Знание - сила

Некоторые говорят, что обнаружь мы его раньше, то всё могло пойти по-другому. Возможно, мы бы даже смогли поставить его себе на службу. Но я в этом сильно сомневаюсь, да и всё уже случилось, как случилось.

Тревогу первыми забили биологи. Пропали образцы бактерий или что-то в этом духе. Не то чтобы сильно важные и нужные, однако это произошло в один день и по всему миру. Не все хватились сразу же, конечно, но всемирный масштаб удалось установить достаточно оперативно. Полиция чесала затылки, специально созданный из ведущих специалистов развитых стран отряд, куда были включены лучшие сыщики и эксперты в области безопасности, чесал затылки в два раза энергичней. Никаких следов, никаких версий. Никакой мотивации. Одна мысль о том, какой могущественной должна быть организация, чтобы провернуть такое, вызывала такую панику у силовых ведомств, что они пустили в ход все свои возможности и поставили на уши всех агентов и осведомителей. Биотеррористов (просто террористов, попавших под руку тоже) вязали пачками и ставили штабелями. Под раздачу попали экоактивисты, защитники окружающей среды. Порядочно перетряхнули партии «зелёных», где они были. Ничего.

Потом пропали черви. Не все, конечно. Но везде. Тут уж стало совсем не до шуток. Правительства закрутили гайки, разрешив полиции вышибать двери и крутить руки практически кому угодно. Армии тоже разрешили. На всякий случай. Сколько бы это продолжалось, не помоги нам случай, сказать сложно. 

Все странные сообщения, естественно, проверялись, так что, когда стало ясно, что очередной сигнал о странном и непонятном – это не продукт чьего-то воспалённого воображения (а психически неуравновешенные всех мастей чрезвычайно возбудились на фоне происходящего), то в глухую тайгу, откуда и поступили сведения, помчалось невероятное количество людей со всех сторон света. Машины вязли по дороге, а водители завистливо поглядывали на проезжающие мимо снегоболотоходы. Из последних, тяжело вздыхая, смотрели на проносящиеся сверху вертолёты. На уровне слухов обсуждалось, что за сутки в лесу вырубили огромную площадку, чтобы принимать транспортные самолёты. Хотя это уже, скорее, художественное преувеличение. Сам я его не видел, по крайней мере. Короче говоря, перепугали мы мужика как своим порядочно. Ещё бы: такого количества техники и мундиров разнообразного кроя и пошива испугался бы кто угодно. 

Жил он, как вы уже поняли, в лесу, работал егерем и по долгу своей службы много времени проводил в условиях дикой природы. Во время одного из обходов он и нашёл… существо, наверное. Как это ещё обозвать?

Со слов лесника (а его описание, учитывая обстоятельства, было довольно точным) в одной лесных балок он нашёл продолговатое извивающееся существо. Не было похоже, что оно способно причинить какой-то вред, да и вообще толком двигаться, но выглядело оно настолько чужеродно, что наш свидетель вскинул ружьё, прицелился, и выстрелил. Пуля исчезла в теле существа не причинив, похоже, никакого видимого урона. Чертыхнувшись про себя он нажал на спусковой крючок ещё раз. Выстрела не последовало. Идти врукопашную он желанием не горел, так что посчитал лучшим вариантов ретироваться как можно быстрее и сообщить «на большую землю» о произошедшем. Выполнив задуманное, он решил разобраться в причинах неисправности оружия. Долго думать не пришлось: во всех патронах, что у него были отсутствовали пули. 

О том, что пули такого же калибра исчезли по всему миру мы узнали немногим позже.

∗ ∗ ∗
Дурачками мы не были и принцип действия существа мы поняли сразу. Как оно работает в физическом смысле понять было непросто (нож крайне специфической формы, изготовленным в единственном экземпляре исчез, стоило лишь попробовать сделать надрез), но в остальном было кристально ясно: как только существо входит в контакт с физическими объектами те мгновенно исчезают из нашего мира.

Дискуссии за тремя кордонами ограждений от существа разразились нешуточные. Во-первых, было непонятно, что значит «из нашего мира»? Только с нашей планеты? Или из известной вселенной? Самые горячие головы предлагали для проверки гипотезы отправить экспедиции на Луну (а где-то в коридорах я слышал и слово «Марс»), но от этого решили отказаться до исчерпания прочих вариантов. Во-вторых, не было понятно, что, собственно, со всем этим делать. А делать пришлось, и быстро.

Этого стоило ожидать, но мы были слишком взбудоражены и возбуждены необычностью происходящего. Так что когда до нас дошла весть, что существо отрастило себе фасеточные глаза и целую кучу ног, а вместе с тем исчез и весь гнус, мы поняли, что действовать придётся быстро.

Самые отчаянные выступали за скорейшее уничтожение существа, утверждая, что от тяжёлых огнемётных систем или даже (были и такие идеи!) тактического ядерного оружия существо защититься не сможет. Мы, впрочем, напомнили им, к какому коллапсу приведёт исчезновение огня из нашей цивилизации.

Другая точка зрения заключалась в том, что мы должны обеспечить максимальную изоляцию существа и не дать ему контактировать с чем-либо. Против этого выступали те, кто боялся, что оно в условиях, где иного вокруг не останется, сможет вычеркнуть из нашей реальности воздух. Или, откачай мы его заблаговременно, уничтожит вакуум. Последствия последнего не мог представить ни один из нас, так что пришлось отказаться и от этой идеи.

Выходит, нам оставалось только одно: скармливать этому чудовищу нашу реальность, крупица за крупицей, пока не будет найдено решение. Если будет найдено решение.

∗ ∗ ∗
Надеюсь, того дурачка, который не смог застрелить эту чёртову сороку (откуда она только там взялась?) расстреляли самого. Если бы не он, то существо не научилось бы говорить и не получило органы слуха. 

До этого момента мы справлялись неплохо: учёные и инженеры создавали новые материалы и сплавы, из которых впоследствии изготовлялись всё более чудные и странные устройства, которые мы скармливали существу, лишь бы оно не тронуло что-то действительно важное.

Но из-за халатности бойца, который позволил существу слышать, мы лишились за день английского и немецкого языков. Билингвалы чувствовали себя не так плохо, но те, кто владел единственным языком, глупо хлопали глазами и пытались изобразить что-то руками. Пришлось учить их говорить заново.

Но и это было не такой страшной бедой, как то, что сорокиных мозгов существу, кажется, хватило, чтобы хотя бы на базовом уровне усвоить абстракцию. Это мы поняли, когда предметы вокруг нас перестали блестеть. Скрепя сердце, мы поняли, что пришла пора сменить диету существа. Бурным потоком к нам ринулись специалисты по языкам и когнитивной психологии. 

Пока они ехали нам пришлось скормить ему эсперанто и токипону.

Как мы потом поняли, создание одной лишь новой структуры языков было недостаточно длят того, чтобы обезопасить себя. Мы проглядели тот факт, что сообщали существу произвольные, в сущности, слова и, похоже, таким образом помогали ему развиваться. Одним утром ни школьники на уроке геометрии, ни инженеры в КБ не смогли нарисовать круг. Из учебников пропали определения и иллюстрации. Были нужны более сложные абстракции.

∗ ∗ ∗
К нашей чести должен сказать, что мы продержались довольно долго. Пока кто-то предлагал швырнуть в существо учебником термодинамики и на вечном двигателе улететь к Альфа Центавре беседы с изрядно поумневшим комком глаз, ножек и щупалец на наспех выученном языке вели философы. 

Античную философию он проглотил довольно быстро, так что мы сменили тактику и сразу перешли к современной. «Что значит быть летучей мышью?» хватило на неделю. «Критика чистого разума» заняла его на несколько месяцев. Одни философы плакали, лишаясь таких вещей, другие, высунув от усердия язык, работали над философским осмыслением происходящего. Часть работ на эту тему мы скормили существу же. Кто-то даже оценил иронию.

Поворотный момент настал, когда один из уважаемых профессоров, беседующих на очередном наспех скроенном языке про Гадамера, просто пропал. Вопрос о том, когда существо сложит одно с другим и заставит исчезнуть весь род людской стоял только в разрезе того, сколько времени ему на это понадобится. Благо, тему индукции в разговорах мы благоразумно обходили.

В изрядно разросшемся лагере царило отчаяние. Кто-то просто плакал, кто-то уничтожал припрятанные до этого запасы спиртного, кто-то звонил родным. «Вот ведь вы дурачки!» – вдруг воскликнул какой-то молодой человек, видимо, аспирант – и зашагал в сторону кордонов с существом. Никто и не думал его останавливать.

Подойдя к разросшемуся за долгое время незваному гостю он внимательно посмотрел в его глаза и, сделав глубокий вдох, произнёс:
— Я мыслю, следовательно, существую.
— Блядь! – только и успело сказать существо, прежде, чем исчезнуть.