, но так и не решилась подать запрос.

— Клоны. Все, — тон Марка внезапно стал сухим и жёстким. Особенно Джоанне не понравился упор на последнем слове.

— Но я не… — Внутренний голос всё ещё кричал что-то про телепатическую слежку и фальсификацию видео, но быстро стихал под тяжестью фактов, которые она видела своими глазами.

— И вы тоже, — перебил он её, глядя прямо в глаза. В его взгляде была лишь усталость и сожаление. Сердце Джоанны ухнуло куда-то вниз. Она замотала головой.

— Вы меня за идиотку держите? Уж что-то такое я бы точно заметила. У меня доступ ко всей информации.

— Кроме той, что связана с вами лично.

— Но я прекрасно помню…

— Джоанна, — вновь прервал её Марк, — вы можете вспомнить, какая страна набрала больше всего медалей в последней Олимпиаде перед вашей… командировкой? Вы ведь интересуетесь спортом, уж я-то знаю.

— Это ничего не доказывает, — со злостью сообщила Джоанна после нескольких секунд бесплодных размышлений.

— Конечно. Тогда, возможно, вы вспомните, кто был президентом? А какую премьеру вы видели последней? Может, хотя бы назовёте год, когда стали директором Зоны 73? — не став дожидаться очевидного отсутствия ответов, он продолжил. — На стадии имплантирования воспоминаний они корректируются соответствующим образом. Это не сложно, особенно по сравнению со всем остальным, что здесь делают. Добавляется информация, позволяющая не отставать от новинок в техническом прогрессе, а воспоминания, способные навести на нежелательные выводы, удаляются. Поверьте, мы выловили все возможные намёки, раз за разом, методом проб и ошибок.

Некоторое время Джоанна молчала. Очень хотелось взвыть в голос, но показывать слабость в такой ситуации было категорически нельзя. Наконец, она не выдержала и всё-таки задала рвавшийся с языка вопрос:

— Но… Зачем?

— Во имя блага Фонда и всего человечества, для чего же ещё, — без тени сарказма ответил Марк. — Вы правда думаете, что Организация может доверить решение вопросов глобальной важности сотням безымянных клерков? Что она допустит хотя бы теоретическую возможность раскола мнений среди различных команд управленцев? У руля Фонда могут стоять только лучшие из лучших, надёжнейшие из надёжнейших, кем и являются Смотрители. Когда-то Совет вполне мог со всем справляться самостоятельно, пускай и работая сверхурочно и без выходных. Сейчас масштаб деятельности Фонда несравнимо больше, а вот политика управления та же, так что Совету понадобилось много дополнительных рук, которые бы, тем не менее, мыслили и принимали решения, как один и тот же человек. Так и был основан этот проект. Джоанна, под вашим управлением Зона 73 вышла на первое место по показателям на половине континента. Совету необходим именно такой уровень качества навыков, только в десятки раз большем количестве.

— Хватит лести, — мрачно прервала его Джоанна. — Предположим, что я в это поверила. С чего мне вам помогать?

— С того, что иначе вам конец, — в ответе Марка не слышалось угрозы, только констатация факта. И это пугало сильнее. — Даже если сейчас вы меня повяжете, триумфально сдадите охране и отделаетесь дозой "ашки", что, по-вашему, будет дальше? Я имею в виду, после того, как вы в счастливом неведении отработаете остаток своей "командировки"?

Джоанна понимала, к чему он клонит, однако часть рассудка, целенаправленно отрицавшая очевидное, заставляла стоять на своём.

— Сотрут память и пустят по новому кругу.

— О да, до старости жить без имени в четырёх стенах, когда тебя даже на толчке снимают крупным планом. Прям мечта, - Марк невесело хмыкнул. - Вот только вам и этого не светит. Джоанна, срок вашей "командировки" установлен трёхлетним именно потому, что клонов строго запрещено использовать дольше. Никаких амнезиаков и "вторых кругов", вас просто пустят на компост. К сожалению, точные причины запрета мне неизвестны, до этой информации я добраться не смог, но ходят слухи, что введён он был после какого-то инцидента со Вторым. Если не верите, могу проводить в разделочную, там держат неплохой запас "остатков".

К горлу Джоанны подкатила волна тошноты. Она замотала головой.

— Я как-то так и думал. Джоанна, поймите, — тон Марка смягчился, стал почти просительным, — у нас ведь тоже объекты, которые нужно содержать, ресурсы, которые нужно распределять, персонал, которым нужно управлять. Повстанцам позарез не хватает административного персонала, тем более, вашего уровня. Вы можете не соглашаться с нашими методами, но цели-то у нас те же. Все эти взаимные атаки и подставы - лишь следствие очередного древнего недоразумения, которое никто уже толком не помнит. А работая с нами, у вас, Джоанна, будет шанс это наконец исправить и завершить этот дурдом. И если вы согласитесь, то больше не будет никаких стен и недоговорённостей, вы будете реально управлять своей судьбой. По крайней мере повстанцы всегда знают, на что идут, и зачем.

Некоторое время Джоанна молча смотрела Марку в глаза. Этот человек мог врать. Или искренне верить в то, что наврали ему. В любом случае, Повстанцы, скорее всего, собирались её использовать, и шанс того, что она при этом хотя бы останется в живых, был ничтожно мал… но он был. А здесь его не было вообще, это она уже поняла точно. Как и шанса когда-либо за её клонированную жизнь увидеть Солнце. Подобное решение противоречило всем её убеждениям и одна половина её рассудка упорно твердила, что лучше умереть героем, чем жить предателем, однако другая в то же время холодно заметила, что умрёт она, не защищая человечество, а в ходе штатной ликвидации смазки для бюрократической машины с истёкшим сроком годности. Так прошло несколько бесконечно долгих секунд.

— И что… — она сглотнула, — что нам тогда сейчас делать?

Марк вздохнул с видом человека, с плеч которого только что свалилась непосильная ноша.

— Ждать, — ответил он, слабо улыбнувшись. — Если всё пойдёт хорошо, то ваше участие вообще не понадобится и вынесут вас отсюда на блюдечке с голубой каёмочкой. Но я не верю, что так будет, слишком уж всё гладко шло до этого момента. Хотя я, конечно, чуть не обосрался, когда Джэф в первый раз кодовое слово не расслышал, — он нервно хохотнул.

— Ваших тут, значит, много?

— Сравнительно с общим числом персонала - да, — Марк пожал плечами. — Доступ к этому проекту настолько засекречен, что тут народ по пальцам пересчитать можно. Чем меньше осведомлённых, тем сложнее для таких, как я. Вы даже не представляете, сколько сил и ресурсов было затрачено на эту операцию. Зато в случае чего хозяевам этого места намного сложнее вызывать подмогу, поскольку даже для фондовских баз данных его не существует.

Джоанна в это время продолжала смотреть на мониторы. В особенности на тот, где отображался её курящий вариант.

— Эти поведенческие отклонения. Они - следствия ошибок при копировании мое… исходной личности?

— Нет, оборудование работает без ошибок. Вы являетесь идеальной копией, неотличимой от оригинала, если вы об этом. Просто даже одна и та же личность в почти одинаковых условиях часто начинает по каким-то причинам слегка меняться. Я как раз на эту тему диссертацию пишу. Вернее, писал…

— Какая жалость.

— Не надо сарказма. Этот проект - единственное место, где можно тестировать подобные теории, поскольку объёмы средств на него уходят просто чудовищные. Если бы нам тут не позволили собирать данные для побочных исследований, то всё это так и осталось бы гипотезами на бумаге на веки вечные.

— И много полезных данных можно получить из количества выкуренных ей сигарет? — Джоанна кивнула на монитор.

— Порядочно. Но мы в основном следим не за малыми отклонениями. Время от времени у некоторых клонов проявляются более серьёзные особенности. Одного обычно сохраняют для наблюдения и включают в Совет Экзотов.

— Чего?

— Ну, это мы между собой их так называем. Особо отличающихся экземпляров собирают вместе, скармливают им информацию годичной давности и смотрят, чем отличаются их решения и к каким результатам бы в ретроспективе привели. Если они показывают себя стабильно лучше оригинала, то иногда даже нейронные карты редактируют, чтобы получать соответствующие им копии. Третья и Двенадцатый, к примеру, в текущем виде являются копиркой с экзотов пятого поколения. К слову, у вашей нынешней экзотки внезапно прорезался музыкальный слух. Решения она принимает несколько более импульсивно, но иногда быстрее находит верное. Если хотите, могу переключить мониторы…

В этот момент раздался тихий щелчок и освещение несколько раз моргнуло, прежде чем совсем погаснуть на несколько секунд. Как только свет появился вновь, из коммуникатора Марка начало доноситься какое-то жужжание вперемешку с тонким писком, отчего он подскочил, как ужаленный, бросил устройство на пол и растоптал каблуком ботинка. Спустя ещё пару секунд запор на входной двери пискнул и с тихим щелчком отворился.

— И что это значит? — поинтересовалась Джоанна, уже догадываясь о том, каким будет ответ.

— Во-первых, что я был прав, — мрачно сообщил Марк. — А во-вторых, что нам пора. Времени теперь немного.

Он направился к двери. При этом он оглянулся на Джоанну, однако, увидев, что она без колебаний пошла следом, лишь с его точки зрения ободряюще улыбнулся и ускорил шаг. К некоторому разочарованию девушки, коридоры ранее скрытой от неё части комплекса практически ничем не отличались от всех остальных. Даже паркетная плитка на полу, судя по всему, та же самая. Только камер (по крайней мере, заметных глазу) было поменьше, а в остальном складывалось впечатление, будто она никуда и не выходила.

Однако уже за первым поворотом она наткнулась на то, что ясно дало ей понять, где и в какой ситуации она находится. Прямо перед ней возникла высокая фигура в броне, защитной маске и с оружием в руках. Сердце её от этого сумело каким-то образом одновременно и ухнуть в пятки и попытаться выскочить из горла. Страх парализовал её на пару секунд, однако затем она заметила, что, во-первых, фигура перед ней подозрительно недвижима, а, во-вторых, что Марк не проявляет никаких признаков беспокойства.

— Беру свои слова обратно, — сообщил он, осматривая возникшее перед ними препятствие. — Я был не прав - нам очень повезло. Если бы этот парень успел до нас добраться, то тогда бы мы уже тут не разговаривали.

Только тут Джоанна полностью осознала, что стоящий перед ней человек мёртв. Он не производил ни малейшего движения, смотровое стекло маски было матово-белым, а из пулевого ранения на плече, вокруг которого одежда была пропитана свежей кровью, торчало что-то, более всего напоминавшее комок пушистой плесени. Изнутри тела периодически доносилось еле слышное жужжание и тонкий свист.

— Когнитивка, — ответил Марк на её невысказанный вопрос, деловито обыскивая стоящего перед ним мертвеца. — Очень мощная и очень специфическая. Нам пока ничем не грозит, если вы, конечно, не хотите тут присесть на полчасика чайку попить.

Он взвесил в руках экспроприированный автомат, покачал головой и отбросил его в сторону, затем добыл у того из кобуры пистолет и удовлетворённо сунул его себе за пояс. Джоанне показалось, что он успел прихватить у трупа ещё что-то, но она не успела точно разглядеть, что. Марк продолжил.

— Зато теперь у нас есть кое-что даже на самый крайний случай. Лучше быть готовыми ко всему.

Джоанна предпочла не отвечать, и они двинулись дальше. По словам Марка, пройти надо было совсем немного, однако за это время им встретилось ещё несколько трупов. Охранники, учёные, уборщик - на этих масок не было, и Джоанна горько об этом пожалела. Даже Марк, старательно строивший из себя крутого провожатого, едва заметно вздрагивал, проходя мимо этих застывших в своей предсмертной позе фигур. Наиболее крупная группа повстречалась им как раз в конце пути - четверо в форме охраны, судя по всему, застигнутые в ходе перестрелки друг с другом. Двое явно ранены, причём один, сползавший по стене и сейчас намертво прилипший к ней, очень серьёзно, возможно, даже смертельно. Впрочем, сейчас это было уже неважно, поскольку все они были уже мертвы. Мертвы из-за неё. Джоанна давно уже свыклась с тем, что в Фонде твои коллеги, друзья и дорогие тебе люди могут "уйти" в любой момент, причём самыми страшными способами. Но тогда это происходило из-за НОУС объектов, непредвиденных последствий опытов или прямого нападения третьих сил. Сейчас же всё было иначе. Хотя понять, кто из охранников находился на какой стороне, было в текущем положении невозможно, но это было несущественно, поскольку каждый из них погиб только лично из-за неё. На секунду ей даже показалось, что она чувствует ещё тёплую, липкую кровь на своих пальцах. Джоанна не удержала вздох.

— Это была крайняя мера, — тихо пробормотал Марк. — Никто не рассчитывал на применение этого. У нас просто не было другого выхода…

— Пойдём, — твёрдо оборвала его Джоанна и, пройдя между двумя мертвецами, застывшими в своей последней схватке, шагнула в открытые двери лифта.

Подъём был столь долгим, что у Джоанны по спине поневоле начали бегать крупные мурашки при мыслях о тех миллионах тонн камня, что ежедневно нависали у неё над головой. Марк меж тем прямо в кабине добыл из кармана пачку сигарет и закурил. В стене лифта тут же зашуршала встроенная вытяжка. Джоанна покосилась на это явно избыточное нововведение. Марк хмыкнул.

— Так проще, чем вправлять мозги половине коллектива. Да и всё равно в такой обстановке каждый находит себе отдушину по вкусу, не одно, так другое. - Некоторое время он просто смотрел на тусклый огонёк на конце зажатой в пальцах сигареты, о чём-то размышляя, затем щелчком отправил её точно в выемку в стене, оказавшуюся встроенной пепельницей. Потом взглянул Джоанне прямо в глаза и продолжил.

— Нужно уточнить порядок ваших действий на случай, если мы разделимся и дальше вам придётся продолжать путь в одиночку.

— Ну, для начала было бы неплохо узнать, куда именно мне необходимо добраться.

Марк кисло улыбнулся.

— Понятия не имею. Точного местоположения этого комплекса не знает никто из находящихся внутри, даже континент под вопросом. Учитывая особенности секретности и необходимость нормальных путей сообщения для подвоза ресурсов, входы-выходы должны располагаться где-то в пределах относительно крупного населённого пункта. Так что, попав наружу, вам нужно будет как можно быстрее добраться до ближайшего телефона, набрать 911 и произнести кодовую фразу, которую и отследят наши. К этому моменту у нас оперативные группы по всему миру будут в состоянии полной готовности, так что, скорее всего, успеют до прихода фондовской кавалерии.

— "Скорее всего"… Не ахти перспективы.

— Чем богаты. У нас бюджет и ресурсы не бесконечны, в отличие от некоторых. Главное, запомните: сообщить нужно о том, что на вас напали трое двухметровых азиаток с татуировкой Элмо на лбу у каждой.

— Редкая бреднятина.

— Зато легко отслеживается, если знать, что искать. До этого момента вам необходимо будет прятаться и не высовываться. Заметит хоть краем глаза кто из местных - и вам конец.

— Я не настолько беспомощна и вполне способна хотя бы убежать.

— Нет, не способны, - помрачнел Марк. - При копировании каждый раз встраивается уйма защитных механизмов. Мемагенты, которые подействуют только на вас, усиленная восприимчивость к определённым препаратам, может, что-то, срабатывающее просто со временем. Даже мне известна команда, от которой у вас на пять минут руки отнимутся. В целом, конечно, ничего нерешаемого и, когда до наших доберётесь, всё быстро поправят, но сейчас вы крайне уязвимы.

Джоанна поморщилась. Политика десятикратной перестраховки Фонда внезапно стала крайне раздражающей, когда оказалась применена на ней и против неё же.

— Есть какие-то советы по тому, как лучше прятаться?

— Ну, для начала, маскировка.

— И как, по вашему, я буду…

Договорить она не успела, поскольку в этот момент получила короткий, но мощный удар в переносицу, за которым последовал пинок по лодыжке, отчего искры из глаз посыпались с новой силой. Из правой ноздри на блузку тут же весенней капелью брызнула кровь, а ладонь, взметнувшаяся к пострадавшему носу, нащупала его отчётливое смещение на сторону. Затем сквозь слегка затухающую боль пробился голос Марка.

— …не фонтан, но на взгляд мельком или человека, видевшего вас только на записях, должно сработать, - он оглядел плоды рук своих, встретился взглядом с Джоанной и вздохнул. - Теперь, видимо, моя очередь. А то в таком виде я буду только…

Ему договорить она тоже не дала. Джоанна вложила в свой удар всю накопившуюся злость, из-за чего не ожидавший подобного Марк отлетел в сторону, дополнительно ударился лбом о стенку лифта и ушиб руку о поручень.

— Малофть… пферевор… — сообщил он, сплюнув обломок зуба с кровью и ощупывая разбитый лоб. Джоанна в ответ только улыбнулась, шмыгнула ещё кровоточившим носом и подала руку, помогая подняться.

Когда двери лифта открылись, перед ними предстал широкий и пустой холл. Хоть Марк и сказал, что верхний уровень почти всегда пустует, "входить в роль" они решили заранее. Её задачей было цепляться за него покрепче, хромать и смотреть в пол, и с этим она справлялась практически идеально, благо, нога всё ещё болела нещадно, а обзор стремительно перекрывали наливавшиеся под обоими глазами "фонари".

— Ничего, фактически, осталось только до аварийного выхода доковылять, — бормотал Марк, успокаивая то ли Джоанну, то ли самого себя. — Даже дорогу помнить не надо, к нему указателей везде налепили, наверное, пожарная инспекция заставила, — он хихикнул. — А как наружу выберемся, то там вообще пара пустяков - позвонить, да дождаться, делов-то. А там уж…

— Марк? Это ты, что ли? — раздался голос из-за поворота. Они остановились, как вкопанные.

Из коридора, в который они как раз направлялись, вышел человек. Это был бородатый мужчина лет под пятьдесят в форме охранника с широким добрым с виду лицом и ярко-голубыми глазами, придававшими ему какое-то детское и слегка глуповатое выражение. Тем не менее, автомат и офицерские погоны намекали на то, что расслабляться не стоит.

— Алекс, так ты живой?! — нотка радости в вопросе Марка не звучала наигранной. Видимо, эти двое были хорошо знакомы.

— Ну да, куда ж я денусь-то. Я сегодня тут полдня один кукую, так что когда… - тут он, видимо, заметил, в каком они были состоянии. - Чёрт, да какого хера у вас там творится?!

— Сам бы хотел знать, — уклонился Марк. — Там внизу полный пиздец. Ты что, не слышал ничего?

— Да на верхнем посту коммуникатор работает, как кусок говна. Он и обычно сообщения снизу через раз ловил, а сегодня с самой тревоги замолчал наглухо. Слушай, а это кто с тобой?

— Лаборантка с третьего уровня, Алиса, кажется. Еле выволок, ей сильно досталось. Из остальных-то ещё кто-нибудь тут проходил?

— Да нет, вы первые. Дай помогу, - Алекс отцепил Джоанну от её спутника и стал сам поддерживать одной рукой, в которой, по ощущениям, сил было больше, чем у них с Марком на двоих. От этого ей реально стало не по себе.

— Черт, это херово, — произнёс Марк с облегчением, которого Алекс, как наделась Джоанна, не заметил. — Ал, там полная жопа. Я не знаю, что именно ударило, но без опергруппы это не разгрести. Они скоро будут?

— Как будто сам не знаешь, с нашими-то уровнями секретности. Я, конечно, отсигналил сразу по инструкции, но это ещё полчаса ждать, не меньше. Так что вы пока ждите у выхода, а я тут покараулю, вдруг ещё кто выберется.

В этот момент они подошли к очередному дверному проёму. За ним виднелся ещё один небольшой отрезок коридора, завершавшийся дверью с красноречивой табличкой "пожарный выход". Алекс поставил Джоанну к ближайшей стене, а сам тем временем снял с пояса нечто, более всего напоминавшее переносной банковский терминал.

— Окей, дверная электроника не работает, так что отмечайтесь у меня тут. А то команда зачистки в лучшем случае за гражданских примет и амнезирует.

— А, да, конечно, — нервно ответил Марк, после чего добыл из нагрудного кармана пропускную карточку, вставил в предоставленное устройство и приложил к небольшому чёрному квадрату на нём большой палец. На экране высветились его личные данные. — Я, правда, Алису из лютой жопы там вытащил, не уверен, что у неё карта при себе сейчас.

— Логично, — пожал плечами Алекс. — Тогда пока пускай просто личный код введёт, а с биометрикой потом разберёмся, — и протянул устройство Джоанне.

На сердце у неё похолодело. Дрожащей рукой она потянулась к аппарату, лихорадочно соображая, что же делать. Тянуть время? Попытаться что-нибудь соврать? Броситься на Алекса, воспользовавшись эффектом неожиданности? Последние варианты выглядели физически невыполнимыми, потому она решила следовать первому, в надежде, что Марк успеет ещё что-то предпринять. Попытавшись изобразить уверенность на лице, она принялась нажимать случайные цифры на клавиатуре чуть медленнее, чем необходимо. На пятой она вдруг поняла, что это получилось слишком медленно. А подняв взгляд и встретившись со ставшими вдруг холодными, как лёд, глазами Алекса, осознала, что и он тоже это понял.

— Алиса, чего ты копаешься? — шагнул к ней Марк. — Что-то случилось? Давай помогу.

Несмотря на спокойный тон, в его взгляде читалась та же ледяная решимость, что и у Алекса. Нутром она поняла, что именно он собирается сделать и даже попыталась было воспротивиться, но было уже поздно. Одним движением Марк швырнул её в дверной проём, после чего выхватил из-за пояса трофейный пистолет и трижды выстрелил по электронному замку. Первая и третья пули при этом лишь отрикошетили от стены, одна - в лампу над их головами, другая - в живот самому Марку, зато вторая разнесла корпус замка вдребезги и закоротила его содержимое. С грохотом крышки саркофага здоровенная бронированная дверь автоматически захлопнулась.

С той стороны раздались крики, несколько выстрелов, затем короткая очередь. За ней последовал глухой взрыв, на смену которому пришла тишина. Джоанна не могла точно сказать, сколько времени она ломилась в дверь, проклиная на чём свет стоит всех, кто остался за ней. Может, минуту, может, пять. Но ей они показались целой жизнью, ничуть не меньше той, что была прожита с другой стороны. Потом крики агонизирующих эмоций вдруг заглушили тихие слова разума: "В конце концов, если из-за тебя и твоих устремлений умирают другие, то изволь хотя бы следовать им до конца". Нельзя сказать, что они полностью привели Джоанну в себя, но вот остановиться и трезво взглянуть на реальность позволили. Джоанна в последний раз взглянула на броневую переборку, отделившую её от прошлого, после чего без лишних прощаний развернулась и направилась навстречу будущему.

Она доковыляла до дверного проёма. Пятна ржавчины на ручке и слегка облупившаяся краска весьма красноречиво говорили о том, что эта дверь никому не была нужна уже давным-давно. Тем не менее, электронный замок вышел из строя, как и все остальные в комплексе, а у обычного ключ торчал прямо в замочной скважине, видимо, оставленный предусмотрительным Алексом на случай, если придётся эвакуироваться в срочном порядке. Она повернула его и услышала тихий щелчок запорного механизма. Дверь издала громкий страдальческий скрип и отворилась.

Джоанна сделала шаг вперёд. Она оказалось в небольшом полутёмном помещении, заваленном какой-то хозяйственной рухлядью - судя по всему, какая-то подсобка. Она перешагнула через ряд бутылок с чистящими средствами, обошла стенд с грязными малярными кистями. Всё это было настолько обыденно и при этом настолько не соответствовало тому, что она видела предыдущие полтора года своей жизни, что казалось нереальным. Тем не менее, она продолжила свой путь через завалы хозпринадлежностей и в конце концов добралась до ещё одного дверного проёма на противоположной стороне. За ним обнаружилась стойка с кассовым аппаратом и прочее нехитрое содержимое небольшого провинциального магазинчика. Людей внутри не было, а за окнами царила темнота, и Джоанна никак не могла для себя решить, хорошо это в текущей ситуации или плохо.

Она подошла к выходу из магазина. Через немного мутное стекло в двери было видно чистое ночное небо, полное звёзд. Джоанна потратила минуту, внимательно их рассматривая и стараясь как можно лучше запомнить этот момент. "Солнце - это тоже звезда, только находится ближе" — сказала она себе, — "так что будем компенсировать качество количеством". Однако в этот момент она заметила кое-что другое - по тротуару мимо магазина шла пожилая пара, причём мужчина как раз завершал звонок по мобильному. Джоанна рванула ручку, но тут же поняла, что дверь, конечно же, заперта. Она начала судорожно перебирать ключи в связке Алекса, прикидывая, чем, в случае неудачи, выбивать стекло, а то и саму дверь. К счастью, подходящий нашёлся быстро и, когда она таки выбралась наружу, то увидела, что пожилая пара ещё не успела далеко отойти.

Джоанна окликнула их и похромала вдогонку. Они оглянулись и отшатнулись в испуге. Хорошо хоть, не убежали. Джоанна понимала, что представляет собой в текущем виде жуткое зрелище, потому сразу попыталась пояснить, что именно ей нужно, а поскольку уверенности в том, что её понимают, не было, она старалась в первую очередь акцентировать на словах "полиция" и "телефон". Люди перед ней переглянулись, после чего мужчина, к вящему облегчению Джоанны, протянул ей свою трубку. Не обращая внимания уже ни на что вокруг, Джоанна дрожащими пальцами набрала "911", раз за разом повторяя в голове сообщение, которое нужно было сказать, и нажала на кнопку звонка…

— Сожалею, Седьмая, но я не могу тебе этого позволить.

Джоанна чуть не подпрыгнула. Однако осталась на месте. Более того, у неё не получилось ни повернуть голову, ни даже перевести взгляд на источник голоса. Очень знакомого, к слову. Она стояла недвижимым истуканом с телефоном в руке, не в силах пошевелить и пальцем. Из трубки раздались гудки.

— Как куратор HMCL данного проекта, я инициирую процедуру экстренного отключения согласно протоколу ноль-семь-тридцать-два-бета. Сладких снов, Джоанна. И прощай.

Пальцы Джоанны вдруг разжались, выронив телефон. Да и сама она полетела вниз, на асфальт. Удара, правда, не почувствовала. Где-то рядом из динамика телефона что-то вещал оператор, но ей было уже всё равно. Сквозь стремительно заволакивающую поле зрения темноту она увидела, как человек, стоявший за её спиной, наклонился, чтобы поднять телефон. При этом он на мгновение взглянул ей в глаза. Джоанна улыбнулась и чуть слышно выдохнула:

— Привет, Ви…

Джоанна Спаркс вновь посмотрела в глаза отражению в зеркале над раковиной. С полминуты она внимательно вглядывалась, будто в надежде увидеть там ответ на некий неимоверно важный вопрос. Так и не преуспев в этом деле, она вздохнула и плеснула в лицо пригоршню холодной воды. Как ни пыталась она себя убедить в том, что на этот раз это всего лишь расшалившиеся нервы, это не давало ровным счётом ничего. В мозгу вновь звучали обрывки каких-то переживаний, не складывающиеся воедино, отзвуки ничего не говорящих имён и это всепоглощающее ощущение… чего-то неотвратимого, заставлявшее каждый раз вскакивать с постели в холодном поту и вслушиваться в глухие удары мечущегося в панике стареющего сердца. Она достала телефон и зажала кнопку быстрого набора. Ответили уже после второго гудка.

— Слушаю, — раздался бодрый голос, хотя Джоанна и полагала, что в четвёртом часу ночи даже вояки вроде него должны спать.

— Привет, Ральф, это я. Извини, если разбудила.

— Ничего страшного. Что-то случилось?

— Да нет, ничего, просто на душе неспокойно. Можешь проверить ситуацию на постах в крыле Кетеров, если не сложно?

— А, критические дни начальства, — понимающе хмыкнул Ральф. Это только он это так называл, остальные подчинённые чаще сходились на "старческой нервозности", а то и "подступающей деменции". За глаза, конечно, но Джоанна, как и любой хороший начальник, была в курсе. — Это-то с радостью. Совсем ночная смена обленилась, им как раз внеплановой проверки не хватает. И мозгов, но это уже не в моей власти.

— Спасибо, Ральф. На тебя всегда можно положиться.

— Да не за что. Мне только в радость молодёжь погонять. Ещё что-нибудь?

— Нет, в остальном всё нормально.

— Тогда я пойду их шпынять. Выпейте там за меня.

— Обязательно. Удачи.

Джоанна повесила трубку. Начальник службы безопасности из всего персонала Зоны 73 знал её дольше всех. Часто она задумывалась о том, что с Ральфом её связывает гораздо больше, чем с ушедшим из-за её бесконечных секретов и отлучек мужем или даже с детьми, который год на рождество лишь присылающими фотографии с одинаковыми поздравительными подписями. Он прошёл с ней через огонь и воду, понимал с полуслова и был одним из тех немногих, кто сопереживал её "пустым кошмарам", хотя в отличие от её друзей-полуночников, сам такого никогда не испытывал.

К слову, о полуночниках… Джоанна зажала другую цифру быстрого набора, попутно извлекая из ящика стола дожидавшуюся этого момента бутылку джина. На этот раз она не успела услышать даже первого гудка. В трубке раздался знакомый ехидный голос:

— Привет, Джоанна. А мы уже заждались.

— Привет, Винсент. Извини, заработалась.

— Давайте уже начинать, водка стынет, - проворчал Сергей. Джоанна улыбнулась.

— Я-то всегда за. Кстати, Ральф привет передавал и выпить за него просил…

Они созванивались так по паре раз в месяц. Всегда ночью, после очередного "пустого кошмара", всегда разговор о пустяках, никогда о произошедшем. Период, когда они, будто на собрании анонимных алкоголиков, поочерёдно пытались передать те ощущения, что оставались после пробуждения, был пройден ещё пару десятилетий назад. Каждый уже точно знал, каково всем остальным, а потому оставался только пустой трёп. Разговор часто прерывался тостами, чавканьем Клары, уплетавшей очередное пирожное, или кашлем Винсента после слишком мощной затяжки, но всем было плевать. Каждый нашёл себе какую-то отдушину, не одно, так другое. Просто вместе было легче, хотя их число и уменьшилось за прошедшие годы с чёртовой дюжины до семи, давно лишив символичности придуманное Винсом название "Совет Полуночников". Джоанна иногда думала о том, что не хотела бы остаться в их компании последней.

Меж тем люди начали постепенно расходиться. Сколь ни приятны были эти посиделки, но перед рабочим днём следовало поспать ещё хоть пару часов, а потому народ быстро разбегался после того, как слегка легчало на душе. На этот раз последними остались они с Винсентом.

— Джоанна, а ты на этот раз случайно ничего не запомнила? А то дата от обычного "цикла" довольно сильно отошла.

— Всё ещё пытаешься что-то об этом разузнать? Нет, как и во все предыдущие разы.

— Жаль. А то я так и не накорябал из обобщающего ничего кроме начальственных позиций и хвалебных од в личных делах.

— Винс, эта аномалия умрёт вместе с нами. Её ты не изучишь и на содержание не поставишь, смирись. В конце концов, в Фонде всё знают только Смотрители.

— Да уж, пожалуй, — Винсент ещё раз затянулся, после чего скомкал в руке пустую пачку. — Я тогда пойду, наверное. А то дел с утра невпроворот.

— Окей, удачи там. И спокойной ночи, Винс.

— Сладких снов, Джоанна. И прощай.