Тихий шум автомобиля угнетал родителей. Дети, сидевшие на заднем сидении, демонстративно уходили от взглядов отца и матери, отворачиваясь к окну или бесцельно листая что-то в телефонах, несмотря на давно уже отсутствовавшую связь.

— Ира, Серёжа, - не выдержала наконец мать, - ну это же всего на один день. Утром приедем к бабушке, а через сутки уже дома будете.

— Нафига нам ехать к какой-то бабке, которую мы и не видели никогда? Она нам даже не родственница. – Серёжа хмуро вглядывался в слегка запотевшее окно.

— Зато для нас с папой она сделала многое, да, Жень?

— Ага. – кивнул отец и на мгновение взглянул на детей через зеркало. – Мы же вам сто раз рассказывали.

— Ну это же вам она помогла, вот и ехали бы одни. – Серёжа почти уткнулся лицом в окно. – Нам, блин, 17 лет уже, зачем мы ей там нужны?

— Она просила иногда приезжать всей семьёй. - мать пыталась хоть на секунду поймать взгляд кого-то из детей.

— Нифига себе иногда! – возмутился Серёжа, усмехнувшись окну. – А до этого, когда вы к ней приезжали?

— Ну, никогда. – неохотно признала мать. – Но теперь-то она сама попросила.

— Нормальные у вас вообще отношения. – Серёжа наконец посмотрел матери в глаза. – В детстве вы семья, потом 25 лет никакого общения, ведь так? – парень быстро окинул взглядом родителей и, не дожидаясь ответа, продолжил: - И тут вдруг письмо «приезжайте в гости, детки мои, любимые, бла-бла-бла…» Ну вот зачем?

— Ну вам же лучше, - попыталась отшутиться мать, - вот общались бы мы все эти годы, каждое лето бы к ней приезжали. А так, пока всего один раз.

Серёжа лишь грустно вздохнул. Спорить с родителями было бесполезно, часть пути в деревню уже была пройдена, и повернуть назад не было никаких шансов. Поэтому он, как и сестра, предпочёл бы уснуть и проснуться часов через 15, когда возвращение домой было бы уже не за горами.

Евгений и Татьяна – именно так назвала бабушка родителей Серёжи и Иры – познакомились, когда ещё даже не умели разговаривать. Бабушка Катя, добрейшей души женщина, была известна в первую очередь как местная сумасшедшая. Она была одинока, родители умерли от болезней, не дожив до старости, а муж покинул этот мир почти сразу после свадьбы – был до смерти избит неизвестными, когда поехал в город по каким-то делам.

Если с потерей родителей Екатерина справилась, то потерю мужа без последствий пережить не смогла. Сначала она надолго заперлась в своём доме и не собиралась выходить, пока не помрёт от голода, но добрые жители деревни постоянно приносили ей еду и пытались, как могли, выйти на контакт.

Однажды, к кому-то из жителей приехали внуки, и, гуляя по деревне, набрели на дом Екатерины, которая в то время ещё была молодой женщиной. Та, увидев их в окно, заплакала, выбежала из дома и обняла как своих родных детей. Вокруг сразу же собралась толпа – надо же, Екатерина впервые за долгое время вышла из дома и так обрадовалась появлению детей.

Конечно же, увидев такую реакцию, кто-то сразу посоветовал ей поехать в город и усыновить пару детишек. Екатерина загорелась этой идеей и несколько месяцев провела в попытках усыновить хоть кого-нибудь. Но это ей не удавалось – тяжёлое финансовое положение, психическая неустойчивость и ещё куча причин нашлась для того, чтобы не доверить этой женщине ребёнка. На самом деле, достаточно было всего одного факта – женщина, придя в детский дом, сразу начинала рыдать, падать на колени и просить дать ей хотя бы одного ребёночка…

Ещё одна неудачная попытка, и вот Екатерина снова заперлась дома, твёрдо решив помереть в ближайшие дни, так как, по её словам, больше не было смысла оставаться на этой земле. И случилось «чудо». Точнее, это чудо было, на самом деле, ужасным поступком, но одновременно с этим и спасением жизни Екатерины. В один прекрасный день, женщина проснулась от громкого плача ребёнка за дверью. Само собой, этого было достаточно для того, чтобы Екатерина забыла о смерти и выбежала на улицу. Там её ждала классическая картина – корзинка с кое-как запеленованным младенцем. Кто оставил этот «подарок» - осталось неизвестным, но этот человек действительно спас ей жизнь. Екатерина расцвела – начала вести хозяйство, да так, что вся деревня завидовала, нашла мужчину, который был не против воспитывать чужого ребёнка, и словно помолодела лет на 5.

А потом началось безумие. Каждый год, примерно в одно и то же время, у её двери появлялась новая корзинка с новым младенцем. Екатерина, в отличие от своего нового мужа, искренне радовалась каждому такому подарку и принимала каждого ребёнка в свою семью. Кто приносил их – оставалось загадкой. Когда его пытались выследить – он просто не приходил, но стоило жителям ослабить внимание, у порога Екатерины сразу же появлялся новый младенец.

Как ей удавалось справляться со всеми тоже было тайной. Новый муж бросил её, что было вполне ожидаемо. Екатерина просто сутками пропадала дома, иногда выводя своё семейство на прогулку. Кто-то уже подрастал, начинал помогать по хозяйству, а потом и находил работу, поэтому в целом, с голоду никто не умирал и особо не жаловался.

И именно таким образом, с разницей в один год, в жизни Екатерины появились Женя и Таня – новые маленькие жители её большого дома. К тому времени, жилище Екатерины превратилось в настоящий детский дом, и новых прибывших никто, кроме неё самой, не считал братьями и сёстрами.

Екатерине было 65 лет, когда Женя и Таня выросли и решили, как и многие другие её дети, покинуть деревню в поисках лучшей жизни. А ещё, приняв наконец свои чувства, он хотели сбежать от пусть и небольшого, но всё же осуждения. И уже через 5 лет, когда влюблённым исполнилось 22 и 21 соответственно, у них родились свои дети – Ирина и Сергей.

Спустя много лет, с развитием прогресса и информированности, Женя и Таня всё же решили пройти тест, который, к их счастью, показал, что они действительно не являются родственниками. Просьбу бабушки Кати они проигнорировали, и ни разу не наведались к ней в гости, как она просила. Да, они были ей безмерно благодарны за фактически подаренную нормальную жизнь, но мысли о том, что таких посетителей у неё будет огромное количество, и всё ещё оставшийся стыд за взаимные чувства – Екатерина всё же считала их братом и сестрой – всё больше откладывали куда подальше планы навестить её.

И вдруг – письмо. Без рассказов о жизни, просто просьба приехать.

— Помирает, наверное. – понимающе кивала Таня, держа в трясущихся руках помятый кусочек бумаги. – Жень, надо ехать. Иначе это не по-человечески.

Муж был с ней абсолютно согласен, и вот, ошарашив детей таким «сюрпризом», они без промедлений собрались и поздно ночью отправились в путь.

Так и не дождавшись появления сигнала, дети убрали смартфоны в карманы и постепенно уснули, глядя на бесконечную стену из деревьев за окнами.

Деревня встретила гостей неприветливой серостью, словно островок осени поселился в бескрайнем море лета. Это объяснялось пасмурной погодой, сильной запущенностью домов, большим количеством мёртвых деревьев, почему-то до сих пор не ставших дровами, и просто кучей мусора, валяющегося во дворах заброшенных домов и не дающего расти даже сорнякам.

Дом бабы Кати тоже был уже совсем не тот – покосившаяся крыша, скромные посадки овощей на участке, давно повалившаяся и поросшая мхом часть забора и самое главное – тишина и спокойствие, не сравнимое с тем безумием, когда Женя и Таня ещё жили здесь. Но тут хотя бы что-то намекало на жизнь, в отличие от соседних домов.

Услышав приближение автомобиля, бабушка бодро выбежала из дома и, почти подпрыгивая, махала руками гостям.

— Нифига себе, - протёр сонные глаза Серёжа, - ей сколько там? Девяносто?

— Ну да, - задумчиво ответила мама.

— Детки мои, золотые, чего ж вы не приезжали-то раньше? – Накинулась бабушка, как только первая дверь автомобиля открылась.

— Здравствуй, бабуль, – Женя морщился от уже десятого поцелуя в щёку, - ты прости нас, жизнь такая, заняты всё время…

— Да прощу, конечно, - бабушка переключилась на Таню, - главное, что не забыли про старушку, что приехали всё-таки.

Серёжа и Ира, потягиваясь, тоже наконец вылезли из машины.

— Оооооой, а это кто тут у нас? – запричитала бабушка. – Серёженька, Ирочка, какие большие уже!

— И откуда она вообще про нас знает? – шепнул Серёжа Ире, улыбаясь и приветливо кивая.

— Ну, может были ещё письма, - отмахнулась Ира, - просто не рассказывали нам, какая разница.

Ещё один обряд и поцелуев, и бабушка потащила приехавших в дом. Там было так же серо и неуютно, как и на улице – цветочные горшки в большинстве своём были пусты, лишь единичные экземпляры ещё как-то держались, всё вокруг было покрыто паутиной, а жужжание мух было слышно даже сквозь голоса.

Зато стол был чист и просто забит едой. Картошка, овощи, салаты, рыба, мясо в различных вариациях – даже шашлык притягивал к себе неповторимым запахом.

— Бабуль, ну вот как ты угадала, когда мы приедем? – с восхищением смотрела Таня на стол.

— Ну не угадала бы сегодня, завтра бы опять всего наготовила, - отмахнулась бабушка, - чем мне теперь заниматься, когда дом пустой?

— А кстати, где все? – Женя провёл пальцем по пыльному шкафу.

— Так уехали, вот как и вы. – улыбнулась Екатерина. – Чего им тут делать-то, в такой глуши?

— А новые? – осторожно спросила Таня.

— А новых не было давно. – грустно опустила глаза бабушка. – Как мой первенец ушёл из жизни, так и перестали новые появляться.

В комнате повисла тишина, позволившая различить среди жужжания мух ещё и писк комаров.

— Соболезнуем. – Неуверенно произнёс Серёжа.

— Ой, да чего мы о прошлом-то? – Бабушка принялась что-то поправлять на столе. – Как вы там поживаете? Рассказывайте, столько лет же не виделись!

— Вот интересно, - снова шептал Серёжа сестре, - как она их узнала-то вообще? Батя же в два раза потолстел за последние годы. А у них ведь никакой связи не было.

— Да что ты ко мне пристал, - поморщилась Ира, - тебе не плевать вообще?

— Да блин, странно это всё. Ты глянь на деревню, тут же нет никого, кроме неё.

— Ну и что? – сестра не разделяла подозрения брата. – Соседи сдохли давно, а дальше ты и не смотрел. Может, там ещё куча народа живёт.

Пошептавшись, они всё же уселись за стол вместе с остальными. Бабушка всеми силами пыталась поддерживать позитивную атмосферу историями из далёкого прошлого, шутками и расспросами о жизни её любимых деток, но в целом, в комнате царило ощущение неловкости, скованности и неуютности.

— Ладно, - махнула наконец рукой Екатерина, - повидались – и хорошо. Может, как-нибудь ещё заедете, правда?

— Да, конечно…

Женя и Таня ехали сюда, ожидая увидеть бабушку при смерти, в окружении толпы других её детей, поплакать немножко, попрощаться, уехать и уже через несколько часов вернуться домой и обо всём этом забыть. Ну, или ещё вернуться разок, на похороны. Перестроиться на весёлые посиделки не получилось, а самой Екатерине явно надоело развлекать гостей. Слишком уж сильно повлияло на них такое долгое отсутствие общения.

— Отдохнёте хоть немножко? – спросила Екатерина, убирая со стола тарелки. – Долго ведь ехали, устали, наверное.

— Ну можно и отдохнуть, да? – с надеждой посмотрел Женя на жену.

— Да, посидим ещё. - неохотно согласилась Таня.

Мрачная атмосфера наполняла дом всё больше. Женя быстро уснул и свои храпом без шансов переигрывал по громкости всех мух, старавшихся изо всех сил. Таня сидела рядом, закинув ногу на ногу и подперев рукой подбородок. Её единственной мыслью было – «только бы бабушка не пришла опять со своими расспросами». Дети ходили по дому, поднимали руки со смартфонами к потолку, всё ещё не теряя надежды поймать сигнал. А потом вышли на улицу с той же целью.

— Я же говорю, - снова начал Серёжа, - смотри, тишина какая. Нет здесь никого, кроме неё.

— Да что ты пристал-то? – Ира не отрывала взгляда от смартфона. – Щас папка проспится и поедем отсюда. И больше уж точно не согласимся на такое.

— Тебе вот совсем не интересно, да? – разочарованно пнул Серёжа комок земли.

— Мне тут мерзко, гадко, отвратительно, ужасно, скучно, тоскливо… но нет, точно не интересно.

Серёжа тяжело вздохнул. Тучи над деревней сгущались, и когда вокруг стемнело так, словно наступил вечер, прогремел первый гром.

— Ну шикарно, - недовольно осмотрела небо Ира, - щас ещё вольёт на весь день, и придётся пережидать.

— Сколько там батя поспал?

— Да мало ещё, хрен разбудим.

Наступила тишина, часто являющаяся предвестником мощного ливня с ветром и грозой. Птицы, кузнечики, шум листвы – всё затихло в ожидании чего-то нехорошего.

—Опа, городские! – Откуда-то со стороны соседнего дома послышался крик.

— Ну вот, никого здесь нет, никого здесь нет. – передразнила Ира брата, вложив в эту фразу максимум недовольства и неприязни.

— А чего это мы тут забыли? – Голос стал ближе.

Ира и Серёжа молча вернулись в дом и сообщили о незваных гостях. Бабушка, как назло, куда-то запропастилась, ведь она была единственной, кто мог бы уладить этот ещё не начавшийся, но точно грядущий конфликт.

— Э, выходите, побазарим маленько! – дверь содрогнулась от несильного удара.

— Баааа! – закричала Ира, поняв, что тихо прятаться не получится.

— За бабульку прятаться сразу? – раздался дружный хохот из-за двери. – Выходи, девочка, пожалей стариков.

Вся семья собралась в одну кучу, перешёптываясь и обдумывая план побега. Сражаться с местными никто не хотел. Тем временем, стук в дверь становился сильнее, а призывы выйти смешивались с угрозами выбить дверь в случае невыполнения требований.

— Сюда, быстрее! – Бабушка появилась словно из воздуха и поманила гостей к себе.

— Это они, это опять они, - дыхание Екатерины сбилось, фразы рассыпались на мелкие кусочки, - те сволочи, которые убили Колю. Когда он.. когда он уехал…

— Какого Колю? – Уточнил Серёжа.

— Мужа моего первого. - глаза бабушки наполнились слезами.

— Подожди, как это могут быть они? – Вмешалась Таня. – Это же было сколько… лет 70 назад?

— Ой, дочка, - бабушка выглянула из-за её спины и посмотрела на дверь, - не поверишь ты мне, если расскажу.

— Ладно, это потом, - Таня сосредоточилась на угрозах с улицы, - сейчас-то нам что делать?

— Помните другого Колю, первенца моего? – бабушка начала рассказ вместо ответа. – Я его в честь мужа и назвала. А он рос-рос и всё больше был похож на мужа моего, представляешь?

— Бабуль, давай потом…

— И не просто похож, понимаешь? Это он и был, Коленька мой. Вернул мне его кто-то, хотя я даже не просила, не молилась.

— Всё, поехала бабка. – снова зашептал Серёжа, потеряв надежду на её помощь.

— И я так счастлива была, так радовалась, - продолжала Екатерина, - он хоть и не говорил в открытую, но точно помнил меня, всегда помогал. Ты думаешь, как бы я справилась одна с такой толпой детишек? Это Коля помогал. То едой поможет, то деньгами, то от болезни излечит, то ещё чего… а знаешь, почему? Знаешь, как он всем вам мог помочь? Болезни ваши лечил, кормил вас, деньги из воздуха делал? Да потому что он всех вас и создал! Вы все – единый организм!

— Бабуля, - Таня попыталась вернуть бабушку в реальность, - там нас побить хотят или ограбить, понимаешь? Делать что-то надо!

— И все вы росли крепкими, здоровыми, а Коля мести хотел. Всё бродил, бродил кругами и твердил, что чует следы тварей этих, что пойдёт по ним до города и поквитается.

— Короче, - Серёжа решил брать контроль над ситуацией в свои руки, - с той стороны дома есть окно?

— И однажды он нашёл их, - бабушка неожиданно крепко схватила Серёжу за руку, - всех нашёл. Когда вы с Женей уже давно уехали. Связал их одной верёвкой и притащил сюда, уже мёртвых. Из города, пешком, представляете?

— Бабуля, ну что ты такое говоришь, - уже почти плакала Таня, - пойдём скорее, мы тебе поможем выбраться, до машины дойдём и уедем отсюда.

— Я тогда так обрадовалась, так обрадовалась, - бабушка закрыла лицо руками, - а они, сволочи эти, вернулись, так же, как и Коля мой, представляете? И опять его убили!

Бабушка зарыдала. Сразу же после этого раздался звук разбиваемого стекла.

— Всё, валим, быстро. – Серёжа попытался рвануть в другую комнату, но хватка бабушки была невероятно крепкой.

— Да подожди, - вытерев слёзы свободной рукой, обратилась она к Серёже, - Коленька не покинул нас, не бросил.

— Ты же сказала, что он умер, что его опять убили. – огрызнулся Серёжа, продолжая попытки вырваться.

— Я сказала, что он ушёл из жизни. Из своей жизни, в ваши.

— Бабуля! - уже кричал Серёжа. – Ты понимаешь, что несёшь полный бред, а нас сейчас тут убьют, закопают, и никто нас не спасёт?

— А ты сам-то посмотри, - кивнула бабушка в сторону разбитого окна, - вон он, топчется, войти боится. И остальные боятся. Потому что Коля здесь, Коля защитит. А эти… выманить вас пытаются, подальше увести.

— Ну и где твой Коля? – не выдержал уже и Женя. – Долго нам ждать спасения?

— Доверитесь мне, всего один раз? – с надеждой осмотрела бабушка присутствующих. – Ничего сложного, просто произнести несколько слов.

— Каких слов? – продолжал рычать вышедший из себя Женя.

Бабушка закрыла глаза, глубоко вдохнула и начала речь:

— Повторяйте за мной. Я принимаю твою силу, Николай. Я принимаю силу первенца.

— Я принимаю твою силу, Николай. Я принимаю силу первенца. – повторили все с разными интонациями.

Бабушка замолкла, но не открыла глаза.

— Да совсем ты чёкнулась. – Вырвался издевательский смешок у Жени.

— Бабуль, ты прости, - Таня пыталась быть вежливее, - но правда, нам уходить как-то надо. Или вопрос этот решать…

— Да всё решено уже. – голос бабушки звучал спокойно и расслаблено. – Вы приняли Колю, теперь всё будет хорошо.

На мгновение Серёжа заметил крошечную фигуру, словно нарисованный ребёнком человечек пробежал по стене, по полу, а затем исчез, коснувшись его сестры. Затем снова – такая же фигурка, на этот раз точно криво нарисованный человечек соскользнул со стены и исчез внутри Жени. И то же самое произошло со всеми, кроме бабушки.

— Смотрите! – Протянула она небольшое зеркальце. – Смотрите, скорее! Он в ваших глазах!

Серёжа недоверчиво взглянул на своё отражение. Глаза словно потускнели, потеряли свою прежнюю белизну. Вместо этого, тёмное пространство на несколько секунд пронзила вспышка, небольшая спираль, как в лампе накаливания. Парень от неожиданности сжал глаза и протёр их руками, а когда посмотрел в зеркало ещё раз, увидел своё обычное отражение, без каких-либо странностей.

— Ба, ты чем нас накормила? – Испуганно посмотрел он на Екатерину.

— Силой, сынок, силой великой. – Взяла его за руку бабушка. – Теперь просто улыбнись, расслабься. Коленька всё сделает.

Серёжа осмотрел комнату. Предметы стремительно перемещались из одного места в другое, стёкла в окнах разбивались и снова склеивались, грозные требования местной шпаны превратились в испуганные крики и призывы к отступлению.

— Пора. - кивнул Серёжа и без сил упал на спину.

Солнце рухнуло за горизонт и утащило за собой тучи, так и не позволив им обрушить ливень и грозу на деревню. Тишина природы сменилась дружным пением ночных птиц, шелестом листьев и травы, грохотом пролетевшего над деревней самолёта и воплем Серёжи. Он, словно оборотень, только что превратившийся в человека, неуклюже бежал к сестре, осматривал свою рваную и окровавленную одежду и кричал:

— Ирка! Стой, зараза мелкая, всё равно догоню!

— Бабушке расскажу! – Заверещала Ира и ещё быстрее побежала в сторону дома.

— Ябеда-корябеда… солёный огурец! – с трудом выкрикивал Серёжа, совсем сбив дыхание.

У дома, ещё вчера казавшиеся высохшими деревья, одарили парня манящим блеском совсем недавно завязавшихся яблок в свете яркого фонаря. Переборов желание сорвать парочку, он толкнул калитку ногой и почти догнал сестру у входа в дом.

Внутри их давно ждали. Стены и потолок переливались разными цветами ярких ночников. Вокруг были разбросаны игрушки на любой вкус – старые деревянные куклы, машинки на радиоуправлении и даже смартфоны.

— А Сёрежка меня побить хочет! – Подбежала Ира к Тане, вытирая с лица слёзы и кровь.

— А меня Женька толкнул! Вот тут! – Таня тоже всхлипывала, показывая Ире руку.

— Ты что мою сестру трогаешь? – Вышел вперёд толстенный Женя, обращаясь к Серёже.

— Когда я её трогал? Я поиграть хотел! – расправил плечи Серёжа.

— А почему она плачет?

— Да трусиха она мелкая, всего боится!

Таня и Ира, тем временем, уже забыли про обиды и весело соскребали друг с друга подсохшие ошмётки плоти.

— Чего вы все грязные такие? – заметил это Женя.

— На себя посмотри! – Серёжа обиженно ткнул Женю в живот.

— Это что, кровь? – Женя с ужасом принялся скидывать с себя испачканную одежду.

— Баааааа! – позвал бабушку Серёжа. – Почему у нас кровь?

— Сейчас приду, Серёженька! – отозвалась она с улицы.

— Баб Кать, ну сколько можно-то? – С трудом закинув последний труп в кузов, спросил у Екатерины невысокий мужчина с почти детским голосом. – Тебе уж 90 стукнуло, самой скоро помирать. Может, хватит чужие жизни губить?

— Ты давай мне не указывай, - строго ответила Екатерина, - а то быстро за ними отправишься. А жить мне ещё ого-го, Коленька мне помереть не даст.

— Ну ладно они, - кивнул мужчина в сторону дома, - твоя собственность, но невинных-то людей за что?

— Коленьке понравилось убивать, - вздохнула и скрестила руки на груди бабушка, - он больше не хочет делать мне подарки, не получая ничего взамен.

— А когда в деревне люди закончатся? Что тогда будешь делать?

— В город перееду. – подмигнула Екатерина и направилась к дому.

Машина с трудом завелась и, грохоча на всю деревню, поехала прочь.

— Идиот, не можешь развалюху свою починить! - обернулась Екатерина и помахала кулаком вслед уезжающему автомобилю.

Из всех окружающих домов зазвучали детские голоса. Кто-то громко звал бабушку, кто-то просто плакал… Екатерина спешила к своим новеньким – Серёже, Жене, Ире и Тане. Они больше всего сейчас нуждались в помощи доброй бабушки Кати. А остальные пусть просто подождут, бабуля никого не бросит в беде.