Ночная фантасмагория

Ночь, примерно три часа. Я лежу на своей кровати в том состоянии полусна, когда алкоголь в крови не даёт организму полностью отключиться. Шторы задёрнуты, в комнате серо.

Открывается дверь и заходит моя бабушка. Она проходит мимо, не обращая на меня внимания, и открывает нараспашку окно. Я не успеваю сообразить, что происходит и зачем так распахивать окно, когда на улице зима и мороз, как бабушка, бормоча что-то себе под нос, бросает в окно клок длинных чёрных волос. Со странным чувством я привстаю на кровати, чтобы лучше это рассмотреть. А бабушка, всё так же не обращая на меня никакого внимания, бросает в окно нашего кота. Он, как в замедленной съемке, делает страшную дугу в воздухе и скрывается из виду. В моей голове за доли секунды проскакивают мысли о том, что мы на пятом этаже, что за окном темно и холодно. Происходящее никак не укладывается в голове, и я, наконец, нахожу свой голос:

— Что ты делаешь?!

Бабушка оборачивается ко мне, и я ужасаюсь её лицу. Оно искажено гримасой злобы. Она замечает мою реакцию и пытается как-то улыбнуться, что не делает её менее похожей на демона. Да, она похожа на кого угодно — на ведьму, злую цыганку, самого дьявола, — но только не на мою бабушку. И она говорит:

— Ты знаешь, что твоя мама уже шестой раз за этот месяц была у врача? У нее опухоль. Она умирает.

Я пытаюсь осмыслить сказанное.

— Умира... что? Что ты сейчас сделала? — я пытаюсь подобрать слова.

— Не переживай, — говорит бабушка успокаивающим тоном, — так надо.

Она берет подушку и медленно кладёт мне на лицо. Я понимаю, что у меня нет сил, чтобы сопротивляться. Я просто медленно умираю — становлюсь маленькой-маленькой и бессильной. И в последний миг я понимаю, что теперь моя очередь. Она выбрасывает меня в окно, как кота.

Секунды растягиваются в вечность. Я падаю вниз. Моя последняя мысль — мне расслабиться или, наоборот, сгруппироваться? И имеет ли это значение, если ты падаешь с пятого этажа?..

* * *

Вместо удара о землю я открываю глаза. Я в своей комнате, на своей кровати, дверь закрыта. Но что-то не так. Бабушки нет, но за дверью какой-то шум.

Я поднимаюсь и выхожу из своей комнаты. Что-то случилось на кухне: мебель передвинута, посреди кухни стоит стол, который раньше был у стены. За столом сидит мама и шатается вперед-назад, как ненормальная. То ли смеется, то ли плачет. Я не вижу ее лица, но не это вызывает у меня ужас: перед мамой сантиметрах в двадцати над столом над в воздухе парит кастрюля. Она быстро вертится вокруг своей оси, крышка прыгает, как будто внутри что-то кипит. Мама не смотрит на меня, не замечает.

У меня снова нет голоса. Я застываю посреди этого сумасшествия. И вдруг, спустя время, из меня вырывается просто нечеловеческий протяжный вопль. Это не визг, не крик, это почти плач. Я кричу, пока в легких не заканчивается воздух. С грохотом падает кастрюля, висящая в воздухе, мама смотрит на меня и начинает истерично хохотать.

* * *

Я открываю глаза. На часах 6:47 утра. Наконец-таки, проснулась по-настоящему. Лежу на своей кровати, прихожу в себя. И слышу какой-то шум на кухне.