Читать в ванной — лучшее решение в моей жизни. Погружаться в чужой мир с головой под размеренный шум воды, вдыхать древесный аромат страниц и типографской краски — образы героев и чудовищ, кажется, пробивают в этот момент стену восприятия, выбираясь наружу, превращая меня в зрителя не черного текста на бумаге, но целого спектакля. 

В дверь поскреблись. Шк-шк-шк. 
Пришел третий компонент моей идеальной системы. Я приоткрыл дверь и внутрь вальяжно зашел, с праздным интересом осматривая обстановку, большой рыжий кот. Ричард. Он же — Рыжий. 

Стряхнув со стиральной машины разный мусор, я постелил ему полусвежее одеяло и накрыл полотенцем с крупным ворсом. Коту нужно роскошное место, абы на чем он лежать не будет. 

Ловко запрыгнув наверх и потоптавшись кругом, он сразу же свернулся калачом, положив задумчивую морду на лапы и блаженно зажмурив глаза. Стоило его погладить, как в ванной добавился новый звук: громкий рокот мурчания. Полный комплект! 

Посетовав на разросшееся пушистое пузико, пообещал зверю найти молодого собрата, чтобы они могли приводить себя в форму, выпуская кошачью дурь. 

Я немного поправил регулировку напора. Шум воды ослаб, зато трубы тонко запели, завершив авторскую симфонию слегка повернутого на атмосфере книгочея. 

Погрузившись в теплую воду, я раскрыл книгу на последнем моменте. “Но Эмми не мог оторвать глаз от напавшего на него чудовища. Подобно Теддиусу и погибшим животным, оно разваливалось на части, но двигалось и пыталось бороться. От ужаса Эмми едва не лишился чувств...”. 

В дверь поскреблись. Шк-шк-шк. 

— И надо тебе было вообще заходить? 

Я повернулся выпустить кота, но он не собирался уходить. Уже успев задремать, Рыжий поднял помятую морду и теперь смотрел на меня с негодованием разбуженного в выходной честного трудяги. 

Шк-шк-шк. 

Это был не кот. Удивившись, я привстал, обрушив с себя шумные водопады. Осмотрел пол у двери, перевернул висящие мочалки, заглянул под ванну. Ничего нет. Рич все еще смотрел на меня недовольными щелочками, подозревая какую-то человеческую магию. 

Я пожал плечами и вышагнул на пол, взял полотенце и обтерся насухо. Когда я потянулся повесить его обратно, в дверь заскребли более зло, завершая учащенную серию противным звуком, как если бы кто-то с силой погрузил когти в дерево, цепляя и вырывая кусочки фанеры. 

Вот теперь проняло. Дверь в ванную не имеет высокого запаса прочности — пустотелая конструкция, обитая с двух сторон тонкими деревянными панелями. Хоть я и вылез из теплой воды, меня пробило испариной. Остатки влаги, стекающие по телу, замешивались в холодные струи, цепной реакцией распространяющие поля мурашек за собой. 

Звук снова изменился. Кто-то за пытался подцепить нижнюю щель. Дверь не сильно, но заметно выходила наружу в такт скрежету, срываясь в последний момент и с гулким стуком возвращаясь на место. 

Хотелось закричать, но легкие отказывались вдохнуть, выходило только глупое хлопанье открытым ртом. Я мысленно перебирал возможные варианты: 

“Входную дверь не закрыл? Грабители проникли и хотят меня отсюда вытащить? Бред же, зачем? Да и не возились бы так с хлипким куском фанеры. Может брат шутит? Он же только позавчера уехал в командировку на повара, когда успел вернуться? Но больше ни у кого ключей нет.” 

Потянул дрожащую руку к щеколде. “Убью придурка, если это он”. 

Заинтересованный кот поднялся, зевнул и соскочил на пол. Отстранив меня от двери, Рыжий сунул любопытный нос в щель. Неожиданно он подскочил, врезавшись мне в колено, и попятился. Вздыбив шерсть и выгнувшись колесом, он раздулся вдвое и утробно заорал. 

— Мааааоооо! — зверь свирепо шевелил усами. Зеленые глаза сверкали огнем. — Ооооооммм! 

Кот не прекращал кричать, вжимаясь в самый угол комнаты. Моя голова пошла кругом — слишком много происходит для рядовой ситуации. Я ухватился за край ненадежно прикрученной раковины и чуть не упал. Не отрывая взгляда от двери, я вслепую шарил за спиной в поиске любого оружия. 

Словно удостоверившись, что мы внутри, существо снаружи усилило напор: было слышно, как когти взрезают тонкую древесину, возможно даже отламывая куски и пробиваясь уже к внутренней панели. 

Снаружи раздался влажный хлюпающий звук, донесший до моего воображения образ выворачиваемого наизнанку куска живого мяса. Будто из глубины океанической тьмы, нарастая, в барабанные перепонки лился низкий гул. 

Я схватился за голову, зажал уши и подогнул колени, забившись под раковину. Беспорядочный вой, смешивающийся с уже хриплым криком кота, кажется, начинал перенимать его форму. 

— ОоооООооАа! АааАааааооо! Мааааоооо! Ооооооммм! 

Из глаз хлынули слезы. 

— Помогите! Если кто слышит — ПОМОГИТЕ! 

Жуткую какафонию звуков отрубила не менее кричащая тишина. Даже Ричард затих, окончательно слившись с углом в единое целое. 

— Оогите? Омогите? Помогите! — искусственный голос, жалкая пародия настоящей речи. Тварь смаковала новое слово. — Помогите? 

На дверь навалилась чья-то злая масса, тонкие листы гнулись внутрь, трещали под давлением извне. Бежевая молния расчертила вертикальную трещину, медленно приоткрывая вид на что-то темное. Нет, переливающееся? Что это за цвет? 

Грохот выламываемой двери, щепки и что-то бесподобно ужасное, или прекрасное, ввалились внутрь. Повторив звук выворачиваемой плоти, оно схватило меня отросшей многопалой лапой и выдернуло из-под обломков. 

— Помогите! 

— Омогите! — тварь гулко отозвалась и, перекатываясь несимметричным телом, выползла наружу. 

Неуместное чувство завершенности вклинилось в сознание. “Так все и закончится. Лишь бы кота не тронула” — спокойная мысль мелькнула в мозгу и утонула во вспышке боли, когда выдвинувшийся откуда-то из твари раздвоенный клык устремился к моим глазам.