Чудовища

Чудовищ было два. Оба жили в комнате у Пети, одно под кроватью, а другое в шкафу с одеждой. Петя их боялся. То, которое под кроватью, обожало воровать игрушки и другие нужные вещи. Упадет что-нибудь на пол, закатится под кровать, и поминай как звали. А то, что в шкафу, шуршало внутри, когда Петя оставался в комнате без взрослых. Или стучало там иногда. Стук, стук, и затаится. Из-за этого Петя не любил, когда мама говорила, чтобы он достал что-нибудь из шкафа сам и надел. Чудовище среди рубашек на вешалках ждало, чтобы Петя на него наткнулся. Под кровать Петя тоже старался не заглядывать. Тамошнему чудовищу только и надо было, чтобы Петя нагнулся к темной щели между кроватными ножками, а еще лучше сунул бы туда руку. Мама ругала Петю за то, что он не наводит порядок, и ей самой приходится выгребать из-под кровати его потерянные носки, машинки и солдатиков. На найденных носках были пушистые комочки. Петя знал, что это остатки чудовищной шерсти, а мама не обращала на них внимания. Вечером было хуже всего. Папа желал Пете спокойной ночи, мама целовала его, гасила свет и выходила за дверь. Петя оставался с чудовищами один. В шкафу тут же начинались скрипы и возня, будто оттуда сейчас вылезут. А подкроватное чудовище вело себя тихо, но Петя знал: оно только и мечтает — стащить с него одеяло или схватить за пятку. Петя натягивал одеяло на голову, поджимал ноги и жмурился изо всех сил, чтобы поскорее заснуть. Во сне ему не было страшно.

Петя боялся чудовищ, а чудовища его — нет. Они боялись маму. Когда мама начинала уборку, чудовищ и след простывал. Петя долго думал, куда они деваются, но так и не мог этого понять. Мама распахивала створки шкафа, ворошила одежду, наклонялась рядом с кроватью или даже вставала перед ней на коленки, и никто ни разу к ней не выскочил. Мама у Пети была храбрая. Смелей ее был только Петин папа, потому что мама папу порой побаивалась, особенно, когда он приходил домой уставший или чем-то рассерженный. А папа вообще ничего не страшился. Ну, почти ничего. Однажды Петя спросил у папы:

— Ты чего-нибудь боишься?

Папа подумал и признался, что иногда боится за Петю и за маму. Чтобы с ними ничего не случилось. 

Петя поразмыслил и решил, что это не считается. Потом ему захотелось узнать, как научиться быть смелым.

— Это просто, — объяснил папа. — Нужно не обращать на страх внимания, и тогда он сам тебя испугается.

— Правда? — удивился Петя.

— Честное слово, — сказал папа. — Самый лучший способ. Проверенный.

Петя поверил, потому что папа говорил очень серьезно и ни разу при этом не подмигнул. 

Вечером, лежа в постели, Петя отогнул краешек одеяла и прислушался к чудовищам. Те приготовились его пугать.

— Я не буду обращать на вас внимания, — тихонько прошептал Петя.

Подумал и добавил:

— Мне на вас наплевать.

Этого папа ему говорить не советовал. Наоборот, за такое мама точно сделала бы Пете замечание. Но Пете отчего-то показалось, что на чудовищ это произведет впечатление.

Чудовища очень удивились. Сперва они даже стали шуровать бойче, чем обычно. Петя испугался, что с ними вышло, как с хулиганами, которых сам задираешь. Но он помнил папины слова, поэтому пересилил себя и снова зашептал:

— Я вас не слышу. Очень вы мне нужны!

Чудовища растерялись и в самом деле смолкли, а Петя уснул.

Следующим вечером Петя опять не обращал внимания на чудовищ. И на третий вечер тоже. Чудовища не знали, что и делать. Петя явно переставал их бояться. Он даже лег на живот перед кроватью и внимательно рассмотрел то, что под ней находилось. Правда, днем, но все-таки.

Чудовища жаловались друг дружке, что Петя их теперь ни во что не ставит. Это им совсем не нравилось. К тому же, Петина мама совсем замучила их наведением порядка. Чудовища устали в страхе прятаться от нее. Кругом их ждали одни неприятности.

— Так больше продолжаться не может! — заявило чудовище из шкафа. — Мы тоже можем бороться.

И чудовище решило не обращать внимания на маму, когда та полезет в шкаф. 

Так оно и сделало. Маме, перебиравшей одежду, почудилось, будто между свитером и фуфайкой мелькнуло что-то мохнатое. Она присмотрелась и протянула руку. На первый раз для чудовища это было уже слишком, и оно нырнуло в белье. Мама пожала плечами и отвернулась, но начало было положено. Чудовище под кроватью не захотело отставать и ухитрилось отпихнуть мамину щетку, выметавшую пыль от дальней стены. Тут уж маме пришлось призадуматься. А чудовища смелели с каждым днем. Которое в шкафу, меняло одежду местами и открывало перед мамой закрытую дверцу. А подкроватное стало наведываться под диван, под буфет и даже под ванну. Мама, замечавшая странности в квартире, помалкивала, но волновалась. Она не понимала, что происходит, и ей было страшно.

Папа заметил, что мама стала подозрительной и нервной. Ему было непонятно, в чем причина, но он ни о чем маму не расспрашивал. Вместо этого он стал приходить домой сильнее уставшим и все чаще сердился. А мама никак не решалась с ним объясниться. Однажды она завела с папой разговор, что чувствует, будто в их жизни появился кто-то еще, но папа лишь отмахнулся. 

Чудовища совсем распоясались. Мама себе места не находила. Вскоре она поняла, что больше не может пугаться объяснения с папой. 

— Не буду обращать на страх внимания, — приказала она себе.

Она снова затеяла с папой серьезную беседу и упрекнула, что нехорошо с его стороны делать вид, будто ничего не происходит. Папа совсем осерчал и сказал маме одно слово, которого Пете произносить не разрешали, и другое, которого Петя вовсе не понял.

Ночью чудовище, забравшееся под кровать в их спальне, высунуло снизу лапу, ухватилось за одеяло и принялось понемногу стаскивать его с мамы. Мама в ужасе дрожала и не решалась открыть глаза, чтобы случайно не увидеть, кто это делает. А папа лежал на боку, отвернувшись. Он слышал, как мама всхлипывает и думал, что, конечно, боится за нее, но всему есть предел, поэтому нужно взять себя в руки и не обращать на этот страх внимания, ни за что не обращать.